204

В.П. Яйленко

ЖЕНЩИНЫ, АФРОДИТА И ЖРИЦА СПАРТОКИДОВ В НОВЫХ БОСПОРСКИХ НАДПИСЯХ*

Без женщин, без содействия их нежного чувства,
нет успеха в изящных искусствах.

Н.И. Грен

• I. МЕТРИЧЕСКИЕ ЭПИТАФИИ
• II. ЭПИТАФИИ ЖЕНЩИНАМ, А ТАКЖЕ ЖЕНЩИНАМ С МУЖЧИНАМИ
• III. НАДГРОБИЯ, ПОСТАВЛЕННЫЕ ЖЕНЩИНАМИ
• IV. НАДПИСИ ИЗ СВЯТИЛИЩ АФРОДИТЫ В КЕПАХ И НИМФЕЕ

Как и во всем античном мире, на Боспоре были распространены надгробные надписи, многие из которых были поставлены женщинами. Нижеследующий эпиграфический материал распределен по 4 разделам: I. Метрические эпитафии. II. Эпитафии женщинам и женщинам с мужчинами. III. Надгробия, поставленные женщинами. IV. Надписи из святилищ Афродиты в Кепах и Нимфее. Основная часть надписей публикуется впервые, некоторые изданы, но нуждаются в новой интерпретации. Надписи из Керченского и Темрюкского музеев были обработаны мной в 1973-1975 гг. (приношу благодарность их директорам того времени С.В. Башарину и М.И. Лют за разрешение опубликовать неизданный материал).

I. МЕТРИЧЕСКИЕ ЭПИТАФИИ

№ 1. Известняковая стела, суживающаяся кверху, где расколота на 2 соединяющихся фрагмента (рис. 1а, 2, 3)1. Найдена в Керчи в 1972 г. на Второй нагорной улице, 27. Хранится в Керченском музее. Стела обломана снизу и по углам, выс. 63, толщ. 10,5, шир. вверху 37,5, внизу 39,5 см. Оборотная сторона заглажена. На рельефе изображена стоящая в рост женщина в хитоне, с головой закутанная в покрывало. Левая рука, придерживающая край покрывала, опущена, правая прижата к груди. Рядом фигурка служанки в хитоне с непокрытой головой и сложенными на груди руками. Под рельефом надпись, сохранилось 6

* © В.П. Яйленко, 1995.
1 Предварительную публикацию текста см.: Яйленко В.П. Материалы по эпиграфике Боспора // Надписи и языки древней малой Азии, Кипра и античного Северного Причерноморья. М., 1987. С. 159. (Далее: МБЭ).

205

Рис. 1

206

Рис. 2

строк текста, выс. букв 2 см. Надпись обломана справа и, начиная с стк. 4, слева. Текст местами утрачен. Это стихотворная эпитафия, состоявшая из 2-3 элегических дистихов:

είπε, τίνος πάτρης ελ[άσ]-σατο; Μάζακα χΦρος* [όνο?] -μ[ά]μοι [..]ν*εΐ βλέψ[ειας π] οαδα, [ε] ίδεΙ(η)ς φ [ς μοϋ νον?] τάς δεκάδ<*[ς δύο εσ χεν ηδη δύ] σμορ<? [ς - -]

скажи, из какого отечества приехала? - Мадзака край.

Имя мне (—)н. Если бы ты узрел девушку, то узнал бы, что только вот два десятка лет (жизни) получила несчастная в удел...”

Эпитафия построена на диалоге прохожего с покойной - распространенный вид древнегреческих надгробных эпиграмм, представлен-

207

ный и на Боспоре (КБН. 131)2. В начале таких надписей ставится один или несколько вопросов о месте рождения покойного, его имени, родителях, возрасте и пр. Вопросу είπέ, τίνος πάτρης публикуемой надписи соответствует, например, τί, τίνος πάτρης или πάτραν καί γενετή νένεπε других эпитафий3. В лакуне конца стк 1 утрачено не более двух букв, чему соответствует дополнение έλ[άσ]Ισατο “приехала” 4.

В стк. 2 буква М названия Мадзака частично утрачена; кроме левой ее гасты сохранилась часть правой с характерным для этой буквы в данной надписи апексом, обращенным влево, что позволяет уверенно читать здесь указанный топоним5. В числе народов, обитавших между Меотидой и Керавнскими горами (Северный Кавказ) Плиний (Ν Н. VI. 6 Mayhoff) упоминает мадзаков (mazacae)6. Этот этноним является производным от Μάζακα нашей надписи. Данное название области оказалось долговечным: мы можем с уверенностью отождествить его с исторически бытовавшим в Предкавказье еще в XVIII в. названием урочища Маздогу (черкесско-кабардинское “дремучий лес”). Теперь это Моздокская равнина в Северо-Осетинской республике.

Приведенные данные позволяют заключить следующее. Во-первых, Μάζακα χώρος нашей надписи свидетельствует, что в указанном пассаже Плиния (VI. 6) предпочтительна форма mazacae. Во-вторых, этот народ локализуется в районе нынешней Моздокской равнины. Отсюда, из этой Μάζακα χώρος и происходила покойная женщина.

2 Реек W. Griechische Grabgedichte. В., 1960. N 424-440.
3 Ibid. № 428. Парос, № 429, район Леонтополя в Египте, обе I в. до н.э. Ср. также эпитафию: Anth. Pal. VII. 44 и КБН. 131: φράζετέην πάτρην “назови свое отечество”
4 Здесь можно было бы читать без дополнения έάΐσατο “оставила”, но оно не согласуется с родительным падежом выражения τίνος πάτρης. Кроме того остальные строки показывают, что текст достигал правой грани стелы.
5 Желающий мог бы усмотреть здесь слово γάζα — Обращение к покойной, фигурирующее в одной из боспорских эпитафий (Болтунова А.И. Надгробная эпиграмма жены Дия // История и культура античного мира. М., 1977. С. 25), но в таком случае последующее ΚΑΧΩΡΟ пришлось бы исправлять на κα(1) χώρο[υ] “и края” или καχ(ο)ρο[ς] “и безрадостная”. Эти варианты, естественно, уступают чтению Μάζακα как не требующему исправлений. Вряд ли стоит вычитывать также Γάζακα - название двух городов Центральной Азии едва ли связанных как-либо с Боспором. Чтение Μάζακα позволяет думать о двух Мадзаках - области в Предкавказье (см. ниже) и каппадокийском городе, позднее называвшемся Цезареей. Решение этого альтернативного вопроса определяется имеющимися данными о связях Боспора с Предкавказьем, тогда как о каких-либо связях с Каппадокией сведений у нас нет (известны уроженки других малоазийских центров, проживавшие на Боспоре). Связи Боспора с Предкавказьем прослеживаются с V в. до н.э. и до римского периода (КБН. 1236; ВДИ. 1983. № 1. С. 227 - фасосские амфоры из Уляна; тут, же, С. 225 - материалы V-II вв. до н.э. из Западного и Среднего Прикубанья; все они не могли поступить сюда миную Боспор). Отмеченное обстоятельство дает основание видеть в Мадзаке публикуемой надписи область Предкавказья.
6 Разночтения рукописей по изданию Майхофа: mazamacas, mazacacas, mazacasos, mazacas.

208

Адыгский (черкесский) характер этого этнонима показывает, что покойная происходила из среды древних адыгов, обитавших далеко на восток от Горгиппии по Предкавказью. В связи с этим можно напомнить, что боспорские греки уже с V в. до н.э. проникали в глубь Северного Кавказа на восток, судя по находке греческих надписей в районе Майкопа и реки Большой Зеленчук (КБН. 1234-1236).

Причина появления адыгской женщины на Боспоре вряд ли станет предметом спора, если принять во внимание, что черкешенки славились своей красотой и украшали собой не один гарем в восточночерноморских странах. (См. в этом отношении портрет Бэлы в одноименной повести М.Ю. Лермонтова: “И точно, она была хороша: высокая, тоненькая, глаза черные, как у горной серны, так и заглядывали к вам в душу”)

В конце стк. 2 утрачено 2-3 буквы, в конце стк. 3 сохранилась М, следующая буква утрачена, далее видно МО и вертикальная гаста, после двух утраченных букв следует N. Этот разрушенный текст нельзя восстановить с полной уверенностью. Предположительно читаем тут [ονο]μ[ά]μοι[e.g. Μίο]ν “имя мне (к примеру) Мион” (скорее всего покойная имела адыгское имя). В эпитафиях - диалогах после вопроса нередко следует это выражение όνομα μοι7.

Далее в стк. 3 читаем εί βλε'ψ[ειας]: лицо, число, время и наклонение глагола восстановлены по соответствующему глаголу [ε]ίδεί(η)ς стк. 4 из той же фразы8. В начале стк. 4 хорошо читается слово [π]άιδα. В конце этой строки почти целиком сохранилась омега; для связи с τάς δεκάδας следующей строки и в соответствии с метрикой предположительно восстанавливаем тут ώ[ς μοϋνον], ср. близкое выражение μοϋνα δέ με δώδεκα έτη βιώσαντα “меня, прожившую только 12 лет” в одной из эпитафий9. К τάς δεκάδα[ς δύο] нашей надписи ср. &ξ δεκάδας и τρίς δεκάδας έτέων в эпитафиях КБН. 131, 1057. Поскольку покойная находилась в девическом возрасте (тем не менее, покрытая голова на рельефе говорит, что она была замужем), на что указывает слово παΐς стк. 4, в лакуне определенно восстанавливается числетельное δύο: “две декады” - 20 лет.

Далее в стк. 5 предположительно восстанавливаем для связи с [δύ]σμορο[ς] следующей строки и в соответствии с требованиями метра έσχεν ήδη.

В надписи представлены два элегических дистиха. Второй пентаметр

7 Реек W. Op. cit. N 431, 432, 435 etc.; Болтунова А.И. Надгробная эпиграмма Диндиана // Studii clasice. 1973. T. 15. P. 125 (Керчь).
8 Не исключено, что в стк. 3 следует читать [- -]νει как окончание глагола и императив βλεψ[ον], соответствующий είπε сгк. 1.
9 Реек W. Op. eit N® 464. стк. 12-13.

209

Рис. 3

сохранился частично и не исключено, что стк. 7, от которой сохранилась только одна гаста, была последней (число строк надписи и стихов эпитафии не совпадает). Эпитафия составлена правильным стихом, с соблюдением требуемых норм.

По характеру письма надпись датируется первой половиной I в. до н.э. (ср. письмо декрета в честь Митридата Евпатора из Нимфея и метрическую эпитафию КБН. 122).

№ 2. Известняковая стела, суживающаяся кверху, где обломана. Внизу шип для вставки в основание памятника. Высота с шипом 58, ширина внизу 42, толщ. 15 см (рис. 1б, 4). Хранится в Темрюкском музее (инвентарный номер отсутствует). Время и место находки в музейной документации не зафиксированы, поэтому можно констатировать лишь, что памятник найден на территории Темрюкского района Краснодарского края. В верхней половине стелы выемчатое поле с рельефом, ограниченное бордюром, под рельефом трехстрочная надпись. На сохранившемся целиком рельефе представлена стоящая в рост женщина в хитоне, закутанная с головой в покрывало, один край которого она придерживает левой рукой у левого плеча, другой край придерживает правой рукой на левом бедре. Рядом фигурка служанки, стоящей в такой же позе. Сразу под рельефом следует надпись (высота букв 2,5 см):

ταν δέ πολυδά κρυτον Σατυρί[ων] παράκοιτι[ν] Μα[1αν?]

“так вот поставил Сатирион много-оплаканную супругу Майю” ее изображение).

210

Рис. 4

Старт каждой строки расположен левее предыдущей на одну букву. Буквы в стк. 1 расположены менее убористо по сравнению с стк. 2-3. Текст надписи местами утрачен.

Письмо эпитафии находит параллели в лапидарных памятниках последней трети III-первой половины II в. до н.э. (КБН. 26, 247) с тем отличием, что в нашем случае присутствуют лунарные формы эпсилона и сигмы10. Последние заимствованы большой эпиграфикой из курсивно

10 Посвящение КБН. 26 сделано при Спартоке V или VI, первый из которых правил в третьей четверти III в., второй около 200-190 гг. до н.э. Здесь и далее мы приводим разработанную нами хронологию и последовательность правлений и нумерацию соименных царей-Спартокидов. См.: Яйленко В.П. Ольвия и Боспор в эллинистическую эпоху // Эллинизм: Экономика, политика, культура. М., 1990. С. 307 (далее: Ольвия и Боспор.) Условное воспроизведение письма надписей КБН. 26 и 247 в ΙΡΕ. II № 184 и 308 довольно близко их реальному виду. Со Спартоком V или VI связаны черепичные клейма с именем “Спарток” и письмом того же характера, что КБН. 26, 247. См.: Гайдукевич В.Ф. Строительные керамические материалы Боспора // Из истории Боспора. ИГАИМК. Вып. 104. М.; Л., 1935. С. 313-314; Ольвия и Боспор. С 304 (к упомянутому там Спартоку V теперь мы добавляем и Спартока VI, правившего около 200-190 гг., которого, конечно, нельзя только по шрифту клейм отделить от Спартока VI).

211

го письма, теперь неплохо представленного на Боспоре нимфейскими граффити на штукатурке, относящимися к последней четверти III в. до н.э. (см. ниже, раздел IV). Аналогичное письмо с использованием минускулярных форм имеют некоторые синопские керамические клейма IV и V хронологических групп, датировка которых разными исследователями приходится на 260-150 гг. до н.э. (если брать крайние цифры) или 240-165 гг. (если брать усредненные даты)11. Добавим, что в кружочке омикрона проставлены точки - черта, свойственная письму разных эпох.

Язык надписи - поэтический: слова πολυδάκρυτος, παράκοιτις принадлежат к поэтическому лексикону и указывают, что данная эпитафия имеет метрический характер. Это обстоятельство облегчает понимание начальных слов эпитафии, не вполне ясных. В предварительной публикации мы читали тут женское малоазийское имя Та, стоящее в аккузативе, а в конце для иллюстрации восстанавливали глагол α[ΰει] “призывает”, отметив полную его гипотетичность12.

Теперь мы предлагаем оптимальное объяснение начальных слов эпитафии ΤΑΝΔΕ. Указанные элементы поэтической речи πολυδάκρυτος, παράκοιτις заимствованы из гомеровских поэм, на которые ориентировался автор исследуемой эпитафии, как и прочие его сотоварищи по кладбищенскому стихотворному ремеслу позднеэллинистического и римского времени. В гомеровском языке присутствует идиома dv δέ + личное имя, первый элемент которой - анастрофически употребленное апокопированное наречие dva - “наверху, сверху, вверх” » при глаголе ορνυτο, ώρτο - “встает”, “встал”13. Например, II. XIII. 810— 811: ώρτο δ’έπειτα μέγας Τελαμώνιος Αίας, dv δ’άρα Τυδειδης ώρτο. “Поднялся великий Аякс Теламонид, встал и Тидид”. При этой идиоме употреблялся и глагол άνίστημι, например: dv οΌδυσσεύς ανίστατο - “Одиссей поднялся”. Во избежание повторения глагол мог опускаться, так что его функцию полностью брало на себя наречие, например, II. XXIII. 836-839: ώρτο δ’έπειτα μενεπτόλεμος Πολυ-ποίτης, dv δέ Λεοντ^ος κρατερόν μένος άντιϋέοιο, dv δ’ "Αίας Τελαμωνιάδης καί δϊος’Επειός, έξειης δ’Χσταντο “И встал Полипет, бранодышащий воин; встала и грозная мощь Леонтея, подобного богу; встал и Аякс Теламонид и сильный Эпеос огромный; стали порядком”

11 Граков Б.Н. Древнегреческие керамические клейма с именами астиномов. М., 1928. Табл. XII, 2, 8. Сводку предлагавшихся датировок IV и V хронологических групп см.: Шелов Д.Б. Керамические крейма из Танаиса III—I вв. до н.э. М., 1975. С. 136-137.
12 МБЭ. С. 19: Τάν δέ πολυδάκρυτον Σατυρί[ων] παράκοιτ[ιν] μ’ό[ύει]. “Меня, Та, многооплаканную супругу, Сатирион призывает (?)”.
13 LSJ. S.v. α’νά G.

212

(пер. Н.И. Гнедина). Такая функция наречия ανα даже побудила наших лексикографов отмечать в словарях: эпическое αν=άνέστη14.

В эпитафиях глагол ανιστημι имел значение “ставить (памятник)”, причем в кратких надгробных надписях он мог отсутствовать, так как естественным образом подразумевался (см. примеч. 35).

Приведенные данные позволяют заключить следующее: автор исследуемой эпитафии, ориентировавшийся на гомеровский язык, заимствовал из него не только лексику, но и конструкцию άν δέ + личное имя с подразумеваемым άνίστημι (но не в значении “встать”, как в поэмах Гомера, а в значении, свойственном языку эпитафий - ’’поставить памятник”): αν δέ... Σατυρίων “поставил (памятник) Сатирион”. Предваряет эту конструкцию частица τοι, “склеенная” с наречием αν (как с частицей άν=τάν) и потому ставшая контрактированной в красисе: τάν “так вот поставил”15.

Прилагательное πολυδάκρυτος имеет два значения: “многослезный (-ная)”, “многооплаканный (-ная)”, из которых следует предпочесть второе, так как эпитафия поставлена женщине от имени скорбящего мужа. Винительный падеж этого прилагательного показывает, что словй стк. 3, к которым оно относится и окончания которых не сохранились, также стояли в аккузативе. В стк. 3 παρακοιτ может быть восстановлено как παρακοίτ[ην] “супруга” (винит, падеж муж. рода) и παράκοιτ[ιν] “супругу” (тот же падеж жен. рода); второе предпочтительней, так как сопряжение прилагательного πολυδάκρυτον напрямую с именем покойной, без связующего существительного, стилистически неудачно.

В метрическом отношении эпитафия, по-видимому, представляет собой триметр со следующей схемой:

В первой, третьей и четвертой стопах дактили, во второй трибрахий, в пятой спондей. В целом нормы стихосложения соблюдены: в третьей стопе сделана цезура, спондей употреблен в нечетной пятой

14 Коссович И. Греческо-русский словарь. М., 1848. С. 85 (s. vv. αν, ανα); Вейсман А.Д. Греческо-русский словарь. СПб., 1899. С. 80; Дворецкий И.Х. Древнегрече-ского-русский словарь. М., 1958. С. 109.
15 Вообще τοι - энклитика, не занимающая первой позиции, однако у поздних авторов в “склеенном” состоянии она употреблялась и в начале предложения, например: τοίνυν, σου δέομαι, γράφε πλείονα - ... “поэтому больше пиши, умоляю тебя” (Поллиан, Anth. Pal. XI. 127); еще пример из боспорской метрической эпитафии конца I в. до н.э. -начала I в. н.э.: τοίγαρ ο’τές φ θιμένους “и вот когда к мертвецам". См.: Болтунова А.И. Метрическая эпитафия из пантикапейского некрополя // ВДИ.Л968. № 2. С. 131=МБЭ. С 119-120. Пользуюсь случаем отметить, что в моем переводе эпитафии на С. 120 выпало как раз это выражение и там следует читать: “когда демоны повели одоленное старостью (тело) к мертвецам, я оставил внуков жене".

213

стопе, дактиль в первой и третьей. Отклонения от нормы: употребление дактиля в четвертой стопе; для образования трибрахия в слове (πο)λυδάκρυ(τον) альфа перед группой немая + плавная принята за краткий звук, также и ипсилон, в данном прилагательном долгий, но в исходном слове δάκρυον, “слеза” краткий, как и в ряде производных (например, δακρυσίστακτος).

За последними буквами стк. 3 MA следует лакуна, в которой утрачено не более 3 букв. Предположительно восстанавливаем здесь метрически подходящее имя покойной Μα[ιαν], известное на Боспоре (КБН. 201, Пантикапей, IV в. до н.э.).

Имя Сатирион дважды зафиксировано в боспорских надписях V-IV вв. до н.э.16 Данная эпитафия обогатила наши представления о языке боспорских версификаторов двумя не засвидетельствованными здесь ранее элементами поэтического лексикона - παράκοιτις, πολυδάκρυτος, а также гомеровской идиомой άν δέ + личное имя.

Всего на Боспоре известно сейчас 48 метрических эпитафий, из которых 42 найдены в Пантикапее и только 6 в остальных центрах Боспора17. Все эти эпиграммы относятся в основном к двум столетиям от рубежа II—I вв. до н.э. по I в. н.э., тогда как более ранних, от V -середины II вв. до н.э., только семь, из которых 6 пантикапейских (КБН. 113-188) и 1 из Патрея (КБН. 1057). Надгробие Майи - вторая после патрейской ранняя эпитафия, найденная вне Пантикапея, иначе говоря, второй по времени известный нам образец кладбищенского творчества нестоличного версификатора. Может быть именно нестоличным происхождением и объясняется некоторая странность метрической схемы данной эпитафии, не содержащей ни одного ямба (впрочем возможно, что мы неправильно понимаем ее метрику).

II. ЭПИТАФИИ ЖЕНЩИНАМ, А ТАКЖЕ ЖЕНЩИНАМ С МУЖЧИНАМИ

№ 3. Известняковая стела, обломана сверху и снизу, высота 106, ширина 73, толщина 21 см (рис. 1в, 5). Найдена на Ильичевской “Батарейке”. Поступила в Темрюкский музей в 1969 г., где и хранится. Вверху и внизу рельефы, между ними надпись. На верхнем рельефе представлена сидящая в кресле женщина в хитоне, с головой закутан-

16 КБН. 10; Толстой И.И. Греческие граффити древних городов Северного Причерноморья. М.; Л., 1953. № 239.
17 КБН. 113-151. (Пантикапей), 913 (Нимфей), 991-992 (Фанагория), 1017 (Патрей), 1057 (Гермонасса), 1192 (Горгиппия). К пантикапейским эпитафиям следует добавить нашу надпись № 1 и еще три, изданные А.И. Болтуновой: Метрическая эпитафия из Пантикапейского некополя. С. 130-132 (с поправками: МБЭ. С. 119-120); надгробная эпиграмма Диндиана. С. 127-130; надгробная эпиграмма жены Дня (с нашими поправками: МБЭ. С. 120).

