228

Раздел IV

ВОСТОЧНЫЕ СЛАВЯНЕ И ИХ СОСЕДИ

Глава 15

ЭТНИЧЕСКАЯ КАРТА ВОСТОЧНОЙ ЕВРОПЫ И ОБОСОБЛЕНИЕ ВОСТОЧНЫХ СЛАВЯН

Вопрос о происхождении славян сложен, предлагаемые гипотезы спорны. Для его решения привлекаются данные многих наук: археологии, лингвистики, антропологии, этнографии, истории. В археологии поиски истоков славянской культуры ведутся путем установления генетических связей последовательно существовавших культур. Но исследование проблемы затруднено тем, что в сложении современного славянства приняли участие многие, порой этнически разнородные и неравновеликие племена. Чем глубже поиски уходят в толщу веков, тем менее достоверны наблюдения и выводы по славянскому (и любому другому) этногенезу. В настоящее время состояние источников и уровень развития методов их исследования позволяют более или менее уверенно решать этот комплекс проблем до среднего железного века, т. е. приблизительно от рубежа нашей эры, не раньше. Из множества гипотез о времени и месте сложения прото- и праславянских культур ни одна не может считаться доказанной, ни одна не выходит из рамок предположения, так как до сих пор не разработан хотя бы минимум решений ключевых проблем по данной тематике не только в археологии, но и в других науках, перечисленных выше.

Накануне сложения восточнославянских племен этническая картина в Восточной Европе была такова. Южную Белоруссию и Северную Украину (включая Киевскую область) занимала зарубинецкая культура (II в. до н. э. — II в. н. э,).‘ Изучены зарубинецкие поля погребений. Так в археологии называют могильники без насыпей с могильными ямами, по дну которых рассыпаны остатки трупосожжений. Иногда они заключены в урны. В очень редких случаях в ямах находятся костяки. Погребальный инвентарь состоит из лепных сосудов, украшений, иногда встречаются орудия и оружие. Наиболее известны Зарубинецкий, давший название культуре, и Корчеватовский могильники (оба—под Киевом). Встречаются бронзовые фибулы западных типов, стеклянные бусы, железные ножи, гарпуны, серпы, зернотерки и ручные жернова, наконечники копий.

229

Рис. 77. Инвентарь зарубинецкой культуры: 1 — сосуды, 3 — фибула, 4 — серп, .5 — копье, 6 — кельт, 7 — железный рыболовный крючок, 8—9 — пряжки, 10 — гребень

Поселения как неукрепленные, так и с оборонительными сооружениями, жилища наземные, с очагами, типа мазанок, но в некоторых районах отмечены и полуземлянки. Наиболее известно Чаплинское поселение под Гомелем. Основу хозяйства составляло земледелие и скотоводство. Разводили коров, овец, свиней, лошадей. Социальный строй — развитый патриархат.

В Поднепровье зарубинецкая культура впитала ряд особенностей скифо-сарматской: ведь зарубинцы были современниками и соседями сарматов.

Зарубинецких памятников III в. на Среднем Днепре нет. Предполагают, что пришельцы вытеснили зарубинцев на север: соответствующие памятники появляются, например, на Десне в Брянской области, на юге Смоленской земли, в Белоруссии. С течением времени остатки зарубинцев слились с местными родственными им

230

племенами, в результате чего появились некоторые новые археологические культуры.

В археологии существуют два основных мнения об этносе зарубинцев. Одни считают их праславянами, другие — балтами. Ни та, ни другая точка зрения не имеет достаточно твердого обоснования.

Со славянами часто связывают более позднюю Черняховскую культуру (III—IV вв.). Поля погребений Черняховского типа распространены южнее зарубинецких от Карпат до Верхнего Донца, захватывая Нижний Днепр, и проникают даже в Крым. Поселения расположены в местах, удобных для земледелия, обычно в долинах небольших речек. Поселения укреплений не имеют, и большинство их погибло от пожара, видимо, связанного с каким-то нашествием.

Черняховцы жили в домах типа мазанок и в землянках. На поселениях и в могильниках постоянно встречают украшения из бронзы и серебра, часто привозные. Нередко находят римские монеты, иногда даже в кладах, что говорит о возникновении денежного обращения. Видимо, сложились внутренние и внешние торговые связи. Керамика разительно отличается от зарубинецкой как по формам, так и тем, что она сделана на гончарном круге, а это свидетельствует об обособлении гончарного ремесла. Наряду с ним были развиты кузнечное и ювелирное производство. В полях погребений Черняховского типа погребальный обряд неодинаков, трупоположения сосуществуют с трупосожжениями, последние преобладают. Разнотипность обрядов указывает на смешанность населения. Значительны различия в инвентарях, отражающие процесс классообразования.

