43

Глава II

ВОЕННОЕ ДЕЛО В ДРЕВНЕЙ ГРЕЦИИ

В течение многовекового существования древней Греции военное дело испытало значительные изменения, обусловленные теми переменами, которые имели место в социально-экономическом строе греческого общества.

Военное дело греков в период распада первобытно-общинного строя, то есть в начале I тысячелетия до н. э., нам известно по поэмам Гомера и относящимся к тому же времени археологическим памятникам. В это время войны постоянно велись отдельными племенами и союзами племен с целью захвата различной добычи: скота, металлических изделий и людей, обращаемых в рабство. Войско в рассматриваемый период представляло ополчение всего боеспособного мужского населения. Вместе с тем в это время из общей массы рядовых членов рода выделяются басилеи — родовая аристократия.

Эта аристократия, значительно более богатая, чем рядовые члены рода, имела возможность приобрести тяжелое, дорого стоившее вооружение. Оно состояло из металлического, в основном бронзового оборонительного оружия: шлема, панцыря, поножей и щита, а также наступательного — двух копий, меча и иногда лука. Знатные воины сражались, стоя на колесницах— легких двухколесных повозках, запряженных парой или четверкой коней; рядом с бойцом на колеснице находился возничий, управлявший лошадьми. Основная же масса воинов сражалась пешими и была вооружена значительно хуже; нужно думать, они нередко имели только кожаные доспехи.

Какого-либо боевого строя в этот период не было вовсе. Естественно, что лучше вооруженные знатные воины на колесницах становились впереди, а за ними располагалась толпа хуже вооруженных бойцов. Если по условиям боя применение колесниц не было возможно, знатные воины сражались пешими, располагаясь впереди остального войска.

44

Бой завязывали басилеи. На небольшом расстоянии они бросали в противников одно из копий, а затем, сблизившись, бились врукопашную другим копьем или мечом. Отсутствие строя приводило к тому, что бой превращался в ряд поединков, подобных тем, которые воспеты Гомером в «Илиаде». Исход схватки хорошо вооруженных знатных воинов определял результат боя. После поражения группы басилеев плохо вооруженная масса рядовых бойцов не могла противостоять победоносному противнику и при отсутствии какого-либо строя легко подавалась назад и обращалась в бегство.

Совершенно иную картину наблюдаем мы в Греции после того, как там сформировалось классовое общество и образовались многочисленные города-государства (примерно с VIII— VII вв. до н. э.). Вооруженные силы государства-полиса составляли ополчения граждан-рабовладельцев. О значении оружия для рабовладельца кратко, но выразительно сказал критский поэт Гибрий:

«Вот мое богатство лучшее: меч с копьем Также прекрасный щит, хранитель верный тела.

Я этим пашу, и этим жну я,

Давлю из ягод этим вино я сладкое,

Этим владыкой рабов зовуся»¹.

Греческим полисам вооруженные силы были необходимы не только для борьбы с внешними врагами, с которыми велись оборонительные или наступательные войны, но не в меньшей степени и для того, чтобы держать в подчинении нередко значительные массы зависимого населения.

Эта особенность рабовладельческих государств отчетливо выступает в военизированном строе Спарты, где подчинившие себе многочисленных илотов спартиаты находились в постоянной боевой готовности, опасаясь возможных восстаний. Вооруженные отряды были опорой власти и эллинских тиранов. По свидетельству Геродота² Писистрат с помощью отряда, вооруженного дубинами, захватил афинский Акрополь, что положило начало его тирании. Самосский тиран Поликрат, известный своими многочисленными насилиями, располагал тысячей лучников³. Во время Первого морского союза (V в. до н. э.) афиняне с целью подчинения своих «союзников» поселяли у них своих клерухов (военных поселенцев). В этот же период в Афинах содержались скифские рабы-лучники, служившие в каче

¹    См. В. В. Вересаев. Эллинские поэты. М., 1929, стр. 236.
²    Herod., I, 59.
³    Herod., III, 39.

45

стве полиции и вместе с тем принимавшие участие в военных походах¹.

Древнее греческое войско делилось по родам оружия на тяжело вооруженную пехоту (гоплиты), легкую пехоту и конницу. Основной ударной силой являлись гоплиты; они носили оборонительное оружие, состоявшее из шлема, панцыря, поножей и щита, и наступательное — короткий меч и два копья. Снаряжение гоплита было весьма тяжелым, его вес достигал 30 кг. Общий характер вооружения эллинского гоплита на протяжении VII—IV вв. до н. э. в сущности не испытал почти никаких изменений. Имели место только некоторые незначительные улучшения отдельных частей вооружения.

Рис. 25. Аттический бронзовый шлем начала IV в. до н. э., найденный в Керчи в 1839 г.

Шлемы² первоначально делались из бронзы, позднее из железа; они имели различную форму.

У коринфских шлемов лицо, за исключением прорезов для глаз и дыхания, было закрыто большими на-щечниками, составлявшими одно целое со шлемом. В аттическом шлеме обычно уши и значительная часть лица оставались открытыми, а для защиты щек служили подвижные нащечники. Беотийские шлемы имели колоколообразную форму, фригийские повторяли округлые очертания войлочной фригийской шапки с загнутой вперед верхней частью. Шлемы иногда покрывались

¹ Б. Н. Граков. Материалы по истории Скифии в греческих надписях Балканского полуострова и Малой Азии. ВДИ, 1939, № 3, стр. 292 и сл., № 73 и 75.
² S. Reinach. Galea. D. S., II, 2, стр. 1429 и сл.; E. Kunze und H. Schleif. III Bericht über die Ausgrabungen in Olympia. JDAI, 56, 1941, стр. 106 и сл.; табл. 36 и сл.

46

позолотой, украшались рельефными изображениями, султанами или, реже, перьями.

