Старик отложил острозаточенную тростниковую палочку для письма
- калам и взглянул в окно. Отсюда, со второго этажа, были видны
плоские кровли соседних домов и высокая скала с расположенным
на ней афинским акрополем. Старик подумал, что вряд ли хоть один
из сограждан догадывается, что здесь, в этом скромном доме, пишется
история походов македонского царя Александра.
Об этих походах и завоеваниях написано уже много книг. Казненный
царем племянник философа Аристотеля Каллисфен, участник походов
военный инженер Аристобул, историк Клитарх, моряк македонского
флота Онесикрит, ставший царем Египта полководец Птолемей - все
льстили свирепому завоевателю и, прославляя его подвиги, умалчивали
о его неудачах и преступлениях.
Он, Амфикрат, афинский гражданин, сторонник демократии, сражавшийся
против македонян всюду, где бы ни появились эти варвары с их ненасытной
жаждой завоеваний, не унизится до лжи и лести. Он постарается
правдиво рассказать о честолюбивом и жестоком Александре. Он не
будет преувеличивать силы персов, чтобы прославить подвиги македонского
завоевателя, не станет чернить и обвинять в трусости царя Дария.
Несчастьем Дария была слабость его державы, которую не мог бы
спасти даже великий основатель персидского государства, царь Кир.
Не македоняне победили Персию, а сама она, подобно состарившемуся
дереву, сгнила изнутри; достаточно было толчка, чтобы она рухнула...
Амфикрат вместе со многими другими греками служил наемным солдатом
царя Дария и близко знал его. Старик не переставал удивляться
короткой памяти людей: все те, кто считал единственной причиной
поражений персов трусость Дария, совсем забыли, что не всегда
он был трусом. Именно отчаянная храбрость и военные подвиги сделали
известным каждому персу имя Дария, отдаленного родственника царского
дома. Военная слава была первой ступенью лестницы, по которой
Дарий взошел на персидский трон. Теперь же, после того как он
потерпел поражение и погиб, помнят только о его трусости, порочат
неудачника и извращают истину, чтобы польстить победителю.
Царь Александр уже умер, а созданную им державу разделили между
собой его полководцы. Каждый из них считает себя продолжателем
дела Александра, его ближайшим сподвижником. Превознося Александра,
историки прославляют и его полководцев, унаследовавших власть
в отдельных частях созданной им державы.
Старый Амфикрат в своей книге отдаст должное храбрости и военному
искусству Александра, но будет также справедлив к персам. Он прославит
доблесть своих товарищей - греческих наемников Дария, которых
все теперь считают изменниками, не желая понять, что в Персии
они сражались за свободу Эллады, сражались против македонских
поработителей. Пусть его сочинение не будет пользоваться любовью
современников. Все равно исторические факты, которые он сообщает,
дойдут до потомков и позволят правильно судить о событиях его
времени. Может быть, какой-нибудь ученый воспользуется сведениями,
которые сохранил Амфикрат, и оценит его честность.
Старик снова склонился над свитком папируса. Буквы, написанные
смесью сажи и клея, не расплывались, четко выделяясь на желтоватом
поле листа. Амфикрат перечитывал свое описание знаменитого сражения
Дария с Александром при Иссе, в котором сам он принимал участие
на стороне персов.
Македонская армия стояла на севере, в малоазийской области Киликии.
Дарий со своим войском находился южнее, в Сирии. Персы и македоняне
одновременно выступили друг против друга. Благодаря случайности
оба войска, идя разными горными дорогами, разминулись. Македонская
армия, находившаяся на чужой территории, оказалась отрезанной
от своих баз снабжения. Обстановка сложилась для персов чрезвычайно
выгодно. Македонянам необходимо было восстановить связь со своими
продовольственными базами на севере. Для этого им следовало повернуть
обратно, напасть на персидскую армию и разгромить ее, тогда связь
с тыловыми базами в Киликии была бы восстановлена. Если бы этого
не произошло, лишенные продовольствия македонские воины разбрелись
бы в поисках пищи по стране. Армию, распавшуюся на толпы грабителей
и мародеров, легко уничтожить. Значит, единственной задачей персов
было помешать македонянам восстановить связь с их базами в Киликии.
