282

 

§ 4. Ход представлений. Оценка пьес. Дидаскалии

Когда уже готово было все нужное для представлений, перед самым началом великих Дионисий, в праздник Асклепия 8-го числа Элафеболиона происходило так называемое "предварительное состязание" (proagwn). В существующих свидетельствах древних не указывается с полной точностью, в чем оно состояло; предполагали, что это было нечто вроде наших генеральных репетиций представляемых пьес, но такое объяснение весьма сомнительно: 1) потому, что прорепетировать в один день (в который, кроме того, было жертвоприношение Асклепию) все приготовленные к представлению пьесы было бы невозможно, а репетиция одной пьесы из каждой тетралогии не достигала бы цели, 2) потому, что proagwn совершался в присутствии публики и участники представления были без масок и сценических костюмов (схол. Эсх. Пр. Ктесиф. 67). Поэтому гораздо вероятнее предположение немецкого ученого Роде, что это было официальное представление публике участников состязания: поэты с хорегами, актерами и хорами в праздничных одеяниях и с венками на головах выступали перед народом в Одеоне, чтобы объявить о предстоящем состязании и при этом, так сказать, заранее рекомендовать себя будущим зрителям и подстрекнуть их ожидания. Из одной надписи III в. до Р. X. (С. I. А. II,

 

283

 

307) видно, что проагоны бывали пред всякими праздничными состязаниями. Как долго существовал этот обычай в Афинах и был ли он в других греческих государствах, неизвестно с достоверностью. В эпоху римских императоров было в обычае пред самым началом театральных представлений во всеуслышание провозглашать заглавие и имя автора поставленной пьесы (proanafwnhsiV, proeisodion).

На время представлений выносили из Ленейского храма статую Диониса и ставили в орхестре театра; это перенесение в позднейшие времена, как видно из эфебовских надписей, совершалось эфебами вечером (вероятно, накануне первого дня представлений) в торжественной процессии с факелами. Хотя относящиеся сюда свидетельства принадлежат поздним временам, но самый обычай, без сомнения, был древний и объясняется религиозным происхождением драматической поэзии.

В день представления, по всей вероятности, прежде всего происходило очищение собравшихся зрителей. По свидетельству лексикографов, оно совершалось точно так же, как в народном собрании перед открытием заседания (см. ч. I, разд. III, гл. 21, §2), т. е. посредством заклания маленьких поросят, называвшихся kaqarsia, особым жрецом peristiarcoV, при этом собравшийся народ, вероятно, был окропляем их кровью и обносим кусками мяса.

Перед самым началом представления происходила жеребьевка судей состязания, и затем поэты, как можно заключать из одного места Аристофана (Ахарн. 10), торжественно вызывались глашатаем к состязанию. В одном отрывке из сочинения Филохора, сохраненном Афинеем (464 е), говорится, что при входе хоров в орхестру и выходе из нее по окончании представления их угощали вином; на основании этого свидетельства можно думать, что по вызову глашатая поэт и хорег с хором выходили в орхестру и совершали возлияние Дионису, после чего хор оставлял орхестру и появлялся в ней снова только тогда, когда его присутствие требовалось по ходу пьесы. Поэты во время представления обыкновенно присутствовали в театре, но, вероятно, не между зрителями, а за сценой. По окончании представлений снова совершались возлияния и, может быть, жертвоприношения.

Относительно выбора судей состязаний и их обязанностей нет вполне ясных и определенных показаний, а встречающиеся у авторов случайные замечания могут быть объяснены различно. Впрочем, некоторые факты довольно прочно установлены новыми исследованиями. За несколько времени до праздника Дионисий члены совета вместе с хорегами выбирали в судьи из всех фил число лиц вдвое

 

284

 

большее, чем сколько требовалось для состязаний Таблички с именами этих лиц, отдельно для каждой филы, клались в урны, которые запечатывались пританами и хорегами и передавались казначеям для хранения на Акрополе (Исокр. XVII, 33; Лис. IV, 3). В день представления все лица, предназначенные в судьи, являлись в театр, куда приносились и урны с их именами; перед началом представления архонт вынимал по одному имени из каждой урны, так что составлялась коллегия из 10 лиц, по одному от каждой филы. Избранные приводились архонтом к присяге, в которой клялись судить вполне справедливо, затем занимали места (вероятно определенные) и обязаны были внимательно следить за представлением, замечая все, что могло служить к образованию верного суждения о достоинстве пьес каждого поэта. По окончании состязания каждый судья записывал на табличке имена поэтов одно за другим, соответственно достоинству пьес каждого (ср. Элиан Пестр, ист. II, 13). Наконец, из этой коллегии второй жеребьевкой избирались пять судей, которые и постановляли окончательное решение *. Поэт-победитель, имя которого было торжественно провозглашаемо глашатаем, был увенчиваем архонтом, вероятно на сцене. Без сомнения, точно так же шло дело и на Ленейском празднике.