Одна группа археологов считает, что, несмотря на несходство культур, черняховцы являются преемниками зарубинцев. Различия в формах вещей, в частности керамики, они объясняют происшедшей сарматизацией племен и сильным римским влиянием, несомненно имевшим место. Расширение территории рассматривается ими как закономерное распространение славянской культуры. Влияние пришлых племен готов, известных по письменным источникам, на черняховцев они считают минимальным, но исчезновение укреплений вокруг поселков объясняют существованием сильного союза племен, взявшего на себя оборону как внешних границ, так и каждого поселка. По мнению этих историков, гунны в 375 г. нанесли непоправимый удар готам и входившим в готскую державу черняховским племенам, следствием чего явились упадок и огрубение культуры, поэтому трудно проследить этническую связь черняховцев и их потомков. Кроме того, значительная часть населения ушла на запад после гуннского разгрома.

Другие археологи обращают внимание на разнородность Черняховских древностей и полагают, что даже если среди них и были какие-то славянские племена, памятники которых пока отчленить невозможно, то культура в целом не связана преемственными чертами ни с предыдущими, ни с последующими культурами. Этому не противоречат малочисленные находки Черняховской керамики на памятниках последующих культур, так как вряд ли можно ду-

231

Рис. 78. Инвентарь Черняховской культуры: 1—3 — глиняные сосуды, 4 — стеклянный сосуд, 5 — фибула, 6 — украшение, 7 — топор, 8 — наральник, 9 — скобель, 10 — руны на черепках

мать, что все черняховское население было уничтожено гуннами. Некоторая часть черняховцев несомненно вошла в состав последующих этнических образований, но не играла в них ведущей роли. Обращают внимание также на несовпадение ареалов зарубинецких и Черняховских племен. Лишь в районе Киева встречаются поля погребений обоих типов. Указывают также, что время существования Черняховской культуры точно соответствует времени готского союза в Восточной Европе. Но эти археологи считают, что в разнородном населении Черняховских племен готы могли составлять как большую, так и меньшую часть, а кроме них туда могли входить фракийские племена гетов, часть степного сармато-аланского населения, может быть, и небольшая часть славян. Славяне, охваченные этой культурой, разделили судьбу готов и не оставили в Восточной Европе ничего, что указывало бы на какое-то их значение в последующей истории.

Готы в Северное Причерноморье пришли в III в. н. э. с южного побережья Прибалтики, откуда они начали двигаться в I в. н. э. В свой союз они включили и оседлых земледельцев лесостепи и кочевые сарматские племена. Их культура сложилась в III— IV вв. н. э. под значительным влиянием римской цивилизации. Некоторая часть готов, живших в Крыму, уцелела после гуннского нашествия и дожила до позднего средневековья.

232

Во II в. н. э. небольшая часть гуннов кочевала в евразийских степях, а уже во второй половине IV в. их основная масса двинулась из Приуралья на запад. Гунны захватили Приазовье, заняли Крым и разгромили Боспорское царство. В 375 г. гунны разбили готское объединение и прошли дальше в Европу, где позднее были ассимилированы местным населением. Некоторая часть гуннов осталась в наших степях, где изредка встречаются их погребения. Они раскопаны в Оренбургской области, на Волге. Гунны через степи двигались быстро и не оставили достаточного количества памятников, чтобы по ним можно было полно охарактеризовать их быт и социально-экономические особенности. Несомненно, что их общество находилось на последней стадии разложения родового строя. В хозяйстве гуннов преобладало экстенсивное скотоводство.

Тем временем на Верхнем Днепре жили балтские племена, подразделяемые на ряд археологических культур, из которых следует отметить тушемлинскую (IV—VIII вв.), получившую название по реке Тушемля под Смоленском, где раскопано типичное городище.

В IV — первой половине VIII в. над племенами балтов Верхнего Поднепровья, видимо, нависла угроза вторжения каких-то других племен, что отразилось в строительстве городищ-убежищ, в которых население могло переждать военную опасность. Наиболее древним типом их укреплений был тын, позднее они представляли собой стены из горизонтальных бревен, концы которых закреплялись в пазах вертикальных столбов. Жилища были наземные, столбовые, с каменными очагами. Площадь такого дома составляла 12—15 кв. м. Население занималось земледелием и скотоводством, развивались металлургия и домашние промыслы. Считают, что изменения характера построек обусловливались процессом разложения родовых отношений, переходом от родовой общины к территориальной.

