Зарождение греческой интеллигенции восходит к раннеклассовому обществу додорийских времен. Данные о металлургии, архитектуре, мореходстве и письменности в Греции II тысячелетия до н. э. бесспорно свидетельствуют о большом прогрессе в разделении труда и об обособлении ряда видов деятельности, требовавших специальных теоретических знаний. Эпос ахейских времен особо называет таких профессионалов, как врачи, строители, певцы, а также одну из групп интеллигенции, связанную с культами,—гадателей (Od., XVII, 382—386). Примечательно, что жрецы в эпосе упоминаются не столь часто — видимо, в военном быту их роль была ограничена профессиональными функциями. И хотя на протя-
жении многих последующих столетий в облике этого социального слоя появлялись все новые черты — особенно интенсивно формировалась группа интеллигенция с VIII—VII вв. в связи с возраставшей потребностью полисов в квалифицированном умственном труде,— возникновение некоторых принципиальных свойств этого контингента общества прослеживается далеко в глубине веков. Иными словами, в консолидации древнегреческой интеллигенции фактор времени играл существенную роль. Например, он обеспечил проверку на прочность многим фундаментальным тенденциям при обособлении работников умственного труда в процессе последовательного расслоения внутри класса свободных производителей античной Эллады.
Как теперь известно, у греков рано начались поиски рационального осмысления действительности. Высокая культура эллинов эпохи бронзы показывает, что уже тогда были накоплены важные эмпирические знания. Эта сложная, включавшая и письменность, культурная традиция дала толчок возникновению зачатков научного мышления. Успешному развитию знаний способствовали специфические особенности внутренней истории греческого народа.
Исключительно положительную роль играло то, что эллинское жречество в ахейский период не стало монопольным хранителем известных тогда знаний и не превратилось в замкнутую касту, обслуживавшую монархию. Отсутствие религиозных препятствий в распространении образованности обеспечило общедоступность поисков проникновения в суть явлений и позднее — в полисный период истории Греции. Постоянно сохранявшая светский характер, греческая мысль отличалась глубокой самобытностью и достигла невиданного ранее уровня. Эта особенность духовного развития .Эллады детально исследована Φ. X. Кессиди, который писал: «Греческая культура, приняв светский характер, поставила вместо авторитета традиции (обычного права) авторитет закона, вместо религиозного авторитета — авторитет человеческого разума. Она сделала излишней власть жречества и бюрократии, под определяющим влиянием которых сложилась культура стран Древнего Востока...»18.
18 Кессиди Φ. X. От мифа к логосу. М., 1972, с. 25.
Успеху интеллектуальных усилий греческого общества во многом помогло и то обстоятельство, что эллины непрерывно обитали в своей стране начиная с эпохи бронзы. Передвижение одного из греческих племен, дорян, в XII в. затронуло лишь некоторые области Эллады. Так как доряне являлись носителями той же генетически общей раннегреческой культуры, то их вселение в южные области Греции не нанесло значительного ущерба развитию культуры. Находившийся в давно известной ему естественной среде народ продолжал творческую работу во всех сферах материальной и духовной жизни.
Этнический континуитет обеспечил сохранение части сложного культурного наследия эпохи бронзы. Ярким свидетельством этому является не только сохранение части ахейского эпоса в устной передаче вплоть до записи его в IX в. до н. э. Примечательно, что народная память в своей легендарной традиции удержала имена некоторых выдающихся деятелей культуры далекого прошлого. Достаточно назвать Дедала, соединявшего в себе таланты художника, зодчего и изобретателя. Упомянем и искусных врачей Махаона и Подалирия, сыновей фессалийского царя Асклепия, также искусного врачевателя 19. Эта цепь в два поколения врачей указывает на то, что во второй половине II тысячелетия до н. э. уже складывались местные традиции врачевания, из которых, судя по эпосу, самой авторитетной была фессалийская.
Приведенные данные греческой традиции показывают, сколь велик был интерес народа к сведущим людям, которые еще в древнейшие времена имели специальные знания и передавали их ученикам.
Устойчивость этнического состава населения страны во II и I тыс. до н. э. весьма способствовала обогащению его духовного арсенала. Обладавший богатым языком и постоянной территорией, греческий народ вырабатывал ряд идеологических ценностей, среди которых значительную роль играло этническое самосознание. Своеобразие греческого этноса, находившее выражение во многих проявлениях культуры, а также в психическом складе населения, особенно обозначилось в четком противопо-
19 Согласно общим представлениям того времени, Асклепий выучился врачеванию не сам, а получил знания от существа божественного происхождения, кентавра Хирона, сына Кроноса. Мудрый Хирон был сведущ и в других отраслях знаний.