214

Рис. 5

ная в покрывало (голова частично сколота). По обеим. сторонам кресла - уменьшенных размеров фигурки служанок, одна из которых держит в руках ларец, другая полотенце. Подлокотники кресла сделаны в виде сфинксов. От нижнего рельефа сохранились два сильно фрагментированных изображения, одно из которых определенно мужское. Оборотная сторона стелы заглажена. Трехстрочная надпись вырезана по линейкам, высота букв 5,5 см. Текст:

18 Предварительная публикация текста: МБЭ. С. 19.

215

Рис. 6

Рис. 7

216

Рис. 8

Κλεοπράτα, γυγή Γαίου, τοΐς πα[ρ]φ γο(υ)σιν χαίρε[ιν]

’’Клеопрата, жена Гая, прохожим [шлет] привет”18.

Женское имя Κλεοπράτα не засвидетельствовано в греческих ономастических справочниках, но вряд ли стоит исправлять его на имя Клеопатра, известное и на Боспоре. Видимо, это местное новообразование, которое хорошо объясняется из слов κλέος и πράττω как “достигшая славы”. По характеру письма эпитафия находит близкие параллели в боспорских надписях времени Савромата I (93-123) и Котиса II (123-132)19. Аналогичное обращение к прохожим от имени покойного содержится в ряде других боспорских надписей (КБН. 691, 1035, 1091, 1095)„ Как видно, это прием, свойственный составителям эпитафий с азиатского Боспора (лишь одна из них пантикапейская).

19 КБН. 33; Блаватская Т.В. Фанагорийская надпись Савромата I // КСИА. 1976. Вып. 145. С. 93. В этих надписях находим даже одну и ту же сигму с шевроном у пересечения наклонных гаст.

217

Рис. 9

№ 4. Верхняя часть надгробной стелы, увенчанной акротерием в виде листа аканфа и побегов. Высота 78, ширина 45 (без карниза, отделяющего акротерий от поля стелы), толщина 13 см (рис. 6,7). Хранится в Керченском музее, инв. № Кл-30. Стела обломана примерно по середине высоты. Под карнизом двухстрочная надпись (высота букв 3,3 см):

Νίκαινα "Никена, [дочь]

Νευμηνίο Невмения”.

По передаче дифтонга ου через δ надпись датируется IV в. до н.э. Буквы вырезаны тщательно, с ровными промежутками. Кончики мачт апицированы, наклонные гасты слегка прогнуты. Это раннеэллинистическое письмо, т.е. эпитафия Никены относится к последней трети IV в.

Имя Никена засвидетельствовано в греческом антропонимиконе впервые. Значение его, однако, вполне ясное: “победоносная” (прилагательное от νίκη “победа” с суффиксом - αινα: *ν1καινα, аналогично именам Λύκοανα, Λάκαινα). Имя Нумений известно на Боспоре, как и в греческой эпиграфике в целом, в двух формах: Νεομήνιος (КБН. 163, 210, 211, 1056, 1064), характерной для IV в. до н.э., и Νουμήνιος (КБН. 912 и др.), известной с III в. до н.э. Наша форма Νευμήνιος встречается в надписях позднего IV-III вв. до н.э., она промежуточная между формами на νεο- и νου- (последняя представляет собой слитную

218

аттическую форму прилагательного νέος “новый” в композитах)20. Таким образом, и с этой точки зрения данная эпитафия не древнее последней трети IV в. до н.э.

№ 5. Стела известняковая, вверху фронтон с акротериями по бокам, в середине фронтона и над акротериями розетки (рис. 1г, 8-9) Хранится в Керченском музее. Под фронтоном рельеф: стоящие в рост мужчина и женщина протягивают друг другу руки. Мужчина в штанах и плаще, женщина одета в хитон и с головой закутана в покрывало. У ног мужчины маленькая фигурка слуги, у ног женщины - маленькая фигурка служанки с пиксидой. Под рельефом надпись, вырезанная по линейкам:

Καλοϋς Δα|μρφίλου, Χρυ|[σ]ίο(ν) Καλο<5|, χαίρε[τε]

”Калус, [сын] Дамфила,

Хрюсион, [дочь] Калуса, прощайте”.

По характеру письма надпись датируется I в. н.э.

№ 6. Левый нижний угол мраморной плиты, обломанной справа и сверху, выс: 16,5, шир. 9, толщ. 6 см (рис. 1д, 10). Оборотная сторона заглажена. Хранится в Керченском музее. Сохранились остатки 6 последних строк надписи, скорее всего надгробной. Высота букв 1,7 см в стк. 1 - 4, в стк. 5 - 6 1,4 см. Текст:

της με----

καιρόγ - - -3 κων Έ[μμει (?) γυν] -αικός [άνέστη] -5 σεν τ[ήν στήλην (?) έν βλτ’ [έτει]

”- - надлежащее время (?) - -жены - - поставил эту стелу в 332 году”.

Самое важное в сохранившемся тексте - точная датировка по боспорской эре: 332 г.=35 г. н.э. Точную датировку имеют строительные надписи, манумиссии, отдельные эпитафии, почетные надписи, рескрипты Аспурга. Более или менее определенное восстановление слова [γυν] αικός сужает вероятную типологию надписи: это либо манумиссия, (ср. КБН. 1124, 1125, содержащие это слово), либо эпитафия. Если думать о манумиссии, то в сохранившемся тексте нет сколько-нибудь подходящих соответствий лексике, типичной для документов этого рода. Следовательно, наиболее вероятна принадлежность фрагмента к числу надгробных надписей.

Датированные прозаические эпитафии дошли до нас главным образом от П—Ш вв. н.э.21 Наиболее ранний образец датированных надгро-

20 Thumb A. Handbuch der griechischen Dialekte. Heidelberg, 1932. Bd. 1. S. 97, 137, 197, 230; 1959. Bd. 2. S. 258.
21 КБН. 656 (130 r.), 675 (133 r.), 697 (106 r.), 703a (124 r.), 705 (129 r.), 710 (143 r.). 711 (140 r.), 733a (214 r.), 734 (285 r.), 744 (между 343-353 гг.). Все - из Пантикапея.

219

Рис. 10

бий относится к 14 г. н.э. (КБН. 335); вместе с нашим фрагментом только он принадлежит I в. н.э. Обе надписи относятся ко времени правления Аспурга (14-38 гг. н.э.), который ввел в употребление на Бое-поре вифинскую эру, в чем следует усматривать ориентацию царя на времена Митридата Евпатора: летосчисление по вифинской эре было принято в Понтийском царстве, откуда, возможно еще при Евпаторе, появилось на Боспоре22.

Надгробие КБН. 335 от 14 г. н.э. сохранилось полностью и может указывать на примерное содержание нашего фрагмента:

"Αλκιμος* Ασκλά καί [ή] αύτοϋ γυνή Φιλοπάτρα θυγάτηρ’ΑλκΙου οΐ -κοδόμησαν [τ]ό μ[νί\] -μα έν τφ ait [£τ]ει

Алким, [сын] Аскласа, и его жена Филопатра, дочь Алкия, выстроили этот памятник в 311 году”.

22 Об ориентации Аспурга на Евпатора см.: (Яйленко В.П. Династическая история Боспора от Митридата Евпатора до Котиса I // Эпиграфические памятники и языки Древней Анатолии, Кипра и античного Северного Причерноморья. М., 1990. С. 168.

220

В нашем фрагменте слово γυνή стоит в родительном падеже, а глагол [- -] σεν в единственном числе и это означает, что памятник был воздвигнут мужем жене. В датированных эпитафиях наряду с глаголом οίκοδόμησεν (КБН. 711: τό μνήμα) употреблялся глагол άνέστησεν (КБН. 710, 744: τήν στήλην, 733а: άνέστησα). В нашем фрагменте от обозначения объекта постановки сохранилась только буква Т. Следовательно, если восстанавливать глагол [οΙκοδόμη]σεν, то объектом будет τ[ό μνήμα], если [άνέστη]σεν, то объектом будет τ[ήν στήλην].

Таким образом, стк. 5 дает нам примерное число букв в строке: 9-11, с чем согласуется текст стк. 4: [γυν]αικός[άνέστη]σεν (11 букв. В лакуне перед словом [γυν]αικός, видимо, стояло имя покойной, начинавшееся на Е (следующая его буква имела прямую мачту). Если ориентироваться на ономастикон женских эпитафий Боспора, можно (разумеется, в иллюстративных целях) восстанавливать имя,,Eμμεις (КБН. 122,1 в. до н.э.) в родительном падеже:"Ε[μμει]. Не исключено, что предшествующие буквы κων принадлежат окончанию имени мужа, например, часто встречающегося на Боспоре имени Γόκων. Но, скорее, имя мужа стояло в предшествующем тексте.

Сохранившееся в стк. 2 слово καιρόγ имеет значения “подходящая пора”, “время”, “надлежащая мера”, нередко фигурирующие в эпитафиях, например, в метрическом надгробии КБН. 128: смертоносная Мойра исхитила покойную из жизни “в надлежащее время”23. Не исключено, что начало исследуемой надписи могло быть стихотворным, а в последних строках шел прозаический текст фактологического содержания (как в КБН. 122, 145 и др.).

III. НАДГРОБИЯ, ПОСТАВЛЕННЫЕ ЖЕНЩИНАМИ

№ 7. Известняковая стела выс. 61, шир. 52, толщ. 15,5 см с рельефом и трехстрочной надписью (рис. 11-12). На верхней грани стелы имеются два квадратных в сечении отверстия для штырей, вставлявшихся в стелу. Оборотная сторона слегка заровнена. Рельеф хорошей тонкой резьбы ограничен филенками. На нем изображен всадник на низкорослом шагающем коне с подстриженной холкой, взнузданном для верховой езды. Между ногами коня - пес. У всадника справа приторочены длинное копье, лук и колчан со стрелами. На нем сапоги и панцирь, доходящий до середины бедра, где он расшит сбоку. Голова всадника повреждена сколами, по-видимому, она покрыта шлемом круглых очертаний. Хранится в Темрюкском музее, время и место находки неизвестны. Надпись под рельефом сде-

23 После О сохранилась мачта с частью наклонной гасты, т.е. N или М. Вряд ли стоит вычитывать тут καί ρομ[β- -]- единственно возможное, но не подходящее по смыслу.

221

Рис. 11

лана по тонко прочерченным линейкам, письмо ровное, аккуратное (высота букв 2,5 см):

Βασίλισσα Δύναμις Μαθιανην Ζαιδαρου [μνή]μης χάριν

’’Царица Динамия [поставила изображение] Матиана, [сына] Заидара, памяти ради”24.

24 Предварительная публикация текста: МБЭ. С. 19.
25 Первая буква имени повреждена, но читается бесспорно: сохранилась вся правая половина М с прямой мачтой и наклонной га той.

222

Имя и патронимик покойного, впервые засвидетельствованные на Боспоре, по происхождению иранские25. По своей основе имя Ma-

θιανης входит в группу скифских северопричерноморских имен Μαϋανος (ΙΡΕ. I2, 82, 1Ö0, 152, Ольвия, II в. н.э.), Μαδακος, Μαδωις (КБН. 1279, 1282, Танаис, III в. н.э.), плюс персепольское имя -Matëna26. Их основу сравнивали с др.-перс. mäda - “мидянин” (с сомнением М. Фасмер), авест. mada-, maδa-, maδu- “спиртной напиток”, “опьянение хаомой” (В.И. Абаев, Л. Згуста)27. Мы бы добавили сюда и авест. ma(i)dya- “средний” (т.е. средний по счету сын). По грамматической форме имена Μαϋανος, ΜαΦιανης, Matëna (слоговое Ma-ti-e-na) - прилагательные или существительные, образованные от одной из указанных основ28.

Имя Ζαιδαρος (Ζαιδαρης), видимо, отражает основу типа авест. zaotar- “жрец” (в “Яште” V - это обозначение верховного жреца). Возможно, это слово входит в состав персепольского имени Вака-dauda29. Передача исходной иранской основы с дифтонгом au (в авест. Zaotar-) через греч. αι может указывать на узкое произношение второго компонента этого дифтонга в местном скифском языке30.

Смысл и значение эпитафии Матиана становится понятным на общем фоне надписей, сделанных от имени правительницы Динамии или в ее правление. Всего таких надписей, вместе с нашей, 8, причем от 30 лет ее брака с царем Асандром дошла лишь одна надпись (КБН. 30), остальные 7 поставлены от имени самой Динамии или в ее честь. Три из них поставлены Динамией в честь Августа и Ливии (КБН. 38, 978, 1046), что скорее всего связано с утверждением ее римским прин-цепсом на боспорском престоле (В.В. Латышев). Не случайно эти 3 надписи поставлены Динамией в Пантикапее, Фанагории и Гермонас-се: царица воздала благодарность властям предержащим в основных центрах Боспора.

Еще две надписи чествуют саму Динамию: это посвящение неких Мирона и его жены за нее из Пантикапея (КБН. 31) и почетная надпись агриппейцев - фанагоритов (КБН. 979). Упоминается Динамия также в почетном декрете херсонеситов в честь некоего Аминия, который, возглавил успешное посольство к боспорской царице (ΙΡΕ. I2. 354).

26 Mayrhofer М. Onomastica Persepolitana. Wien, 1973. S. 195.
27 Vasmer M. Die Iranier in Südrussland. Leipzig, 1923. S. 43. Zgusta. S. 111-112, 195; Петров В.П. Сюфи. Киев, 1968. C. 132.
28 По И. Гершевичу, Matëna- к *Madyäyana-. См.: Mayrhofer М. Op. cit. S. 195.
29 Ibid. S. 135: baya-zaotar-, “жрец бога”.
30 В некоторых восточноиранских языках этот дифтонг развивался в сторону узкого произношения и монофтонгизировался в i, е (Эделъман Д.И. Сравнительная грамматика восточно-иранских языков: Фонетика. М., 1986. С. 73-74). В скифских именах Северного Причерноморья этот дифтонг монофтонгизировался и передавался через ω, ου, о (Zgusta. S. 246). Возможна этимология имени Ζαιδαρης из иран. *zäy- (авест. zaya-, ср. перс, zäy-“рождаться”) и *atar- (авест. ataro-, atar-, др. nepc.ütar- “огонъ’О: “рожденный огнем”, естественное для иранцев как огнепоклонников имя. Храмы Афродиты Апатуры на Тамани были храмами огня (см. с. 318).

223

Рис. 12

Мы уже имели возможность исследовать хронологию упомянутых надписей в контексте перипетий правления Динамии и потому ограничимся здесь основными выводами31.

В 50/49-22/21 гг. до н.э. Боспорским царством правил Асандр, женатый на дочери Фарнака Динамии. В последний период своего правления престарелый царь возвел жену в ранг “великой царицы” и своей соправительницы. По смерти мужа Динамия унаследовала царство (детей у них не было) и правила сначала единолично (от 21/20 и 17/16 гг. до н.э. дошли выпущенные от ее имени золотые статеры), а затем вместе с неким Скрибонием, который был убит в 15 г. до н.э. (или начале 14 г.). Весной 14 г. на Боспор явился назначенный Августом новый царь Боспора Полемон, замуж за которого вышла во второй раз овдовевшая Динамия. Однако вскоре, примерно уже с 13 г. до н.э., Полемон женился на Пифодориде, а Динамия, по давней догадке М.И. Ростовцева, удалилась на азиатскую сторону Боспора, где подняла знамя войны против Полемона. В 9 г. до н.э. Полемон явился сюда якобы для заключения мира, но был убит аспургианами - племенем иранского происхождения, обитавшим на пространстве от Тамани до Горгиппии. С 9/8 г. до н.э. Динамия во второй раз единолично правила Боспором в ранге царицы до своей смерти в 7/8 г. н.э. Решающий аргумент в пользу гипотезы о втором единоличном правлении Динамии - почетная надпись агриппейцев в честь царицы КБН. 979, постав-

31 Яйленко В.П. Династическая история Боспора. С. 134 и след.; МБЭ. С. 77-82, 97-98.

224

ленная не ранее 12-11 гг. до н.э., когда Фанагория была переименована в Агриппию по смерти вице-цезаря Агриппы в 12 г. и когда Полемона уже не было в живых, поскольку декрет чествует одну Динамию.

В эту реконструкцию времени и обстоятельств правления Динамии превосходно вписывается эпитафия Матиана. Вообще сам факт постановки надгробия от имени боспорского владыки уникален и потому, бесспорно, указывает на чрезвычайные, экстраординарные условия его появления. Хотя точное место находки эпитафии неизвестно, найдено оно на территории Темрюкского района - ареала обитания аспургиан32. С иранским характером наименования аспургиан вполне согласуется иранский же характер имени - патронимика Матиана. Оба отмеченных обстоятельства определенно указывают на принадлежность Матиана к аспургианам, а сам факт увековечивания его памяти боспорской царицей свидетельствует о его высоком ранге - скорее всего Матиан был предводителем аспургианской дружины. Напомним, что на рельефе он представлен в полном всадническом вооружении. Изображение покойного в воинском доспехе указывает на гибель его в условиях войны. Высокий ранг Матиана как вождя аспургиан и гибель его на военной службе у Динамии органично вписываются в гипотезу М.И. Ростовцева об удалении Динамии на Азиатский Боспор после разрыва с Полемоном и войне ее против него, ведшейся силами аспургиан, завершившейся гибелью царя. Дата этих событий: 13-9 гг. до н.э. - это дата постановки надгробия Матиана.

№ 8. Фрагмент мраморной плиты, расколотый на два куска (в контакте), обломан сверху и слева, выс. 22, шир. 17, толщ. 5 см (рис. 1e, 13). Сохранилась правая часть надгробной надписи, над нею -остаток рельефа: слева голень конской ноги с копытом, справа, вероятно, жертвенный столик. Следовательно, это надгробие всадника. Надпись пятистрочная, высота букв 2 - 2,8 см. Хранится в Керченском музее, на одном куске плиты инв. № JI 148, на другом № 3607. Место и время нахождения неизвестны. Текст:

74 [xcDi δείνι]* Ηλίου σύν-[βιος Δημη]τρία μνή-3 [μης χάριν βω?]μόν ΙδΙίρ [συνβίφ τε στηλΐ?] δα' καί ού [e.g. σεβόντα εΐνα]ι άτυχή

"Такому-то, сыну Элия, своему супругу, жена Деметрия [поставила] памяти ради жертвенник и стелу. И пусть не чтущий [их] будет несчастлив”.

Число утраченных слева букв определяется лакуной стк. 2. Так как

32 Подробней об аспургианах см.: Яйленко В.П. Династическая история Боспора. С. 159 и след.; МБЭ. С. 35 и след. Иначе решает вопрос об аспургианах С.Ю. Сапрыкин (Сапрыкин С.Ю. Аспургиане // СА. 1985. № 2. С. 65 и след.).

225

это мужское надгробие (на рельефе изображен всадник), имя в стк. 2 [Δημη]τρία восстанавливается в номинативе. При имени женщины, поставившей надгробие мужчине, предлог συν предшествующей стк. 1 резонно дополняется в слово σύν[βιος] “супруга”. (Формально возможное дополнение συντρόφη “вскормленница” маловероятно ввиду отсутствия таковых в эпиграфической лексике Боспора, которой известно лишь одно упоминание слова σύντροφος -КБН. 727.) Слово σύν[βιος] “супруг” можно было бы восстанавливать в дательном падеже, в пандан к дательному падежу не-сохранившегося имени покойного, но ιδίφ стк. 3 показывает, что συνβιφ стояло в стк. 433. В начале стк. 3—4 стоят буквы MON и ΛΑ, в которых могут быть опознаны составные части намогильного памятника - жертвенник и стела: [βω]μόν, [στηλΐ]δα. В малоазийских надгробиях нередко фигурирует постановка наряду со стелой жертвенника - βωμός, в том числе при идиоме Ιδίφ συνβίφ, как в нашем случае34.

Рис. 13

В реконструированном тексте стк. 1-4 отсутствует глагол. Это обычное явление в эпитафиях, где подразумевается глагол άνέστησε “поставил” при формуле μνήμης χάριν35. Опять-таки в малоазийских эпитафиях обычна заключительная формула с проклятием в адрес того, кто вознамерится причинить вред надгробию, в том числе такому, при котором стоит жертвенник36. Предположительно восстанавливаем в заключении эпитафии подобную формулу, хотя возможны и иные варианты понимая слов ου и άτυχη стк. 4-5.

Если восстановление охранительной формулы в нашей надписи правильно, следует заключить, что она связана с малоазийскими

33 Ср.: КБН. 697 - τηι συμβίωι τό μνήμα (106 г. н.э.); 1192.
34 См., например: Robert L. Bulletin épigraphique // REG. 1957. T. 30, N 368.
35 Помимо многочисленных примеров из КБН см. также, к примеру: Studia Pontica. Bruxelles, 1910. T. III. F. 1. N 40,47, 62, 71 etc.
36 См.: например: MAMA. 1939. Vol. 6, N. 19: θέμα καί βωμόν... ούδεν\ δέ δξεσται.