По окончании праздника Дионисий в театре проводилось народное собрание, на котором рассматривались распоряжения архонта, удостоивались похвалы и награды магистраты и другие лица, безукоризненным исполнением возлагавшихся на них обязанностей содействовавшие благочинию и блеску праздника (С. I. А. II, 114 b), и приносились жалобы на тех, кто так или иначе нарушал устав праздника (Дем. Пр. Мид. 9). Может быть, здесь же приносились жалобы на неправильные решения судей состязаний, которые, по-видимому, иногда решали дело не по совести, поддаваясь подкупу или расположению к тому или другому конкуренту. Относящиеся сюда свидетельства (Эсх. Пр. Ктесиф. 232; Дем. Пр. Мид. 9; 18 и др.) говорят, правда, только о музыкальных состязаниях, но без

__________

* Из нескольких свидетельств известно, что пять судей постановляли окончательное решение для состязаний комиков в V веке. Вероятно, так было и на состязаниях трагиков. Но есть показание (Lucian. Harmot. 2) и о семи судьях состязаний. Можно предположить, что, когда (в самом конце V или в начале IV века) число комиков, допускаемых к одному состязанию, было увеличено на два (с трех на пять), такому же увеличению подверглось и число судей для состязаний комиков. Эта перемена могла иметь целью предупредить такое разделение голосов судей, при котором постановление решения было бы невозможно.

 

 
285

 

сомнения, подобные случаи могли встречаться и при состязаниях драматических.

Из вышеизложенного видно, что исполнение драматических (как и лирических, а частью и чисто музыкальных) произведений на государственных праздниках в Афинах представляло собою довольно сложное, имевшее свою финансовую сторону и затрагивавшее интересы многих лиц, официальное действие, которое, подобно всякому другому официальному акту, требовало документальной отчетности. Архонт, заведовавший праздником, приказывал записывать имена поэтов и хорегов состязания, названия представленных пьес и имена исполнявших их протагонистов и сдавал эти записи на хранение в государственный архив. Когда драматическая поэзия достигла своего апогея и возбуждала живой к себе интерес, эти документы, носившие название didaskaliai, стали вырезаться на камнях и выставляться во всеобщее сведение в священном округе Дионисова храма. Значительное количество обломков документов, относящихся к истории аттической драмы, сохранилось и до наших времен; они были найдены в разное время и в разных местах Афин, но преимущественно при раскопках, произведенных в середине 70-х годов в святилище Асклепия, примыкавшем к театру с запада. Сохранившиеся отрывки относятся к документам трех разных видов: а) отрывки эпиграфического свода дидаскалий, представляющего собою краткую хронику трагедии и комедии, вырезанную на двух камнях, судя по палеографическим данным, около середины III в. до Р. X. Здесь мы имеем расположенный в хронологическом порядке свод сведений о драматических состязаниях за целый ряд годов с обозначением архонта-эпонима каждого года (если при каком-либо архонте драматические состязания почему-либо не состоялись, то его имя все-таки ставилось в списке с отметкой ouk egeneto), с перечислением всех поэтов, участвовавших в состязаниях, в порядке достоинства их пьес, установленном судьями состязания, с названиями всех поставленных пьес и с именами участвовавших в них актеров-протагонистов, причем в конце заметки о состязаниях каждого года обозначается, какой протагонист был признан победителем, б) Второй разряд представляют хронологически расположенные списки победителей на сценических и музыкальных состязаниях в праздники Диониса, причем в качестве победителей называются не только поэты (и отчасти актеры), но и филы (по поводу музыкальных состязаний), и хореги, а заглавия произведений, посредством которых победы были одержаны, не упоминаются, в) Наконец, к третьему разряду относятся статистические таблицы побед, одержанных на состязаниях драма-

 

286

 

тическими поэтами (как трагиками, так и комиками); в них называются только имена поэтов одно за другим, с цифрою, обозначающею число побед, позади каждого имени *. С документами первого разряда значительное сходство по содержанию и форме имело не сохранившееся, к сожалению, до нас сочинение Аристотеля под названием Didaskaliai, основанное, вероятно, на том же материале и представлявшее собой, так сказать, летопись драматического искусства в Афинах. До нас дошло, впрочем, довольно много отдельных дидаскалий преимущественно в так называемых upoqeseiV, т. е. введениях к сохранившимся трагедиям и комедиям, составленных Аристофаном Византийским и другими грамматиками; первоначальным источником этих дидаскалий, без сомнения, было названное сочинение Аристотеля.

О драматических представлениях вне Афин и об упоминавшихся уже у нас «обществах Дионисовских художников» позднейших времен сохранились некоторые сведения как у авторов, так, главным образом, в надписях; но мы не будем здесь рассматривать их, предлагая читателям, желающим с ними познакомиться ближе, обратиться к специальным монографиям.

Труды, относящиеся к вопросам, рассматриваемым в гл. 30-й, указывает A. Muеller, Buеhnenalt. §§ 21 — 26. Из монографий, не указанных у него, назовем: П. В. Никитин, К истории афинских драматических состязаний, СПб. 1882. Fr. Harzmann, Quaestiones scenicae, diss. Marb. 1889. — A. Koerte, Archaеol. Studien zur alten Komoеdie, Jahrbuch d. K. Deutschen Arch. Inst. 8 (1893). — К. Weissmann, Die scenische Anfuhrung d. Griech. Dramen des 5 Jahrh., Munch. 1893. — E. Bodensteiner, Scenische Fragen, Leipz. 1893.

__________

* Большинство рассмотренных надписей издано Куманудисом в журн. Aqhnaion т. VI и VII и Кёлером в Athen. Mittheilungen т. Ill, а затем они собраны в С. I. А. II, 2, 971-977. См. также A. Brinck, Inscriptiones graecae ad choregiam pertinentes, Halle 1885.

 

 

 

   

 



Rambler's Top100