Панцырь¹ греческих гоплитов представлял сплошную бронзовую кирасу. В раннюю эпоху применялся «колоколовидный панцырь, состоявший из двух частей; он закрывал грудь и спину воина. Передняя сторона его была выпуклой, панцырь доходил до бедер, нижний край его был отогнут наружу. Позднее вошел в употребление панцырь, закрывающий торс воина и точно повторявший его мускулатуру. Часто также применялись и бронзовые пластинчатые панцыри. С начала III в. до н. э. наряду с бронзовыми панцырями изготовлялись и железные.

Поножи, защищавшие ноги бойцов, начинались от щиколотки и заходили немного выше колен. Делались поножи из бронзовых пластин, точно повторявших форму ноги, иногда украшенных позолотой или рельефными изображениями².

Щиты³ гоплитов были двух типов — круглые и беотийские, имевшие овальную форму, усложненную полукруглыми вырезами с боков. Круглый щит был от 0,8 до 1 м в диаметре. Щит имел деревянную основу, снаружи он обшивался кожей или листовым металлом. Наружная поверхность щита делалась выпуклой, внутренняя снабжалась ручками. Наружная, а иногда и внутренняя сторона греческого щита украшалась различными изображениями животных (лев, кабан, лошадь), мифологических существ (сфинкс, силен, маска Медузы) и другими эмблемами (глаз, пальметта и пр.). Иногда на щиты наносилась первая буква наименования полиса, к которому принадлежали бойцы.

Малоазийски егоплиты иногда не носили поножей, а взамен их к круглому щиту снизу подвешивался коврик⁴, служивший достаточной защитой от стрел. Такая замена была вполне уместной, ибо народы, соседившие с малоазийскими греками, широко применяли лук и стрелы.

Наступательным оружием гоплитов служили меч и два копья. Одно из копий предназначалось для метания в противника на небольшой дистанции, другое для рукопашного боя.

¹    E. Saglίо. Lorica, D. S., IV, 1, стр. 1304 и сл.
²    E. Kunze und H. Schleif. III Bericht über die Ausgrabungen in Olympia, JDAI, 56, 1941, стр. 115 и сл., табл. 47 и сл.
³А. Baumeister. Denkmäler des klassischen Altertums. München — Leipzig, 1888, III, стр. 2037; E. Kunze und H. Schleif. III Bericht über die Ausgrabungen in Olympia, JDAI, 56, 1941, стр. 80 и сл., табл. 20 и сл.
⁴ Изображения щита с таким ковриком можно видеть на рельефном фризе «памятника Нереид» в Ксанфе (Th. Schreiber. Kulturgeschichtlicher Bilderatlas, I, Leipzig, 1885, табл. XXXVI, рис. 1).

47

Копья¹ имели деревянные древки около 2 м длины. Их железные наконечники с длинными втулками и вытянутыми листовидными остриями были размером около 30 см. Нижний конец древка обычно имел окованный железом вток (острие). Меч² был довольно короткий, двулезвийный, с постепенно суживающимся вытянутым острием. Это оружие было одинаково приспособлено для нанесения противнику колющего и рубящего удара. Деревянные ножны меча обшивались кожей или металлом. Меч носили на левом боку на перевязи, перекинутой через правое плечо.

Основу вооружения легкой пехоты (γυνητες) составляло оружие дальнего боя — дротики, пращи³, лук и стрелы. Дротики метались на расстоянии нескольких десятков шагов. Значительно дальше поражали брошенные пращой камни и особенно свинцовые пули⁴; наиболее дальнобойным оружием был лук. Среди греков большой славой пользовались критские лучники. Легкая пехота не носила, подобно гоплитам, тяжелого доспеха, хорошо защищавшего бойца от ударов. Оборонительное оружие легковооруженных воинов обычно ограничивалось кожаным шлемом.

В начале IV в. получил широкое применение особый вид пехоты — пельтасты; помимо шлемов они носили кожаные или холщевые панцыри, обувь, защищавшую нижнюю часть ног, и щиты — пельты⁵. Пельта — небольшой щит — первоначально имел лунарную, позднее круглую форму. Наступательным оружием пельтастов были длинные мечи, копья и дротики.

Конница обычно не имела большого значения и даже была далеко не во всех греческих государствах. Гористый характер страны препятствовал развитию коневодства, а также широкому применению конницы при военных операциях. Служба в коннице считалась греками гораздо более безопасной, чем служба в гоплитах, так как роль конницы нередко ограничивалась разведкой и преследованием разбитого противника. Более значительную силу представляли собой только беотийская и фессалийская конницы. Довольно многочисленная афинская конница больше выступала на парадах, чем в сражениях. Все же афинская конница представляет для нас некоторый интерес, ибо с ней связано возникновение ценных источников для изу

¹    E. Beulier. Hasta, D. S., III, 1, стр. 33 и сл.
²    E. Beulier. Gladius. D. S., II, 2, стр. 1600 и сл.
³ G. Fougères. Funda. D. S., II, 2, стр. 1363 и сл.
⁴ По свидетельству Ксенофонта (Xenoph. Anab., Ill, 3, 16—17), родосские пращники, метавшие свинцовые пули, били вдвое дальше, чем персидские, которые пользовались камнями размером в обхват рукой.
⁵ Г. Дельбрюк. История военного искусства, т. I. М., 1936, стр. 117, 139.

48

чения конного дела в греческой метрополии — работ Ксенофонта: руководство для начальника конницы — ‘Ιππαρχικός и трактат о верховой езде — περί. ιππικής.

Таким образом, греческие армии метрополии состояли в основном из тяжеловооруженной пехоты.

Греческие граждане были обязаны отбывать службу в ополчении обычно с 18 до 60 лет. Эллинским воинам, а особенно сражавшимся в тяжелых доспехах гоплитам, требовались сила, выносливость и сохранение боеспособности до старости. Этому немало способствовало широкое распространение физической культуры среди граждан полисов. Греческие государства поощряли занятия граждан гимнастикой, для чего устраивались состязания атлетов. Победители в состязаниях получали различные награды.

