ГЛАВА XIX
Македония и по территории, и по численности населения значительно уступала таким эллинистическим государствам, как Египет и царство Селевкидов, а по уровню развития производительных сил значительно отставала от них. Во время походов Александра Македонского и диадохов большая часть мужского населения ушла в походы или же переселилась на Восток. На территории Македонии происходили военные столкновения между диадохами, и это разоряло страну. В 70-х годах III в. до н.э. в Македонию вторглись кельты и сильно опустошили ее. Это объясняет глубокий экономический и политический упадок, который переживает Македония в III в. Тем не менее общие тенденции эллинистического времени оказывали влияние и на Македонию: войско из дружины царя превратилось в наемное, в быту и в экономике изживались патриархальные отношения.
В 277 г. Антигон II Гонат (283—239 гг.), сын Деметрия Полиоркета, первого царя новой династии Антигонидов, потомков Антигона Одноглазого, одержал при Лисимахии победу над кельтами и после этого стал царем. При нем начинается возрождение Македонии. Он подчинил Эвбею и Мегары и привлек на свою сторону Мегалополь и Аргос. Со времени Антигона Македония становится крупным эллинистическим государством, претендующим на роль мировой державы. Македонские города — Пелла, Кассандрия и в особенности Фессалоники — приобретают первостепенное значение. Македонская армия расширяется за счет наемников — фракийцев, иллирийцев и представителей других народностей. В Македонию увеличивается приток рабов. Упрочению власти македонских царей способствовало и то, что добыча железа, серебра и других металлов, а также использование лесных массивов превратились в их монополию. При Антигоне Македония контролировала выходы к Эгейскому морю, в связи с чем большие доходы стала приносить морская торговля.
При преемниках Антигона Гоната (Деметрии, Антигоне До-соне, Филиппе V — 221—179 гг. — и его сыне, последнем македонском царе Персее) Македония втягивается в длительную борьбу с Римом за господство на Эгейском море, Геллеспонте, островах и других территориях. Войны велись с переменным успехом, противники боролись не только силой оружия, но и дипломатическими средствами. Наиболее уязвимой из подвластных территорий была Греция, входившая в состав Македонского царства.
Между отдельными областями Греции в эллинистический пе-
риод наблюдались большие различия. Старые полисы — Афины, Спарта, Коринф и другие — продолжали находиться в состоянии экономического упадка. Многие даже состоятельные граждане этих полисов продавали или отпускали рабов на волю, а сами, покидая свои земли, вступали в наемнические отряды, эмигрировали на Восток или же уходили в большие города. В областях же, ранее не игравших существенной роли в истории Греции — Беотии, Фокиде, Локриде, Этолии и т. д., — происходил экономический подъем и рост рабовладения. Правда, и в старых полисах иногда бывали периоды некоторого оживления и подъема экономической и политической жизни, связанные с изменением внешнеполитической обстановки, которая в то время была очень сложной и противоречивой. Частые перевороты, смена правителей, восстания рабов, бунты наемников и т. д.— таковы характерные особенности истории Греции III—II вв. Эллада в течение многих лет была театром опустошительных войн и разорений.
Взаимоотношения Македонии и Греции определялись реальным соотношением сил. Опорой Македонии в греческих полисах служили наиболее богатые слои населения, которые боялись народных восстаний. Очагом антимакедонского движения все время оставались Афины, где прочнее всего сохранялись демократические традиции, несовместимые с македонским владычеством. Антимакедонское движение в Афинах еще более усилилось после смерти Александра. Вождем этого движения был Гиперид. Незадолго перед тем вернувшийся из Азии и находившийся на мысе Тенар в южной части Пелопоннеса вождь наемнических отрядов Леосфен на присланные из Афин деньги навербовал отборный отряд наемников численностью в восемь тысяч человек и прибыл в Афины. Афиняне издали торжественный манифест, призывавший все греческие города к освободительной войне против Македонии.