Для этого следовало занять выгодную позицию на единственной дороге,
которая вела вдоль берега Средиземного моря из Сирии в Киликию.
Достаточно удержать дорогу, и македонянам не будет спасения.
Численность персидской и македонской армий была почти равной:
македоняне имели около 30 тысяч пехотинцев, персы - немногим более.
Конница персов была многочисленнее македонской, но пехота Александра
превосходила персидскую боевыми качествами.
Амфикрат поднял голову и, оторвавшись на минуту от чтения своей
рукописи, подумал, что участники и современники этой войны всегда
сильно преувеличивали силы персов. Сведения о численности персидской
армии брались из сообщений, которые Александр посылал в Грецию.
Все верили этим сводкам, и мало кто понимал, что единственной
их целью было прославление подвигов македонского завоевателя.
Перечитывая описание отдельных частей македонской армии, Амфикрат
вспомнил, как, отправленный однажды на разведку во главе небольшого
персидского отряда, он увидел македонскую армию на марше.
Персидские разведчики расположились на вершине утеса, у подножия
которого тянулась приморская дорога. Было жарко, и, выставив часовых
для наблюдения, Амфикрат вместе с остальными разведчиками лег
отдохнуть в тени кустарника. Ему казалось, что он едва успел заснуть,
когда сильный толчок разбудил его. Над ним наклонился проводник-сириец.
"Смотри!"-прошептал он, указывая на извивавшуюся внизу
дорогу. Все персидские воины, не отрываясь, смотрели в том же
направлении. Внизу медленно двигался большой отряд конницы. Всадники
ехали по четыре в ряд по левой стороне дороги, оставляя правую
совершенно свободной. Зоркие глаза Амфикрата различали одежду
и вооружение воинов.
Медные шлемы и латы блестели на солнце. Ноги всадников были покрыты
поножами, бронзовые наколенники защищали колени, медные набедренники
- бедра. В левой руке каждый всадник держал круглый бронзовый
щит, а в правой - копье с острым наконечником, напоминавшим по
форме лист лавра. На поясе у воинов висел длинный меч в кожаных
ножнах. Головы коней были защищены медными или железными наглавниками
с отверстиями для глаз. Грудь каждой лошади была прикрыта бронзовыми
латами в виде полукруга, концы которого соединялись с покрывалом
или ковром, служившим седлом.
Амфикрат следил за движением отряда, боясь упустить малейшую деталь.
- Передовой отряд македонян... Тяжелая конница: македонские гетайры
или союзная кавалерия греческих городов,- сказал проводник шепотом,
хотя внизу на дороге его не могли услышать, если бы даже он говорил
во весь голос.
Следом за конницей показалась пехота. Это были критские лучники,
одетые в холщовые панцири. Такие панцири изготовлялись из нескольких
слоев полотна, сшитых вместе и вымоченных в насыщенном растворе
соли. Холст так пропитывался солью, что, когда он высыхал, его
трудно было разрубить даже топором. Критяне не имели щитов, так
как обе руки у них должны были оставаться свободными для стрельбы
из лука. Их длинные луки в футлярах и колчаны, полные стрел, висели
за спиной. К поясу был прикреплен короткий меч. Лучники прошли,
и дорога на некоторое время опустела.
Амфикрат, мысленно производивший подсчет неприятельских сил, насчитал
в передовом отряде более 500 всадников и около 1000 стрелков.
Зная, что сейчас должны появиться основные силы македонян, он
попросил проводника тоже вести счет неприятеля, чтобы затем сравнить
полученные цифры.
Тем временем на дороге снова появились колонны войск. На этот
раз шла тяжелая пехота. На пехотинцах были медные латы, стянутые
на животе кожаным поясом, покрытым металлическими бляхами. От
пояса вниз, прикрывая живот и бедра, спускалась юбка из плетеных
кожаных ремней. Голени были прикрыты металлическими поножами.
На поясе у каждого висел короткий меч, за спиной на ремне щит,
точно такой же, как у только что проехавших всадников. На плечах
воины несли копья длиной чуть выше человеческого роста. Это были
гипасписты - щитоносцы, пешая гвардия македонского царя. Их вооружение
отличалось от греческого: шлемы без забрала, закрывающего лицо,
а юбки из ремней, покрывающие живот и бедра, не имели нашитых
медных пластин.