226

выходцами, обретавшимися на Боспоре. По характеру письма данное надгробие относится к Ш в. н.э. Это обстоятельство согласуется с тем, что переселение малоазийских контингентов на Боспор отмечается во П-Ш вв. н.э.37

IV. НАДПИСИ ИЗ СВЯТИЛИЩ АФРОДИТЫ В КЕПАХ И НИМФЕЕ

а) Посвятительная надпись из Кеп

В 1963 г. на городище Кепы найден фрагмент мраморной базы, обколотый слева и справа, со средней частью трехстрочной посвятительной надписи (рис. 1ж). После предварительной публикации Н.И. Сокольского и Н.П. Сорокиной сохранившегося текста38 его интерпретацию предприняла Н.С. Белова, предложившая следующее ее чтение:

5-7

.......νσα Σπαρ[τόκου

ύπέρ Παιρι]σάδους [τοϋ άδελφοϋ] ’ΑφροδΗτηι].

По ее предположению, в начале стк. 1 стояло имя дочери Спартока, заканчивавшееся буквами она сделала посвящение Афродите за брата Перисада. Если Н.И. Сокольский видел в упоминаемых надписью боспорских династах Перисада II (284-около 245) и его сына Спартока IV (около 245-240), то Н.С. Белова, справедливо отнеся надпись по характеру письма к концу IV-началу III в. до н.э., усматривала в них Спартока, сына Евмела, и его сына, будущего царя Перисада П39.

Интерпретация Беловой вызывает сомнение прежде всего с точки зрения формульной структуры посвящений времени Спартокидов. Как правило, они имеют эпонимную датировку по правящему царю (КБН. 6-11, 18, 23-26, 971-972, 974, 1014-1015, 1036-1040, 1042-1044, 1111)40. Имеются и простые посвящения типа “Аристион Арисгофонтов Афродите” (КБН. 13), но, во-первых, их меньшинство, во-вторых, в их именнике нет никакой связи с именами членов спартокидского дома. Если брать посвящения, сделанные членами этого дома, то они обяза-

37 См.: Яйленко В.П. Новые эпиграфические данные о римском Боспоре: Надписи малоазийцев с Керченского полуострова // Eirene. 1985. Т. 22. С. 71-75; МБЭ. С. 7-10.
38 Ежегодник Гос. ист. музея. 1963-1964. М., 1966. С. 36; Сокольский Н.И. Святилище Афродиты в Кепах // СА. 1964. № 4. С. 116-117.
39 Белова Н.С. Посвятительная надпись из Кеп // ВДИ. 1970. № 2. С. 65 и след. Эти датировки и нумерация соименных царей даны по КБН (С. 832), далее мы даем время правления и нумерацию соименных царей в соответствии с разработанной нами хронологией и последовательностью правлений (Ольвия и Боспор. С. 307).
40 Также посвящение времени Левкона I: Белова Н.С. Новая надпись из Гермонассы // ВДИ. 1967. № 1. С. 64.

227

тельно датированы по правящему монарху (КБН. 7, 25, 1015, 1037)41. Само их положение делало казалось бы частные акты официальными и потому присутствие эпонимной датировки обязательно. Наконец, посвящения, найденные на Азиатском Боспоре, обязательно имеют эпоним-ную датировку.

Сказанное означает, что [Παιρι]σάδους стк. 2 этой трехстрочной надписи принадлежит эпонимной датировке [άρχοντος Παιρι]-σάδουςίτού δεινος]42. Какой же Перисад имеется в виду - первый или второй? В поисках ответа обратимся к письму данного посвящения. Это раннеэллинистическое письмо со всеми его характерными признаками. Близкие параллели находим не только в справедливо указанном Н.С. Беловой посвящении КБН. 18 времени Спартока Евмелова (около 300-280), но и в ряде других надписей последней трети IV - начала III в. до н.э.43 Это проксенический декрет из Горгиппии времени соправления Селевка Евмелова и того же Спартока (304-около 300) и посвящения времени Перисада I (347-310) - КБН. 9, 101544.

Приведенные параллели указывают, что в Перисаде посвящения из Кеп скорее надо видеть Перисада I (347-310), нежели Перисада II (около 280-после 250). В таком случае Спарток стк. 1 может быть только его внуком Спартоком IV (около 300-280). Как видно, время их правления разделяет небольшой промежуток примерно в десятилетие. Перисад правил долго, так что его старшие сыновья, будущие цари Сатир II (310-309) и Евмел (309-304), уже сами имели детей, в частности Евмел - сына Спартока, который около 300 г. сел на престол отца. Внуки Перисада I в период междоусобной войны 310 г. были юными, в частности сын Сатира Перисад (Diod. XX. 24: νέος ών

41 Посвящение КБН. 1041: [Α]κις Παιρι[σάδεος άνέθηκεν IÂ ]φρ[οδίτηι= =] в связи со сказанным должно быть дополнено формулой Λρχοντος Παιρισάδεος. Об Акии в этой надписи и КБН. 1037 см.: Ольвия и Боспор. С. 295.
42 Эпонимную датировку такого типа содержит посвящение КБН. 1036 времени Перисада II или III: [άρχοντος Παιρισ]άδου τοϋ Σπα[ρ]τόκου (ср. эпонимную датировку βασιλεύοντος Παιρισάδου τοΌ Σπαρτόκου посвящений: КБН. 21, 23). Посвящения времени Перисада I обычно включают в эпонимной датировке полную титулатуру царя. Краткая формула Παιρισάδους άρχοντος представлена в метрическом посвящении КБН. 113 (ради метра члены формулы переставлены местами). Она происходит из краткой эпонимной формулы отца его Левкона I (390-351): άρχοντος Λεύκωνος Βοσπόρου καί θευδοσίης (КБН. 1111).
43 Другая надпись - КБН. 17, также приведенная Беловой в качестве параллели к посвящению из Кеп, весьма отличается письмом (см. ее фото и КБН. 18 на С. 69 работы Беловой) и принадлежит, на наш взгляд, второй половине III в. Ср.: КБН. 21 (фото: ВДИ. 1984. № 2. С. 80) - посвящение времени Перисада III (около 280-250) или Перисада III (последняя четверть III в.), 26 (фото там же) - посвящение времени Спартока V (третья четверть III в.) или даже Спартока VI (около 200-190).
44 См.: ВДИ. 1949. № 2. С. 88 (прорись КБН. 1015); 1964. № 3. С. 144 (фото проксении); СА. 1968. № 3 С. 44 (фото КБН. 9). Подробней о датировке этих надписей см.: Ольвия и Боспор. С. 300.

228

παντελ(8ς τήν ήλικίαν - “совершенно юного возраста”). Это указывает, во-первых, на то, что рассматриваемое посвящение относится к последнему десятилетию правления Перисада I, т.е. к 310-м годам, во-вторых предполагает, что лицо, связанное узами родства или брака со Спартоком (- - υσα Σπαρ[τόκου], стк. 1), не принадлежит к числу его детей, поскольку он сам еще был молод.

Рассмотрим теперь вопрос об авторе посвящения, иначе говоря, о дополнении лакуны стк. 1. Сохранившиеся буквы [- - о]υσα показывают, что это была женщина, и сказанное о возрасте Спартока предполагает, что это его жена, и соответственный термин родства дополняется в лакуне стк. 2 перед эпонимной датировкой: [γυνή άρχοντος Παιρι]σάδους45. Длина стк. 2 показывает, что помимо имени посвятительницы в стк. 1 содержалось еще какое-то указание, наиболее вероятно, упоминание жреческого сана типа Ιερή или ιερομενη, как свидетельствуют посвящения времени Спартокидов46. Однако в таком случае жреческий термин ставился после имени - патронимика автора посвящения (например, КБН. 10: “Сатирион Патайков Ιερησάμενος”), и окончание [=ο]υσα стк. 1 показывает, что соответствующее причастие стояло не в медиальном залоге, как это свойственно обычно греческим надписям, а в более редкой активной форме: [ήδέϊνα Ιερο]υσα “такая-то, исполнившая обязанности жрицы”. На Боспоре активная форма такого причастия зафиксирована в III в. н.э. (КБН. 36 А. 11: Ιερατεύων) и, что для нас существенней, в одном посвящении IV в. до н.э. (КБН. 1042), в котором буквы =ων перед эпонимной датировкой по правящему монарху вряд ли дополняются иначе, нежели указанием на жреческую должность: [Ιερατεύ?]ων, как полагал В.В. Латышев, или [1ερ]ων, как предлагаем мы47.

45 Обозначение родства автора посвящения обычно ставится после его патронимика, например: “Гесгия, Менодора дочь” (КБН. 21), “(-)сфена жена” (КБН. 18) и др. Особенно показательно в этом отношении посвящение КБН. 1015: “Комосария, Горгиппа дочь, Перисада жена”.
46 КБН. 6, 10, 25, 974, 1044: Ιερησάμενος; 26: Ιερώμενος, 14: Ιερή: 8, 21, 1040: Ιερωμένη. Перечислим посвящения эпохи Спартокидов, сделанные женщинами. КБН. 8; Креуса, дочь Медонта, жрица Деметры; 14: Аристоника, дочь Ксенокрита, жрица Деметры; 18: жена [- -] сфена посвятила Деметре; 21: Гестиея, дочь Менодора, жрица Фригийской матери; 27: Плусия посвятила Ангиссе; 972: Кассалия, дочь Посия, посвятила Афродите Урании; 1015: Комосария, дочь Горгиппа, жена Перисада I, посвятила Санергу и Асгаре; 1040: безымянная жрица, посвятила Артемиде; 1041: Акия, дочь Перисада I, посвятила Афродите; 1043: безымянная дочь Федима, жена Стратия, посвятила Афродите.
47 Глагол Ιερατεύω “исполнять жреческую должность** вошел в широкое употребление со II в. до н.э., хотя есть отдельные образцы и более раннего его употребления, например, в посвящении IV—III в. до н.э. с Крита (Cauer P., Schwyzer Е. Dialectorum Graecarum exempla epigraphica potiora. Hildesheim, 1960. № 202 Q. В боспорских посвящениях времени Спартокидов употреблялся только глагол Ιεράομαι (см. примеч. 46), поэтому мы и предлагаем в надписи КБН. 1042, как относящейся к IV в. до н.э.

229

Сказанное позволяет дать следующее чтение надписи из Кеп:

[ή δείνα του δεινος ιερο]ϋσα, Σπαρ[τόκου γυνή, άρχοντος Παιρι]σάδους [τοϋ Αεύ κώνος άνέϋηκεν τΐ\ι] Αφροδ[ίτηι]

“такая-то, [дочь] такого-то, исполнившая обязанности жрицы, жена Спартока, посвятила при архонте Перисаде, сыне Левкона, Афродите”48.

Попытаемся выяснить, почему жена Спартока избрала для своего посвящения именно святилище Афродиты в Кепах. Ранее мы предположили, что Спарток в недолгий период соправления с братом Селевком (304 - около 300), по давнему спартокидскому обычаю, правил в качестве соправителя на азиатском Боспоре49. Согласно этому обычаю, старший сын правящего царя сидел в Пантикапее, помогая отцу в управлении, а следующий по старшинству сын сидел на азиатском Боспоре, управляя этой частью царства50 . Разумеется, при Перисаде I внук его Селевк не мог управлять азиатским Боспором, но как раз отец его Евмел должен был обитать там в качестве управителя. Это, собственно, следует из того факта, что во время войны Евмел а с Сатиром театром военных действий был азиатский Боспор: именно там Евмел поднял мятеж против законно севшего на престол старшего брата Сатира51 . Следовательно, сын Евмела Спарток обретался при дворе своего отца, управлявшего при Перисаде I азиатским Боспором. Дворец принца-соправителя, возможно, располагался в Фанагории, крупнейшем городе азиатского Боспора. Из ее дальней округи происходит посвящение Комосарии, дочери Горгиппа и жены Перисада I, сделанное "по обету" (КБН. 1015, найдена близ станицы Ахтанизовской), из ближайших к Фанагории городов Гермонассы и Кеп происходят посвятительные надписи Акии, дочери Перисада I (КБН. 1041) и жены внука его

дополнение [ιερ]ων “исполняя обязанности жреца”. Примеры употребления активной формы причастия от глаголов Ιεράομαι, ϊερόω, Ιερατεύω, хоть и менее многочисленны сравнительно с медиальной формой, но тоже довольно распространены в греческих надписях. См., например: Ibid. N 553: Ιερούοντος (Фессалия, около II в. до н.э.); 202 С: Ιαρατεύων (Крит, IV—III в. до н.э.); 236 (Кирена, I в. до н.э. -1 в. н.э.), 448 (Танагра, III в. до н.э.) и др.

48 В качестве варианта в стк. 1 может быть дополнено [Ιερατεύο]νσα, но см. предшествующее примеч. о времени узуса глагола Ιεράομαι. В лакуне справа дополняется не более 5 букв (с тыльной стороны базы сохранилась ее правая грань). Длина лакуны слева в 17-18 букв в стк. 2-3 показывает, что в стк. 1 имя посвятительницы лучше дополнять с патронимиком, как это обычно в боспорских посвящениях (КБН. 8: “Креуса, дочь Медон-та”, 14: “Аристоника, дочь Ксенокрита”, 974: “Кассалия, дочь Посия” и др.). Обозначение жреческого сана может стоять сразу после имени посвятите ля, предшествуя указанию на родственные отношения (КБН. 14: “Аристоника, жрица Деметры, дочь Ксенокрита”).
49 Ольвия и Боспор. С. 307.
50 Там же. С. 291.
51 Там же. С. 297.

230

Спартока исследуемой надписи52. Любопытно, что все упомянутые представительницы спартокидского дома сделали свои посвящения Афродите: жена Спартока ее святилищу в Кепах, Акия - в Гермонассе, Комосария - Астаре, ипостаси Афродиты, в храм на горе Бориса и Глеба. Ниже мы покажем, что в IV в. был введен культ правящего боспорского монарха, отправлявшийся под эгидой Афродиты. Следовательно, посвящение жены Спартока было сделано в рамках культа Перисада I.

Святилище Афродиты в Кепах дало не только лапидарный памятник, но и ряд посвятительных граффити. Сам город получил название Кепы (употреблялось и единственное число Кеп) "Сады" по святилищу Афродиты, покровительницы плодородия53.

б) Граффити из святилища Афродиты в Нимфее (рис. 14-17)

Раскопками Эрмитажной экспедиции под руководством Н.Л. Грач в Нимфее с 1977 г. вскрывалось святилище эллинистического времени. Ценнейшей находкой стала настенная штукатурка площадью 12-15 м2 одного из помещений святилища, сплошь испещренная на высоте человеческого роста "всевозможными графическими рисунками, знаками и письменными текстами. Среди изображений - различные животные, кони, человеческие фигуры, сцены охоты, но превалируют парусные корабли, которых более 30. Надписи же самого разного жанра: это обращения к богам, сообщения о выходе кораблей в открытое море с указанием числа и месяца, памятные записи о приношениях в святилище, об отдаче долгов, пожелания здравствовать, стихотворный текст местного творчества, отдельные имена и списки их, упоминания о нимфейцах, о боспорском царе Перисаде и т.д. Особое значение в них имеют имена богов Афродиты и Аполлона. Они-το и дают, очевидно, ключ к выяснению функционального назначения и существа самого святилища. Эти боги на фоне корабельной тематики в изображениях и содержании многих надписей, связанных с морем, выступают здесь, несомненно, в роли покровителей мореплавателей"54.

Емкая характеристика эпиграфического материала документирована в этой и другой статье Н.Л. Грач55 превосходными прорисями и

52 По-видимому, эта традиция сохранялась и при Митридате Евпаторе, дети которого сидели в Фанагории, а правивший ранее сын его Махар бежал, страшась отца, с азиатской части царства на европейскую (App. Mithr. 102, 108). См.: Яйленко В.П. Династическая история Боспора. С. 131.
53 Яйленко В.П. Заметки по греческой лексике и ономастике // История и культура античного мира. М., 1977. С. 220-222.
54 Гран H.Л. Открытие нового исторического источника в Нимфее // ВДИ. 1984. № 1· С. 82.
55 Grac N. Ein neu entdecktes Fresko aus hellenistischer Zeit in Nymphaion bei Kertsch // Skythika. München, 1987. S. 87 f. (Bayerische Akademie d. Wiss. Phil. hist. Kl. Abhandlungen. N.F. Hft. 98).

231

фотографиями, которые позволяют исследователям составить о нем и собственное суждение, поскольку от публикации текстов автор воздержалась. Конечно, до полной публикации археологического материала из помещения с фреской и надписями некоторые наши суждения будут иметь предварительный характер.

Сначала рассмотрим надписи, упоминающие членов Спартокидского дома, в том числе двух женщин.

а) В прямоугольной рамке, подбитой снизу меандром:

Άφροδείτη χαίρε*

'Άδας χοάρειν Cdrupov, και Παιρισάτου και τοϋϊεριν,

б) Под меандром:

και τούς εύνρ[υς υ'ιούς?]

Άπολλωνίς) [υ* καί τη αύτοϋ?] γυν(α)ικι (sc. χοίιρε)

"Афродите привет! (Адас желает здравствовать Сатиру, а также Перисада и его (Сатира) жрице, и благосклонным сыновьям (?) Аполлония; и его (?) жене привет!"

Обе записи сделаны под рисуночным граффито - изображением корабля (частично фрагментированном), и это означает, что поводом для начертания Адасом благожелательной надписи было возвращение Сатира и прочих упомянутых лиц из поездки по морю, так как смысл глагола χαίρειν - встречное благопожелание (сей глагол употребляется и при проводах, но обычно - на тот свет). Данный глагол сочетается с винительным и дательным падежами, что представлено в нашей надписи: в первой и последней строках употреблен датив, в основном тексте аккузатив - Ccxropov, ϊεπιν, τούς εδννο[υς] (при последнем мы предположительно дополнили слово υιούς для связи с родительным падежом имени Аполлония, в котором уместно видеть в данной синтаксической ситуации патронимик, тем более при последующем упоминании жены).

В надписи а обращает на себя внимание отсутствие текста между обломом и последней буквой стк. 3, такое же незаписанное пространство имеется и в конце стк. 2, а стк. 1 вообще наполовину свободна. Это означает, что текст надписи сохранился целиком и нет оснований для его дополнения56 . Требуют пояснения лишь два элемента стк. 3: του

56 Ранее мы не учли это обстоятельство и предположительно дополняли в стк. 2 для связи с родительным падежом Παιρισάτου имя жены последнего: Οάτυρον [τόν της δεινός] καί Παιρισάτου καί τό (sc. χαίρειν) υΐείοιν "Сатира, (сына такой-то?) и Перисата; 'также привет обоим сыновьям (Сатира)" (Ольвия и Боспор. С. 304). Понимание имени Перисада в качестве патронимика вынудило нас читать в конце стк. 3 υίειοιν, предполагая, что третья от конца буква не Р, а О с прочерком соскользнувшей иглы. В стк. 1 приписки мы не учли сигму, как бы "наехавшую" на следующий эпсилон. Теперь мы элиминируем эти ошибочные элементы нашего прежнего чтения.

232

Рис. 14

233

является заменителем только что упомянутого имени Сатира, a ΐεριν -редчайшее слово, существование которого окончательно подтверждается нашей надписью57.

Адас упомянул себя и того же Аполлония еще в двух записях:

θεωρεί ίππος Σατυρου κα[ι]

Παιρισάτου

χαίρειν

"Отправляется в качестве послов всадничество Сатира и Перисата. В добрый час!"59

в) слева от рисунка - корабля с огромным парусом: "Αδας, [Ά]-πολλωνιος (в две строки),

г) справа от превосходно прочерченного изображения шагающего коня: у хвоста "Αδας, у копыта ’Απολλώνιος, на туловище коня Ιππ(π)ικη "искусство верховой езды"58 . Особое выделение Адасом имени Аполлония, изображение при его записях корабля, коня и упоминание верховой езды указывают на близость Адаса и Аполлония, проявлявшуюся, видимо, в совместных поездках по морю и уж точно в таком аристократическом деле, как искусная верховая выездка.

д) Под именем Аполлоний записи г располагаются два неумело прочерченных изображения всадников, перед первым из которых в прямоугольной рамке написано:

57 Рукопись О "Моралий" Плутарха (435 В) содержит форму Ιερίδων, на основе которой предположительно восстанавливалась номинативная форма ίερις, - ιδος (LSJ. S.v. Ιερίς). Аккузатив Ιεριν в нимфейском граффито показывает, что в отношении ударения это слово barytonon, и мы ставим ударение на первый слог: ΐερις.
58 Прочерк за последней буквой может быть принят за сигму и тогда читается родительный падеж: Ιππικής.
59 На светлой фресковой полосе под всадниками прочерчено имя Διονύσιος, не относящееся к записи д.

234

Разница в исполнении фигур коней - великолепно прорисованного при граффито г и очень неумелых при граффито д - сама по себе предполагает принадлежность обоих граффити разным авторам, что прослеживается и в характере письма. Автор записи д употребляет своеобразные формы некоторых букв, иные, нежели в предшествующих граффити а-г> написанных Адасом. Это П в форме современного печатного Т (стк. 1, 3), ου окончания имени Сатира в лигатуре, состоящей из полукружия первой буквы и и - образной формы второй буквы, омега слова θεωρεί в своеобразной скорописной форме тильды, примыкающей к следующей букве Р.

Содержание надписи д поясняется рисунком всадников: слово ίππο' употреблено не в значении "конь", а в собирательном смысле "конница", "всадничество". Глагол ϋεωρέω имеет значения "отправляться в качестве посла" или "отправлять" в том же качестве, "отправляться в

качестве зрителей" на игры, "видеть, наблюдать". При изображении скачущих всадников смысл этого глагола, конечно, ограничивается первым значением: это всадники, отправленные куда-то Сатиром и Перисадом в качестве послов (понятно, что отправление монархами людей в качестве зрителей многим менее вероятно). Отправка послов правящими монархами привлекла внимание автора записи, видимо, самим значением миссии, и он пожелал ей удачи. То обстоятельство, что миссия ехала верхом, позволяет предполагать, что она направлялась не очень далеко, в пределах Тавриды. Впрочем, далее мы увидим запись об отправлении морем на Немейские игры (с. 261), так что не исключено, что отправка феоров - всадников связана с соревнованиями конников, проводившимися на этих играх.