Применявшееся греками оружие, особенно оборонительное, сильно отличалось от вооружения других народов древности. Для своего времени греческое вооружение стояло на высоком уровне; снабжение им эллинских войск обеспечивалось хорошо развитыми металлургией и оружейным делом.

В VI — IV вв. до н. э. железо применялось главным образом для изготовления наступательного оружия (мечей, наконечников копий), а бронза употреблялась для оборонительного оружия. Позднее из железа изготовлялись и оборонительные доспехи.

В V—IV вв. до н. э. в Греции существовали оружейные мастерские (эргастерии), в которых работало значительное число рабов. Таковы мастерская щитов, принадлежавшая Кефалу, отцу оратора Лисия¹, где работало до 120 рабов, и мастерская, где изготовлялись кривые мечи — махайры, принадлежавшая отцу оратора Демосфена²; в ней трудились 32—33 раба.

О ценах на оружие нам сообщает одна из аттических надписей 415 г. до н. э.³; согласно последней, дротик—οοράτιον стоил 2 драхмы 5 оболов, а копье, повидимому без втока, — δο'ρα âvsu στύρακ(ος) — одну драхму 4 обола⁴.

***

В отличие от беспорядочно выступавших ополчений периода распада первобытно-общинного строя войска греческих полисов сражались в строго установленном боевом порядке.

¹    Lys., XII, 8, 19.
²    Demos th., XXVII, 9(816).
³    W. Kendrick Pritсhett. The Attic Stelai. Hesperia. XXII, 1953, № 4, стр. 253.
⁴    О размерах этой суммы мы можем судить по тому что, плата наемным солдатам была от 4 оболов до одной драхмы в день (P. Monceaux. Exercitus. D. S. II, 2, стр. 895, прим. 237).

49

Основная сила полиса — гоплиты обычно шли в бой в тесно сомкнутом линейном построении, именуемом дорийской фалангой¹. Фалангу составляли стоявшие сомкнутым строем шеренги гоплитов, расположенные одна задругой. Обычно фаланга имела несколько рядов в глубину; дистанции между рядами были невелики, в силу чего все построение было весьма компактным, хотя и сильно вытянутым по фронту. Общим числом гоплитов определялось количество бойцов по фронту. Обычно в шеренге было несколько сот человек.

Рис. 26. Фаланга гоплитов. Рисунок на сикионской вазе. VII в. до н. э.

Основная сила фаланги заключалась во встречавшем врага щетиной копий сомкнутом строе прикрытых щитами и хорошо защищенных доспехами пехотинцев, каждый из которых всегда находился на своем месте. В этом было основное отличие фаланги от беспорядочной толпы бойцов предшествовавшего периода. Молодой афинянин, получая права гражданства, клялся «не покидать товарища, с которым будет идти рядом в строю»².

Сохранять порядок в фаланге — громоздком, нерасчлененном тактическом построении — было делом крайне сложным. Неглубокой колонне, имеющей несколько сот человек по фронту, весьма трудно соблюдать порядок в рядах во время движения, Равнение легко может быть нарушено, линия фронта сломается и вся фаланга придет в расстройство. Для сохранения порядка в фаланге гоплиты должны были идти в ногу, соблюдая равнение в шеренгах и в затылок. Размеренности движения гоп-

¹    Г. Дельбрюк. История военного искусства, т. I, М., 1936, етр. 64.
²    Д. А. Жаринов, Η. М. Никольский, С. И. Радциг, В. Н. Стерлигов. Древний мир в памятниках его письменности, ч. II. М., 1921, стр. 334, № 101.

50

литов способствовали военная музыка (флейты)¹ и пение, которые вместе с тем поднимали дух воинов. Нам известна эмбатерия (боевой марш) Тиртея, которую пели спартиаты, идя в сражение:

«Выступайте, сыны граждан,

Славных мужеством Спарты отцов,

Шуйцей выдвинув обод щита,

Потрясайте отважно копье.

Не щадите же жизней своих,

Не обычай то Спарты отцов».

Фаланга выступала всегда как единая нерасчлененная тактическая единица, неспособная к сложному маневрированию. Ее сокрушительная сила заключалась в простом лобовом ударе. Слабой стороной этого построения были фланги, неспособные в случае охвата выдержать даже не очень сильный нажим противника.

В раннюю эпоху в армиях большинства полисов метрополии значение других родов оружия — легковооруженных и конницы — было невелико. Играя подсобную роль, они не выполняли самостоятельных тактических задач. Обычно они только завязывали сражение, с тем чтобы перед началом атаки гоплитов отойти к флангам и служить их прикрытием.

Затем шла в наступление фаланга, размеренным маршем двигаясь на врага. На расстоянии нескольких десятков шагов от противника гоплиты метали в него одно из двух имеющихся у них копий и затем быстрым маршем бросались вперед. Столкнувшись с неприятелем, гоплиты бились главным образом копьями; меч имел второстепенное значение. Рукопашный бой решал дело; опрокинутый противник подвергался преследованию, в котором конница и легковооруженные воины, разумеется, были гораздо полезнее, чем обремененные тяжелым доспехом гоплиты.

Система организации и снабжения эллинского войска в VIII—VI и в значительной мере в V в. до н. э. была довольно примитивна. Гражданские ополчения собирались только на время войны и, отбывая свою службу, не получали никакого довольствия от государства. Все заботы о вооружении и снабжении продовольствием во время войны лежали на самих ополченцах. Гоплит обычно выходил в поход в сопровождении раба, который нес его снаряжение и прислуживал ему на стоянках. Поэтому в войске, примерно, половина людей была нестроевыми; использовать в бою эту невооруженную или почти невооруженную массу людей было невозможно. Они могли или в качестве санитаров подбирать своих раненых, или после победы до

¹ Polyb., IV, 20, 6.