Леосфен, заручившись поддержкой этолян, двинулся к Фермопильскому проходу и занял его, разбив беотян, союзников Македонии. Македонией управлял в то время Антипатр. У него было небольшое войско, и он вел военные действия против пограничных племен. Антипатр быстрым маршем двинулся в Фессалию, однако Леосфен нанес ему поражение, и тот со всей армией заперся в крепости Ламии. По имени этой крепости и война получила название Ламийской (323—322 гг.).
Поражение Антипатра вызвало взрыв энтузиазма по всей Греции. По постановлению народного собрания в Афины был возвращен Демосфен, живший после бегства из Афин на острове Эгине. К антимакедонскому движению присоединились также и пелопоннесцы, до тех пор державшиеся в стороне. Коринфский союз, служивший проводником македонского влияния, распался. Однако осада Ламии проходила не столь успешно, как это предполагалось. Военные действия под стенами Ламии затянулись,
пал Леосфен, пользовавшийся большой популярностью среди союзников. Между тем к Антипатру прибыли значительные подкрепления из Азии, он прорвал блокаду и, соединившись с войсками из Азии в долине Краннона, разбил союзную армию. После этого эллинский союз начал распадаться, отдельные государства вышли из него и заключили мир с Антипатром. Самыми последними сдались Афины и этоляне. Конституция Афин была изменена в олигархическом направлении. В аналогичном духе были изменены конституции и в других греческих городах, в которых у власти утверждались олигархи или тираны, дружественные Македонии. Так печально закончилась война за эллинскую свободу против македонского господства. В ряде греческих городов сторонники Македонии с триумфом, золотыми венками и почетными дарами приветствовали Антипатра. Гиперид и Демосфен бежали из Афин, но первый был схвачен на острове Эгине и казнен; Демосфен же покончил самоубийством на острове Калаврии.
Ламийская война нанесла тяжелый удар афинской демократии и греческой свободе. После разгрома Афинам трудно было подняться и объединиться для новой войны с Македонией. Лишь в середине следующего, III века Афины в союзе со Спартой и Египтом попытались сбросить македонское иго. Но и эта Хремонидова война (267—261 гг.), названная так по имени инициатора войны афинянина Хремонида, окончилась для греческих патриотов так же неудачно, как и предшествующая. После Хремонидовой войны Македония снова установила свою гегемонию над Грецией.
Греческие полисы после многочисленных войн были слишком ослаблены, чтобы противостоять натиску более сильных государств эллинистического периода. Поэтому многие из них объединяются в союзы, среди которых особенно большое значение имели Этолийский и Ахейский. В течение III в. Македония вела упорную борьбу с этими двумя союзами. Этолийский и Ахейский союзы представляли собой новый тип политических объединений, отличный от симмахий V в. Этолийский союз возник в конце IV в. Во главе союза стояли общины Этолии. В этот союз входили Мессения, Элида и другие области Средней Греции и Пелопоннеса, включавшие отсталые сельские общины. Союз имел федеративное устройство, основанное на признании равноправия и полной автономии входивших в него членов. Ни один член союза не имел гегемонии над другими. Все входившие в союз общины сохранили свой политический строй и самоуправление. В этом заключалось принципиальное отличие Этолийского союза от старых симмахий — Афинской и Спартанской. Высшая власть принадлежала общесоюзному собранию, собиравшемуся один раз в год в городе Терме в Этолии. В работе собрания могли принимать участие все граждане союзных общин. Военная власть
находилась в руках стратега и была ограничена специальной коллегией апоклетов.
Приблизительно на тех же принципах был основан и второй, Ахейский союз. Первоначально этот союз объединял несколько городов Пелопоннеса, к которым затем присоединились и другие города — Коринф, Сикион, Мегары и т. д. Города, входившие в Ахейский союз, имели единую систему веса и мер. Ахейский союз, как и Этолийский. стремился прежде всего защитить интересы имущих и подавить народные восстания. В Ахейском союзе в отличие от Этолийского преобладали аристократические элементы. В том и другом союзах высшее руководство фактически принадлежало стратегу. Среди стратегов Ахейского союза прославился Арат (271—213 гг.), который руководил союзом в течение 30 лет (с 245 г.). С его именем связан блестящий период в истории этого объединения. В это время был заключен союз с египетским царем Птолемеем III, что еще больше упрочило внешнеполитическое положение союза.