Из вещей в тушемлинских городищах чаще всего встречаются копья, стрелы, а также удила, шпоры. Найдены серп, пряслица. Обыденных вещей мало. Тушемлинские сосуды биконические или тюльпановидные. Среди них есть крупные, предназначенные, видимо, для хранения зерна. Найдены зерна ржи, ячменя, пшеницы.

Известны могильники с остатками трупосожжений, заключенных в ямках, обычно без глиняной урны. Форма ямок правильная, что дает основание предполагать о существовании деревянных или берестяных урн. Других вещей обычно нет.

На городище Тушемля в VI—VII вв. существовал длинный дом, построенный по краю овальной площадки городища. Он служил жилым и хозяйственным помещением, а также представлял собой оборонительную стену. В середине поселения оставался незастроенный дворик. На мысу городища раскопано святилище, в нем по кругу стояли столбы, видимо, с изображениями божеств. Основания этих столбов закреплялись в кольцевой канавке, образовывавшей полный круг, в центре которого находился столб, вероятно, с изваянием главного божества. Предполагают, что здесь находился культовый центр племени или рода. Постройки верхнего слоя горо

233

дища на реке Тушемля погибли от пожара, что, по данным радиокарбонного анализа, случилось в 960 г. (±150 лет). Но для этого времени данные радиокарбонного анализа недостаточно точны, это дает возможность датировать конец тушемлинской культуры по-разному.

В VI в. у Чудского озера в Псковской и Полоцкой землях появляются курганы с насыпью, длина которой в два и более раза превышает их ширину. Это дало основание называть их длинными, а соответствующую им культуру — культурой псковских длинных курганов. Вытянутая форма насыпей объясняется тем, что к кургану, в котором были уже захоронены остатки совершенного на стороне трупосожжения, присыпали землю над другой урной, содержавшей остатки второго трупосожжения, потом —над третьей. Так курган вытягивался. Обычно в кургане длиной до 30 м и при высоте 1—1,5 м находится три-четыре погребения. Иногда в группах, состоящих из длинных насыпей, встречаются курганы круглые. Это по каким-то причинам незавершенные длинные курганы, так как инвентарь в них того же типа. Каждый длинный курган — кладбище большой патриархальной семьи.

На Верхнем Днепре аналогичные курганы появляются на рубеже VII и VIII в. Они несколько отличаются от псковских, почему их относят к особой культуре смоленских длинных курганов (VIII—X -вв.).

Длинные курганы бедны вещами. Суммарно в них представлены орудия труда —ножи, шилья, глиняные пряслица; женские украшения— гривны, привески, бусы. Глиняные урны и вообще керамика в них разная: в древнейших — балтских типов, в наиболее поздних — славянская. Характер инвентаря балтский: бронзовые пластинчатые венчики, плоские височные кольца и др. В научной литературе существуют две точки зрения об этнической принадлежности погребенных в длинных курганах. Особое внимание уделяют вопросу происхождения длинных насыпей, появление которых в славянской среде объяснить трудно. В балто-финских же памятниках она известна. В вещевых инвентарях господствуют украшения и предметы балтских типов.

В настоящее время наиболее обоснована гипотеза, что длинные курганы оставлены кривичами — балтами по субстрату, которые в IX—X вв. были полностью ославянены, чему соответствует славянский характер керамики из поздних могил. Но до конца культуры инвентарь в целом сохраняет балтский характер. Можно предположить, что славянизация этих племен произошла в результате прихода сюда славян.

Наиболее изученными археологическими памятниками раннего средневековья Прибалтики являются могильники. Общий характер археологической культуры указывает на ее преемственность от более раннего времени, значит, смены населения здесь не было. Во II—V вв. в Южной Латвии распространяются коллективные захоронения в курганах — свидетельство еще сохранявшегося родового строя. Предки ливов и эстов хоронили мертвых в могильниках с

234

Рис. 79. Инвентарь культуры Смоленских длинных курганов: 1 — головной венчик, 2—4 — пронизки, 5 — подвеска; 6 — височное кольцо, 7 — обоймица, 8 — трапециевидная подвеска, 9 — бусы, 10—11 — подковообразные фибулы, 12 — обломки браслетов, 13 — браслет, 14 — игла, 15 — пинцет, 16 — пряжка

каменными оградами. Различия в погребальных обрядах, в женских украшениях, а также в других предметах позволяют провести границу между территориями, заселенными разными прибалтийскими племенами. Поселения, ранее расположенные у пойменных лугов, удобных для скотоводства, теперь размещаются на высоких равнинах, что, видимо, было вызвано преобладанием земледелия.