Вслед за гипаспистами двигались педзетеры, составлявшие знаменитую
македонскую фалангу. От гипаспистов они отличались тем, что их
шлемы были с забралом, а копья - более длинными. После педзетеров
- самой большой части македонского войска - снова появилась тяжелая
конница, по вооружению почти не отличавшаяся от передового отряда.
Однако Амфикрат узнал их: "Гетайры - "друзья" македонского
царя, а там, за ними, знаменитая фессалийская конница".
Дальше шли гоплиты - тяжеловооруженные воины-пехотинцы союзных
греческих государств. Затем показался обоз. Повозки и вьючные
животные, разделенные на группы, следовали в строгом порядке.
Внезапно по правой свободной стороне дороги, поднимая клубы пыли,
во весь опор промчался небольшой отряд всадников.
Во главе его скакал воин в блестящем шлеме с белыми перьями. "Сам
Александр со своими полководцами, - подумал Амфикрат.- Видимо,
подгонял отстающих, а теперь возвращается к гетайрам..."
За обозом снова шли критские стрелки. Затем - легкая пехота фракийских
наемников - пельтастов. Название их происходило от деревянного
щита - пельты, имевшего форму полумесяца. Походную колонну замыкали
вооруженные длинными копьями всадники дикого вида, в звериных
шкурах вместо панцирей. Это была фракийская легкая кавалерия.
Она шла вперемежку с агрианийцами - пешими копьеметателями и стрелками
из лука.
"Сколько насчитал?" - спросил Амфикрат проводника, когда
последняя шеренга македонян скрылась из глаз. "Союзной греческой
конницы - пятьсот человек, гипаспистов - три тысячи, критян -
две тысячи, греческих гоплитов - четыре тысячи, фракийской конницы
- пятьсот человек, фракийских пельтастов - четыре тысячи, агрианийцев
- три тысячи... - проводник продолжал считать. - Всего, не считая
обозных служителей, приблизительно 30 тысяч бойцов", - быстро
закончил сириец. Цифры сошлись, и Амфикрат был доволен: он получил
исчерпывающие сведения о численности врага.
Старик отогнал от себя воспоминания и стал перечитывать описание
позиций, на которых разыгралась битва при Иссе.
Дорога из Сирии в Киликию тянулась по узкой равнине с юга на север
от города Мирианда, где находился в это время Александр со своей
армией, к городу Иссу, занятому персами. С востока эта равнина
была ограничена непроходимыми горами, с запада- Средиземным морем.
Посередине между Мириандом и Иссом, почти на равном расстоянии
от них, равнину пересекала небольшая река Пинар, начинавшаяся
в горах и впадавшая в море. Всякий, кто ехал по приморской дороге
из Сирии в Киликию, неизбежно должен был переправляться через
Пинар. Заняв правый берег реки, персы приготовились к решающему
сражению. Это была наилучшая из всех позиций, какую могли выбрать
военачальники Дария. В том месте, где протекала река, ширина равнины
от гор до моря составляла 21 стадий [1]. Однако большая часть
этого пространства была непроходимой из-за глубины реки и .крутизны
ее берегов. Оставался только небольшой участок, около 9 стадиев,
у самого устья, при впадении Пинара в море, пригодный для битвы.
На этом участке три стадия у самого моря годились для переправы
конницы. Следующие три стадия из-за крутого подъема на правом
берегу реки были пригодны только для действий тяжелой пехоты.
Еще три стадия из-за крутых берегов были почти непреодолимы даже
для легкой пехоты, действующей в рассыпном строю. Далее Пинар
становится совершенно непроходимым. Лишь в 18 стадиях от устья
был удобный брод, имеющий в ширину около плетра [2].
Персы поставили свою кавалерию у самого моря в том месте, где
река доступна для конницы. Благодаря этому персидские всадники
могли не только обороняться, но и в любое время перейти в наступление,
переправившись на левый, южный берег Пинара.
Выше по течению реки расположилась лучшая часть пехоты Дария:
десять тысяч греческих тяжеловооруженных наемников. под командой
македонского перебежчика Аминты. Позади них - персидский царь
со своими телохранителями.
