Наша группа ВКОНТАКТЕ - Наш твиттер Follow antikoved on Twitter

 

 
54

 

§ 2. Источниковедение и методика исторического исследования

Источниковая база науки продолжала расширяться. Из находок античных рукописей можно отметить открытие Нибуром средневековых рукописей с текстами «Институций» римского юриста Гая (II в. н. э.), речей Цицерона «За Фонтея» и «3а Рабирия», трактата Цицерона «О государстве». Опираясь на успехи текстологии, филологи предпринимают ряд более совершенных изданий античных авторов.

Прославившийся своей издательской деятельностью Карл Лахман (1793 — 1851) один из первых стал систематически проводить различия между стадиями критического исследования текста (recensio) и его улучшения (emendatio), которые придали текстологии более строгий и логичный характер. Лахману принадлежит образцовое издание Лукреция; он же вместе с другими авторами (Рудорфом, Моммзеном) предпринял издание таких сложных текстов, как остатки трактатов римских землемеров (1848 — 1852). Фридрих Ричль приобрел известность своими работами по комментированию Плавта и издал 9 его комедий, в которых были учтены данные новых рукописей, обнаруженных в начале XIX в. в Милане. Иоганн Орелли дал образцовое издание всех сочинений Цицерона (1826 — 1833). Из других публикаций необходимо отметить выход (1818 — 1820) двух томов «Консульских фаст», составленных Боргези, которые имели важное значение для воссоздания римской хронологии.

Значительно более активно пополнялся материал других источников, таких, как описания археологических памятников и надписи, особенно связанные с изучением

   
 
55

 

Древней Греции. Следует отметить, что в первой половине XIX в. интерес к изучению греческой истории и греческого искусства в Западной Европе возрос. Этому способствовало несколько причин Первая: начиная с Возрождения в исторической науке, как правило, преобладал интерес к римской истории и в конечном итоге должна была наступить естественная реакция. Вторая: работы Винкельмана показали величие и красоту именно греческого искусства, с замечательными памятниками которого европейцы могли познакомиться после прибытия в Англию фризов Парфенона (так называемые мраморы Эльджина). Третья: освободительная война греков против турецкого господства, поддержанная всей прогрессивной Европой, завершилась провозглашением независимости Греции. Новое Греческое государство вступило в самые тесные политические и культурные отношения с европейскими странами, в которых, в свою очередь, усилился интерес к древнегреческой культуре.

Целый ряд образованных европейцев, прежде всего специалисты в области древней истории, предпринимают научные путешествия-полуэкспедиции на территорию Греции и издают подробные описания увиденных развалин и памятников. Наиболее обстоятельные археологические отчеты были составлены французами: Пуркевилем — 6 томов (1826 — 1827) и Леба (1844), англичанином Ликом — «Путешествие в Морею» в 3-х томах (1830) и «Путешествие в Северную Грецию» в 4-х томах (1835), немцем Людвигом Россом, приближенным греческого короля Оттона, — «Путешествие по греческим островам Эгейского моря в 1840 — 1852 гг.» в 4-х томах.

Оживилась археологическая деятельность в самой Италии. Неаполитанские короли заинтересовались находками в Помпеях и стали отпускать солидные суммы на их раскопки. Кроме Помпеи были обнаружены некоторые очень важные этрусские памятники (1830 — 1840), главным образом неразграбленные могилы этрусских аристократов, наполненные множеством разнообразных предметов, например так называемые могила Франсуа около Вульчи, могила Реголини-Галасси около Цэре; обследованы богатые склепы в Тарквиниях и Кьюзи. Эти находки оказали влияние на развитие этрускологии.

Особое значение, однако, имело издание ряда сборников надписей, которые заложили основы вспомогательной исторической дисциплины — эпиграфики. Леба обработал

   
 
56

 

и издал сборник греческих и латинских надписей, собранных во время французской экспедиции в Морею в 1831 — 1839 гг.; де Росси издал собрание латинских надписей. найденных в Риме.