Однако попытки союза расширить сферу своего влияния привели к новым военным столкновениям с Македонией, Этолийским союзом и Спартой, на владения которой покушался Арат.
Внутреннее положение Спарты в III в. было еще менее устойчивым, чем в IV в. Источники сообщают о концентрации земель и богатств у небольшого числа лиц и массовом разорении свободных граждан — спартиатов Процесс имущественного расслоения в Спарте начался гораздо позже, но протекал значительно быстрее и болезненнее, чем в какой-либо другой области греческого мира. Вся земельная собственность спартанской общины сосредоточилась в руках сотни богачей. Свои поместья спартанская знать использовала главным образом в качестве пастбищ, так как это требовало небольших затрат и приносило значительные доходы. Пастухами были илоты, жившие на землях богатых спартиатов.
Внешнеполитическое положение Спарты с середины IV в. резко ухудшилось. Финансовая помощь со стороны Персии и Сицилии прекратилась. После фиванских походов Пелопоннесский союз распался. И все же Спарта в IV—III вв. оставалась одним из самых сильных греческих государств. Наиболее дальновидные представители спартанских правящих кругов понимали необходимость реформ, направленных на восстановление могущества страны и предотвращение дальнейшего разорения спартиатов, являвшихся прежде опорой государства.
Крупными событиями в социальной жизни Спарты в это время были реформы Агиса и Клеомена. Инициатива в проведении реформ исходила сверху, от спартанских царей, но одновремен-
но опиралась и на требования масс. Среди спартанских верхов в III в. большой популярностью пользовались сочинения философа Сфера, ученика основателя школы стоиков Зенона. В духе модной тогда стоической философии Сфер критиковал современное ему общество, упадок нравов, роскошь, богатство, корыстолюбие и в то же время превозносил старину и идеализировал древнюю спартанскую конституцию, строй Ликурга, которому он посвятил специальный трактат.
Последователем и горячим почитателем Сфера был спартанский царь Агис IV (245—241 гг.), а затем и Клеомен. Агис, говорит Плутарх в биографии этого царя, «своим умом и высокими качествами сердца»1 превосходил не только своего соправителя царя Леонида, но и всех царей после Агесилая Великого. Став царем, Агис считал своей целью возрождение древней Спарты. Для этого он в духе учения Сфера прежде всего считал необходимым передать земли в руки государства и раздать их мелкими клерами безземельным спартиатам; кроме того, по его мнению, нужно было провести кассацию долгов. Агитацию за эти реформы молодой царь повел сначала среди правящего слоя, а потом и среди значительно более широких кругов свободного населения. Агитация Агиса имела успех. Среди аристократии нашлись люди, которые отчасги по идейным, а отчасти по корыстным соображениям примкнули к партии реформ. Агиса поддерживали его дядя Агесилай, мать Агесистрата, Лисандр, потомок прославившегося в Пелопоннесскую войну Лисандра, и некоторые другие богатые и влиятельные люди Спарты.
К сожалению, наши сведения об Агисе очень неполны и односторонни. Плутарх оценивает Агиса преимущественно с моральной точки зрения и все реформы объясняет моральными побуждениями юного идеально настроенного правителя: В действительности же дело, по-видимому, обстояло иначе. Агис, как и следовавший за ним Клеомен, стремился превратить Спарту в военно-бюрократическое государство эллинистического типа с централизованной (царской) властью и утвердить спартанскую гегемонию в Пелопоннесе. Для этого было необходимо реформировать государственный строй Спарты и увеличить число полноправных и боеспособных спартанцев, обеспечив их землей.