Таким образом, доступная для тяжелой пехоты часть берега была
надежно прикрыта. отборным отрядом, который по своим качествам
вполне мог соперничать с македонской фалангой. Слева от греков,
в той части, где переправа через реку была почти невозможна, Дарий
поставил кардаков. Этой части персидской тяжелой пехоты недоставало
дисциплины и выучки. Поэтому, ей поручила наименее ответственный
участок.
Вдоль всего правого берега реки были рассыпаны отряды стрелков
из лука и копьеметателей. Сильный отряд персидской легкой пехоты
был переправлен за реку, на левый берег. Он должен был расположиться
в горах, в тылу македонян. Полководцы Дария рассчитывали, что
атаки этого отряда помешают Александру воспользоваться узким бродом
в верховьях Пинара. Прикрытые Пинаром, как огромным рвом, персы
ожидали македонскую армию. Александр сначала не хотел верить тому,
что персы захватили город Исс и отрезали македонян от баз в Киликии.
Он послал разведывательное судно к устью Пинара проверить сообщение
разведчиков. Когда корабль вернулся, македонский царь начал готовиться
к сражению.
На рассвете следующего дня македонская армия выступила из Мирианда
и двинулась на север к Пинару.
Старый Амфикрат отложил рукопись... С необычайной яркостью вспомнил
он теплый осенний день, день битвы при Иссе. Македонян ждали с
самого утра. Уже на рассвете персидская армия построилась для
боя, а противник все не появлялся. Было за полдень, когда на противоположном
берегу Пинара показался отряд персидских всадников. Поднимая брызги,
кони бросились в воду, и вмиг весь отряд оказался на правом берегу.
Видно было, как к ним подъехал командовавший персидской конницей
сатрап Набарзан. По рядам войска пронеслась весть: "Македоняне
идут!" Все замерли в тревожном ожидании, пристально глядя
вперед, туда, где за рекой, в теснинах между горами и морем, извивалась
дорога.
Наконец, вдалеке засверкали на солнце бронзовые щиты македонян.
Двадцатитрехлетний Александр вел войско с осторожностью опытного
полководца. Медленным шагом, чтобы не разорвать широкий строй
на неровностях местности, приближалось македонское войско. Как
только равнина становилась шире фронта наступающей армии, идущие
по бокам всадники и стрелки отодвигались вправо и влево. Образовавшиеся
в боевом строю промежутки заполняли новые отряды, выступавшие
из длинной походной колонны, тянувшейся позади.
Наконец вся македонская армия развернулась в боевом порядке. У
моря на левом фланге македонян расположилась тяжелая конница греческих
союзников Александра, фракийские всадники и отряд критских стрелков.
Дальше встала фаланга педзетеров, угрожающе ощетинившихся огромными
копьями. Рядом с ними - гипасписты. И наконец, против левого крыла
персов, на самом краю македонского правого фланга разместилась
тяжелая фессалийская конница, гетайры, а также пельтасты и агрианийские
стрелки. Небольшая группа всадников поскакала к реке, на рысях
промчалась вдоль ее русла и вернулась обратно: очевидно, Александр
осматривал позиции персов на правом берегу Пинара. Македонский
полководец, увидев, что персидская конница сосредоточена у устья
Пинара, понял, что русло реки там проходимо для всадников, и решил
усилить свой левый фланг. По его приказу фессалийская конница,
промчавшись позади фаланги, перешла на левый фланг македонян,
к морю. Гетайры заполнили брешь, образовавшуюся с уходом фессалийцев,
и вплотную примкнули к гипаспистам.
Вдруг среди агрианийцев и фракийских пельтастов, стоявших рассыпным
строем правее гетайров, совсем рядом с горами, началось какое-то
замешательство: некоторые побежали, другие стали пятиться к гетайрам.
С горы на них, отчаянно крича, стреляя из луков и бросая дротики,
неровной цепью надвигались персидские стрелки и копьеметатели.
Это был отряд, посланный на левый берег реки в тыл македонянам.
Македонский царь с Двумя эскадронами гетайров бросился на помощь
своей легкой пехоте. Тяжелая конница восстановила положение. Ободренные
ее появлением, пельтасты и агрианийцы перешли в наступление. Остатки
персидского отряда, бросая раненых и убитых, бежали на вершину
горы.