ставлении эллинов «варварам» уже ко времени Фукидида 20.
Сложившееся в этих рамках этническое понятие «эллины» было уже в I тыс. до н. э. настолько устойчивым, что два чужеземных завоевания, македонское и римское, разделенные менее чем 200 годами, не только не смогли подавить своеобразие греческой культуры, но даже способствовали восприятию ее многими иноязычными народами.
Социально-политические отношения, на фоне которых формировалась древнегреческая интеллигенция, также отличались рядом особенностей. Греческие монархии ахейского времени сохраняли в своих общественных институтах многие установления, защищавшие личность и достоинство свободного общинника. Войны с дорянами завершились крушением этой формы раннеклассового государства, и на смену монархиям в XI — IX вв. пришли республики — полисы с коллективными, аристократическими или демократическими, формами правления. В стране появилось множество небольших самоуправляющихся полисов. Принципы полисной автаркии и автономии открыли широкие возможности для возникновения слоя специалистов интеллигентного профиля в пределах каждого гражданского коллектива. Потребность в собственных землемерах, законоведах, судьях, чиновниках, учителях, архитекторах, строителях и прочих специалистах обусловила неуклонный рост числа образованных людей. По мере усложнения полисной государственности нужда в кадрах интеллигенции усиливалась. В этом же направлении действовали и другие факторы — увеличение размеров старых полисов и возникновение множества новых республик, в том числе и на периферии греческого мира.
Особенностью полисной интеллигенции была не только ее относительная многочисленность. Принципиально новым для эпохи рабовладельческих отношений было то, что образованные специалисты Греции работали на весь гражданский коллектив, тогда как в монархиях они обслуживали преимущественно царя и его приближенных.
20 Примечательно, что Фукидид рассматривает отход образа жизни эллинов от сходных обычаев варваров как процесс в хозяйственной деятельности народа, занявший длительное время (Thuc., I, 5-6).
Будучи сами полноправными членами этого социального организма, интеллигенты, как граждане своего полиса, трудились на пользу государства не за страх, а за совесть. Полновластие полиса в отношении отдельных граждан накладывало серьезный отпечаток на всю систему связей государства и интеллигенции.
Детальный контроль, которому полис издавна и постоянно подвергал деятельность своих должностных лиц, распространялся и на труд представителей интеллигентных профессий — врачей, строителей, поэтов, артистов 21. Это особенно повышало требовательность каждого профессионала к своей работе — иначе он мог подвергнуться публичному осуждению и даже суровому наказанию. А это грозило лишением работы.
Внимание всего гражданского коллектива к качеству работы своей интеллигенции 22 засвидетельствовано многочисленными древними документами. Поэтому трудно согласиться с мнением Г. Бенгтсона, считающего, что «греческие города-государства не знали планомерной заботы об искусстве и науке» 23. Автор совершенно упускает из виду то, что науки и искусства в греческом полисе в значительной мере были поставлены на службу самому полису, обеспечивая его жизнеспособность. Так, безопасность граждан зависела не только от состояния оборонительных сооружений. Боеспособность граждан-воинов во многом определялась качеством профессиональной и идеологической подготовки, которую они в юношестве получали в школах от своих учителей. Обсуждая в народном собрании качество работы учителя или проекта постройки, которая призвана возвеличить славу и мощь государства, греческий полис проявлял самую действенную заботу о творческой деятельности своей интеллигенции. Что же касается «планомерной заботы», то искать ее в политике античных обществ совершенно бесплодно, поскольку эта идея характерна для государственной практики много более позднего времени.
21 Процесс Фидия в Афинах (Plut. Per., 31; Diod., XII, 39) является одним из ярких ранних примеров.
22 В этом сказывается многообразие понятия «свободный гражданин греческого полиса». Как отдельная личность работник умственного труда подчинялся требованиям своего государства. Как активный участник в государственном управлении он осуществлял на практике эти же требования.
23 Bengtson Η. Griechische Geschichte. München, 1960, S. 448.
Активное и непосредственное участие работников умственного труда в государственной жизни и их тесное общение с согражданами придавали большой вес образованной части свободного населения. Сознание своего значения в обществе воспитывало чувство достоинства среди греческой интеллигенции. Подтверждающие это документальные свидетельства известны уже с VII в. до н. э., когда появляются подписи мастеров на своих произведениях. Назовем сигнатуру Евтикартида, гражданина Наксоса, исполнившего статую куроса для храма Аполлона на Делосе 24. В VI в. обычай ставить свое имя широко распространился среди работников самых различных профессий. Известны многие сигнатуры вазописцев 25 и скульпторов, причем о своем авторстве заявляли не только крупные мастера, но и рядовые исполнители надгробных рельефов 26. Благодаря этому такие поздние писатели, как Плиний и Павсаний, смогли привести в своих трудах множество имен художников VII—I вв. до н. э.