51

бивать поверженных врагов; кроме того, эти толпы обозных, вероятно, участвовали и в опустошении неприятельской страны.

Походный порядок греческих войск нам известен сравнительно мало. Армия передвигалась, как и в настоящее время, сильно вытянутой колонной. Дневной переход (σταθ-αό'ς) равнялся примерно 25 км.

Организация лагерной жизни не была в Греции столь разработана, как позднее у римлян. Для лагеря греки обычно стремились выбрать трудно доступное место, чтобы избежать больших работ по укреплению последнего.

В элЛинских полисах начальство над войском принадлежало коллегиям стратегов (полководцев), которые выбирались из числа граждан. В VII—V вв. до н. э. обязанности стратегов были сравнительны просты. Они вели войско в поход, выбирали место для лагеря, определяли время и место сражения, строили фалангу и давали сигнал к началу боя. Дальнейшее зависело от числа бойцов, их мужества, силы и выносливости. Крайне простая тактика эллинских войск того времени знала только один прием — лобовую атаку фаланги, в силу чего полководцу не приходилось применять каких-либо сложных маневров.

Такой характер имело военное дело у греков в VII—V вв. до н. э., когда основу вооруженных сил составляли гражданские ополчения, а наемничество было еще слабо развито. Положение изменилось в конце V и особенно в начале IV в. до н. э. В последних десятилетиях V в. до н. э. во времена длительной 27-летней Пелопоннесской войны гражданские ополчения, во всяком случае частично, начинают получать плату, тем самым постепенно превращаясь в наемные войска. С того времени усложняется дело снабжения войск всем необходимым и прежде всего продовольствием, что входит в круг обязанностей стратегов¹.

Изменение социально-экономических условий в Греции в IV в. до н. э. — усиление имущественного неравенства и массовое обеднение крестьянства² — создало благоприятные условия для появления крупных отрядов наемников, которыми командовали наемные же военачальники-профессионалы. Многие их них приобрели широкую известность, как, например, командиры афинских наемников Ификрат и Хабрий. Подобные наемные войска известны в IV в. до н. э. у сиракузских и других тиранов Великой Греции. Наемниками пользовались также Клеарх в Гераклее и Мавзол в Галикарнассе. В рассматривае

¹    Xenoph. Memor., Ill, 1, 6.
²    А. И. Тюменев. Очерки экономической и социальной истории древней Греции, т. III, ч. II, 1922, стр. 111 и сл.; М. Хвостов История Греции. Казань, 1917, стр. 292 и сл.

52

мый период наемные войска широко применялись и греческими рабовладельческими республиками, например Афинами¹.

Развитие наемничества способствовало военной выучке бойцов, важной не столько для гоплитов, сколько необходимой для пельтастов. С этого времени легковооруженные воины, в особенности пельтасты, становятся большой силой в войсках метрополии. Равным образом усиливается и значение конницы, снабженной оборонительными доспехами и поражавшей врага на расстоянии метательными копьями, а в рукопашном бою — копьем и мечом.

Развитию военного искусства греков в IV в. до н. э. немало способствовало те войны, которые им приходилось вести с фракийцами, персами, а также другими народами Передней Азии. Обогащению боевого опыта греков и развитию их тактики способствовало широкое применение их противниками конницы и легковооруженной пехоты.

Наконец, с середины IV в. до н. э. ведущей силой на Балканском полуострове становится Македония, которая до того времени играла сравнительно скромную роль в истории древнего мира.

Не касаясь здесь вопроса об общих причинах возвышения Македонии, мы остановимся только на военной реформе Филиппа II. После реформы основной костяк македонской армии составляли дружина тяжелой конницы, состоявшая из знати, и пешее ополчение крестьян. Македонская пехота, так же как и эллинская, сражалась в сомкнутом построении — фаланге; однако македонская фаланга заметно отличалась от дорийской фаланги, где все воины были вооружены одинаково. В македонской фаланге² только первая шеренга сохранила старое вооружение; следующие ряды имели постепенно удлиняющиеся (до 5—7 м) копья. Такие копья (сариссы) приходилось держать обеими руками, вследствие чего носившие их воины не применяли щитов и были защищены только шлемом и панцырем. Помимо указанного отличия в вооружении новая фаланга отличалась еще более глубоким построением. В силу этих особенностей македонская фаланга еще больше, чем дорийская, обладала способностью лобовой атакой нанести сокрушающий удар противнику, которого она встречала густым лесом копий. Вместе с тем усиление мощи фронтового удара фаланги сделало особенно чувствительными фланги, а тыл совершенно необороноспособным.

¹    По свидетельству Фукидида, афиняне применяли наемников (еще во время Пелопоннесской войны (Thuc., I, 121, 3).
²    Г. Дельбрюк. История военного искусства, т. I, М., 1936, «тр. 155 и сл.

53

Как мы уже говорили, в течение IV в. до н. э. в армиях метрополии вырабатывалась новая тактика. Отдельные части, действуя по единому плану, стали теперь выполнять особые задания. Поэтому характерным отличием новой тактики явилось соединение всех родов войск в единое целое. Конница¹, как и раньше, располагалась на флангах, но сами фланги приобрели иное значение. Они перестали быть прежним пассивным прикрытием строя тяжелой пехоты и превратились в активно действующие части армии, движения которых строго координировались с действием других частей. Стоявшая на одном из флангов конница нередко начинала атаку и, сокрушив находившееся против нее крыло вражеского войска, ударяла во фланг главным силам противника, решая тем самым исход сражения.

Новая тактика, получившая развитие в эллинистических армиях, впоследствии была заимствована карфагенянами и оказала некоторое воздействие на военное искусство римлян.

Постоянная военная опасность вызывала необходимость укреплять древнегреческие города. Эти населенные пункты

Рис. 27. Стены города. Роспись на вазе VI в. до н. э.