Убедившись в слабости этого отряда, Александр оставил пробив него
небольшой заслон, а сам с остальными гетайрами вернулся на прежнее
место.
Тем временем македоняне, несмотря на стрелы персидских лучников,
разведывали речные броды. Скоро гонцы от всех частей войска уже
скакали на правый фланг к царю. Посовещавшись с окружавшими его
военачальниками, Александр отдал несколько коротких приказаний.
Пока гонцы возвращались к своим частям, гипасписты сделали поворот
направо и вместе с агрианийцами и пельтастами беглым шагом направились
вдоль реки на восток к горам. За ними последовали гетайры, предводительствуемые
самим царем. Скоро все они скрылись за деревьями и кустарниками.
Амфикрат, хорошо знавший позицию персов, догадался, что Александр
попытается переправиться на правый берег через узкий брод на востоке,
у самых гор. Однако эта попытка показалась ему безнадежной. Внимание
Амфикрата сосредоточилось на событиях, развернувшихся поблизости
от него, у устья реки.
После ухода Александра плотные шеренги фессалийской конницы на
всем скаку вошли в реку и устремились к правому берегу против
конницы персов, не обращая никакого внимания на стрелы, которыми
осыпали их персидские стрелки.
Одновременно вся македонская фаланга, стоявшая против греческих
наемников Дария, также стала переправляться через реку. Амфикрат
услышал приказ - приготовиться. Персидские стрелки, стоявшие впереди
греческих наемников, рассыпались в разные стороны, очистив берег.
Прямо перед греками выросла щетина копий. На береговом откосе
появилась первая шеренга пехотинцев, за ней-вторая. Раздалась
команда: "Вперед!" Кто-то сильно толкнул Амфикрата в
спину, и он вместе с остальными греческими наемниками бросился
на неприятеля.
После короткого боя берег был очищен от македонян. Амфикрат, вырвав
копье из тела убитого врага, оглянулся по сторонам. Его сосед
слева, спартанец Архидам сдирал с мертвого македонского педзетера
роскошный пояс с золотыми бляхами. На пустом пространстве лежало
несколько десятков тел: македоняне и греки вперемешку. Взглянув
направо, Амфикрат увидел, как у самого устья реки отступала расстроенная
фессалийская конница. Разгоряченные персидские наездники, .преследуя
врага, вырвались на занятый македонянами берег. Одни из них рубили
и гнали фессалийцев. Другие, сбившись в кучу, готовились атаковать
конницу греческих союзников македонского царя, неподвижно стоявшую
рядом с беспорядочно толпившимися педзетерами.
"Победа!-подумал Амфикрат. - Полная победа!" В этот
миг отчаянные крики, доносившиеся оттуда, где находились кардаки,
заставили его обернуться. На левом фланге персов творилось что-то
неладное: кардаки разбегались, преследуемые македонскими всадниками.
Александр сумел пробиться через брод в верховьях Пинара. Часть
вражеской кавалерии уже заходила в тыл наемникам и схватилась
с царскими телохранителями. Самого Дария и его пышной колесницы
нигде не было видно.
Все еще не понимая, что происходит, Амфикрат беспомощно посмотрел
направо: персидская конница врассыпную отходила обратно на свой
берег. Одинокий всадник - наверно, сам Набарзан, загнав коня в
середину реки, размахивал мечом, пытаясь остановить своих, но
не мог. Персов никто не преследовал: греческая союзная конница
по-прежнему стояла на месте. После разгрома фессалийцев она не
решалась атаковать персов.
"В строй!" -услыхал Амфикрат голос Аминты. Командир
наемников сгонял греков в кучу, колотя их обломком копья. Как
только строй был восстановлен, Аминта обратился к грекам с короткой
речью: "Персидское войско разгромлено! Дарий бежал! Наше
спасение в том, чтобы держаться тесно в рядах и точно следовать
приказам!" Затем он скомандовал: "Кругом!"
Фаланга четко, как один человек, повернулась спиной к реке. Справа
и слева к ней пристраивались легковооруженные греческие пельтасты
и остатки персидских лучников. Снова раздалась команда, и наемники
беглым шагом двинулись прочь от реки, на северо-восток, к горам,
прямо против македонских всадников.