Сознание гражданского достоинства было присуще не только работникам искусства. Любопытна надпись греческих воинов в Абу-Симбеле, высеченная около 589 г. до н. э. 27 Этот документ свидетельствует, что у Псамметиха II служили не только простые воины, но и образованные эллины, хорошо понимавшие значение своего участия в далеком походе в Нубию.
Уважение греческого общества к труду образованного работника 28 сказалось и в том, что именно в Элладе возник литературный жанр биографии частного человека. Рассказы о жизни политиков или деятелей культуры, сначала передававшиеся в устной традиции, а затем ставшие обособленным разделом литературного творчества, содержат немало важнейших сведений. Однако эллины проявляли и критичное отношение к своей интеллигенции.
24 Чубова А. П. Словарь..., № 319.
25 Ряд художников, расписывавших вазы в Коринфе, писали свои имена еще в VII в.— Аристоноф, Тимонид, Харес. См.: Блаватский В. Д. История античной расписной керамики. М., 1953, с. 300-302.
26 Guarducci Μ. Epigraphical Appendix.— Τη: Richter G. Μ. Α. The Archaic Gravestones of Attica. L., 1961, p. 155—172, N 34, 35, 53, 67.
27 Syll.3, N 1.
28 Уже Аристофан рисует в «Облаках» Стрепсиада глубоко убежденным во всемогуществе образованного человека.
Это можно проследить хотя бы по поэтическим произведениям. В греческих эпиграммах наряду с проникновенными стихами о гениальных творениях лучших мастеров 29 нередко встречаются и иронические, даже саркастические оценки деятельности различных работников умственного труда 30. Особенно доставалось плохим преподавателям и врачам 31.
Критика сограждан, равно как и более или менее постоянная конкуренция внутри каждой профессиональной группы населения полиса, активизировали деятельность работников умственного труда. Полноправные члены класса свободных, они стремились использовать те возможности, которые существовали в рабовладельческом обществе Греции. Несомненно, что выработанное в демократическом полисе понятие о наилучшем гражданине как о совершенном человеке — kαλός kαγαθός — оказало самое положительное воздействие на свободу творческой мысли эллинских интеллигентов. Они не знали той мелочной и угнетающей опеки, которую приходилось испытывать специалистам, находившимся на службе у монархов.
Особенно важно то, что полисной интеллигенции был совершенно не свойствен дух сервилизма, который особенно заметен в творчестве поэтов и писателей, группировавшихся при дворах персидских, а затем и эллини-
29 Необходимо отметить, что не только античные поэты, но и прозаики неоднократно высказывались о творениях своих современников. В этих суждениях ярко раскрывается не только содержание памятников, но и глубина восприятия художественных образов лучшими умами того времени. Например, бронзовая скульптура Мирона, изображавшая телку и стоявшая в Афинах, была воспета многими поэтами древности. Цицерон также причислял это произведение к выдающимся произведениям ваятелей (Cic. In Verr., III, 60).
30 В приписываемом Платону диалоге «Эриксий» развивается мысль о том, что высокообразованный человек, например грамотный капитан корабля или знающий врач, гораздо более ценен и полезен, чем самые большие материальные ценности ([Plato]. Erys., 394е). Следовательно, вопрос о знающем или невежественном профессионале занимал общественное мнение эллинистической Эллады в то время, когда неизвестный философ писал «Эр иксия».
31 Напомним эпиграмму самосского поэта Гедила (акмэ около 270 г. до н. э.), в которой высмеивался лекарь Агид: он только вошел к пациенту и даже его не трогал, но больной тотчас умер (AP, XI, 125).
стических царей 32. Квалифицированный специалист Греции был подчинен власти законов того полиса, где он работал. Часто он даже заключал с полисом договор о выполнении того или иного задания, и эти документы выставлялись на всеобщее обозрение 33. В ежегодных отчетах должностных лиц часто упоминались имена тех образованных профессионалов, которые трудились на службе полиса. Таким образом, законы и писаные установления полиса являлись верховным авторитетом при определении значимости труда представителей самых различных интеллигентных профессий.