Особую культуру составляют сопки (VII—IX вв.), расположенные в Новгородской земле, в том числе у Ладоги. Сопками в археологии называют высокие (до 8—9 м) насыпи с немного уплощенной вершиной. Иногда в основании насыпей встречаются кольца валунов. Они содержат остатки трупосожжений, произведенных на стороне, расположенные ярусами. В основании сопки находятся каменные выкладки и одно-два захоронения, над которыми возведена первоначальная насыпь. На ней совершался второй ярус захоронений (числом 3—6). Верхний ярус составляют захоронения в ямах, вырытых в уже возведенной насыпи. Таким образом, сопки, как и

235

длинные курганы, сооружались постепенно, и смысл этих памятников тот же: каждая сопка — кладбище большой патриархальной семьи. Инвентарь сопок немногочислен: ножи, сплавы стеклянных бус и бронзовых украшений, глиняные горшки.

Обсуждение этнической принадлежности населения, оставившего сопки, показало, что скорее всего это были прибалтийские финны. Это не противоречит наблюдению, что более поздние новгородские курганы повторяют некоторые особенности сопок: население

Рис. 80. Инвентарь Нукшииского могильника: 1 головной венчик, 2 — пояс, 3 — нагрудное украшение, 4—5 — браслеты, 6 — воинский бра-слет, 7 перстень, 8 —- подковообразная фибула, 9 — гривна с подвесками, 10 — однолезвийный меч, 11 — боевой топор

236

этой земли в то более позднее время уже было смешанным и сохраняло не только славянские, но и финские особенности.

В Восточной Латвии зарегистрировано несколько десятков крупных могильников IX—XI вв., а на рубеже X и XI вв., в период усиления связей латгалов со славянами, появляется и курганный обряд погребения, причем курганы составляют значительные группы. Инвентарь могил и курганных захоронений идентичен. Особенно известен Нукшинский могильник у города Лудза, где вскрыто более 200 трупоположений в ямах. Погребения сопровождались обильным инвентарем. Латгальская принадлежность погребенных доказывается находками виллайне — типично латышских накидок с металлическими украшениями, а также типичных металлических головных венчиков, гривен и других украшений, как женских, так и мужских. Инвентарь свидетельствует об обособлении у латгалов ремесла, о бурном процессе имущественной дифференциации и происходившем классообразовании. Известно значительное число погребений феодализирующейся знати. Недалеко от Нукшинского раскопан Лудзенский (Люцинский) могильник аналогичного-содержания.

Даугава (Западная Двина) становится оживленной международной магистралью, особенно со второй половины X в. К XI в. летто-литовцы и эсты стояли на пороге образования государства.

Окрестности Ростовского озера и Клещина озера занимало финское племя меря, неоднократно упоминаемое русской летописью. Мерян считают потомками дьяковских племен. К I тысячелетию н. э. меряне освоили пашенное земледелие. Оно дополнялось скотоводством. Развивалась металлургия железа. Меря жила родовым строем, находившимся на стадии разложения. Мерянские кладбища не имеют внешних признаков. Из встречающихся в них женских украшений характерны височные кольца в виде браслетов, один конец которого заострен, а другой сделан раструбом. Возникают поселки городского типа, свидетельствующие о происходившем процессе классообразования. Крупнейший из них — Сарское городище VIII—XI вв. под Ростовом Великим. На Сарском городище найден ряд привозных вещей, которые говорят о дальних торговых связях, в частности с Прибалтикой. Летопись упоминает мерю последний раз под 907 г. Меряне вошли в состав русской народности.

** *

Через степи Восточной Европы на запад из Азии двигались многочисленные разноязычные и разноплеменные восточные народы. Среди них были и сармато-аланы, и угры, и различные тюркоязычные племена. В середине IVв. волну азиатских кочевников, хлынувших в Европу, возглавляли гунны, в конце IX в. во главе потока были печенеги, в первой половине XIII в. главную роль играли монголо-татары. Кочевнические ор,ды проходили по восточ

237

ноевропейским степям не задерживаясь, откочевывая на запад — в Подунавье.