Первоначально Агис рассчитывал провести свою реформу через эфорат и для этого в 243 г. провел в эфоры своего сторонника Лисандра. Избранный эфором, Лисандр немедленно внес законопроект в герусию, высший государственный орган Спарты. Герусия отклонила предложение Лисандра, и он перенес законопроект в апеллу. В апелле в роли защитника законопроекта выступил сам Агис, отказавшийся в пользу государства от своих обширных поместий ценностью 600 аттических талантов. Агис
ратовал за восстановление ликургова строя. «Я хочу,— говорил Агис,— изгнать из Спарты сребролюбие и гордость. Я боюсь, что различие в образе жизни и порча нравов внесут рознь и разложение в наше государство...» По внешнему виду и образу жизни царь Агис походил на рядового гражданина. Следуя философам кинической школы, он носил короткий плащ, длинные волосы, вел суровый образ жизни и ел простую пищу.
Выступления Агиса настроили против него олигархов, называвших царя-реформатора эгоистом, стремящимся к установлению в Спарте тирании. В следующем, 242 году положение еще более обострилось, срок полномочий Лисандра истек, и он вышел из состава эфората. В новый эфорат входили исключительно одни олигархи. После этого Агис вынужден был прибегнуть к более решительным мерам: разогнать эфорат, открыть долговые тюрьмы и кассировать долги. Долговые квитанции были собраны в одну кучу и сожжены на площади. Стремясь поднять боеспособность спартанской армии, Агис предложил дать земельные участки 19 500 спартиатам и периэкам. Одновременно Агис предлагал наделить периэков гражданскими правами. До передела же земель дело не дошло, так как царь должен был поспешно уехать на войну с этолянами, вторгшимися в Пелопоннес.
Воспользовавшись отъездом царя, противники реформ переубедили граждан, отменили реформу и предали суду самого реформатора. После возвращения с театра военных действий Агис был обвинен в стремлении к тирании и приговорен к смертной казни. Агис, а также его мать и бабка были задушены в тюрьме.
Однако смерть Агиса не обезглавила начавшегося движения. Через несколько лет продолжателем дела Агиса выступил новый царь, Клеомен III (235—221 гг.), женатый на вдове Агиса. Из опыта Агиса Клеомен извлек много для себя полезного. Было ясно, что реформу можно провести лишь насильственно, путем военного переворота, уничтожив эфорат и герусию, препятствовавших ее проведению. Война с Ахейским союзом, стремившимся утвердить свою гегемонию во всех городах Пелопоннеса, дала возможность молодому царю продемонстрировать свои незаурядные военные способности. После одной из побед над ахейцами Клеомен с отрядом наемников двинулся в Спарту и совершил государственный переворот. Воины Клеомена ворвались в сисситии, где находились эфоры, выбросили их кресла, а самих убили. 80 самых влиятельных и выступавших против реформ олигархов были изгнаны, эфорат и герусия уничтожены. «Если бы эфоры,— говорил в народном собрании Клеомен,— не так злоупотребляли своей властью, то их можно было бы еще терпеть, но теперь они превзошли всякую меру терпения. Они совершенно уничтожили царскую власть, возвысив свою собственную; по своему произволу они изгоняют одних царей,
предают суду и убивают других. Своими врагами эфоры объявляют всех, кто стремится восстановить конституцию Ликурга» 1.
В заключение Клеомен подчеркнул, что если бы он мог мирным путем вылечить Спарту от всех «занесенных извне болезней»—неги, роскоши, долгов и займов, а самое главное, от источника всех пороков — бедности и богатства, то считая бы себя самым счастливым из всех царей мира.
На следующий день после переворота Клеомен созвал народное собрание с целью объяснить совершившийся переворот и приступить к реорганизации государства на новых началах, кассации долгов и переделу имуществ. Передел имуществ значительно увеличил число граждан и боеспособных воинов, и, кроме того, в гражданские списки было занесено несколько тысяч периэков, благодаря чему спартанское ополчение стало представлять теперь внушительную силу. Экономические мероприятия Клеомена были лишь прелюдией дальнейших его политических и социальных реформ. Клеомен стремился воспитать спартанское юношество в духе стоической философии. Он мечтал переделать людей, сделать их «хорошими во всех отношениях». Поэтому Клеомен, по сообщению Плутарха, обращал особое внимание на воспитание и образование молодежи. Спартанская молодежь проводила время в учении, гимнастических и военных упражнениях. Руководил воспитанием царь, который сам был примером простоты, скромности и умеренности. Внешний успех реформ был полный. Популярность Клеомена в Спарте возросла.