обычно состояли из двух частей: нижнего города, преимущественно занятого жилыми и производственными кварталами, и верхнего города — акрополя, служившего убежищем гражданам полиса в случаях крайней опасности. Акрополь, занимавший вершину холма, нередко с крутыми склонами, уже в силу

¹ Там. же, стр. 158 и сл.

54

своего расположения был трудно доступен для противника, не говоря уже об окружавших его мощных стенах и башнях.

Стены вокруг греческих городов появились несколько позднее, чем укрепления их акрополей; в ряде городов они были сооружены только в VI в. до н. э. ¹ Материалом для стен служил тесаный камень, полигональной или прямоугольной формы, и сырцовый кирпич. Древнейшие оборонительные стены нередко строились из полигональных камней. Такова, например, городская стена Самоса, возведенная во времена расцвета этого города, в VI в. до н. э. Толщина самосской стены довольно значительна — она достигает 5 м.

Однако отнюдь не все греческие города имели такие мощные укрепления. Так, один из небольших малоазийских городов — Приена, отстраивавшийся во второй половине IV в. до н. э. и в последующее время, был обнесен стеной толщиной всего 2 м². Стена состояла из двух панцырей, выложенных из прямоугольных блоков; пространство между этими панцырями было забутовано рваным камнем и глиной. Высота³ стены доходила, примерно, до 6 м, а длина была около 2,5 км. Значительно толще были сооруженные в эллинистическую эпоху стены Милета⁴, ширина их равнялась 4,5 м.

Длина городских стен определялась наружными очертаниями города. Стремление проводить оборонительную линию, используя возможно выгоднее рельеф местности (по командным высотам), приводило к тому, что длина крепостных стен, особенно городов, была весьма значительной. В Милете она достигала 8 км, в Эфесе — 11 км, в Александрии — 18 км, а в Сиракузах — даже 27 км⁵. В наиболее угрожаемых местах оборонительные стены нередко усиливались башнями, обычно прямоугольными в плане. Городские ворота часто фланкировались башнями и иногда усиливались второй линией оборонительных сооружений, примером чего могут служить Аркадийские ворота Мессены ⁶. Самые пролеты ворот в классическую эпоху перекрывались сводом, образованным постепенным напуском камней⁷.

Большое значение фортификации для греческого градострои

¹    A. von Gerkan. Griechische Städteanlagen. Berlin — Leipzig, 1924, стр. 18 и сл.
²    Th. Wiegand und H. Schrader. Priene. Berlin, 1904, стр. 40 и сл., рис. 24.
³    М. Schede. Die Buinen von Priene. Berlin, 1934, стр. 17.
⁴    A. von Gerkan. Griechische Städteanlagen. Berlin — Leipzig. 1924, стр. 111.
⁵    A. von Gerkan. Указ. соч., стр. 110.
⁶    Всеобщая история архитектуры, том II, книга первая. М., 1949, стр. 201, рис. 181, табл. 108.
⁷ A. Neugebauer. Die Technik des Altertums. Leipzig, 1919, стр. 297 и сл.

55

тельства вызвало появление специальных теоретических работ. Так, живший в III в. до н. э. александрийский механик Филон в своем труде о фортификации всесторонне осветил систему сооружения укреплений¹, применение военных машин и другие вопросы, связанные с осадным и оборонным делом².

Метательные машины³, иногда не вполне удачно именуемые античной артиллерией, были изобретены еще в начале IV в. до н. э., но особенно широкое применение получили в. эпоху эллинизма. Источником энергии для этих метательных машин служили сильно скрученные пучки упругих тетив. Такие орудия были довольно громоздки и не могли обладать большой дальнобойностью⁴, в силу чего оказались мало пригодными для полевой войны; но зато они получили самое широкое применение при осаде и обороне городов. Основными метательными машинами были монанконы, палинтоны, евтитоны и полиболы.

Монанкон (онагр) состоял из горизонтальной рамы, внутри которой был натянут пучок крученых канатов из волос или жил. В этот пучок вставлялся прочный рычаг, обычно находившийся в вертикальном положении. К концу рычага подвешивалась праща с камнем. Посредством особых приспособлений рычаг оттягивали вниз, при этом пучок канатов напрягался и при отдаче с силой выпрямлял рычаг. От резкого толчка находившийся на праще камень выбрасывался и летел по высокой траектории на довольно значительное расстояние.

Палинтон (баллиста) также предназначался для метания камней. Две вертикальные рамы с натянутыми внутри пучками тетив были расположены по сторонам боевого жолоба, имевшего наклон в 45°. В пучки тетив были вставлены прочные рычаги, концы которых соединялись крепкой тетивой, ходившей по

¹    Так, согласно Филону, оборонительная стена должна быть не менее 10 локтей(4,8 м)толщиной и 20 локтей (9,6 м) высотой. Кроме того, стена должна находиться на расстоянии не менее 60 локтей (28,8 м) от городских кварталов, чтобы к ней можно было бы беспрепятственно подвозить все необходимое, а в случае нужды— позади нее вырыть ров (Philo, 2; 3, 1-2).
²    Об осадном деле и военных машинах в Средиземноморье разнообразные сведения сообщают многие авторы более позднего времени. В их числе можно назвать Полибия (Polyb., VIII, 5 и сл.), Диодора Сицилийского (Diod., XX, 91) и особенно Витрувия (посвятившего различным механизмам десятую книгу своего трактата «De architecture libri decem»), а также Аполлодора Дамасского, Афинея и Анонима Византийского (см. ВДИ, 1940, № 3—4, стр. 394 и сл.)
³    Г. Дильс. Античная техника. М.—Л., 1934, стр. 394 и сл.; А. В. Болдырев и Я. М. Боровский. Техника военного дела. Сб. «Эллинистическая техника», М.—Л., 1948, стр. 287 и сл.
⁴    По свидетельству Афинея (Athen., περι μηχανημάτων, 8), трудно поверить рассказам о катапультах и баллистах, бивших на расстоянии 3—-4 стадиев (около 540—-720 м).