В кочевнических погребениях VII в. впервые появляются железные стремена, придавшие посадке всадника большую устойчивость. Это усовершенствование повлекло за собой и другое — была изобретена сабля, для которой характерен режущий удар в отличие от дробящего или рубящего удара меча. Пользоваться саблей можно было только при сильном упоре ноги на стремена. Первые стремена и сабли известны по погребениям в Сибири (алтайские могильники VI—VII вв.) и в Венгрии (аварские могильники). В южнорусских степях памятников этого времени нет. Исключение составляют несколько богатейших погребений военачальников и клады драгоценных золотых и серебряных вещей, обнаруженные в Поднепровье.

Только в VIII в. сармато-аланские и тюркские племена пришли в относительное равновесие, войдя в состав Хазарского каганата, и историческая обстановка в южнорусских степях стала более спокойной. На огромной территории каганата — от предгорий Кавказа до верховьев Северного Донца и от Волги и Прикаспия до Приазовских степей — образовалась единая культура, известная как салтово-маяцкая культура (VIII — рубеж IX и X вв.). Название дано по Салтовскому могильнику в Харькове и Маяцкому городищу в Воронежской области.

На Дону расположено Левобережное Цимлянское городище, бывшее развалинами хазарского города Саркела (от хазарского — «Белый дом» или «Белая гостиница») и славянского города Белая Вежа («Белая башня»). Городище почти полностью раскопано и сейчас находится на дне Цимлянского моря в 15 км от берега.

Саркел был построен на мысу, на искусственном островке, образованном рекой и проточным рвом, с внутренней стороны которого тянулся земляной вал. Оконечность мыса, на котором стояла кирпичная крепость, отделена вторым рвом. Крепость имела форму четырехугольника (около 200X130 м), обведенного толстыми стенами с многочисленными башнями. Они построены в местных традициях, несмотря на участие в строительстве византийского специалиста.

Нижний слой городища (около 1 м толщины) относится ко времени от 40-х годов IX в. (основание города) до 965 г. (время взятия Саркела Святославом). В этом слое обнаружено огромное количество разнообразных предметов: орудия труда, оружие, украшения, керамика (парадная, кухонная и служившая тарой). Эта интересная коллекция содержит аналогии почти всем вещам из других памятников салтово-маяцкой культуры, и благодаря этому вместе с коллекцией вещей из верхнего слоя она стала эталоном для всех средневековых древностей юго-востока от IX до XI в.

Свыше ста раскопанных в Саркеле жилищ делятся на три типа: юрты, мазанки и преобладающее почти на всех поселениях этой культуры полуземлянки с очагом в центре. В Саркеле не было улиц, жилища располагались беспорядочно. Разные этнические

238

Рис. 81. Инвентарь салтово-маяцкой культуры: 1 — резьба по кости, 3—4, 7— украшения, 5 — бубенчик, 6 — игральная кость

группы его населения селились в разных концах города. Так, кочевнические юрты сосредоточены внутри цитадели, полуземлянки с очагами — в северо-западной части, а полуземлянки с печами и славянской керамикой — на юго-западе крепости.

Здания из обожженного кирпича мог иметь только сам каган. Они также имеются в Саркеле. Эта крепость была собственностью кагана и охраняла границы его личного домена.

Кроме кирпичных крепостей, построенных каганом, в Волго-Донецком междуречье и в Приазовье известно много других укрепленных и неукрепленных поселков, относящихся к той же культуре. В Приазовье и нижнем течении Дона и Донца располагались временные становища — кочевья. Выше по этим рекам встречаются сначала единичные, потом многочисленные оседлые поселки — зимовища. Кроме того, здесь же попадаются обширные городища с культурным слоем, насыщенным находками, расположенные на мысах и укрепленные с напольной стороны земляным валом. Это уже земледельческие поселения. Земледельческие племена, полуоседлые, а возможно, и полностью оседлые, заселяли верховья Дона, Донца и полосу лесостепи. Их поселения вытянуты вдоль рек. Жилищами служили полуземлянки.

В окружении таких поселений, на высоких прибрежных мысах стояли небольшие замки феодалов. Так, Маяцкое городище на Верхнем Дону расположено на высоком мысу, окружено толстыми стенами из тесаного известняка и рвами. Оно прямоугольное, и внутри этой крепости, как в Саркеле, находилась цитадель, вокруг

239

которой прослеживаются остатки полуземлянок. Рядом с городищем расположено большое селище с культурным слоем, богатым находками.