Обратимся к кругу лиц, упоминаемых "династическими" граффити. По 3 раза встречаются имена Адас и Аполлоний (а, в, г), по 2 Сатир и Перисад (а, д), по одному разу упоминаются безымянные женщины -жрица и жена Аполлония. Все имена, исключая первое, характерны для Спартокидов. Имя Адас распространено на Боспоре в римское время и появляется здесь с I в. до н.э.-Ι в.н.э.60 Адас близок не только с Аполлонием, но и с другими лицами, упоминаемыми в его записях а-б: Сатиром, жрицей, женой Аполлония. Именник этой записи соответствует именнику членов семьи Перисада I (347-310), у которого были брат Аполлоний и сын Сатир, вследствие чего Аполлония записей Адаса вполне можно считать членом спартокидского дома, несмотря на распространенность этого имени среди боспорского населения в целом. Имя Адас не характерно для именника Спартокидов, но стоит вспомнить, что имена мужей спартокидских женщин были неспартокидскими: так, мужа дочери Перисада I Акии звали Демофонтом, мужа царицы Кама-сарии Арготом (КБН. 75, 1037). Скорее всего близость Адаса к спарто-кидам имела матримониальный характер, либо же он был их φίλος.

Обе упомянутые Адасом женщины остались для нас безымянными. Имя жены Аполлония, возможно, упоминалось в лакуне предпоследней строки. Жрица определенно не поименована, что объяснимо в том случае, если она была жрицей того святилища, в котором Адас сделал

60 КБН. 373, 688, 744 (I—IV вв. н.э.). Эпитафию КБН. 650: "Αδα Ηλιοδώρου, χαίρε, содержащую то ли мужское имя Адас в звательном падеже, то ли женское имя Ада,В.В. Латышев и К. Ватцингер отнесли к III в. до н.э., издатели КБН (А.И. Доватур, Д.П. Каллистов) ко времени не ранее II в.н.э. Мы видели в Керченском музее данную стелу и считаем, что это надпись I в. до н.э.- I в.н.э., на которой сказалось воздействие минускулярных форм указанного времени: дельта стк. 2 имеет прогнутую наклонную гасту, ламбда, наоборот, выгнутых очертаний, ипсилон на небольшой ножке с изящным прогибом внутри средней части усиков, омикрон эллиптических очертаний. Этой надписи близки по письму эпитафии КБН. 300, 301, 313, 322, 353 и др., относящиеся к I в. до н.э.- I в н.э. По происхождению имя Адас детское (ср. осет. ada "отец") и встречается в греческом, малоазиатским, северопричерноморским ареалах (Zgusta. S. 294).

235

свои записи: видимо, ее имя было, что называется, на устах и не нуждалось в упоминании. Не исключено, что и она принадлежала к Спартокидам. Среди посвящений, сделанных женщинами спартокидского дома (ср. примеч. 46), одно - посвящение из Кеп - было поставлено, по нашей интерпретации, женщиной, вышедшей замуж за Спартока Евмелова и бывшей жрицей. Жрецом был и Левкон, сын Перисада П, будущий царь Левкон II (КБН. 25). Поскольку отдельные Спартокиды обоего пола иногда исполняли жреческие обязанности, можно предположить, что и жрица нимфейского граффито принадлежала к Спартокидам, тем более, что она была жрицей Сатира и Перисада. Еще раз эти цари упоминаются в записи ô, в качестве лиц, отправивших посольство, что безусловно указывает на их статус царей-соправителей Боспора. Следовательно, жрица нимфейского святилища Афродиты была жрицей культа правящих царей Боспора. Этот вывод чрезвычайно важен для истории Боспора в целом - он по-новому освещает такие значительные проблемы, как происхождение Спартокидов; характер культа Афродиты Урании Апатуры и его харизматическую связь с местной царской династией и т.д.

До сих пор нам было известно, что на Боспоре официально отправлялся посмертный культ Перисада I, введенный, по нашему предположению, его сыном Евмелом и доживший до III в. н.э.61 Однако нимфейский титул жрицы Παιρισάτου καί Οατύρου ΐερις определенно указывает на культ правящих, а не покойных монархов (ср. граффито д: они отправляют посольство). Собственно, выражение Страбона (VII. 4.4): Παρισάδης δε'και θεός νενόμισται, "Перисад даже почитается богом", не содержит указания на посмертное обожествление Перисада - это мог быть и прижизненный культ. (Хотя Страбон упоминает в указанном пассаже двух Перисадов, первого и последнего, свидетельство об обожествлении явно относится к Перисаду I, одному из самых значительных царей страны).

Если и другие боспорские цари были объектом прижизненного культа, почему Страбон упоминает именно Перисада I? Ведь он говорит о его обожествлении в развитие только что высказанного утверждения, что, хотя боспорские цари назывались тиранами, большинство из них было достойными людьми, начиная с Перисада и Левкона62 . Если

61 Ольвия и Боспор. С. 298-299; МБЭ. С. 34; КБН. 36. Стк. 36: ό έπΐ τ(οθ) Παιρισάτου (275-278 г.н.э.)
62 Выражение Страбона άρξάμενοι άπό Παιρισάδου καί Λεύκωνος "начиная с Перисада и Левкона", безусловно, подразумевает Перисада I. Упомянутый вторым Левкон вряд ли царь Левкон II, краткое время правивший примерно в конце третьей четверти III в. См. о нем: Ольвия и Боспор. С. 304. Это, конечно, отец Перисада I Левкон I (390-351). Скорее всего Страбон потому назвал его вторым, что слава Перисада I, активно торговавшего с метрополией, затмевала у греков славу его отца, впрочем тоже настолько известного грекам метрополии, что некоторые авторы называли Спартокидов Левконидами.

236

Страбон не говорит об обожествлении отца Перисада I Левкона, а только о Перисаде I, то это означает, что именно при нем был введен на Боспоре культ правящего монарха, либо же стал известен в Греции. Такой вывод соответствует историческим обстоятельствам именно начала эллинистической эпохи, на которое приходится правление Перисада I: культ правящего монарха впервые был учрежден Александром Македонским в 332-331 гг. в Египте (Curt. IV. 7. 28-31). В 307 г. божеские почести были оказаны Деметрию Полиоркету в Афинах, где был назначен специальный жрец, учрежден алтарь, жертвоприношения, процессии и прочее в честь Деметрия и отца его Антигона, почитавшихся в качестве спасителей и благодетелей. Около того же времени складывался культ Селевка I, к земному отцу которого Антиоху причислили в качестве небесного родителя Аполлона, храм которого эти селевкидские владыки воздвигли в окрестностях основанной в 300 г. Антиохии на Оронте63. На Боспоре культ правящего царя был введен до 310 г. (последний год правления Перисада I), и кажется, Перисад был едва ли не первым последователем великого македонянина в идеологическом обожествлении своей власти, а может быть и его предшественником (см. ниже). Лидерство Боспора в этом отношении соответствует приоритетной его роли во введении ряда других новшеств, характерных для раннеэллинистической эпохи64 .

Подтверждение вводу культа правящего монарха при Перисаде I (или его родителе Левконе I) находим в неожиданном эпиграфическом "взрыве" - сразу несколько членов его дома поставили при нем посвящения Афродите. Однако для того, чтобы пояснить читателю это явление, обратимся сначала к известному посвящению КБН. 75. В свете открытия прижизненного культа правящих боспорских монархов теперь иначе выявляется суть этого посвящения, сделанного фиасом Афродиты Урании Апатуры за царя Перисада V (около 170-140), мать его царицу Камасарию (регентша при нем около 180-170) и мужа ее Аргота. Теперь ясно, что это не просто фиас почитателей Афродиты, как полагали ранее65, а специальный фиас, отправлявший культ правящего монарха под эгидой пантикапейского храма Афродиты Урании Апатуры66 . Лишний раз этот вывод подтверждается тем обстоятельст-

63 Iustini. XV. 4, 2-9; Бенгтсон Г. Правители эпохи эллинизма. М., 1982. С. 63-64, 114-115.
64 См. о них: Ольвия и Боспор. С. 308-309.
65 См., к примеру: Гайдукевич В.Ф. Боспорское царство. М.; Л., 1949. С. 212.
66Текст надписи: "Венки Перисада, Камасарии, Аргота. За архонта и царя Перисада,сына царя Перисада, матерелюбивого, и царицу Камасарию, дочь Спартока, чадолюбивую, а также Аргота, сына Исанта, мужа царицы Камасарии, синагог Феокрит Деметриев и фиаситы посвятили стелу Афродите Урании, владычице Апатура" (далее следуют имена 7 членов фиаса, ниже стела обломана). Под стк. 1 изображены три венка, что указывает на повод постановки стелы - увенчание правителей. Хотя объектом

237

вом, что жрица Сатира и Перисада упоминается в надписи из нимфейского святилища Афродиты ( см. ниже, с. 259).

В свете показаний посвящения КБН. 75 об отправлении культа правящего монарха под эгидой Афродиты Урании Апатуры можно заключить, что этот культ осуществлялся не только в столичном храме этого божества, но и в его филиалах - в Нимфее, Кепах, Фанагории, Гермонассе, Апатуре. Этим объясняется одно непонятное до сих пор обстоятельство - почему посвящения Афродите, так сказать, безадресны, тогда как посвящения Артемиде, Деметре, Матери и прочим богам обычно имеют "адрес” - сделаны за брата, дочь и других родственников (КБН. 9, 14, 23 и др.)67 . Теперь можно сказать, что это посвящения, сделанные за правящих монархов: как правило, они имеют эпонимную датировку по правящему царю, чем и указывалось, за кого именно сделано данное приношение Афродите. Это посвящения КБН. 7, 75 (Пантикапей), 971, 972 (Фанагория), 1015 (Ахтанизовская), 1041, 1043 (Гермонасса), 1111 (Цукурский лиман - Апатур)68 , посвящение жены Спартока IV из Кеп. Семь из этих 9 посвящений сделаны при Перисаде I, причем 4 сделаны его родными - братом Аполлонием (? КБН. 7)69 , женой Комосарией (КБН. 1015), дочерью Акией (КБН. 1041, см. выше, примеч. 41), женой его внука Спартока IV (Кепы, см. выше); еще два посвящения сделаны при Перисаде лицами, о

культа был не только царь Перисад V, но также царица-мать и ее второй муж, т.е. посвящение сделано за основных фигурантов спартокидского дома, молено думать, что это продиктовано специфическими обстоятельствами - посвящение сделано в период регентства царицы-матери Камасарии при малолетнем еще Перисаде (т.е. надпись относится ко времени около 180-170 гг.).
67 Исключение, подтверждающее правило: посвящение Афродите КБН. 17 за брата сделано иностранцем из Византия.
68 О связи этой надписи с Апатуром см..: Гайдукевич В.Ф. Боспорское царство. С. 214.
69 По поводу нашей интерпретации посвящения КБН. 7 отметим следующее. От патронимика посвятителя сохранились буквы [- -] νκωνος, что лучше всего дополняется как [Λε] νκωνος, у других вариантов шансов намного меньше. У Левкона I было 3 сына, названных афинским декретом 347 г. - Спарток III (351-347), Перисад I, Аполлоний. Поскольку Спарток умер до правления Перисада, то, если восстанавливать его имя, эпонимная датировка должна содержать имя Левкона. Соответственно, если восстанавливать имя Аполлония, эпонимная датировка может содержать имя и Левкона и Перисада: на рельефе при афинском постановлении 347 г. Аполлоний, младший из братьев, изображен бородатым, т.е. он был совершеннолетним еще при жизни Левкона. Как видно, за восстановление имени Аполлония шансов больше, но возможно и дополнение имени Спартока. В.В. Латышев в комментарии к этой надписи (ΙΡΕ. II. 12) справедливо отметил, что по письму она может равно относиться ко времени Левкона и Перисада, имена которых он и восстанавливал в эпонимной датировке. С учетом сказанного восстанавливаем текст [’Απολλώνιος? Λε]νκωνος Άφ[ροδίτηι Ούρανίηι Άπατούρου] [μεδεούσηι άν] εθηκε αρχ[οντος Λευκωνος (Παιρισάδους) βοσπόρον κα\] [θευδοσίης κα\] Βασι [λευοντος κτλ.] "Аполлоний (?), сын Левкона, посвятил Афродите Урании, владычице Апатура, при Левконе (вар.: Перисаде), архонте Боспора и Феодосии, царствующем над..."

238

которых нет данных, указывающих на принадлежность их напрямую к спартокидскому дому (КБН. 971, 972), хотя побочная принадлежность их к нему не исключена.

"Взрывной" характер появления этих посвящений, на наш взгляд, служит доказательством ввода прижизненного культа Перисада I. Вместе с тем первая по времени из этих надписей сделана при отце его Левконе I (КБН. 1111 и, может быть, 7), что может указывать на ввод прижизненного культа монарха еще при нем. Эта дилемма прояснится, если мы зададимся естественно встающим вопросом - почему культ боспорских царей осуществлялся именно под эгидой Афродиты? Для ответа необходимо обратиться к вопросу о происхождении культа Афродиты на Боспоре и характере монархической власти здесь.

Культ Афродиты - древнейший из засвидетельствованных на Боспоре письменными памятниками: святилище Афродиты Апатуры в Фанагории упоминает Гекатей, еще древней посвящение второй половины VI в., упоминающее "богиню Апатуру"70 . Со времен Левкона I (390-351) у Афродиты Апатуры засвидетельствован эпитет Урания (КБН. 1111), далее по времени следует выделенная выше группа посвящений, сделанных при Перисаде I.

Считается, что почитавшаяся на Боспоре, и только здесь, Афродита Урания Апатура - синкретическое греко-туземное божество: прозвище Апатура связано с ионийским фратриальным праздником Апатурии, олицетворявшем единение всех ионян (боспорские греки происходили из нескольких ионийских центров); как Урания она - скифская Артимпаса, богиня плодородных сил земли, воды, покровительница зверей71. На наш взгляд, определение характера этого божества требует некоторой коррекции.

Согласно Геродоту (I. 105; IV. 59, 67), Артимпаса (рукописные варианты: Аргимпаса, Ариппаса) соответствует греческой Афродите Урании. Культ Артимпасы восходит к аскалонской Небесной Афродите (Астарте), жрецы ее у скифов именуются энареями. Свидетельство "отца истории" о связи скифской Артимпасы с западносемитской Астар-той подтверждается посвящением жены Перисада I Комосарии (КБН. 1015, происходит из окрестностей станицы Ахтанизовской) "крепкому богу Санергу и Астаре". Эта Астара - западносемитская Астарта, богиня любви и плодородия, богиня-воительница, олицетворение утренней планеты Венеры. Греческий культ Афродиты как Урании сформировался под влиянием культа Астарты. На востоке Передней Азии

70 КБН. 1234, с поправками по прориси Де ла Мотрэ в 1РЕ. II. 469: θε[αι]Άπατόρω [ι—] μαχ[ος К] αρν[ειά] &[ω?] "богине Апатуре [посвятил] - - мах, [сын] Карнеада (?) ".
71 Харко Л.П. Культ Афродиты на Боспоре Киммерийском//КСИИМК. 1946. Вып. 13. С. 137-141; Гайдукевич В.Ф. Боспорское царство. С. 211-213; Народы нашей страны в "Истории" Геродота. М., 1982. С. 297 (лит.).

239

Астарте соответствует Иштар с теми же функциями, а также, что примечательно в интересующем нас аспекте, покровительницы царей (ее эпитет "царица царей"), - функция, возникшая под влиянием иранской Анахиты. У Астарты был мужской парэдр Астар. В остальных надписях, выделенных выше в связи с прижизненным культом боспорских царей, Астаре посвящения Комосарии соответствует в посвящениях других родственников Перисада и прочих лиц Афродита Урания Апатура - это посвящения (по нашей интерпретации) за Левкона I (КБН. 1111), Перисада I (КБН. 7, 971, 972), Спартока IV (КБН. 1043), Перисада V (КБН. 75).

Появление в боспорской надписи времени Перисада I имени западносемитской Астарты не может быть мотивировано связями Боспора с западносемитским миром ввиду отсутствия каких-либо известий о таковых. Следовательно, боспорская Афродита как Урания - действительно скифская Артимпаса, в соответствии с указанием Геродота, восходящая к западносемитской Астарте72 . Однако эта специфическая скифская богиня могла стать покровительницей боспорских царей только в том случае, если Спартокиды сами были скифами по происхождению и принадлежали именно к царским скифам - иранцам по языку и этносу.

Вопрос об этнической принадлежности Спартокидов многократно обсуждался в литературе и высказывались мнения, что они были фракийцами73 , либо греками74, либо принадлежали к туземной среде Боспора, скорее всего к синдам75 . Сторонники первой точки зрения ссылались в основном на фракийский характер имени основателя династии Спартока. Согласно адептам второго мнения, Боспор был прежде всего объединением местных греческих городов, тогда как сторонники третьего взгляда апеллировали к туземной основе населения Бос-

72 Ростовцев М.И. Представление о монархической власти в Скифии и на Боспоре // ИАК. 1913. Вып. 49. С. 16-17; Бессонова С.С. Религиозные представления скифов. Киев, 1983. С. 38. Упоминание Астарты в посвящении Комосарии, связанном с кругом других надписей, сделанных в честь боспорских царей и упоминающих Афродиту Уранию, делает безосновательным скепсис некоторых исследователей, например, Ж. Дюмезиля (см.: Дюмезиль Ж. Осетинский эпос и мифология. М., 1976. С. 136) в отношении заимствования скифами культа аскалонской Астарты. Вопрос об Афродите как Апатуре мы рассмотрим ниже.
73 Гайдукевич В.Ф. Боспорское царство. С. 56; Жебелев С .А. Северное Причерноморье. М.; Л., 1953. С. 167; Блаватский БД. Пантикапей. М., 1964. С. 56; Шелов-Коведяев Ф.В. История Боспора в V1-IV вв. до н.э. // Древнейшие государства на территории СССР. 1984. М., 1985. С. 83-84 (с остальной лит.: Васильев А.Н. К вопросу о фракийском происхождении Спартока // Вопросы политической истории СССР. М.; Л., 1977).
74 Блаватская Т.В. Очерки политической истории Боспора. М., 1959. С. 26 и след.
75 Артамонов М.И. К вопросу о происхождении боспорских Спартокидов // ВДИ. 1949. № 1. С. 34; Каллистов Д.П. Северное Причерноморье в античную эпоху. М., 1952. С. 114—115.

240

пора. В целом можно констатировать, что эта проблема еще ждет своего полного изучения. Здесь не место для ее всестороннего исследования, поэтому мы приведем лишь некоторые соображения в пользу скифо-иранского происхождения Спартокидов. Предварительно отметим правильную в целом посылку большинства исследователей, начиная еще с Дюбуа де Монпере, которые указывали на важнейшую роль туземного компонента населения Боспора. Местный элемент был настолько силен здесь, что попытка части греческого населения осуществлять свое господство над страной посредством тиранического режима Археанактидов была недолговечна: после 42-летнего их господства к власти пришла в 438 г. местная по происхождению династия сильно эллинизированных Спартокидов, внутренняя политика которых зиждилась на основополагающем принципе равновесия греческого и туземного компонентов царства: как правители греческого, городского по преимуществу населения они были магистратами-архонтами, как владыки туземного населения, сгруппированного по племенному признаку и имевшего своих царьков, они были верховными царями (βασιλεύοντες)76. Иначе говоря, для обоих компонентов царства была выбрана привычная им форма правления - для греков магистратная, для туземцев царская77.

Мы уже отмечали в другой работе, что практическая реализация царской власти Спартокидами как выходцами из туземной боспорской среды осуществлялась в соответствии с обычаями, принятыми на сей счет у царских скифов - в виде улусного соправления, а также верховенства над племенными царями - титул βασιλεύων выше титула βασιλεύς78. Само положение боспорских владык как царей над царями подвластных им племен приближало их титул βασιλεύων +

76 Официальная титулатура первых Спартокидов известна нам со времени Левкона I (390-351), который был "архонтом Боспора и Феодосии и верховным царем" синдов и прочих народов азиатского Боспора (КБН. 6, 8, 1037, 1038; ср. 1111). Попутно отметим невозможность восстановления его титулатуры в надписи КБН. 6а, некритически воспринятой издателями этого корпуса у В.В. Шкорпила (стк. 3-6): [- - άρχ] οντος ΛεύκωνοςΙ [Βοσπόρου καί θεο] δοσίηςΙ [καί Σ&νδων к] ai βασιλεύοντος|[Τορετέων, Δανδ] αριών, Ψησσών. Над синдами архонтов не могло быть, это магистратная городская должность. Недоказуемо и предположение С.А. Жебелева о том, что резчик по небрежности поставил синдов перед βασιλεύοντος. На наш взгляд, титулатура читается следующим образом: [ - - Λρχ] οντος Λεύκωνος | [του Σατύρου θεο] δοσίηςΙ [καί Βοσπόρολυ к] αι βασιλεύοντοςΙ [Σίνδων, Δανδ] αριών, ψησαΏν. Конечно, в титулатуре Спартокидов Боспор упоминается прежде Феодосии, но проще переставить их местами, нежели ставить архонта над синдами.
77 Предположение о том, что άρχων не субстантивированное причастие, а простое причастие, соответствующее простому же причастию βασιλεύων (Шелов-Коведяев Ф.В. Указ. соч. С. 89), само по себе интересное, противоречит титулатуре· Перисада V (КБН. 75): άρχοντος καί βασιλεως Παιρισάδου, где при βασιλεύς причастие Αρχών не может не быть субстантивированным.
78 Ольвия и Боспор. С. 286 и след.