Новым в издании и обработке надписей была публикация полного собрания греческих надписей, получившего название «Корпус греческих надписей», предпринятая по инициативе немецкого ученого Августа Бёка. В 1825 г. вышел первый выпуск «Корпуса», а, к 1859 г. — все четыре тома в 10 выпусках, содержащих около 10 тыс. греческих надписей. Этот труд был крупнейшим явлением в античном источниковедении по полноте собранного материала, его тщательной обработке, мастерскому восстановлению лакун и образцовым комментариям. В научный оборот поступил огромный материал, который привлек к себе внимание специалистов и способствовал разработке многих сторон древнегреческой истории, слабо освещенной в произведениях античных авторов. Вместе с тем тщательная критическая работа по восстановлению текста надписей, определению подделок, установлению датировок, внутренней связи между группами надписей способствовала развитию самого источниковедения как вспомогательной исторической дисциплины.

Крупные сдвиги в указанный период произошли в методике исторического исследования, в частности в создании историко-критического метода, в наиболее полном виде разработанного немецкими учеными Фридрихом Вольфом и Георгом Бартольдом Нибуром. В своем знаменитом исследовании гомеровских поэм «Введение к Гомеру» (1795) Вольф дал образец критического рассмотрения как самого текста, так и внутреннего содержания поэм. Используя отдельные замечания аббата Д'Обиньяка, критику текста гомеровских поэм, произведенную Гердером, Вольф дал систематический анализ всей совокупности вопросов об авторстве, внутреннем единстве, устной традиции и времени записи гомеровского текста. Он считал, что в основе поэм лежит устная народная традиция, составлены, они в разное время и из разных частей, записаны при. Писистрате и являются результатом серьезной редакционной обработки. Работа Вольфа имела большой резонанс. Именно она положила начало знаменитому гомеровскому вопросу, дискуссии вокруг которого самым непосредственным образом затрагивали многие принципиальные проблемы филологиче-

   
 
57

 

ской критики, источниковедения и раннегреческой истории как таковой. Труд Вольфа показал, как критический анализ источника может выявить различные исторические слои, определить их соответствие той или иной реальной эпохе и может быть использован для воссоздания подлинной исторической действительности.

Еще большее значение в дальнейшем развитии историографии имела деятельность выдающегося историка Х1Х в. Георга Бартольда Нибура (1776 — 1831). Нибур родился в Копенгагене в семье знаменитого ориенталиста Карстена Нибура, с юношеских лет отличался феноменальной памятью и филологическими способностями. К 23 годам он уже знал свыше двух десятков древних и новых языков, в том числе и русский язык. Окончив университет в Киле, он много лет был занят на государственной службе в Пруссии (директор Ост-Индского Банка, посланник Пруссии при Ватикане).

Вместе с тем он живо интересовался различными проблемами всемирной истории и после своей отставки с государственной службы сначала читал лекции в только что основанном университете в Берлине (1811 — 1816), а затем в Бонне (1824 — 1831). В Берлинском и Боннском университетах Нибур впервые разработал, самостоятельные-исторические курсы по истории античности, в то время как в большинстве старых университетов Западной Европы они были органическими частями философского и богословского курса. Используя блестящее знание многих древних и новых языков, Нибур свободно ориентировался в огромном материале и разработал несколько интересных курсов. Он читал историю Древнего Переднего Востока с начала I тыс. в синхронном изложении с древнегреческой историей и довел ее до середины II в. до н. э.

Однако основное его внимание было направлено на разработку различных аспектов древнеримской истории. Ему принадлежат курсы, содержащие подробную этнографическую и географическую характеристику всех областей Италии. В курсе «Римские древности» были подробно описаны политические учреждения Рима, военное дело, духовная и религиозная жизнь, быт и нравы Он создал курс, посвященный правлению римских императоров, начиная от Августа и кончая Юстинианом. Уже один этот перечень показывает широчайший кругозор историка, его значительный вклад и в практику университетско-

   
 
58

 

го преподавания, и в историческую науку, поскольку он разработал в совокупности оригинальный курс всемирной истории I тыс. до н. э. с самым подробным анализом многих сторон внутренней жизни древней цивилизации.

Но наибольшую славу создали Нибуру не эти курсы, а более ранняя, но самая известная его работа «Римская .история» — переработанный университетский курс, впервые изданный в 1811 — 1812 гг. и переизданный в 1830 — 1831 гг. в 3-х томах. События римской истории здесь изложены с древнейших времен и доведены до II Пунической войны, т. е. касаются периода римской истории, который хуже всего освещен в источниках и который считался совершенно недостоверным сторонниками скептического направления, например Луи де Бофором, или передавался без всякой критики источников как бесхитростный пересказ римской традиции.