56

боевому жолобу. Пользуясь особым приспособлением, тетиву натягивали, помещая перед ней камень, и затем опускали, производя выстрел силой напряжения вертикально расположенных тетив. Благодаря наклонному расположению боевого жолоба, палинтон бил навесным «огнем».

Рис. 28. Онагр (реконструкция)

Евтитон (катапульта) служил для метания дротиков и стрел; устройство его было очень близко к палинтону, с тем отличием, что боевой жолоб был расположен не с наклоном, а горизонтально, в силу чего и метательный снаряд выбрасывался по прямой.

Наконец, следует упомянуть не получивший особого распространения полибол; устройство его было подобно евтитону, в котором натягивание тетивы и выстрел производились автоматически посредством бесконечной цепи, приводившейся в движение вращением рукоятки.

Метательные машины не были единственным средством, применявшимся греками при осаде и обороне укреплений. Взятие укрепленного города согласно греческой теории осадного дела должно было состоять из двух действий¹. Сначала проводилась осада города с применением военных машин (προσαγωγή μηχανψασιν), затем войска осаждающих шли на приступ (προσαγωγή σώμασιν).

Осадные мероприятия сводились в основном к проламыванию брешей в укреплениях, к возведению осадных сооружений выше стен города и к подкопам. Стенобитными машинами служили тараны (κριώματα) или стенной бурав (τρύπανον). Для защиты от метательных снарядов, бросаемых со стен города, осаждающие применяли «черепахи» — обшитые кожей деревянные бараки на колесах (χελωναι).

¹ М. Jähns. Handbuch einer Geschichte des Kriegswesens von der Urzeit bis zur Renaissance. I. Leipzig, 1880, стр. 156 и сл.

57

Простейшими сооружениями для облегчения штурма были земляные насыпи (χώματα). С развитием осадного дела вошли в употребление многоярусные башни (πύργοι) на колесах, снабженные перекидными мостиками для приступа, с бойницами для стрелков и таранами. Наконец, еще в древности было известно применение подкопов (ύπορύγματα), главным образом для того, чтобы обрушить городские укрепления.

Вплоть до IV в. до н.э. приемы ведения осады в античном мире стояли на невысоком уровне. Осаждающие обычно ограничивались блокадой, нередко сопровождавшейся обнесением осажденного укрепления валами с палисадами и башнями, применением облегчающих приступ насыпей, а равно и стенобитных таранов. Такими сравнительно примитивными приемами пользовались спартанцы при осаде Платей во время Пелопоннесской войны¹. G IV в. до. н. э. осадное дело стало совершенствоваться и в последующее время достигло значительной высоты. Тогда получили широкое распространение различные осадные башни — гелеполы («берущие города»).

Рис. 29. Баллиста (реконструкция)

Наиболее значительные из известных нам гелепол были сооружены военными инженерами Александра Македонского Диадом и Харием при осаде Тира². Тир находился на небольшом острове, расположенном в 800 м от материка. Стены города возвышались на 100 локтей (44,4 м) над уровнем моря. Между берегом и островом была насыпана дамба 60 м шириной. По этой насыпи македоняне стали продвигать к городу две громадные гелеполы, каяедая из которых катилась на восьми колесах. Гелеполы имели по 20 этажей и достигали 53,2 м в высоту. Эти громадные сооружения для устойчивости имели форму усеченных пирамид.

¹    Thucyd., II, 71; III, 20—22.
²    Arrian. Anab., II, 21, 4.

58

Наиболее подробное описание гелеполы мы находим у Диодора Сицилийского, подробно изложившего историю осады Родоса Деметрием Полиоркетом. Древний историк так описывает это сооружение:

«Основание ее было четырехугольное, каждую сторону его, сложенную из скрепленных железом четырехгранных брусьев, Деметрий сделал длиной около 50 локтей (22 м), а внутренность перебрал балками на расстоянии друг от друга приблизительно в локоть (0,44 м), чтобы было где стать людям, которые должны будут двигать машину. Эту громаду можно было перекатывать всю целиком, она была на восьми прочных больших колесах. Ободы толщиной в два локтя (0,88 м) были окованы прочными железными шинами. Для бокового передвижения устроены были вороты, при помощи которых все сооружение легко принимало какое угодно направление. По углам были столбы равной высоты, немного не достигавшие 100 локтей (44 м), настолько наклонные друг к другу, что при девяти этажах всего сооружения первый этаж был в 43 акены (127,28 м), а верхний — в 9 акен (26,64 м)¹.

Три обращенных к неприятелю стороны сооружения Деметрий закрыл снаружи железной обшивкой, укрепленной на гвоздях, чтобы вполне обезопасить его от зажигательных снарядов. С передней стороны каждый этаж имел амбразуры, размерами и формой приспособленные к особенностям предназначенных к метанию через них снарядов. Амбразуры были снабжены прикрытиями, поднимавшимися посредством механизма, вследствие чего прислуга, приставленная в каждом из этажей для метания снарядов, находилась в безопасности. Эти заслоны были сшиты из кож и набиты шерстью, чтобы выдерживать удары камнеметов. В каждом этаже во избежание сутолоки при исполнении всякого дела, было по две широких лестницы; одна служила для доставки всего того, что требуется, другая — чтобы спускаться. Для передвижения машины из всего войска было избрано 3400 человек, отличавшихся особенной силой. Из них одни толкали, будучи заключены внутри, другие — становились у задней стороны машины; да и искусство много помогало для передвижения машины»².

Параллельно развитию осадного дела совершенствовалось и искусство обороны. Об этом свидетельствует дошедшая до нас соответствующая часть обширного труда Στρατηγικά βιβλία, написанного около середины IV в. до н. э. Энеем Тактиком из Стимфала. Сохранившийся раздел этого труда, носящий наименование Υπόμνημα περ'ι του πως osï πολιορκούμε νους άντέχειν, пред

¹    Нет уверенности в точности всех приведенных цифр, в особенности же двух последних.
²    Diod., XX, 91.