241

+ этноним к титулу "царь царей", существовавшему в то же самое время у Ахеменидов и, может быть, у верховных владык царских скифов.

Естественно в таких условиях, что и политическая идеология скифского царства воспроизводилась на Боспоре, в частности скифские представления о природе царской власти. Их кратко сформулировал Д.С. Раевский: "Происхождение от богов, принадлежность к сословию, божественным указанием поставленному во главе общества, и бракосочетание с верховной богиней - вот три опоры, на которых покоится представление о скифских царях как о богоизбранных, высшей волею вознесенных над остальным обществом личностях"79.

Первая "опора", однако, требует уточнения: у царских скифов как иранцев по происхождению имелось исконное представление о божественности царской власти (фарн), а не царей - обожествление личности царя, попросту говоря, возведение его или родословия к предку-богу, не было свойственно исконной иранской мифологии и политической идеологии, его проявления наблюдаются в тех областях персидской державы, где такие представления имелись у туземных народов - в Египте, отдельных странах Передней Азии80.

Изделия торевтики из скифских курганов боспорского круга с изображениями скифских божеств и царей дают ту же картину: проанализированные М.И. Ростовцевым сцены инвеституры (пластинка от головного убора из кургана Карагодеуашх и др.) свидетельствуют об исконно иранских представлениях туземного населения Боспора о божественной природе царской власти (фарне), а не личности царя81 . Греческому населению Боспора посылка о божественности царя вообще чужда. Поэтому для введения прижизненного культа боспорского

79 Раевский Д.С. Очерки идеологии скифо-сакских племен. М., 1977. С. 162.
80 Дария I обожествляли египетские жрецы, а не персы. См.: Дандамаев М.А., Луконин В.Г. Культура и экономика древнего Ирана. М., 1980. С. 338-339. Отсюда и происходят известия Эсхила (Persae. 145, 156-157) и перипатетика Фания (apud: Plut. Them. 27) об обожествлении персами своих царей - Дария I, Ксеркса. Персидские источники не знают обожествления личности царя. Например, сам Дарий говорит в начале Бехистунской надписи о 8 своих предках - царях, происходящих от царя (не бога!) Ахемена, тогда как "царь он милостью Ахурамазды, Ахурамазда дал мне царство", т.е. божественной была царская власть, а не личность царя. См. также: Фрай Р. Наследие Ирана. М., 1972. С. 136-137; Дандамаев М.А., Луконин В.Г. Указ. соч. С. 330. Д.С. Раевский не привел данных об исконно иранских корнях обожествления личности царя, так что скифская легенда о происхождении их первопредка от Зевса-Папая и речной нимфы (Herod. IV. 5 - скифская версия) - это легендарное представление о божественном происхождении первопредка иранцев вообще, соответствующее иранской мифологеме о происхождении Йимы от солнечной инкарнации Вивахванта, а не только царского рода скифов. Сами скифы указывали, по словам Геродота, что со времени появления их первопредка Таргитая прошла тысяча лет, а это время существования не династии, но народа в целом.
81 Ростовцев М.И. Представление о царской власти. С. 1 и след.

242

царя требовалось создание определенных общественных условий, которые стали формироваться в греческом мире с начала эллинистической эпохи под воздействием египетских прежде всего представлений о божественности личности фараона, удачно приспособленных Александром Македонским для обожествления своей персоны и подхваченных правителями эллинистических царств. Поэтому, хотя надпись КБН. 1111 (и может быть 7) указывает на введение прижизненного культа боспорского монарха уже при Левконе I (390-351), в полном своем объеме как всеобщий официальный культ он стал отправляться лишь со времени Перисада I. Собственно, численное соотношение связанных с этим культом посвящений - одна или две при Левконе и 5-6 при Перисаде I (КБН. 971, 972, 1015, 1041, надпись из Кеп и, может быть, 7) - предполагает именно такой вывод.

Рассмотрим теперь вторую базисную опору скифских представленийо царской власти - принадлежность монарха к определенной общности людей - роду, клану, племени, сословию, из среды которой избирался царь. На наш взгляд, в сведениях о Перисаде I имеются данные, указывающие на принадлежность его к высшей скифской знати -энареям.

Согласно Геродоту, у скифов жрецами культа Афродиты Небесной были энареи, сведения о которых предоставляют также Гиппократ и Аристотель. По Геродоту (I. 105), на обратном пути от Египта часть скифов разорила в Аскалоне храм Афродиты Урании (Астарты), за что богиня поразила их самих и потомков во всех поколениях некоей "женской болезнью" (θήλειαν νουσον); так говорят и сами скифы о своей болезни, поясняет Галикарнасец, да и всякий прибывший в скифскую землю может видеть, как обстоит дело с теми, кого скифы называют Ένάρεες. Далее Геродот возвращается к теме энареев в связи с рассказом об искусстве гадания у скифов (IV. 67 сл.): в Скифии много предсказателей, которые прорицают при помощи связок ивовых прутиков82. Это искусство гадания наследственное, и энареи, женомужчины (άνδρόγυνοι), говорят, что его дала им Афродита. В случае болезни царя призываются три прорицателя, если нужно, еще больше. Прорицавших ложно сжигают в телеге с хворостом (если они не смогут выбраться из нее).

Как обычно у Геродота, рассказ полон неясностей, недомолвок, противоречий. В частности, ему осталось неизвестным, что же это за "женская болезнь" - суть всей истории с энареями.

Более обстоятелен, но так же неточен Гиппократ, использовавший

82 Возможно, это неточно понятое Геродотом или его информантом действие: авест. naska-, ср. перс, nask- в буквальном значении "связка, пучок" обозначает еще книгу, часть "Авесты", т.е. возможно, предсказания делались стихами священной книги иранцев. Согласно Геродоту (I. 132), при жертвоприношениях персидские жрецы (маги) распевали гаты "Авесты" (Геродот называет ее "теогонией").

243

наряду с данными Геродота какой-то ближе неизвестный нам источник второй половины V или начала IV в. до н.э. (De aere. 29-30 = SC. I. P. 63-64)83 . Он отмечает любопытный для него как медика факт -среди скифов встречается множество евнухов, называемых анареями (άναριεις)84, которые занимаются женскими делами, одеваются и говорят по-женски. Местные жители, приписывая причину этого божеству, почитают таких людей и падают перед ними ниц (προσκυνέουσι), опасаясь за себя. Ничего божественного в этой болезни скифов Гиппократ не видит, по его мнению, это импотенция, происходящая от постоянной езды верхом и неудачного оперативного вмешательства для ее лечения. По Гиппократу, убедившись в своей импотенции, больной надевает женскре платье, чем выказывает свое немужское состояние (’ανανδρείην), обабивается и занимается вместе с женщинами свойственными им работами. Этой болезнью страдают богатые скифы, продолжает косский врач, не самого низкого происхождения, но самого благородного (εύγενέστατοι) и снискавшие наибольшее могущество.

Наиболее осторожен в вопросе о энареях Аристотель: не обладая ясной информацией о них, он просто констатирует (Eth. Nic. VII. 7, 6 = SC, I. P. 382): "этот недуг у скифских царей отличается признаками пола - как нечто женское у мужского пола"85.

Сведения Гиппократа ценны тем, что в отличие от Геродота раскрывают высокий социальный статус энареев - это высшая скифская знать, благороднейшие по происхождению и состоятельнейшие скифы. Его сообщение о том, что скифы падают ниц (προσκυνέουσι) перед энареями соответствует обряду падения ниц (προσκύνησις) перед персидскими ахеменидами86, - аналогия, указывающая на царский ранг энареев и подтверждаемая прямым указанием Аристотеля на то, что энареи - скифские цари. Можно приветствовать стремление Гиппократа рационалистически объяснить загадочную "болезнь" скифской знати, но объяснение его вряд ли состоятельно: сам он энареев не видел и поставил свой диагноз, так сказать, заочно, в результате чего

83 О возможном соотношении этих источников см.: Жебелев С А. Указ. соч. С. 34.
84 По С.А. Жебелеву, рукописи трактата дают формы άνδριείς, άναρδβεης, άνανδριεις, в литературе принято исправление Гомперца άναριέις, передающее значение исходного иранского слова а-па(0-гуа-(авест. a-, an-, - "не" и nairyа— мужской, мужественный, сильный") "немужской" (Zgusta. S. 260).
85 έν τοΊς Σκυϋών βασιλεσσιν ή μαλακια διά τό -yfevoç κα\ ώς τό θήλυ πρός τό άρρεν διέστηκεν (иначе текст передан в SC: "скифские цари от природы изнежены и отличаются от других людей, как женщины от мужчин").
86 Об этом писал перипатетик Фаний (apud. Plut. Them. 27). По Геродоту (I. 134), у персов человек более низкого ранга падает ниц при встрече с лицом более высокого ранга. См. также: Фрай Р. Указ., соч. С. 136; Дандамаев М.А., Луконин ВТ. Указ. соч. С. 330.

244

его объяснение болезни как импотенции вряд ли соответствует тому факту, что у энареев было много поколений потомства (άεi έκγονοι -Herod. I. 105)87 .

Итак, энареи - высшая скифская аристократия, цари, в одежде, облике и обычаях которых просматривается нечто немужское (иран. *ana(i)rya-). Предложенные в литературе объяснения феномена энареев сводятся к двум точкам зрения. Одни (В. Холлидей, К. Мейли и др.) видят в них шаманов, в практике которых (у чукчей, палеоазиатов, индейцев) известно переодевание в женское платье, прорицание женским голосом, переход во время камлания в женское состояние, словом все то, что могло быть принято Геродотом или его греком-информатором (Тимном?) за какую-то "женскую болезнь"88. Второе объяснение принадлежит Ж. Вандриесу и развито Ж. Дюмезилем и Ж. Грисваром: это обряд кувады, имитация мужчиной женских родов89. У скифов переход в женское состояние, как показывают параллели из нартовского эпоса осетин и ирландского сказания о недуге уладов, мог быть связан с ожидаемым рождением сына-богатыря.

Можно предложить еще одно объяснение. Поскольку у скифов само возникновение энареев и их функционирование (прорицание) связано с культом западносемитской Астарты, у которой был мужской парэдр Астар с теми же функциями, можно предположить, что отправление скифами амбивалентного в половом отношении культа Астарты-Астара сопровождалось переменой пола мистов: жрецы переходили во временное женское состояние - переодевались в женское платье, изменяли голос, переходили на женский язык и прочее90.

В известиях о Перисаде I прослеживаются черты, сближающие его с энареями. Полиен (VII. 37=SC. I. Р. 566) рассказывает о его пристрастии к переодеванию: в одной одежде он строил войско, в другой вступал в битву, в третьей обращался в бегство в случае надобности. Свидетельство о перемене Перисадом своего пола находим в "Драматиконе" писателя II в. н.э. Ямвлиха (SC. I. Р. 583), сообщающем о связи мистерий Афродиты у жителей области Танаиса с Фарнухом, неким Танаидом и Фарсиридой: Танаис тут скорее Кубань, нежели Дон, Фар-

87 На это обратили внимание, в частности, наши комментаторы Геродота: См.: Народы нашей страны. С. 306. Согласно Арриану (Anab. IV. 11.9) обычай падения ниц перед царем ввел Кир, сын Камбиза (559-530).
88 Halliday W.H. A Note on the ϋήλ^ια νοϋσος of the Scythians // BSA. 1912. Vol. 17. P. 95 f.; Meuli К. Scythica I I Hermes. 1935. Bd. 70. S. 130 f.; Народы нашей страны. C. 305 (здесь приведены и другие точки зрения, неприемлемые ввиду слабой аргументации).
89 Vendryes J. La couvade ches les Scythes // CR AI. 1934. P. 329 sq.; Дюмезиль Ж. Осетинский эпос. С. 132 и след.; Он же. Скифы и нарты. М., 1990. С. 168 и след. Нет оснований, однако, для утверждения Ж. Дюмезиля, что оба мнения исключают друг друга - шаманские действия могли быть элементом кувады.
90 Ср.: Грантовский Э.А. Ранняя история иранских племен Передней Азии. М., 1970. С. 303-304.

245

нух - иранское божество фарна, Фарсирида - персидская форма иранского имени Парисатида (Φάρσιρις=Παρύσατις, ср. Strab. XVI. 4, 27: греки передают персидское имя Парисатида также в форме Φάρζιρις)91. Связь культа Афродиты с культом Перисада I, причем в контексте с ее ипостасью Фарном (см. ниже) - божеством царской власти, указывает, что под Парисатидой данного рассказа подразумевается Перисад I в облике противоположного пола. Приведенные обстоятельства позволяют думать о принадлежности Перисада I, а тем самым и Спартокидов в целом, к энареям - высшей аристократии царских скифов.

Вообще у Спартокидов иранская принадлежность просматривается в самых разных отношениях - в коренном именнике династии (Перисад, Камасария, Аргот, Спарток), обычае соправления царей с детьми и братьев друг с другом, религии и прочем92. Особенно показателен

91 Перевод фрагмента по SC: "Итак, Ямвлих говорит как бы в виде эпизода о святилище Афродиты и об установлении, чтобы посещавшие его женщины публично возвещали виденные им в храме сны. Здесь же он подробно рассказывает о Фарнухе, Фарсириде и Танаиде, от которого получила название и река Танаид, и говорит, что мистерии Афродиты у жителей этой местности и области Та на ид а суть мистерии Танаид а и Фарсирида" (ввиду свидетельства Страбона последнее имя следует переводить женским родом: Фарсирида). О Танаисе как реке Кубань см.: Куклина И.В. Этногеография Скифии. Л., 1985. С. 145. В городе Танаисе близ устья Дона было святилище Зевса, Ареса и Афродиты (КБН. 1237. 193 г. н.э.), но поскольку Ямвлих говорит о святилище Афродиты, предполагают, что речь идет о таманском святилище Апатуры (см. комент. Л.А. Ельницкого к данному фрагменту: ВДИ. 1948. Ns 1. С. 315). Согласно Ямвлиху, Танаис - персонификация местной реки. Фарнух - название иранского бога фарна (авест. xvar shah-, др. перс, famah- плюс vohu- "хороший, добрый, благой" - "Благой фарн"). См. о фарне, например: Литвинский Б.А. Кангюйско-сарматский фарн. Душанбе, 1968. В Малой Азии Фарнухом назывался бог Мен - лунное божество иранского происхождения. Культ Мена засвидетельствован и на Боспоре монетами и терракотами 1-III вв. н.э., преимущественно в образе Мена-Аттиса (Кобылина М.М. Изображения восточных божеств в Северном Причерноморье в первые века н.э. М., 1978. С. 17. Рис. 25-32). Ниже мы покажем, что эпитет Афродиты-Апатура - подразумевает почитание ее тут в синкретическом облике богини воды и огня, т.е. Танаиса и Фарнуха рассказа Ямвлиха.
92 Кратко коснемся коренных имен Спартокидов. Имя Πα(ι) ρισάδης вопреки ряду авторов (например: Zgusta. S. 284), не фракийское, поскольку не имеет фракийской этимологии; вообще иранские имена появились у фракийских династов в результате брачных связей с царскими скифами (ср.: Бешевлиев В. Проучвания върху личните имена у траките. София, 1965. С. 14-15). Имя Перисад (среднеперсидское Пероз) представлено в персепольских документах ахеменидского времени (в форме женского рода) и имеет хорошую иранскую этимологию: Pairisati из *pari-aujah - "полнота силы, превосходство в силе", "победа", "победоносный". См.: Грантовский Э.А. Указ. соч. С. 201-203; Расторгуева B.C., Молчанова Е.К. Среднеперсидский язык // Основы иранского языкознания. М., 1981. С. 40. Кстати, имя скифского царя ΦαρζοΙος, фигурирующее на ольвийских монетах 1 в. н.э., отражает среднеперсидскую форму имени Перисад - Peroz. Для имени Камасария предлагались разные иранские этимологии. В первой его основе видели иран. ката- "желание" (см.: Justi F. Iranisches Namenbuch. Marburg, 1895. S. 154, 165). Во второй -иран. sarah— "голова" (Vasmer M. Op. cit S. 41). В.И. Абаев понимал это имя как иран. kama-sar - "с непокрытой головой". См.: Абаев В.И. Скифо-сарматские наречия // Основы иранского языкознания: Древнеиранские языки. М., 1979. С. 350. Имя второго мужа

246

принятый у них обычай кровосмешения. Перисад I был женат на своей двоюродной сестре Комосарии, Перисад IV (около 190-180) на сестре, тоже, кажется, двоюродной и тоже Камасарии. Это находит аналогию в кровосмесительных браках Ахеменидов, нередко женившихся на своих сестрах (например, Камбис-Herod. III. 91), а также в обычае кровосмесительства у скифов (Philo lud. De prov. I. 85 = SC. I. P. 481): "племена скифов...допустили постыдное кровосмешение с матерью и скифы передали это своим детям и потомкам, так что с течением времени этот обычай принял силу закона". Существование такого обычая у скифских царей предполагается на основе рассказа Аристотеля о случке скифским царем своего лучшего жеребца с матерью последнего93. В конечном счете этот обычай кровосмешения у скифов восходит к иранской мифологеме о браке богини земли Спендармат, матери рожденного ею от Ахурамазды первочеловека Гайомарда, со своим сыном; подобное представление имелось у скифов о сыне Папая и змееногой богини Таргитае94 .

Корни Спартокидов как скифско-иранского царского, еще до утверждения на боспорском престоле, рода, безусловно, находились на азиатской стороне Боспора95. Давно замечено, что во всех списках подчиненных или союзных народов, фигурирующих в титулатуре Спартокидов, обязательно представлены, притом на первом месте, синды, и это, наряду с другими данными, давало повод усматривать в синдо-меотах их коренную почву96 . На наш взгляд, малая родина Спартокидов - Синдика и точнее Тамань. Отсюда происходит основная часть связанных с ними эпиграфических памятников. Здесь погребен привезенный из-под Феодосии Сатир I и над его могилой насыпан столь примечательный курган, что четыре столетия спустя Страбон отметил его как одну из достопримечательностей страны. Иранские корни

царицы Камасарии Αργοτας восходит к иран. ärguta. См.: Там же. С. 331. Имя Спарток обычно объясняют в качестве фракийского: из *spara - "копье" и - *takos - "славный" (Zgusta. S. 287; Георгиев В.И. Траките и техниятезик. София, 1977. С. 95), но во фракийском антропонимиконе эти основы более не представлены, поэтому предпочтительней сближение имени с иран. spara- - "щит" (Vasmer М. Op. cit. S. 53), представленном в ряде персепольских имен (Mayrhofer М. Op. cit. S. 294) и боспорских: Σπαρο-φοτος (КБН. 247, III в. до н.э.), Σπαρο-βαις (КБН. 965, II в. н.э.). См.: Zgusta. S. 148; Петров В.П. Указ. соч. С. 142. Вторая основа имени Σπαρτόκος на наш взгляд, сопоставима с иран. täv(a)ka (ср. перс, tävag - "сильный, крепкий"); иран. au передавалось через греч. о (Zgusta. S. 215).
93 Раевский Д.С. Указ. соч. С. 51.
94 Там же. С. 50.
95 В.Д. Блаватский в связи с этим отметил, что Сатир I (403-390) погиб при осаде Феодосии, а его могильный курган находился на Фанталовском полуострове (Strab. XI. 2, 7). См.: Блаватский В Д. Архаический Боспор // МИ А. 1954. Т. 33. С. 42.
96 Ростовцев М.И. Скифия и Боспор. С. 293; Блаватский В.Д. Архаический Боспор.С. 42 и след.; Артамонов М.И. Указ. соч. С. 31 и след.

247

Спартокидов как таманского царского рода находят соответствие в имени IV в. до н.э., до сих пор не привлекавшего к себе внимания -Καβαθάξης. Оно засвидетельствовано дважды. В списке имен IV в. до н.э. из Гермонассы (КБН. 1056. Кол. I, 20) среди 38 греческих имен только одно это принадлежит туземцу, причем греческие имена носят ярко выраженный ионийский облик, это список потомственных граждан города, наследников его основателей VI в. до н.э. Еще раз мы встречаемся с этим человеком по печальному поводу: на той же Тамани у побережья Кизилташского лимана на кургане над гробницей найдена стихотворная эпитафия его внука Кпеефира97 . Это экзотическое имя, бесспорно местного происхождения, на наш взгляд, этимологизируется из иран. Kavâta χsâya - "Кавата царь".98 Понятно, что греческая передача личного имени Каваты со словом "царь" совместила личное имя Кавата с его титулом, т.е. этот Кавата был царем. Именно это обстоятельство послужило причиной включения его, единственного из туземцев, в гражданский список Гермонассы, а местонахождение этитафии его внука указывает, что владения Каваты располагались (по меньшей мере) у Кизилташского лимана. "Царское" значение имени Каваты подтверждается этимологией имени его внука Κπηεύυρης, которое, на наш взгляд, отражает иран. *hupatar-, *hupitar- (авест. huptar-) "имеющий хорошего (в смысле происхождения) отца, родителей", "имеющий хорошее происхождение"99.