Нибур использовал весь свои недюжинный талант для воссоздания древнейшей римской истории, блестяще применив здесь свой историко-критический метод. Исследуя имеющиеся источники, Нибур провел огромную источниковедческую работу. Он полагал, что нет такого нсточника, в котором бы так или иначе не отразилась подлинная историческая действительность, что поздние источники, передающие легендарную традицию, в определенной степени основываются на подлинных свидетельствах отдаленных эпох и несут о них некоторую информацию. Задача историка состоит в том, чтобы отделить легенду от настоящего свидетельства. Изучая римскую легендарную традицию, он обнаружил в ней ряд аутентичных данных о древнейшей эпохе. Эти свидетельства, с его точки зрения, в значительной степени получили отражение в реликтах римского героического эпоса, в остатках героических, пиршественных или погребальных песен, а также в некоторых документальных материалах, которые далеко не все погибли в пламени галльского пожара.

Выявив реальные следы эпохи, Нибур приступает к реконструкции древнейшего римского периода. По Нибуру, основная миссия историка состоит в одновременном решении двух задач: аналитической или критической, т.е. в выявлении реальной информации из имеющихся источников, и синтетической, заключающейся в реконструкции исторической действительности на основе этих же материалов. В процессе реконструкции древнейшей римской

   
 
59

истории Нибуру пришлось столкнуться с недостатком данных, извлеченных им из анализа скудной римской традиции, и он счел необходимым широко использовать сравнительный метод.

Разделяя всемирно-историческую точку зрения, Нибур полагал, что разные народы проходят в своем развитии одинаковые этапы, и поэтому считал правомерным сравнивать, например, гомеровский период у греков и царский период в Риме, а стало быть, использовать данные богатого гомеровского эпоса для объяснения эволюции царского Рима. Более того, в случае недостаточности собранного материала, полученного из источников или путем сравнения, Нибур считал возможным опираться на собственную интуицию историка, внутреннюю убежденность, которая не только перерабатывает факты, но как бы сама подсказывает их исследователю. Таким образом, воссоздается более или менее подробная общая синтетическая картина исторического прошлого.

Опираясь на эти принципы исторического исследования, Нибур и приступил к реконструкции самого «темного» периода римской истории. Блестящие филологические способности, огромная эрудиция и тонкое историческое чутье позволили ему великолепно справиться с этой сложнейшей задачей и воссоздать основные линии развития древнейшей римской истории с такой полнотой, что, по существу, вся последующая историография лишь достраивала здание, в основном построенное Нибуром. Огромной заслугой Нибура было создание родовой теории, согласно которой основной исходной единицей исторического развития римлян, как и других народов, была не патриархальная семья, а род. Он считал, что на смену родовому устройству идет государственная организация, которая в отличие от родового принципа основана на территориальном делении, и видел водораздел между ними в системе реформ царя Сервия Туллия. Нибур определял царскую власть в Риме аналогично власти греческих басилеев и внутренние пружины развития римского общества находил в сословной борьбе патрициев и плебеев, переплетавшейся с противоречиями мелкою и крупного землевладения. Он развил одну из ставших самой популярной в историографии точек зрения на происхождение патрициев и плебеев — так называемую теорию первоначального гражданства патрициев, которую разделяли впоследствии Морган и Ф. Энгельс.

   
 
60

 

Основные положения нибуровской методики исследования, принятой многими историками, встретили, однако, и возражения. Были подвергнуты критике некоторые принципиальные основы нибуровского метода, в частности понятие интуиции; с оговорками было признано значение сравнительного метода; наконец, высказывались сомнения в значимости основы всей реконструкции — песенной теории. Так, при воссоздании прошлого Рубино отдает большое предпочтение ретроспективному методу, т. е. восхождению от позднего и хорошо освещенного в источниках к раннему и плохо известному. Серьезную ревизию нибуровской реконструкции начального периода римской истории предпринял профессор Тюбингенского университета Швеглер в своей 3-томной «Римской истории» (1853 — 1858). Он отверг песенную теорию Нибура, выдвинув теорию этиологических мифов, т. е. считал, что в основе римских легенд лежат не древние народные песни, отражающие эпоху, а более поздние ученые объяснения уже не понятных потомкам явлений. Дискуссия вокруг существа историко-критического метода Нибура и его конкретного приложения к частным исследованиям оказалась полезной для развития историографии, так как, по существу, совершенствовала методику исторического исследования в целом.

   

 

   

 



Rambler's Top100