«Клеомен,— пишет Плутарх,— возбудил огромное удивление своей энергией и умом. Те, которые раньше смеялись над ним, когда он говорил, что, провозглашая кассацию долгов и передел земель, он берет пример с Солона и Ликурга, теперь вполне верили, что виновником всех перемен, происшедших в спартанцах, был именно он, а не кто-либо другой»2.
Проведенная Клеоменом реформа влила новые силы в спартанскую общину, подняла престиж царской власти и сделала Спарту способной на новые войны и победы. Результаты преобразований не замедлили сказаться в войне с Ахейским союзом. В этой войне Клеомен, опираясь на свои войска, добился успехов. Отряды Клеомена вызывали всеобщее удивление и восхищение. На Клеомена смотрели как на избавителя от всех бед и провозвестника новой жизни. Масса бедного люда в городах Пелопоннеса, через которые двигались спартанцы, переходила на сторону Клеомена или же выражала ему сочувствие, готовая по его первому приказу начать расправу со своими
олигархами-богачами. Повсюду народ требовал кассации долгов и передела земли. Аркадия, Аргос, Коринф и часть Ахайи поддержали Клеомена.
Тогда глава Ахейского союза и фактический его диктатор Арат, боясь вспышки демократического движения и не видя иного выхода, вступил в переговоры с македонским царем Антигоном Лосоном. Классовые интересы побудили Арата отказаться от всего достигнутого за предшествующие годы в борьбе с Македонией. Он и сам был богатым человеком и защищал интересы богатых.
На помощь Арату двинулся македонский царь с 40-тысячным войском. Он нанес несколько поражений спартанцам, прорвался в Пелопоннес и захватил города Орхомен, Мантинею и другие, подвергнув их жестокому разгрому. На этом Антигон, однако, не остановился. Его целью был разгром Спарты. Положение для Клеомена становилось критическим. Окруженный врагами, он прибегнул к крайнему средству: призыву в армию илотов. По одной версии, шести, а по другой — девяти тысячам илотов раврешено было откупаться за пять аттических мин, что составляло очень большую сумму. Сколько же илотов было в Спарте III в., если девять тысяч из них располагали средствами для выкупа! Но и это, однако, не спасло положения. На подступах к Лаконике, в теснинах Селласии, в 221 г. Клеомен потерпел полное поражение, потеряв большую часть своей 20-тысячной армии. Победу одержала Македония. Клеомен бежал в Египет к своему союзнику Птолемею Эвергету и там через несколько лет погиб.
Антигон и Арат торжествовали победу. Реформы Клеомена в Спарте были отменены. Эфорат и герусия восстановлены. Законы об уничтожении долгов и переделе земли аннулированы. Эмигранты получили право возвращения на родину, царская власть была уничтожена. Спарту вынудили войти в состав Македоно-Ахейского союза, возглавляемого македонским царем. Внешне реакция торжествовала полную победу, но она не могла решить кардинальных вопросов, волновавших спартанское общество. Имущественное неравенство продолжало возрастать, а следовательно, увеличивалось число деклассированных элементов.
Классовая борьба в Спарте крайне обострилась и в условиях своеобразного и примитивного спартанского строя выливалась в форму заговоров, покушений, восстаний и т. д. Дело дошло до того, что однажды заговорщики во время праздника захватили арсенал, перерезали «старцев» и на короткое время восстановили царскую власть. Вождями всех недовольных существу-
ющим строем как свободных граждан-спартиатов, так и неодамодов и бесправных илотов, были тираны. Наиболее значительным и известным из всех спартанских тиранов эллинистической эпохи был Набис (207—192 гг.). В известной мере Набиса можно рассматривать как преемника и продолжателя царей-реформаторов Агиса и Клеомена. Помимо наемников, Набис опирался на поддержку и сочувствие всех деклассированных элементов, свободных и рабов.