59

ставляет руководство, как надлежит действовать в осажденном городе.

Городские ворота в случае осады немедленно закрывались и задвигались засовом. Затем пролет ворот плотно закладывался камнями, бревнами, землей и другими подручными материалами, чтобы помешать врагам, пробившим полотнища ворот тараном, легко проникнуть через проем в город. На стенах и башнях города устанавливались караулы. Приближавшихся врагов обстреливали из луков, пращей и камнеметных механизмов. Когда противник подводил стенобитные машины, осажденные старались всеми мерами вывести из строя или ослабить их действие. Так, против таранов применяли клещи, которыми захватывали переднюю часть бревна и затем тащили его вверх; спускали также мешки с песком или шерстью, которые должны были ослаблять силу ударов¹.

На стенные буравы сбрасывали тяжелые бревна, чтобы сломать переднюю часть стенобитного механизма. Против осадных башен и черепах применяли различные зажигательные снаряды, например стрелы с горящей паклей в смоле. Против подкопов осаждающих осажденные вели свои контрмины². Иногда в такой подземной войне применялось следующее средство. В контрмину бросали хворост и солому, поджигали и заделывали вход с тем, чтобы дым заполнил подкоп осаждающих и задушил последних³. Если противник шел на приступ, помимо обстрела сбрасывали камни и другие тяжелые предметы со стен и башен.

Значительного развития оборонное дело достигло в эпоху эллинизма. Полибий, подробно изложивший историю Второй пунической войны, дал яркую картину обороны Сиракуз, которой руководил один из крупнейших ученых и механиков древности — Архимед.

По словам Полибия⁴ «город был достаточно крепок тем уже, что облегающая кругом стена покоилась на высотах и поднимающемся перед городом утесе; к ним трудно подойти даже и тогда, если бы осаждаемые не оказывали никакого сопротивления, за исключением немногих определенных пунктов. Кроме того... Архимед заготовил внутри города, а равно и против нападающих с моря такие средства обороны, что защитникам не предстояло нужды утруждать себя непредусмотренными работами на случай неожиданных способов нападения; у них заранее готово было все к отражению врага на всякие случаи».

¹    М. Jähns. Handbuch einer Geschichte des Kriegswesens von der Urzeit bis zur Renaissance. I. Leipzig, 1880, стр. 160.
²    В. Ф. Шпрек. История фортификации. M., 1948, стр.96 и сл.,103.
³    Aen. Tact., 37, 3.
⁴    Polyb., VIII, 5, 4—5

60

Римляне сначала сделали попытку захватить город, атаковав его с моря кораблями, снабженными штурмовыми лестницами с защищенными плетнем площадками. Эта попытка не увенчалась успехом. «...Архимед соорудил машины, приспособленные к метанию снарядов на любое расстояние. Так, если неприятель подплывал издали, Архимед поражал его из дальнобойных камнеметальниц тяжелыми снарядами или стрелами и повергал в трудное, беспомощное положение. Если же снаряды начинали летать поверх неприятеля, Архимед употреблял в дело меньшие машины, каждый раз сообразуясь с расстоянием, и наводил на римлян такой ужас, что они никак не решались итти на приступ или приблизиться к городу на судах». Приведенное свидетельство Полибия¹ представляет исключительный интерес; оно показывает, что Архимедом был применен своего рода «заградительный огонь», отдаленный предшественник современного «огневого вала».

После описанной неудачи римляне сделали попытку ночью подойти к берегу на кораблях. «Когда римляне подошли к берегу на расстояние выстрела, Архимед употребил другое средство, направленное против воинов, сражавшихся с судов, а именно; он велел сделать в стене, приблизительно на высоте человеческого роста, множество отверстий, с наружной стороны имевших в ширину пальца четыре; у отверстий изнутри стены он поставил стрелков и маленькие скорпионы², через отверстия обстреливал корабельных воинов и тем отнимал у них всякую возможность сделать что-нибудь»³.

В спокойное время машины сиракузян были скрыты от взоров противника, но как только римляне приближались к городу машины выдвигались на стены и передние части их выступали за линию зубцов. Некоторые из этих машин метали камни до 10 талантов весом (262 кг), другие бросали куски свинца⁴.

Однако Архимед применял не только метательные машины, им были сконструированы и другие механизмы. Так, по словам Полибия, «с машины спускалась прикрепленная к цепи железная лапа; управляющий жерлом машины захватывал этой лапой нос корабля в каком-нибудь месте и потом внутри стены опускал нижний конец машины. Когда нос судна был таким образом поднят и судно поставлено отвесно на корму, основание машины утверждалось неподвижно, а лапа и цепь при помощи веревки отделялись от машины. Вследствие этого некоторые суда ложились на бок, другие совсем опрокидывались, третьи, боль-

¹    Polyb., VIII, 7, 2—3.
²    Машины для метания камней.
³    Polyb., VIII, 7, 5—6.
⁴    Polyb., VIII, 7, 8—9.

61

шинство,от падения на них передних частей со значительной высоты погружались в море, наполнялись водой и приходили в расстройство»¹.

Разумеется, что машины, подобные тем, о которых говорит Полибий, описывая осаду Сиракуз, требовали значительного количества различных материалов для их изготовления и ремонта, а также необходимого количества боевых припасов. Эти припасы хранились в арсеналах. В Галикарнассе такой арсенал нам известен еще в IV в. до н. э. ² В эллинистический период военные склады были на Родосе, в Массалии, Кизике³ и в других местах ⁴. Большой арсенал был обнаружен при раскопках акрополя Пергама⁵. Там около одного из складов было найдено 894 круглых каменных ядра семи различных калибров. Самые крупные из них имели 0,401 м в диаметре и весили 76,14 кг, самые мелкие имели 0,14 м в диаметре и весили 6,42 кг.