97 КБН. 1113, IV в. до н.э. Упоминание имени ΚαβαΟάξης в двух надписях, близких территориально и хронологически, при том, что более оно не встречается, свидетельствует о принадлежности его одному и тому же лицу. Расположенная рядом "Батарейка”, по-видимому, та, что раскапывалась B.C. Долгоруковым неподалеку от станицы Вышестеблиевской: верхние слои ее дали материал II—IV вв. н.э. и еще одну эпитафию (см.: МБЭ. С. 20-21), но подъемный материал, как мы помним по собственным находкам, включал обломки тары классического времени.
98 Иран. V обычно передавалось через греч. β (Zgusta. S. 229), особенно ввиду того, что в ряде диалектов греческого языка, в том числе ионийском, с IV в. до н.э. стало проявляться спирантное произношение β как ν (υ) (Bechtel В. Die griechischen Dialekte. В., 1924. Bd. 3. S. 40; Buck C.D. The Greek dialects. Chicago, 1968. P. 47). Иран, t регулярно соответствовало греч. τ, ϋ (Zgusta. S. 221), авест. x§äya- "царь" (др. перс. xSäyafliya, ср. перс. §äh) передавалось через ξαι,ξη, ξι (Zgusta. S. 121-122). Отпадение конечной безударной группы -diya в этом слове, характерное для языков среднеиранского периода (см., например: Расторгуева B.C., Молчанова Е.К. Указ. соч. С. 51), в скифоиранском языке Тамани проходило, стало быть, с самого начала этого периода, т.е. с IV в. до н.э. Попутно отметим, что О.Н. Трубачев предположительно этимологизировал имя Καβαναξης, которое считал синдским индоиранским, из др. инд. kumbha-tak§a "отесывающий сосуды" (Трубачев О.Н. О синдах в их языке // Вопросы языкознания. 1976. № 4. С. 56); столь экзотический смысл антропонима не позволяет принято данную этимологию.
99 Сильное иран. h передавалось греч. κ,χ, ср. боспорские имена Κοφαρνος, Χοφαρνος при авест. hu- и др. перс, famah "благой фарн". Первый слог имени Κπηεθυρης как безударный синкопирован. Иран, i передавалось греческой йотой, но также через эту (Φηδ-ανακος из pitar-, Zgusta. S. 216) и дифтонг ει (Ibid.), что отражает и группа ηε в имени Κπηεθυρης. Проблематично лишь отражение иран. а через греческий ипсилон, что

248

Имя этого таманского царька весьма примечательно. Это имя легендарного иранского царя Кави Кавата, упоминаемого ХШ "Яштом" (kavi Kaväta, пехлевийская форма Kavâô). Он основатель кайанидской династии, хороший царь и благочестивый человек, несший свет и добро людям и тварям100 . Имя его употреблялось в качестве антропонима историческими династами101.

Упоминание имени Каваты в таманских надписях IV в. до н.э. примечательно в ряде отношений. Во-первых, оно показывает распространенность легендарно-исторической авестийской традиции от Средней Азии и Ирана до Северного Причерноморья и, что особенно важно для нас, присутствие авестийской традиции в северопричерноморском регионе. Во-вторых, удостоверяет раннюю датировку упоминающего Кавату XIII "Яшта" (конец доахеменидского периода или время Ахеменидов). В-третьих, что существенно для нашего специального вопроса, показывает, что при наличии на Тамани, "малой" родине Спартокидов, туземного царского рода с антропонимикой, заимствованной из ранней авестийской традиции, сам род Спартокидов скорее всего тождествен роду Каваты, ибо трудно представить себе сосуществование двух царских родов в пределах небольшого Таманского полуострова. По-видимому, Кавата и его потомки - ответвление царского спартокидского рода, оставшееся на своей родовой территории. Подобно Спартокидам они в высшей степени эллинизованы (ср. составление стихотворной эпитафии Кпеефиру), но иранский именник их чист.

Мы полагаем, что приведенная аргументация в целом подтверждает наш тезис об иранском происхождении Спартокидов. Их глубоко иранская природа и принадлежность к высшей аристократии царских скифов хорошо объясняют связь культа Перисада I именно с Афродитой -греческим эквивалентом иранской Ардвисуры Анахиты, входившей в основную триаду иранских божеств вместе с Ахурамаздой и Митрой. Если Ахурамазда был абстрактным верховным богом зороастрийской религии, воспринятой Ахеменидами ("Ахурамазда дал мне царство", -

может указывать на слоговое г в иранском источнике имени, т.е. *pitr, причем в восточноиранских языках, к которым принадлежат скифские языки Северного Причерноморья, в числе рефлексов слогового г отмечен иг (Эделъман Д.И. Сравнительная грамматика восточноиранских языков: Фонология. М., 1986. С. 75). См. примеч. 113.
100 Christensen A. Les Kayanides. K0benhavn, 1931. P. 70-71. В иранских и арабских источниках династия Кайанидов локализуется по-разному: в пределах юга Средней Азии, Афганистана, Ирака, также Нововавилонского царства VII-VI вв. до н.э., с которым синхронизируется ("Денкарт", "Шахнаме", Масуди, Беруни). Одни исследователи считают династию исторической (А. Кристенсен, В.Б. Хеннинг и др.), другие вымышленной зороастрийским жречеством (Р. Фрай, М. Моле и др.).
101 Например, так звали одного из парфянских царей (Justi F. Op. cit S. 159).

249

утверждал Дарий в Бехистунской надписи), то Митра и Анахита почитались в широкой иранской среде102 . Функции Анахиты очерчены в посвященном ей "Абан-Яште" "Авесты”: она вызывает страсть, помогает рождать детей, покровительствует дому, имуществу, стадам, стране103. По происхождению она божество водной стихии, "бескрайняя, заменитая, равная всем водам, текущим по земле". Как подательница богатства она - подательница власти, фарна. От нее получил власть над миром людей и полубогов первочеловек Йима: "Даруй мне такую удачу, чтобы я наивысшим властителем над всеми кишварами стал, над дэвами и людьми, над волшебниками и пери, над кавийскими и карапанскими властителями... и даровала ему эту удачу Ардвисура Анахита" (V. 7). Анахита дает верховную власть Хушенгу, третьему мифическому царю Ирана, царям из рода Кайанидов и другим эпическим богатырям Ирана. Разумеется, на конечном оформлении "Ардвисур-Яшта" сказалось определенное воздействие сасанидской эпохи, но в целом он считается достаточно ранним и входит в древнейшую часть "Авесты", относясь к ахеменидскому или доахеменидскому времени104 . Это означает, что Анахита как подательница фарна почиталась в различных частях иранского мира по меньшей мере с середины

I тысячелетия до н.э., хотя мы располагаем сведениями о выполнении ею этой функции преимущественно при первых Сасанидах - она представлена вручающей фарн в сценах инвеституры царей II—III вв. н.э.105 Изображение ее на различных изделиях из скифских курганов, в том числе боспорских, в сцене инвеституры скифского царя (см., к примеру, цитированную работу М.И. Ростовцева) показывает, что в интересующем нас ареале Скифии - на Боспоре - Анахита воспринималась местным населением в той же функции, которая засвидетельствована в сасанидском Иране - покровительницы царского рода, подательницы царской власти (наряду с прочими ее функциями).

Артимпаса царских скифов, которую Геродот (IV. 59) называет Афродитой Уранией - одна из ипостасей авестийской Ардвисуры Анахиты, на что указывает один и тот же первый композит их имен, при этом обогащенный западносемитским культом Астарты106. Функции ее как подательницы царской власти и объясняют, почему культ

102 Дандамаев М.Л., Луконин В.Г. Указ. соч. С. 314.
103 см. пер.: Брагинский И.С. Из истории таджикской и персидской литературы. М., 1972. С. 57 и след.
104 См.: Брагинский И.С. Иранское литуратурное наследие. М., 1984. С. 53. Существует даже мнение, впрочем вряд ли справедливое, что Анахита изначально была богиней-воителыгацей и покровительницей династии, и лишь после неоднократных маздакистских редакций религиозных текстов "Авесты" ее модифицировали в богиню любви и плодородия. См .’.Луконин В.Г. Культура сасанидского Ирана. М., 1969. С. 97.
105 Там же. С. 83-84, 97.
106 Абаев В.И. Избранные, труды. Владикавказ, 1990. Т. 1. С. 94.

250

Перисада I и других боспорских царей осуществлялся под эгидой скифской Афродиты Урании Апатуры - от нее боспорские Спартокиды как скифский, resp. иранский по происхождению род, получали инсигнии царской власти и она же по этой причине была покровительницей династии107.

На такое представление боспорских скифов о природе царской власти указывает сцена инвеституры на известной золотой пластинке IV в. до н.э. от головного убора из кургана Карагодеуашх (около г. Крымска на азиатском Боспоре), в верхнем регистре которой изображен Фарн, в среднем Митра и нижнем Анахвта, вручающая атрибуты власти скифскому царю.

Эта триада божеств мыслилась в иранском мире и порознь и в синкретически слитом виде. Первоначальное синкретическое состояние явствует из отождествлении Митры и Анахиты у персов (Herod. I. 131), в чем усматривается андрогинный (обоеполый) характер исконного иранского божества (Митры-Анахиты), выступавшего то в мужском, то в женском облике108. Это означает, что Анахита имела также солнечную, огненную природу, откуда и проистекает ее связь с фарном109. Собственно, на пластинке из Карагодеуашха представлены все три ипостаси некогда единого божества: Митра-Анахита-Фарн. Расщепление этого единого образа хорошо просматривается на памятниках кушанского царства первых столетий новой эры. Тут образ Ардвисуры Анахиты расщепился на женскую и мужскую ипостаси божеств водной стихии Ардохшо, т.е. Ардви Окса (Аму Дарьи) и Вахша (тоже речное название); с другой стороны, культ фарна персонифицировался в мужском образе Фарро, часто изображавшегося вместе с Ардохшо110.

107 К этой мысли вплотную подошел М.И. Ростовцев: "Не знаю, однако, позволительно ли было бы утверждать, что религиозное влияние это (культ Афродиты-Артимпасы-Асгарты. - В.Я.) шло так далеко, что повлияло и на представление Боспора о царской власти" (Ростовцев М.И. Представление о царской власти. С. 18). С.С. Бессонова со ссылкой на эту работу вкладывает в нее мысль о том, что с IV в. до н.э. Афродита стала покровительницей царской династии (Бессонова С.С.. Указ. соч. С. 40).
108 Струве В.В. Этюды по истории Северного Причерноморья, Кавказа и Средней Азии. Л., 1968. С. 116, 124; Грантовский Э.А. Указ. соч. С. 304; Бессонова С.С. Указ. соч. С. 38. Под воздействием восточных культов андрогинных божеств Асгарты-Атара, Анахиты-Митры в эллинистическом греческом искусстве сложился образ обоеполого Гермафродита, синкретической ипостаси Афродиты и Гермеса.
109 Иран. *hvamah-: авест. xvaro nah- "слава, величие, сияние, царская харисма", др. перс, famah-, ср. перс, xvarrah "величие, слава, божественная сущность, царская слава, царское величество". См. о солнечной природе фарна: Топоров В.Н. О происхождении нескольких русских слов // Этимология. 1970. М., 1972. С. 29-30, 32-33. Б.А. Литвинский вслед за Г. Бейли отмечает в качестве исходного значение "хорошая вещь", но приводит и указания на солнечную природу фарна (Литвинский Б.А. Указ. соч. С. 55).
110 Тревер К.В. Золотая статуэтка из селения Хаит (Таджикистан) // Труды Гос. Эрмитажа. Л., М„ 1958. Т. 2. С. 138 и след.

251

Карагодеуашхская пластинка показывает, что на Боспоре скифская Артимпаса-Астарта прошла такой же путь развития уже к IV в. до н.э.111.

Напомним в связи с этим, что в "Драматиконе" Ямвлиха в качестве паредров мистерий Афродиты упомянуты наряду с Перисадом I (Фарсирида) Фарн и Танаис как олицетворение реки Кубань (см. примеч. 91), т.е. те же ипостаси некогда единой Анахиты, что и в кушанском пантеоне. Иначе говоря, на азиатском Боспоре, как и в кушанском царстве, Анахита почиталась в качестве речной богини и подательницы фарна одновременно. На азиатском Боспоре эта богиня по меньшей мере с VI в. до н.э. именовалась Апатурой (см. выше, с. 238), и в свете сказанного сущность этого эпитета должна быть пересмотрена. Собственно, связь его с ионийским праздником Апатурий обусловлена лишь случайным созвучием и надумана хотя бы потому, что в самой Ионии он не был связан с Афродитой (в Аттике он связан с Афиной). По одной этой причине больше оснований у тех исследователей, которые предполагали местное происхождение эпитета Апатура. В частности, Д.С. Раевский усматривал в нем имя скифской богини земли Апи, сложенное с иран. *tura - "быстрый", но в имени богини земли почему-то усматривал иран. *ар- "вода": Apitura, Apatura "быстрая вода"112.

Сказанное выше о почитании Анахиты на азиатском Боспоре как персонификации реки Кубани и фарна одновременно позволяет усматривать в эпиклезе Апатура иран *ар(а)- "вода, река" и *ätr (авест.

111 Упомянутый в посвящении жены Перисада I Комосарии наряду с Астар(т)ой "крепкий бог" Санерг является, на наш взгляд, ипостасью Митры. В литературе кочует предположение Хефера (высказанное в словаре греко-римской мифологии Рошера) о тождественности этого Сангера, более нигде не упоминаемого, с малоазийским божеством Сандоном. Однако сходства одного лишь начала этих имен недостаточно для их отождествления. Обратим внимание на обозначение этого бога в надписи Комосарии: Ισχυρώι Οεώι Σανεργει "крепкому (мощному, сильному) богу Санергу". Эпитет Ισχυρός "могучий, твердый, крепкий" имеет соответствие в ср. перс, sana "резкий, крепкий, твердый" (авест. säenay- "острый"). Греческому θεός соответствует иран. ah ига- "господь, бог" (авест. ahura-, др. перс, aura-, ср. перс. Öhr). В греческой передаче группа консонант + + r подвергалась метатезе (иран. flr > pd, gr > ργ, хг > ρχ, см.: Zgusta S. 252), поэтому иран. *sa£na-ahura- в близком среднеиранскому состоянии может быть передано через греч. Σανεργης, и в таком случае эпитет Ισχυρός θεός передает значение исходной иранской эпиклезы божества. Вот почему теоним Санерг более не встречается: это не имя божества, а эпиклеза, переданная по-гречески как Σανεργης и снабженная тут же переводом ее значения: Ισχυρός θεός "крепкий бог". Поскольку Анахита выступала в паре с Митрой, в том числе у скифов азиатского Боспора, можно полагать, что Санерг в паре с Астар(т)ой надписи Комосарии - это Митра и Анахита Астар-(т)а.
112 Раевский Д.С. Указ. соч. С. 57.

252

atere- "огонь")=Άπατούρη113. В боспорских надписях этот эпитет сопровождается причастием μεδέουσα (к μέδω "заботиться, покровительствовать, охранять"), так что обозначение богини Αφροδίτη Ούρανία Άπατούρου μεδέουσα (КБН. 31, 35, 75, 971, 1111) имеет значение "Афродита Небесная, хранящая воду - огонь".

Исходя из содержания эпиклезы Апатура можно заключить, что храмы Афродиты на Боспоре были близки иранским храмам огня. Параллель им в Иране - храмы огня, посвященные Анахите. В частности, на родовой территории Сасанидов был храм Анахиты, называвшийся в начале Ш в. н.э. "Стахрским огнем (т.е. храмом огня) Анахиты", Атуранахит, т.е. "(Храм) огня Анахиты", причем это был древний храм еще ахеменидского времени и Сасаниды присвоили себе титул "владык" этого храма114 (-pt, -pati, иран. *-patay, к *pS- "хранить, охранять, защищать"). Иранскому *р5- в точности соответствует значение греч. μέδω, следовательно, причастная формула ’Απατούρου μεδέουσα является переводом иранской эпиклезы *ap-ätur-päyati "хранитительница воды-огня".

В иранском мире древнейшие храмы огня известны с середины VIII-VII вв. до н.э. (Нуш-и Джан-тепе и др.). Наличие храмов огня на Боспоре, предполагаемое упоминанием Апатуры источниками VI в. до н.э., показывает принадлежность местного населения в религиозном отношении к огнепоклонничеству - религии иранцев в целом. В таком плане следует понимать указание Геродота (IV. 59): "более всего скифы умилостивливают Гестию" - эта Гестия, судя по причастности ее к фарну (Herod. IV. 127 - царь Иданфирс говорит: "своими владыками я считаю моего предка Зевса и царицу скифов Гестию") - ипостась иранской Анахиты.

В древнеиранской мифологии огонь мыслился не самостоятельной силой, а свойством различных божеств (лишь в младоавестийской мифологической системе он персонифицируется в самостоятельное божество Атар, в частности сопричастное фарну). Огонь как свойство боспорской Апатуры-Анахиты соответствует древнеавестийским гатическим представлениям об огне как сущности мироздания, которым наделены земля, небо, вода, растения, животные, люди. В "Ардвисур-Яште" Анахита мыслится восходящим светилом и утренней зарей, жертвы ей приносят от утренней зари до вечерней (V, 16), вся она покрыта золотыми вещами и сияет, - мотивы, указывающие на

113 Иран. *atr- передавалось через греч. άτρα-, άτρο-, àxapr в именах собственных (Mayrhofer М. Op. cit. S. 158), но см. выше примеч. 99 о восточноиранском рефлексе иг слогового г в имени Κπηεΰυρης. В основе формы Stur может быть также иран. *atr- с нулевой огласовкой и развитием в среднеперс. Stur. См.: Расторгуева B.C., Молчанова Е.К. Указ. соч. С. 56.
114 Луконин В.Г. Указ. соч. С. 31, 60, 83. Жрец храма принадлежал к высшим должностным лицам Ирана и назывался Sturpat "хранитель огня". См.: Там же. С. 97,100.

253

синкретическую ее сущность Митры и Ардвисуры одновременно: небесного огня - солнца и небесной воды - дождя (образ Анахиты как небесной воды - центральный в этом яште). Сообщение Полиена (VII. 12) о том, что Дарий I поклонялся "бессмертному огню и священной воде" подразумевает культ, тождественный культу боспорской Апатуры и вполне вероятно, что этот культ Ахемениды осуществляли в храмах Анахиты, подобных боспорским ее храмам воды и огня. Культ Ардвисуры Анахиты возник на иранской почве с завершением индоиранской эпохи. Она заместила Апам-Напата индо-иранского пантеона, который совмещал в себе водную стихию и огненную природу (по происхождению дождь и грозовая молния) и был хранителем фарна, который укрыл в воде. Апам-Напат - это индоарийский прообраз раннеиранского божества Анахиты-Митры (Фарна), подательницы небесного дождя и света, хранительницы огненного фарна - династического символа древних иранцев.

Кратко суммируем полученные результаты. Спартокиды - иранская по происхождению династия, принадлежавшая к высшей знати царских скифов и происходившая из Синдики, точнее с Тамани. В IV в. до н.э. на Боспоре был введен прижизненный культ царя, осуществлявшийся под эгидой Афродиты Урании Апатуры - иранской Анахиты, подательницы царской власти (фарна) и тем самым покровительницы царской династии.

Вернемся к нимфейским "династическим" граффити. Мы уже отмечали, что упоминание в надписи д "всадников Сатира и Перисада" само по себе означает, что в то время, когда делались записи на стене нимфейского святилища, на Боспоре правили Сатир и Перисад. Обращает на себя внимание, что в этих записях а, д Сатир упомянут первым (хотя в записи a Παιρισάτου καί του Перисад назван первым, отсутствует формульность, т.е. упоминание обоих царских имен: вместо имени Сатира употреблен его эквивалент, указательное местоимение τοϋ ввиду того, что имя Сатира упоминалось в предыдущей строке). Упоминание обеими записями на первом месте Сатира свидетельствует, что он был царем, а его соправителем и, следовательно, сыном или младшим братом Перисад.

До сих пор нам были известны Сатир I (403-390) и Сатир II (310— 309), третий правитель с этим именем появляется впервые. Когда же правил этот Сатир и тождествен ли данный Перисад кому-либо из нескольких известных нам царей с этим именем? К сожалению, набор средств, с помощью которых может быть найдет ответ, скуден - это датировка археологического контекста, палеография надписей и характер упоминаемых ими имен.