Гласность, сопровождавшая деятельность греческой интеллигенции уже с VIII—VII вв., способствовала не только апробации хорошей работы квалифицированных специалистов. Она всегда служила тому, что общественное мнение не забывало и недобросовестных работников. Документальная аттестация положительного отношения полиса к труду своих интеллигентов, которая в большом числе уже в V в. поступала в каменные архивы греческих государств, способствовала быстрому распространению сведений о репутации отдельного специалиста или даже целой школы ученых. Официальное признание достоинств людей науки и искусства укрепляло уверенность греческого интеллигента в необходимости своего труда и давало импульс дальнейшему развитию творческих сил всего народа.
Таким образом, практика полисной государственной жизни способствовала отбору более качественных работников и некоторому очищению контингентов интеллигенции от неполноценных профессионалов. В условиях развивающейся специализации, особенно заметной в общественном производстве IV—II вв., отмеченное явление
32 Конечно, материальная обеспеченность придворных ученых была выше, чем полисных интеллигентов, но это положение могло иногда быстро меняться.
33 Пожалуй, одним из самых ранних документов этого рода следует считать довольно простой критский договор о найме писца в VI в. до н. э. (Effenterre H. Van. Le contrat de travail du scribe Spensitios.—BCH, 1973, XCVII, p. 31-46). Но уже в IV в., как свидетельствует надпись из Беотии — эрифрейский договор об осушении болота в Птехах (Dareste-Haussoullier. Recueil, Ν 144), правовые нормы, регулировавшие отношения полиса и нанимаемого им специалиста, были разработаны очень детально и отличались большой точностью. Такие документы нередко публиковались на монументальных стелах.
должно было весьма содействовать общему углублению знаний.
Надлежит отметить еще и то, что интенсивная деятельность работников умственного труда укрепляла репутацию полиса, что приносило ему определенные экономические выгоды. Слава Афин как школы философии или Коса как центра лечения и обучения медицине привлекала в эти города множество состоятельных людей, что укрепляло денежное хозяйство полисов.
Не касаясь содержания научной деятельности греческой интеллигенции, напомним все же о выдающейся роли работников умственного труда в создании идеологических концепций самых различных направлений. Этот важный фактор развития идеологии рабовладельческого общества получил в VII —III вв. яркую и богатую теоретическую разработку именно благодаря тому, что в Элладе был достигнут очень высокий общий уровень знаний. Успехи в естественных науках обусловили появление материалистических воззрений, боровшихся с идеалистическими представлениями о природе и о человеческом обществе. Как известно, греческая интеллигенция принимала самое активное участие и в философской полемике и в политической борьбе партий внутри полисов.
К сказанному следует добавить еще одну важную особенность античного ученого — его универсализм. Ученый грек очень рано выступает как многогранный специалист. Архитектор был одновременно и строителем, и механиком. Философ соединял в себе математика и социолога — блестящим примером может служить Платон. Лечащий врач очень часто был и фармацевтом.
Гениальным ученым-энциклопедистом был Аристотель. Следует назвать также и его ученика Феофраста (ок. 372/369—288/285), который считается основателем ботаники. Но помимо фундаментальных работ «Об истории растений» и «О происхождении растений» Феофраст написал исследования по метеорологии, минералогии, психологии, метафизике, истории философии, риторике, эстетике и даже разрабатывал проблему наилучшего управления полисом.
Совершенно естественно, что универсализм мог быть присущ лишь той части специалистов, труд которых носил творческий характер. Служилая интеллигенция, занятая исполнительской работой во все более усложняющейся системе внутригосударственной и межполисной жизни,
не всегда могла достичь высоких норм греческой образованности. Тем не менее косвенное воздействие на современные им образованные круги магистратов крупнейшие умы все же, видимо, оказывали.
Отметим еще одну особенность, способствовавшую активной консолидации древнегреческой интеллигенции как особого общественного слоя. Благоприятный для работников умственного труда климат создавался в полисах не только потому, что их деятельность была необходима гражданскому коллективу. Здесь сказывался тот гуманизм эллинского мировоззрения, который нашел столь яркое выражение в искусстве и литературе древних греков. Рационалистическое творчество эллинской интеллигенции никогда не было направлено на разработку догм, противоречащих гуманности. В такой среде деятельность работников умственного труда протекала весьма эффективно. Огромный научный потенциал, который был выработан греческими интеллигентами в VII — IV вв., выразился не только в обширном духовном наследии классики, переданном эллинистической Элладе. Он придал особую силу небольшому греческому народу в сложных политических событиях IV — II вв. до н. э.
Блаватская Т.В.
Из истории греческой интеллигенции эллинистического времени. — М.: Наука, 1983.
© Издательство «Наука», 1983