Необходимость возможно быстрее передавать сведения в военных условиях вызвала появление оптического телеграфа, над усовершенствованием которого работал уже упоминавшийся нами Эней Тактик⁶. Оптический телеграф в древности⁷ обычно сводился к применению сигнальных огней⁸. При отправлении депеш в письменном виде широко применялись различные виды тайного письма.

Многие из эллинских полисов находились на берегу моря и их хозяйственная жизнь была тесным образом связана с мореходством. Поэтому в вооруженных силах таких полисов военно-морской флот нередко занимал не меньшее место, чем сухопутное войско. В древнейшее время, во времена распада первобытно-общинного строя и в первые века существования полисов, военными и пиратскими кораблями служили пентеконтеры (πεντεκόντερος) — большие ладьи, вдоль каждого борта которых находилось по 25 гребцов. Наглядное представление о внешнем облике пентеконтер дают рисунки на аттических вазах VIII в. до н. э.⁹ Афинский флот состоял из таких кораблей вплоть до начала греко-персидских войн (490 г. до н. э.)¹⁰.

¹    Polyb., VIII, 8, 2—4.
²    Arrian. Anab., I, 23, 2.
³    Strab., XIV, 2, 5.
⁴    C. Lafaye. Tormentum. D. S., V, стр. 371 и сл.
⁵    Th. Wiegand. Bericht über die Ausgrabungen in Pergamon. APAW, Philosoph. -Hist, Kl., № 3, 1928, стр. 14 и сл.
⁶    Polyb., X, 44, 1.
⁷    W. Riep1. Beiträge zur Geschichte des Nachrichtenwesens bei den Römern. Leipzig, 1911, стр. 91 и сл.
⁸    Polyb. X, 43—45.
⁹    E. Pfuhl. Malerei und Zeichnung der Griechen. München, 1923, III, стр. 4, рис. 15.
¹⁰ Thuc., I, 14, 2.

62

Однако более чем за два столетия до этого у наиболее передовых в те времена коринфян появились значительно более усовершенствованные военные корабли — триеры (τριηρες)¹. У коринфян их заимствовали самосцы, а в дальнейшем триеры стали обычным типом греческих военных кораблей в VI—IV вв. до н. э.

Триеры представляли собой длинные и узкие быстроходные корабли, имевшие по три ряда весел с каждой стороны и снабженные на носу прочным тараном. Экипаж триеры достигал 200 человек; в его состав входили главным образом гребцы.

О расположении их на корабле нам дает представление обло-

Рис. 30. Обломок рельефа с изображением афинской триеры (Афины)

мок мраморного рельефа, найденный на афинском акрополе. Значительно меньше, чем гребцов, было матросов, управлявших парусами; отряд морской пехоты на триере ограничивался всего 12—18 бойцами. Эта малочисленность вооруженных моряков была обусловлена морской тактикой того времени². Абордажный бой не имел применения. Обычно триеры, идя на веслах полным ходом, стремились нанести удар тараном в борт неприятельского корабля и потопить последний.

Нередко применялся еще такой прием: триера, разогнавшись, проходила вдоль борта неприятельского корабля; при этом гребцы заблаговременно убирали свои весла и о борт триеры ломались весла корабля противника. Утративший после этого возможность маневрирования корабль противника делался легкой добычей триеры, которая легко могла теперь нанести ему удар

¹    Thuc., I, 13, 2.
²    М. Jähns. Handbuch einer Geschichte des Kriegswesens von der Urzeit bis zur Renaissance. I. Leipzig, 1880, стр. 183.

63

тараном. Число триер в эллинских эскадрах V в. до н. э. иногда было весьма значительным; так афинский флот в начале Пелопоннесской войны состоял более, чем из 300 кораблей.

В IV в. до н. э. в эллинском флоте наряду с триерами начали применять корабли с четырьмя и пятью рядами весел (тетреры и пентеры). Позднее, в эллинистическую эпоху, триеры вытесняются пентерами и кораблями с еще большим количеством рядов весел. Эти колоссальные корабли имели многочисленные экипажи, в состав которых входила морская пехота. На таких кораблях устанавливались даже камнеметные машины.

Тактика боя в период эллинизма сохранила прежние приемы протаранивания корабля противника и ломки его весел, для чего корабль проплывал вдоль борта противника. Однако наряду с этими маневрами широко применялся и абордажный бой, для которого предназначалась морская пехота, нередко составлявшая теперь значительную часть экипажа¹. Яркую картину применения всех этих приемов дает Полибий² в описании сражения у Хиоса, происшедшего в 201 г. до н. э. между македонским флотом и кораблями союзного флота Пергама и Родоса.

В рассматриваемый период в деле морского боя имели место и некоторые технические нововведения. Так, родосскими моряками применялись брандеры — металлические корзины с горючим; выдвинутые на длинных шестах в море они служили для поджигания неприятельских кораблей.

Изложенное выше показывает, какую сложную и многообразную картину представляло военное дело греческой метрополии, испытавшее значительные изменения и усовершенствования на протяжении своего многовекового существования. Рассматривая военное дело северопонтийских государств, мы должны постоянно иметь в виду военное искусство метрополии, которое, несомненно, оказывало воздействие на военное дело Причерноморья. Кроме того, источники по военному искусству античных государств Северного Причерноморья довольно скудны. Доступные нам более подробные сведения о вооруженных силах метрополии помогают разобраться в некоторых недостаточно ясных вопросах. Наконец — и это, несомненно, самое важное — только сопоставив военное дело метрополии и Северного Понта, мы можем выявить во всей полноте своеобразные особенности военного искусства античных государств Северного Причерноморья.

¹    Plut. Demetr., 43.
²    Polyb., XIV, 1—7.

Подготовлено по изданию:

Блаватский Владимир Дмитриевич
Очерки военного дела в античных государствах Северного Причерноморья. - М. : Издательство Академии наук СССР, 1954.