Напомним, что Н.Л. Грач датировала комплекс по сопутствующему археологическому материалу и имени Перисад второй четвертью Ш в. до н.э., временем правления Перисада II. Мы уже имели возможность

254

скорректировать эту дату: ни эпиграфический, ни археологический материал не в состоянии дать такую узкую датировку115. Что же до палеографии надписей, то это маюскулярное курсивное письмо III-II вв. до н.э., лучше сказать, судя по имеющимся параллелям, письмо второй половины III-первой половины II в. до н.э.116

Важно отмеченное Н.Л. Грач обстоятельство: штукатурка с фреской и надписями упала на обвалившуюся ранее крышу с черепицей, имеющую клеймение βασιλική. Эта черепица выпускалась на протяжении III и первых десятилетий П в. до н.э.117 Среди них имеются явно ранние образцы118, явно поздние119 и промежуточные120. К сожалению, Н.Л. Грач не уточнила характер письма этих клейм и остается констатировать, что первые десятилетия II в. до н.э. -terminus ante quem для граффити святилища. В их числе есть образцы, тяготеющие к промежуточной группе клейм βασιλική, основная особенность письма которых состоит в правильности начертания вертикальных и горизонтальных линий букв, равных промежутках между ними и сигме с горизонтальными усиками. Это граффито е ’|σις при центральной фреске с изображением корабля, его название. Письмо его - строгое и вместе с тем декоративное письмо II—I вв. до н.э., представленное на Боспоре в эпитафиях КБН. 262-264121. В этой

115 Ольвия и Боспор. С. 304-305. Сама Н.Л. Грач (Указ. соч. С. 81, примеч. 1) оговаривалась, что предложенная ею интерпретация носит предварительный характер ввиду сложности памятника: эллинистический слой тут мощен, святилище к тому же расположено на склоне и его стены использовались в позднейшем строительстве вплоть до митридатовского времени.
116 Письмо нимфейских граффити находит параллели в ряде датированных папирусов: Seider R. Palaeographie der griechischen Papyri. Stuttgart, 1967. Bd. I. Т. 1. Taf. N 3 (260-246rr.), 6 (241 r.), 8 (215-213 гг.), 16 (126 r.); Boswinkel E., Sijpestaijn P.J. Tabula palaeographica. Amsterdam, 1968. Fase. 1. Tab. 1 (176-165) 4b (162 r.), 6 (160 г.). К общей характеристике письма нимфейских граффити ср. также недатированные памятники: Seider R. Op. cit. 1970. Bd. 2. T. 2. Taf. 8 (начало III в. до н.э.), 10 (II в. до н.э.); Boswinkel E., Sijpestaijn PJ. Op. cit. Fase. 1. Tab. 10b (остракон III—II в. до н.э.).
117 Гайдукевич В.Ф. Строительные керамические материалы Боспора // Из истории Боспора. ИГАИМК. М.; JL, 1935. Вып. 104. С. 291-292; Граков Б.Н. Эпиграфические документы царского черепичного завода в Пантикапее //Там же. С. 207-208.
118 Гайдукевич В.Ф. Строительные керамические материалы. С. 258, 279; Веселов В.В. Новые формы и варианты клейм боспорских кровельных черепиц // Археология и история Боспора. Симферополь, 1962. Т. 2. С. 357. Рис. 33, 35-37.
119 Гайдукевич В.Ф. Строительные керамические материалы. С. 278, Рис. 76 г.; Веселов В.В. Указ. соч. С. 357. Рис. 39.
120 Гайдукевич В.Ф. Строительные керамические материалы. С. 277. Рис. 766. С. 278. Рис. 76в.; Веселов В.В. Указ. соч. С. 357. Рис. 34.
121 Воспроизведение этих надписей: Kieseritzky G., Watzinger C. Griechische Grabreliefs aus Südrussland. B., 1909. S. 5, N 34, Taf. 2; S. 79, N 446, Taf. 32; S. 95, N 539, Taf. 37. В аттической эпиграфике сигма с параллельными верхней и нижней горизонталями, завершающимися слева и справа апексами, к которым примыкают наклонные гасты, появляется во второй половине II в. до н.э. (Larfeld W. Die attische Inschriften. Leipzig, 1902. S. 479).

255

разновидности письма позднеэллинистического времени соединились особенности двух течений в палеографии боспорских надписей раннеэллинистическрго времени - строгого и претенциозного122. От первого течения в нашем граффито е - четкий ритм в последовательности букв, строго выдерживаемые вертикали и горизонтали, монументальные пропорции букв, от другого течения - культ апекса, декоративного оформления концов вертикалей и горизонталей всех букв, вынос далеко вперед перекрещивающихся серединных линий сигмы. Ближайшие к такому письму памятники - декрет в честь Митридата Евпатора из Нимфея и КБН. 822. В первом из них тот же культ апексации при общей монументальности письма, вторая надпись [Σ]πάρτο[κος[Π]αιρισά[του] имеет те же пропорции букв и промежутки между ними, но более сдержанна в апицировании; левые концы горизонталей сигмы лишены апексов и потому наклонные линии средокрестья примыкают к самым концам горизонталей, а не к основанию апекса, как в нимфейском граффито ’Ίσις123. В Спартоке этой надписи КБН. 822 видели Спартока IV124, мы - Спартока VI (около 200-190)125. Как бы ни решать этот вопрос, очевидно, что письмо надписи КБН. 822 при всей близости письму нимфейского граффито непосредственно предшествует его письму126. Это предполагает, что надпись ’Ίσις датирует комплекс второй половиной III-первой половиной II в. до н.э. (при учете, что клеймение черепиц βασιλική завершилось в первые десятилетия II в. до н.э.).

Еще одно обстоятельство, склоняющее датировку комплекса граффити к позднейшей из возможных дат - время узуса некоторых упоминаемых ими имен. Мы уже отмечали, что имя Адас встречается на Боспоре с I в. до н.э. -1 в. ц.э. Еще одно имя - ΚαλοΌ (граффито ж под днищем фрескового корабля, посередине), родительный падеж имени Καλοϋς, известного на Боспоре только с I в. н.э. (КБН. 123, 296) и распространенного здесь в I—II вв. до н.э. Как видно, имена Адас и Калус, одинаковые по времени употребления, примерно в одно время появляются на Боспоре, и если помещать их в III в. до н.э., то скорее в поздний, нежели ранний.

Сказанное о характере письма нимфейских граффити и узусе упомянутых имен предполагает, что комплекс надписей и изображений на

122 См. о них: Белова Н.С. Новая надпись из Гермонассы. С. 82-85.
123 См. фото: ВДИ. 1984. № 2. С. 81 (Н.С. Белова).
124 По нумерации и хронологии КБН - около 245-240 гг.: Болтунова А.И., Книповин Т.Н. Очерк истории греческого лапидарного письма на Боспоре // Нумизматика и эпиграфика. 1962. Т. 3. С. 15; Белова Н.С. Новая надпись из Гермонассы. С. 85.
125 Ольвия и Боспор. С. 306-307.
126 Помимо близости письма отметим и одинаковую форму имени Перисада: издатели КБН. 822 читали патронимик в форме [Π]αιρισά[δου], однако на фото видна левая часть горизонтали Т, т.е. [Π]αιρισά[του]- та форма, что и в нимфейских граффити.

256

штукатурке с фреской относится ко второй половине III-первой половине II в. до н.э. Следовательно, упоминаемый в них Перисад, вопреки предположению Н.Л. Грач, не может быть Перисадом II, правившим около 280-250 гг. Из полученных для нимфейских граффити дат первую половину II в. до н.э. следует исключить: на этот период приходятся правления Спартока VI (около 200-190), Перисада IV (около 190-180), регентство Камасарии (около 180-170), правление Перисада V Филометора (около 170—?) (см. примеч. 130)127. Для Сатира места тут нет.

Исследуя хронологию правлений боспорских царей эллинистического времени, мы обратили внимание на лакуну в списке монархов, приходящуюся на последнюю четверть III в. до н.э. - между Левконом II, который ненадолго воцарился примерно в конце третьей четверти столетия, и царем раннего II в. Спартоком VI (около 200-190). Эту лакуну мы заполнили Перисадом нимфейских граффити128. Новое прочтение надписи а, согласно которому Перисад не был отцом Сатира, как мы ошибочно полагали ранее, и показания надписи д свидетельствуют, что Сатир был отцом или старшим братом Перисада и вносят небольшой корректив: между Левконом II и Спартоком VI следует поместить Сатира III и Перисада III нимфейских граффити. История Спартокидов показывает, что соправление братьев не было у них долгим, тогда как соправление сына и отца бывало длительным129. Не зная наверняка, были ли Сатир и Перисад братьями или отцом и сыном, мы можем условно лишь разделить пополам период в четверть столетия, приходящийся на их правление, не упуская из виду и такого варианта, что Перисад мог и не править самостоятельно.

Итак, после Левкона II, правившего около конца третьей четверти III в., следует Сатир III (около 325 - 315 или 300), вероятно, сын этого Левкона или убитого им брата Спартока V, правившего в третьей четверти столетия. Видимо, после Сатира III правил сын его или младший брат Перисад III (около 315-200), если он действительно правил самостоятельно после Сатира130.

127 Ольвия и Боспор. С. 307, ср.: КБН. С. 832.
128 Там же. С. 304.
129 Соправление братьев Спартока III (351-347) и Перисада I продолжалось 4-5 лет, Селевка II (304 - около 300) и Спартока IV (около 300-280) примерно столько же, соправление сыновей Перисада I вообще вылилось в междоусобицу. С другой стороны, соправление Левкона I с детьми было долгим: на чествующем их афинском декрете они изображены бородатыми мужами.
130 Напомним, что после Перисада III (или Сатира III) правил Спарток IV (около 200-190), отец Камасарии, жены следующего царя Перисада IV (около 190-180), а около 180— 170 гг. Камасария была регентшей при несовершеннолетнем своем сыне от Перисада IV Перисаде V Филометоре (около 170-?), см.: Ольвия и Боспор. С. 306-307. Уместно задаться вопросом: нельзя ли совместить Перисада IV или V с Перисадом нимфейских граффити? Что до Перисада V, то для Сатира перед ним явно места нет. Отож-

257

Рассмотрим теперь следующий комплекс нимфейских граффити -благопожелательные и памятные записи (рис. 15).

з) на парусе прочерченного корабля (справа от кормы корабля

"Исида"): ώ, χοίιρε "привет!"

и) правее композиция с геральдическими козлами, еще правее -изображение какого-то животного, над ним надпись: χαΐρε А [ - - ] "привет - Следующие надписи расположены под цветочным фресковым фризом ниже корабля "Исида". Перечислим их по ходу слева направо.

к) έκτώ (6)τει "на шестой год"131.

л) μνήσε & μίμνει μ”Έρως "помни то, о чем напоминает мне Эрот". Естественная для святилища Афродиты запись любящего или любящей по адресу друга сердца.

м) μέμνησται Άριστοκλής έπ* άγαΦώ "Аристокл будет помнить на счастье". Запись сделана самим Аристоклом или его подругой. В глаголе μεμνήσεται опущена соединительная гласная, что свойственно языку частных актов эллинистического времени. Выражение έπ* άγαϋώ еще раз встречается в надписи п.

н) καλό(ν) βίων μετά νύμφαισιΕΓΔ "прекрасно живя среди нимф- -". Запись не окончена. По-видимому, упоминание нимф -аллюзия на святилище или город Нимфей в целом, название которого связано с ними.

о) ’Απόλλων "Аполлон".

п) На фрагменте штукатурки (положение его на стене неясно) -пятистрочная запись, обведенная прямоугольником:

έρά - -

μνηστή σ’ άντία τή ’Αφροδίτη

3 Ο’ "Ηρα σ’έρά val1 Μητροφάνη ΰ [μ?]νέει 'xcö1 σωύέντες

5 ία ]’Αφροδείτ’ή]ν έπ’ όγαθώ

дествлению с Перисадом IV препятствует то обстоятельство, что в дельфийской проксеиии (см.: Ольвия и Боспор. С. 306, примеч. 166) Перисад IV упомянут с женой Камасарией, которая названа дочерью царя Спартока (т.е. Спартока VI). Следовательно, Спарток VI правил до Перисада IV - и тут нет места Сатиру III. Это обстоятельство также не позволяет отождествить нимфейского Перисада с Перисадом, мужем Камасарии.
131 Во втором слове вместо эпсилона написана эта, конечная йота не прочерчена, -обычное для эллинистического времени написание.

258

Рис.15

259

"любит (- - ?). Вступившая с тобой в брак пред Афродитой и Герой тебя любит и Метрофана восхваляет - оба спасены! Фиалки Афродите были на счастье".

Хотя облом штукатурки слева и справа прошел рядом с буквами, судя по тексту, надпись сохранилась целиком. Лишь в конце стк. 1, начатой посередине, кажется, текст утрачен. Сохранность записи плохая, особенно в стк. 4 и начале стк. 5, что делает прочтение их предположительным. Запись сделана замужней женщиной по поводу спасения своего мужа, к которому она обращается со словами любви (это σ’ и σ’ έρά стк. 2-3)132. Если мы правильно поняли стк. 4, на

Метрофана любовь этой женщины не распространяется - она лишь восхваляет его в связи со спасением мужа и самого Метрофана. Имея в виду многочисленные рисунки кораблей на стене, можно предположить, что оба спаслись на море, причем виновником спасения был Метрофан, которого и восхвалила автор записи. Согласно стк. 5, если мы правильно ее поняли, эта женщина принесла в дар Афродите фиалки, и дар, по ее мнению, был не напрасен. В эмблематику Афродиты входили цветы, в частности у нее, как и у Геры, был эпитет ’Άνθεια "Цветочная". То, что жена обратилась по поводу своего мужа именно к Афродите, подтверждает догадку о спасении мужа и Метрофана на море: эта богиня как божество водной стихии была покровительницей моряков и имела употребительный на Боспоре эпитет Ναυαρχίς "Судоводительница" (КБН. 1115, Горгиппия, 110 г. н.э.).

Содержание этой группы записей показывает, что данное святилище было посвящено Афродите и только ей. Упоминание имени Аполлона, судя по доступному материалу, имеет изолированный характер и не свидетельствует о его прямой связи со святилищем, так же, как и Геры. Напротив, упоминание имени Афродиты несколько раз, обращение к ней, упоминание Эрота и слова "любить" - все это Афродитин контекст. Расположение ее святилища у берега моря само по себе указывает на связь "пеннорожденной" богини с морем и мореплаванием. Сюда приходили моряки, уходившие в плавание или вернувшиеся из него, сюда обращались их жены и подруги со своими проблемами. Поэтому органично в весь комплекс граффити входят записи об отправлении в плавание. Расположены эти 4 записи у форштевня корабля "Исида".

р) ήνοίξαμεν Καλαμαιώνος έβδομή στήσαντος "Мы отправились в седьмой (день) начала (месяца) Каламеона".

132 Это σ’ стк. 3 сначала было написано маюскулом, затем переправленно на курсивную сигму соответственно общему стилю записи. Еще раз такое смешение представлено в имени 'Απολλώνιος записи г, конечная сигма которого маюскулярная при курсиве записи в целом.

260

с) ήνοίξαμεν Θαργελιώνος εΐκάδι "мы отправились 20 числа (месяца) Таргелиона"133.

т) ένάτη[Τ]αυρεώνος, ένδεκάτη "девятый (день месяца) Тавреона, одиннадцатый".

у) [? ήνοίεαμεν μετά nomen Μολο]ρχίτου έν [ό]κτφ [Καλα]μαι-ώνος "[? Мы отправились с таким-то моло]рхитом, в восьмой (день месяца) Каламеона".

Отметим прежде всего употребление авторами записей ионийского календаря (до сих пор нам были известны месяцы македонского календаря, употреблявшегося на Боспоре в римское время). Упоминаются три первых месяца - Тавреон, Таргелион, Каламеон. Предполагается, что в ионийском календаре год начинался с весеннего равноденствия, т.е. Тавреон приходился в основном на апрель, Таргелион на май, Каламеон на июнь134. Об отплытии кораблей речь идет применительно к Таргелиону и Каламеону. Запись, упоминающая Тавреон ("девятый день Тавреона, одиннацатый"), похоже, выжидательная: велся счет дней в связи с каким-то событием, может быть, началом навигации. Указанные дни отплытия - 7, 8, 20. В них можно бы усмотреть какие-нибудь сакральные даты (например, на 7 и 20 приходились, в разной традиции, дни рождения Аполлона), но смысла в этом не видим. Седьмой день месяца Каламеона снабжен пометой στήσαντος - по-видимому, это эквивалент обычной медиопассивной формы причастия того же глагола 1]στημι-Ισταμένου, которым обозначались числа первой декады месяца135.

Записи р, с, в которых указаны дни отплытия, сделаны одной рукой, они расположены одна под другой, причем, судя по датам, нижняя сделана раньше верхней. Это говорит о том, что обе записи сделаны по поводу отплытия одного и того же корабля. Понятно, что дата отплытия 8 Каламеона (запись у) относится к другому кораблю. Между 20 числом Таргелиона и 7 числом Каламеона пошло 16-17 дней, в течение которых корабль должен достичь пункта назначения и вернуться в Нимфей. Положив на пребывание в пункте назначения и подготовку в Нимфее к новому плаванию 3-4 дня, получим, что до пункта назначения было 5-7 дней плавания. По-видимому, конечный пункт плавания находился в пределах Черноморья, хотя, при пользовании кратким путем от Бараньего лба в Тавриде до Карамбиса на Пафлагонском выступе можно достичь и Эгейского мо-

133 Текст этой и предыдущей надписей дала H.Л. Грач (Указ. соч. С. 87).
134 Samuel А.Е. Greek and Roman Chronology. München, 1972. P. 115-116.
135 Месяц делился у греков на 3 декады, причем дни последней считались по убывающей (девятый, восьмой и т.д.), поэтому для различения дней декады маркировались: первая, Υσταμένου "начальная, новая" и пр.

261

ря136. Расположение надписей об отплытии около носовой части фрески с кораблем "Исида" наводит на предположение о возможной связи их с этим кораблем137.

Пункт назначения (или один из них) поясняется записью у: [?мы отплыли вместе с таким-то, моло]рхитом, в 8 (день месяца) Каламеона". Смысл этой записи и дополнение ее начала нуждаются в пояснении. Сохранившиеся после утраченной слева штукатурки буквы ΡΧΙΤΟΥ, без всякого сомнения, принадлежат имени собственному, причем для его дополнения, если основываться на дошедшем до нас ономастиконе, есть только один вариант - [Μολο]ρχίτου. Μολορχίτης - это этникон жителя Молорхии, местности, иначе называвшейся Немеей138. Следующий за этниконом текст того же свойства, что и предшествующие записи об отплытии: указаны день и месяц. Это дает основание считать, что и запись у сделана в связи с отплытием. В записи р сообщается об отплытии в 7 день Каламеона, в записи у, стало быть об отплытии в 8 день того же месяца. Следовательно в этих записях сообщается об отплытии разных кораблей (обрагим внимание и на то, что если записи р, с сделаны одной рукой, то запись у другой). Но одно и то же место размещения всех трех записей свидетельствует, что отправились эти корабли в какой-то связи друг с другом, один 7 числа и другой на следующий день.

В контексте текстуального подобия записей р, с, у последняя может быть дополнена в утраченном начале тем же глаголом ήνοίξαμεν "отправились", точнее "отплыли". Родительный падеж этникона [Μολο]ρχίτου в таком контексте естественно дополняется личным именем и предлогом μετά : [? ήνοίξαμεν μετά nomen Μολο]ρχίτου έν [ό]κτω [Καλα]μαιώνος [? мы отплыли вместе с таким-то, моло]р-хитом, в восьмой (день месяца) Каламеона" (разумеется, слово ήνοίξαμεν могло и просто подразумеваться в контексте записи у со всей группой записей об отплытии кораблей).

Отплытие корабля с молорхитом (т.е. жителем Немей) на борту, что

136 Агатархид в сочинении "Об Эритрейском море" (V. 454. 2 = SC. I. Р. 926; то же: Diod. III. 34. 7-SC. I. Р. 928), написанном во второй четверти или середине II в. до н.э., сообщает о многих перевозчиках товаров, которые на грузовых кораблях из Меотийского моря достигают на 10-й день гавани родосцев (см. текст фрагмента ниже, с. 271). По словам Псевдо-Скилака (Per. 953-955 = SC. I. P. 91), плаванье от Бараньего лба до мыса Карамбиса занимает сутки, что соответствует судоходной практике парусных судов XIX в.
137 Грач Н.Л. Указ. соч. С. 87.
138 Что [Μολο]ρχ1της - единственно возможный вариант восстановления имени собственного, см. по обратному словарю имен и названий (Hansen В. Rückläufiges Wörterbuch der griechischen Eigennamen. В., 1958. S. 175). Этот этникон упоминает Стефан Византийский под словом Μολορχία. Молорхия получила название от некоего Молорха, который приветил Геракла, явившегося в Немею для охоты на обитавшего тут льва (Apollod. Myth. bibi. II. 5. 1.).

262

особо оговорено в надписи, вряд ли означает что-либо иное, нежели отправление боспорцев на Немейские игры. Это не первое известие об их участии в общегреческих состязаниях - между 268-266 гг. до н.э. в ежегодном музыкальном агоне в Дельфах участвовал "учитель Псилл, сын Хрисолая, боспорит"139.

Мы уже отмечали, что расположение записей об отплытии около изображения корабля "Исида" указывает на их связь с данным кораблем. На этом основании можно предполагать, что 20 числа месяца Таргелиона "Исида" совершила плавание в какой-то пункт, затем возвратилась в Нимфей и 8 числа следующего месяца Каламеона отправилась в Немею на общегреческие игры. За день до нее 7 числа того же месяца из Нимфея отправился другой корабль (запись р); поскольку обе записи сделаны одной рукой, размещены рядом и содержат два смежных дня одного месяца как дни отплытия кораблей вряд ли будет смелым предположение, что пунктом назначения и этого корабля была та же Немея. Конечно, связь дат отправления с одним или другим кораблем могла быть иной - 7 числа отправилась "Исида", на следующий день другой корабль. Но это второстепенные детали. Суть же события вряд ли подлежит сомнению: египетский корабль "Исида" и еще один корабль, видимо, боспорский, отправились 7 и 8 числа Каламеона на Немейские игры. Что же связывало египтян и боспорцев общей поездкой туда? Мы видим ответ в общей легендарной истории, связБвавшей Боспор и его царскую династию с Египтом и Арголидой - истории Ио и ее потомков Египта, Персея, Геракла, первопредков многих царских династий, в том числе Египта и Боспора.