Когда впоследствии Амфикрат пытался вспомнить эти несколько часов
до захода солнца, все происходившее казалось ему мучительным сном.
Амфикрат знал, что у отступающего отряда, преследуемого вражеской
конницей, мало надежды уцелеть. Хорошо еще, что отступающих греков
не нагнала македонская пехота, а присоединившиеся к наемникам
пельтасты и лучники не давали неприятельским всадникам приближаться
и забрасывать фалангу дротиками.
Особенно трудно пришлось перед самым закатом, когда на помощь
македонской коннице подоспели гипасписты. Уклоняться от сражения
стало невозможно. Пришлось принять бой, в котором все преимущества
были на стороне противника... Аминта говорил потом, что, запоздай
спасительная ночь хоть на час, никто из наемников не смог бы спастись.
Последние атаки всадников, причинившие особенно большие потери,
обрушились на греческую фалангу уже почти в темноте у самого подножия
гор. Однако наемники держались тесными рядами, зная, что только
в этом их спасение. Никто не пытался бежать. И македоняне, наконец,
отступили, потеряв надежду разделить и уничтожить по частям этих
усталых и озлобленных людей.
Когда отряд вступил в горы, преследование прекратилось. Почти
всю ночь шли наемники, стараясь уйти от противника как можно дальше.
С рассветом разрешено было сделать привал. После короткого отдыха
произвели смотр. Оказалось, что из десяти тысяч греков уцелело
восемь. Большинство наемников не верило больше в силы персов и
решило захватить и разграбить Египет. Лишь незначительная часть
греков осталась верной Дарию. Среди них находился и Амфикрат.
После долгих скитаний, присоединившись к остаткам разбитой персидской
армии, они пережили бесчисленные отступления, неудачную битву
при Гавгамелах, бегство и смерть Дария. Лишь немногие вернулись
на родину. В числе этих счастливцев оказался Амфикрат. Уже тогда,
во время трудных странствий, зародилась у него мысль описать события,
свидетелем которых он был.
На склоне лет довелось ему начать задуманную работу...
Амфикрат взял калам, чтобы завершить рассказ о битве при Иссе:
"Многие из греков, состоявших в свите Дария, считали, что
причиной поражения при Иссе был брод шириной в плетр в верховьях
Пинара. Именно через него сумел Александр переправить войска и
разгромить карданов. Однако справедливость требует сказать, что
своим поражением персы обязаны не случайностям войны, а превосходству
македонской армии. Дисциплина и маневренность войск Александра
позволили ему, ослабив стоявшие у моря части, перебросить вверх
по реке лучников, гетайров и гипаспистов. Македонский царь был
уверен, что, даже с открытым правым флангом, его пехота сможет
атаковать персов и отвлечь их внимание от опасного участка. Исход
боя решил не узенький брод, которым, если бы сумели, могли воспользоваться
и персы, а лучшая выучка и организация македонской армии".
* * *
Как и предполагал Амфикрат, написанное им сочинение показалось его современникам оскорблением памяти македонского завоевателя. Этот исторический труд позднейшие ученые, писавшие о походах Александра, читали лишь тогда, когда им нужно было рассказать о персидском войске или дать точное изображение военных действий. Грек Диодор Сицилийский и римлянин Квинт Курций Руф черпали из него ценные сведения. Последующие поколения забыли об этом сочинении, и оно было утеряно. Только сто лет назад ученые пришли к заключению, что в древности должна была существовать запись о походах Александра, автор которой симпатизировал персам. Этим можно было объяснить, что в сочинениях писателей, живших на 300-400 лет позже македонского завоевателя, среди постоянных восхвалений Александра неожиданно сообщаются факты, рисующие его жестоким честолюбцем. В этих работах встречаются подробности, которые мог сообщить только грек, долгое время служивший в персидской армии. Так ученые убедились, что в древности существовало сочинение, посвященное истории греческих наемников Дария, дававшее беспристрастную картину покорения Персии македонянами.
__________
1 Стадий - греческая мера длины, около 180 м.
2 Плетр - около 30 м.