Набис распределял конфискованные земли и богатства между своими сторонниками, набирал наемников и администраторов, не делая различия между свободными и рабами. Таким образом, политика Набиса подрывала основы рабовладельческого общества.
В течение 15 лет Набис стоял во главе Спарты и пользовался исключительной симпатией широких масс населения.
Набис вступил в борьбу с Ахейским союзом, Македонией, г затем и римлянами. Вначале римляне поддерживали Набиса, используя его как орудие в борьбе с остальной Грецией и Македонией, но потом заключили союз с его главным врагом — Ахейским союзом. В 195 г. войско Набиса было разбито и власть его ограничена территорией Спарты; через три года он потерпел поражение в борьбе с ахейцами и был предательски убил в Спарте во время военного смотра. После этого Спарта вошла в Ахейский союз.
В высшей степени интересной по сложности внутренних и внешних событий представляется в эллинистическую эпоху история городов Великой Греции. После ослабления Сицилийской державы при преемниках Дионисия она вновь возродилась при тиране Агафокле, в конце IV в.
История Агафокла, прошедшего путь от простого горшечника до «царя Запада», типична для эллинизма и позднегреческой тирании. На примере Агафокла можно конкретно проследить процесс установления тирании.
Агафокл родился в Сицилии, в городе Термах. Он происходил из небогатой семьи и в молодости занимался изготовлением горшков; отсюда и его прозвище «Горшечник». Переселившись в Сиракузы, Агафокл сблизился с влиятельным и богатым гражданином Дамасом. Во время войны с Акрагантом Дамас был назначен командующим сицилийскими наемниками и взял к себе в качестве помощника Агафокла. Уже в первых походах Агафокл зарекомендовал себя прекрасным полководцем, выносливым и сообразительным, пользовавшимся расположением воинов. После смерти Дамаса Агафокл женился на его вдове и стал одним из первых богачей Сиракуз.
Опасаясь тиранических наклонностей Агафокла, сиракузский совет шестисот, во главе которого стоял олигарх Сосистрат, отказал Агафоклу в награде, что сблизило его с демократами.
Обиженный Агафокл вынужден был уйти в изгнание и искать поддержки у своих наемников. К навербованному им отряду наемников, состоявшему из греков, италиков, галлов и т. д., присоединилась масса сельской и городской бедноты.
С этим отрядом Агафокл ворвался в город и потребовал двух важнейших представителей совета шестисот под предлогом совместного обсуждения государственных вопросов. Когда представители совета явились, Агафокл стал обвинять их перед войском и собравшимся народом в пренебрежении к общегосударственным и народным интересам и в стремлении низвергнуть демократию. Речь Агафокла имела успех. Солдаты и беднота, лишенные земли и обремененные долгами, бросились громить дома и избивать олигархов. «Сиракузский погром» продолжался два дня и стоил жизни тысяче граждан.
После этого Агафокл созвал экстренное народное собрание, на котором объявил народу причины избиения. Целью избиения, говорил он, было желание очистить город от людей, стремившихся к диктатуре и покушавшихся на народные права. Агафокл согласился принять на себя обязанности стратега с неограниченными полномочиями (стратег-автократор). Так, в 316 г. в Сиракузах был совершен государственный переворот и установлена тирания Агафокла.
В течение последующей 28-летней истории своего правления Агафокл вел непрерывные войны с Карфагеном, сицилийскими и южноиталийскими городами. В 310 г. он высадился на африканском побережье, захватил несколько городов и подошел к Карфагену. Но в это время в Сицилии вспыхнуло восстание городов, подчиненных Агафоклу. Он оставил свою армию на произвол судьбы в Африке, вернулся в Сицилию и подавил восстание. Однако армия Агафокла погибла, и попытка разбить карфагенян на африканской территории не увенчалась успехом. Западная часть Сицилии по-прежнему осталась за Карфагеном.
Сиракузы при Агафокле превратились в сильное государство. Однако держава Агафокла, социальную опору которой составляли наемники-иноземцы — греки, самниты, этруски, кельты и лигуры, не отличалась внутренней устойчивостью и распалась вскоре после смерти ее основателя (289 г.).