Согласно греческой мифологии, Ио происходила из Арголиды, где сошлась с Зевсом (Aesch. Prometh. vine. 649 ff.; Apollod. II. 1, 3). Преследуемая Герой, она переправилась через Геллеспонт и Кимерийский пролив, названные по ее имени Боспором140. В конце концов она попадает в Египет, где рождает сына Эпафа, от которого происходят египетские герои и цари, в том числе Персей, родоначальник персов, и Геракл, родоначальник скифов и устроитель Немейских игр141. Акцен-

139 Syll.3, 424, стк. 51= Граков Б.Н. Материалы по истории Скифии в греческих надписях Балканского полуострова и Малой Азии // ВДИ. 1939. № 3. С. 246, ср. с. 285.
140 Впервые в развернутом виде легенда о наименовании Киммерийского пролива по переправе через него Ио Боспором представлена в "Прикованном Прометее" Эсхила (стт. 755-761) и повторена рядом позднейших авторов (например: Dion. Per. 140-142 etc.). Геродоту (1. 1-2. 5) известны три версии сказания об Ио - персидская, греческая и финикийская. По персидской версии, Ио похитили в Аргосе финикийцы и доставили в Египет, т.е. мотив переправы через проливы отсутствовал.
141 В основных чертах эту мифологему излагает Эсхил (Prometh. vinc. 846-876) и подробней - позднейшие авторы, сведения которых синтезированы в псевдо-аполлодоровской "Мифологической библиотеке" (II. 1-4). Отдельные эпизоды излагают Геродот, Еврипид и другие авторы.

263

тируем внимание на египетских и персидских мотивах этого сказания.

От внука Эпафа родился Бел, царь Египта, родивший близнецов Египта и Даная, а также Кефея и Финея. Данай с 50 дочерьми вернулся в Арголиду и стал родоначальником царской династии Аргоса. Его правнучка Даная родила от Зевса Персея. По Геродоту (II. 91), Персей родился в Египте, женился на дочери местного царя Кефея Андромеде и от их сына Перса, оставленного в Египте, произошли персы (VII. 61). По рассказам греков, продолжает Геродот (VII. 150, ср. 151-152), Ксеркс прислал в Аргос глашатая с предложением союза ввиду того, что персы считают себя потомками Персея и Андромеды и таким образом, говорил царь, вторгнувшийся в Грецию, мы можем быть и вашими потомками. С Немеей Перс связан тем, что приносил там жертву Зевсу (Paus. II. 15. 3-4). Правнук Персея Геракл, по греческой версии скифской этногонической легенды, был родоначальником скифских царей (Herod. IV. 8 sq.; родители его Амфитрион и Алкмена происходили из Египта - II. 43).

Спартокиды как иранцы ("персы" в греческой терминологии) также должны были почитать Персея и Геракла. С самого начала своего правления они как выходцы из Синдики прокламировали связь с Гераклом эмблематикой синдских монет, содержавших изображение героя142.Через Геракла легендарная генеалогия Спартокидов восходила к аргосско-египетскому Персею, родоначальнику иранцев. Культ Геракла на Боспоре спартокидского времени засвидетельствован посвящениями IV—III вв. до н.э. (КБН. 16. 973, 1036). Следующая династия Боспора, аспургианская, прямо возводила себя к Гераклу (КБН. 53. 980, 1048).

Такова система мифологических связей, объединявшая Арголиду, Египет и Боспор. Третий век до н.э., был веком утверждения эллинистических династий, нуждавшихся во включении в легендарную историю и генеалогию Греции и сопредельных стран. В Египте большие усилия предпринимал в этом плане Птолемей II (285-246). Его придворный поэт Феокрит сочинил ему хвалебный "Энкомий", в котором ввел двух первых Птолемеев и в легендарную историю Греции, и в сонм небожителей: их божественным предком объявлен Геракл (XVII. 27). Интересовала Птолемея II и его окружение, соответственно, и Арголида вплоть до того, что любовница его Белистиха, занявшая место умершей жены Арсинои, утверждала, что происходит из рода аргосских Атридов, чем явно претендовала на родственную связь с царем через Амфитриона и Атрея, двух потомков Пелопса, первый из которых был внуком Персея и отцом Геракла, прародителя Птолемеев (ср.: Apollod. II. 4, 5-7). Небезынтересно для нашей темы и то, что

142 См. каталог: Анохин В.А. Монетное дело Боспора. Киев, 1986. С. 138-139.

264

265

Рис. 16. Нимфей. Изображение граффити и корабля "Исида"

266

Белистиха принимала участие в общегреческих состязаниях, учрежденных первопредками ее псевдогенеалогии: в частности ее парная упряжка победила на олимпийских играх 268 г. Этот пример показывает, что приобщение новых эллинистических династий к легендарной греческой истории и генеалогии само по себе предполагало участие династов в общегреческих состязаниях, учрежденных их мифическими первопредками. Аналогичным образом боспорские Спартокиды как скифская царская династия, восходившая к родоначальнику Гераклу, были заинтересованы в участии в учрежденных им Немейских играх.

В отличие от своих венценосных современников Птолемей II не ограничился введением посмертного культа своего отца: то ли в начале своего правления, то ли позднее он учредил свой прижизненный культ как бога143. Единственное царство, где такой культ существовал (уже не менее полувека) был Боспор, и можно думать, что желание его заимствовать "опыт" лежало в основе дипломатических сношений с Перисадом П, из которых нам известен один эпизод - посольство Перисада II в 154 г. посетило Египет и было принято на самом высоком уровне144. До сих пор не обращала на себя внимание в известии об этом посольстве деталь: посольство Перисада ехало на праздник в Арсиноит вместе с феорами из Аргоса. Таким образом, мы встречаемся здесь со всеми участниками той же самой акции, которая явствует из нимфейского граффито, упоминающего отплытие корабля с немейцем (молорхитом) на борту - отплытие боспорцев и египетского корабля "Исида" на Немейские игры.

В контекст государственно-династических сношений Лагидов и Спартокидов хорошо укладывается и визит "Исиды" на Боспор, причем само наименование корабля было чрезвычайно символичным в плане общей легендарной истории обеих стран и династий: прибывшую в Египет Ио египтяне назвали Исидой (Apollod. II. 1. 3). Плавание "Исиды" из Египта на Боспор и оттуда в Арголид было повторением, только в обратном порядке, легендарного перехода Ио по маршруту Аргос-Боспор Киммерийский-Египет. Таким образом, визит "Исиды" на Боспор не был случайным торговым или каким-либо другим частным предприятием - это официальный визит в рамках династическо-государственной программы Боспора и Египта по идеологическому обоснованию их законного места в легендарной истории и генеалогии стран западносредиземноморско-понтийского региона.

Нам известны и некоторые имена лиц, прибывших на "Исиде". На фреске у кормы корабля имеется запись, содержащая список имен с

143 См.: Бенгтсон Г. Указ. соч. С. 147-148.
144 Граков Б.Н. Указ. соч. С. 261.

267

указанием количества пожертвованного ими святилищу вина:

ф) Άγαύας χόα(ς) η'

’Αγαπάς χόα(ς) ϋ'

3 Χεσοχειεφεΰς χό(ας) ['

Βοστακίων χόα(ς) ζ'

5 Ναπορός χόα(ς) ζ'

Εύφρόνι(ο)ς χόα 7 Χρηστάς χόα(ς) ς'

"Агатас (пожертвовал) 8 хоев,

Агатас 9 хоев,

Хесохейефеус 6 хоев,

Бостакион 7 хоев,

Напор 7 хоев,

Евфроний хой,

Хрестас 7 хоев"145.

В переводе на современную меру (хой-3, 283 литра) поименованные лица пожертвовали святилищу следующее количество вина: Агатас 26, 264 л, Агатас 29, 547 л, Хесохейефеус 19, 698 л, Бостакион, Напор, Хрестас по 22,981 л, Евфроний 3,283 л. Так как запись о приношениях сделана одной рукой и в один прием, это однократное приношение группы лиц (следовательно, носители одного имени Агатас тезки, а не одно лицо, поименованное дважды). В целом ими пожертвовано святилищу 147, 735 л. Приношения основной группы лиц составляют 6-9 хоев, выделяется Евфроний - 1 хой. В коллективном, приношении вряд ли кто позволит себе столь незавидный вклад, как у Евфрония, поэтому следует думать, что он в отличие от сотоварищей пожертвовал не вино, а масло. В сакральных установлениях Греции в числе средств, необходимых для жертвоприношений, фигурировало (наряду с разными частями туш животных, мукой, вином и прочим) масло для светильников146.

145 Цифра ϋ' в стк. 2 написана так же, как в имени Άγαϋάς - несомкнутым овалом. В имени стк. 3 после хи сначала был написан эпсилон, затем переправленный на йоту или просто зачеркнутый, так что возможны варианты прочтения Χισοχειεφεΰς и Χσοχειεφεύς. Хой - мера жидкости, обычно употребляемая для исчисления вина. Мы понимаем эту запись как указание на пожертвование вина потому, что запись сделана на стене святилища и содержит перечень имен, с которыми могли ознакомиться посетители святилища; дар был не слишком велик, чтобы сообщать о нем на специальной каменной стеле. Конечно, не исключено также, что это памятная запись торгового характера.
146 См., к примеру, аттическое установление II в. до н.э. об отправлении культа бога Мена: эранисты предоставляют богу все необходимое, в том числе котилу масла и хой вина (Sokolowski F. Lois sacrées des cités grecques. P., 1969. № 55). См. также фанагорийское сакральное установление II в. н.э., предусматривайте в числе расходов на обеденное жертвоприношение 3 ксеста виномедовой смеси и 4 котилы масла (КБН.1005. Стк. 12-14).

268

Puс. 17

Вино играло существенную роль в жертвоприношениях. Его смешивали с водой и медом, причем сам акт смешения был частью церемонии жертвоприношения и сопровождался молитвой Дионису, Гефесту, другим богам (Plato. Phileb. 61 b). Вино пили жрецы и прочие участники жертвоприношения. Количество необходимого для этого вина регулировалось религиозными установлениями и исчислялось в хоях и полу-хоях147. Вино для официальных священнодействий предоставлял город, на нужды групповых и частных культовых церемоний оно доставлялось их участниками - членами фратрий, эранистами, фиасотами, частными

147 Syll.3 57.Стк. 16-17, 42 и след. (Милет, V в. до н.э.): питье вина участниками жертвоприношений. Согласно милетскому культовому календарю, жрице Геры выдается для священнодействий 1 хой вина; по другому милетскому установлению II в. до н.э., на празднование Седьмиц город выдает жрецам-мольпам "старый" хой вина (Sokolowski F. Lois sacrées de l'Asie Mineure. P., 1955. № 41, 50). На Косе в середине IV в. до н.э. жрец получал в числе прочего 3 полухоя вина (Sokolowski F. Lois sacrées des cités grecques. № 151 С, CTK. 14-15).

269

лицами148. Нимфейское граффито уникально тем, что фиксирует конкретный взнос вина группой лиц святилищу. Согласно греческой культовой практике, на одно будничное жертвоприношение в среднем расходовался 1 хой вина (напомним, оно смешивалось с водой, обычно в равных частях), так что донаторы нимфейского святилища обеспечили вином пол сотни жертвоприношений Афродите. При одном жертвоприношении в день это обеспечение почти 2 месяцев "работы" святилища.

Небезынтересную информацию предоставляют имена донаторов. Ни одно из них не засвидительствовано на Боспоре, так что это группа приезжих людей (на Боспоре представлены лишь однокоренные варианты 4 имен: к имени Άγαϋας - ’Αγαθούς, к имени Χρηστάς -Χρηστούς, Χρήστας, Χρηστίων, к имени Εύφρόνιος - Εΰφρων, к имени Βοστακίων - Βοστάκων, Βόστακος, Βαστάκας). Два экзотических для Боспора имени Χεσοχειεφεϋς и Ναπορός указывают нам адрес по меньшей мере двух из них - это египетские имена149. В Египте представлены также имя Евфроний и близкие параллели к остальным именам нимфейских донаторов150. По происхождению их имена греческие (Άγαύας, Εύφρόνιος, Χρηστάς), египетские (Χεσοχειεφεΰς, Ναπορός), одно иранское (Βοστακίων)151. По своему узусу греческие имена, как и иранское, вышли за пределы своей этнической среды и приобрели в эллинистическую эпоху надэтничный международный характер, войдя в именник различных народов, втянутых в орбиту эллинистического мира. Коротко говоря, это имена интерна-

148 Согласно милетскому установлению II в. до н.э., на городские праздники вино предоставляет город (Sokolowski F. Lois sacrées de l'Asie Mineure. № 50, стк. 21). Постановление того же столетия из Магнесии, относящееся к культу Сераписа, предусматривает приношение вина частными лицами и устанавливает использование на дневную и вечернюю службу кратера объемом в 1 хой и более (Ibid. № 34, стк. 25 сл.). На фратриальные жертвоприношения в Афинах вино предоставляют фратрии, на обеды в складчину - эранисгы (Sokolowski F. Lois sacrées des cités grecques. № 19, около 396-350 гг. до н.э., №55, стк. 21 и след., II в. до н.э.). На Фере в III в. до н.э. некий Эпиктет установил жертвоприношения, на которых участники празднества по случаю начала месяца предоставляют в качестве дара вино для чужеземцев - οίνον ξενικόν (Ibid. № 135, стк. 31 и след.).
149 Точных соответствий в египетском антропонимиконе им нет, но есть достаточно близкие параллели. Имени Χεσοχειεφεϋς соответствует египетское имя Χειφεΰς, параллель первой его части находим в именах на Χεσ-, в том числе Χεσοω (Preisigke F. Namenbuch. Heidelberg, 1922. Sp. 474,476). Имя Ναπορος находит соответствие в первой части египетского же имени Νεπορ-φρης (Νεφερ-πρης), то же имя, но с е-огласовкой Νεφερός (Ibid. Sp. 229-230); эти имена отражают египет. nfr - "красота, красивый".
150 Имя Ευφρόνιος; Άγαθας - имя Άγάθης, к Βοστακίων - Βάστας, Βάστα - κίλας, к Χρηστας - Χρηστός, Χρήστη (Preisigke F. Op. eit Sp. 5, 72, 115,478).
151 Лукиан упоминает хиосца по имени Βάστας (Pseudolog. 3), Евполис (у Гесихия) -как прозвище некоего Демокрита. Имена Βάστος, ΒαστΛς, Βαστοκείλας, ΒαστακΙλας представлены во Фракии. Но в основном сфера имен с основой Βαστ-, Βοστ-иранская (Zgusta. S. 84).

270

ционалъного антропонимического койне эпохи эллинизма. Ярче всего оно представлено в Египте птолемеевской эпохи, и присутствие среди нимфейских донаторов двух носителей египетских имен позволяет видеть во всей группе дарителей выходцев из Египта. Такой вывод тем более естествен, что надпись сделана около кормы корабля с красноречивым в этом отношении названием "Исида". Несомненная связь надписи, перечисляющей имена донаторов из Египта, с фреской, изображающей прибывший оттуда же корабль, конкретизирует имена лиц, прибывших из Египта в Нимфей на "Исиде".

Пожертвование приезжими египтянами вина в нимфейское святилище может подразумевать, что их визит в числе прочих целей имел также торговый характер, т.е. они привезли на продажу вино. На Боспоре имелось свое виноделие, но во второй половине III в. до н.э. сложились неблагоприятные для него, как и сельскохозяйственного производства в целом, условия: в середине столетия почти все его сельские поселения погибли152. Некоторые города обстраиваются оборонительными сооружениями, что указывает на военные обстоятельства экономического упадка Боспора — это было время гибели Рах Scythica, резко отрицательно сказавшейся на греческих полисах всего Северного Причерноморья153. Упадок экономики Боспора, базировавшейся на экспорте зерновых, повлек за собой резкое сокращение внешних торговых связей. В частности, в эпиграфике страны второй половины столетия зафиксирован лишь один памятник, связанный с иностранцем (КБН. 252 - эпитафия каллатийца).

В таких условиях ведшаяся в литературе еще недавнего времени дискуссия о конкуренции в хлебной торговле между Боспором и Египтом применительно к середине-второй половине Ш в. теряет смысл: на Боспоре просто не было в это время хлеба на вывоз154. Прибытие "Исиды" в последней четверти столетия, если на ней была доставлена товарная партия вина, в конкретных условиях того времени могло быть не просто дипломатическим визитом, но одновременно выгодным торговым предприятием: Боспор с его разрушенным аграрным сектором представлял собой выгодный рынок сбыта продукции процветавшего тогда Египта. Отсюда следует вывод о дружественном характере

152 Этот вывод И.Т. Кругликовой, сделанный на материале европейского Боспора, подтвержден исследованиями A.A. Масленникова (Кругликова И.Т. Сельское хозяйство Боспора. М., 1975. С. 95-%; Масленников А А. Сельская территория европейского Боспора в античную эпоху. М., 1993. С. 15 (АДЦ). По устному сообщению Я.М. Паромова, аналогичная картина наблюдается и на азиатской стороне Боспора.
153 Подробней см.: Ольвия и Боспор. С 274, 301.
154 См. подробней: Ольвия и Боспор. С. 301-304. О дискуссиях по поводу хлебной конкуренции Египта и Боспора см.: Шелов Д.Б. Танаис и Нижний Дон в III—I вв. до н.э. М., 1970. С 31 и след.; Шургая ИТ. Вопросы боспоро-египетской конкуренции в хлебной торговле Восточного Средиземноморья раннеэллинистической эпохи // КСИА. 1974. Вып. 138. С. 51 и след.

271

связей обеих стран, с выгодой для себя обменивавшихся идеями и, можно полагать, товарами. Не только египтяне посещали Боспор, но и боспорцы наезжали в Египет155. Упомянутое выше (см. примеч. 136) сообщение Агатархида о том, что "многие перевозчики товаров на грузовых судах из Меотийского моря достигают гавани родосцев, откуда в ту же самую пору прибывают на четвертый день в Александрию, а из нее, плывя вверх по реке против течения, без особого труда могут прибыть в Эфиопию, так что от крайнего холода до предельной жары выходит не более 25 дней беспрерывного пути", в сущности констатирует наличие налаженного и активно действующего торгового пути Боспор-Родос-Александрия, функционировавшего во второй четверти-середине II в. до н.э. (время создания трактата Агатархида). Известия о послах Перисада II в Египте в 254 г. и об "Исиде" в Нимфее в последней четверти того же столетия показывают, что налаживание этого торгового пути началось по меньшей мере с середины III в. до н.э. и последовательно развивалось через последние десятилетия века вплоть до середины II в. до н.э. Налаживание этого пути осуществлялось, как мы пытались показать выше, в рамках государственнодинастических связей обеих стран.

Нимфейские граффити лишний раз доказывают, что малая эпиграфика - немалый исторический источник. Конечно, мы не исчерпали всей их проблематики. В частности, не видим ответа на вопрос о том, почему "Исида" в рамках государственного визита прибыла именно в Нимфей. Конечно, корабль мог зайти и в столицу царства Пантикапей, но следов там этот визит нам не оставил. Вряд ли ответ на данный вопрос заключен в том обстоятельстве, что Нимфей располагал прекрасной гаванью (Strab. VII. 4, 4). По-видимому, во второй половине III в. до н.э. Нимфей играл какую-то особую роль в боспор-ско-египетских сношениях. Выяснение его роли - предмет будущих изысканий.

В заключение отметим, что в исследовании нимфейских граффити мы не сосредоточивались исключительно на "женской" тематике, что диктовалось самим характером источника. Если первые разделы статьи основаны на лапидарных памятниках, связанных с конкретными женщинами, то нимфейские граффити представляют собой комплекс надписей из святилища Афродиты, исследование которых ставит разнообразные вопросы и поясняет одновременно роль и значение этого святилища в жизни боспорцев. Конечно, "женская" тематика присутствует в них и в чистом виде - характер культа Афродиты на Боспоре, роль Ио и ее потомков в легендарной генеалогии и истории Боспора и Египта, даже такой курьезный случай, как "женомужчины" у скифов. Есть записи,

155 См. их имена по индексу в кн.: Foraboschi D. Onomasticon alterum papyrologie um. Milano, 1971. Index.

272

сделанные женщинами, трактующие о любви, браке и прочем. Но самое интересное в нимфейских граффити - упоминание "жрицы Перисада и Сатира", поставившее ряд существенных вопросов династической истории Спартокидов и Боспора в целом, и показывающее, что "женская" тема интересна не столько сама по себе, сколько как часть живой ткани истории общества156

156 Мы не рассмотрели рисуночные граффити, также представляющие большой интересный материал (рис. 16). Упоминанию в надписях членов боспорского царского дома соответствует композиция с зеркально отображенными козлами - это геральдическая композиция, свойственная символике царских родов у скифов, к которой принадлежат и сами изображения козлов (ср. геральдическую композицию с оленями и козлом у мирового дерева на царской диадеме из Новочеркасского клада, изображение козлиных рогов на золотом головном уборе из Ак Буруна и пр.). Композицию с козлами, подобную нимфейской, находим на рельефной глиняной плакетке из Херсонесского музея (Пятышева Н.В. Глиняная таблетка с изображением козлов. // Сообщения Херсонесского музея. Симферополь. 1963. Вып. 3. С. 26) и в числе рисуночных граффити на краснолаковом сосуде ΙΙ-ΙΙΙ в. до н.э. с Гераклейского полуострова (Пятышева Н.В. Скифы и Херсонес. // История и археология древнего Крыма. Киев. 1957. С. 261). Помимо геральдических козлов на этом сосуде процарапаны также изображения оседланного коня, собаки, дерущихся петухов, рыб, преследуемого собакой зайца, а также двух человеческих фигур с копьем в левой руке и щитом в правой. В числе нимфейских рисунков представлены изображения коней и петуха - крайняя справа головка с хохолком и сережкой. Семантическая подоснова обоих рисуночных циклов, нимфейского и гераклейского, очевидно скифская. Негреческое по содержанию и наиболее загадочное изображение хищной птицы с трезубцем в лапах, направленным в щит человеческой фигурки, стоящей на палубе "Исиды" и пронзающей птицу дротиком.

Подготовлено по изданию:

Женщина в античном мире: Сб. статей. - М.: Наука, 1995. - 275 с. Ил.
ISBN 5-02-009791-8
© Коллектив авторов, 1995
© Российская академия наук, 1995