Правобережное Цимлянское городище находится в 15 км севернее Саркела на высоком треугольном мысу с крутыми малодоступными склонами. С берегом мыс соединен перешейком, перерезанным рвом. На городище были каменные стены и башни. Эта крепость (жилище феодала) была поставлена на пересечении наиболее оживленных сухопутных и водных дорог Хазарского каганата для контроля над ними.

В состав каганата входили также приморские города — Самкерц (Керчь), Таматарха (Тамань), Фанагория и др. Весь Восточный Крым того времени был занят земледельческими поселениями, аналогичными салтово-маяцким в верховьях Дона и Донца.

Салтово-маяцкие кладбища делятся на две группы. Одну составляют катакомбные могильники (Салтовский, Дмитровский и др.), расположенные в полосе лесостепных земледельческих поселений. Такая катакомба состоит из пологого коридора, ведущего к пещерке, в которой и погребался покойник. Мужчины хоронились на спине, женщины — скорченно, на боку. Бедняки хоронили мертвых часто без вещей, богатые — с разнообразным инвентарем: оружием, сбруей, украшениями и т. д. Рядом с катакомбой находят остатки поминального пира: горшки и кости животных.

Ямные могильники распространены шире катакомбных. Они встречаются и в лесостепной зоне земледельческих поселений, и в степях. Покойников хоронили в ямах, вытянуто. С ними клали сосуды и кости животных. Других вещей мало, что существенно отличает этот тип могильников от катакомбных.

Оба типа кладбищ имеют аналогии в соседних с южнорусскими степями землях. Катакомбный обряд характерен для всех аланских племен Северного Кавказа. Детально совпадают также инвентарь могильников и антропологический тип погребенных. Ямные могильники известны и в Волжской и в Дунайской Болгариях и несомненно оставлены древними болгарскими (тюркскими) племенами. Антропологически все они принадлежат к праболгарскому типу.

Таким образом, было установлено, что в создании культуры Хазарского каганата принимали участие аланы и болгары.

Археологические материалы дают ясную картину жизни народов Хазарского каганата. На юге, в степи, это были кочевники или полукочевники, на севере, в лесостепи — земледельцы и полукочевники. Всюду уже обособился класс феодалов — хозяев замков. Каган владел городами, в которых сидели его управители. В городах и на крупных поселениях развивались ремесла: гончарное, железоделательное, ювелирное и др. Через приморские города шла торговля с Византией, южные дороги связывали каганат с Закавказьем и халифатом, по Волге в конце IX—X в. проплывали скандинавы.

Хорошо сделанные земледельческие орудия (лемехи, чересла, косы, серпы, виноградарские ножи), сабли, копья, боевые топорики, конская сбруя, великолепные наборные пояса, украшения жен

240

щин (серьги, бусы, перстни и пр.), зеркала, амулеты и разнообразная керамика, происходящие из поселений и могильников VIII—

IX вв., свидетельствуют о высокоразвитой культуре этих полуземледельцев-полукочевников, всадников-воинов, строителей. Многие вещи говорят о торговых или производственных связях жителей южнорусских степей не только с соседями, но и с тюркскими государствами Сибири и отчасти Средней Азии.

Печенеги, пришедшие в Донские степи в конце IX — начале X в., кочевали по ним до начала XI в. Они подорвали основы салтово-маяцкой культуры, разорив все встретившиеся на их пути поселения, замки и города. Новой культуры печенеги в степь не принесли и своих памятников оставили мало. Мертвых они хоронили в ямах под небольшими курганами. Набор вещей беден, в ранних погребениях он мало отличается от салтовского, но качество железных изделий хуже. Встречаются удила, седло, набор оружия— лук, копье, изредка сабля, по типу близкая салтовским. В погребениях печенегов находят части коня — голову, ноги, хвост, разложенные в анатомическом порядке.

Уже в конце IX в. какая-то печенежская орда перешла на службу к хазарскому кагану и была поселена в окрестностях Саркела, ставшего после разгрома печенегами степных и лесостепных поселений пограничной хазарской крепостью-городом. Печенеги вошли в военный гарнизон города, заселив при этом его наиболее укрепленную часть — цитадель. Могильник этой орды находился недалеко от стен крепости.

Весь X век степи Восточной Европы находились под властью печенежских орд.

Хазарский каганат пал под ударами русских дружин. В конце X в. рухнула стена, в какой-то степени сдерживавшая напор азиатских кочевников.

Древности хазар открыты недавно. Покойников они хоронили в яме с катакомбой, рядом с которой сооружали деревянную вымостку для свершения культовых обрядов. Яма и помост окружались прямоугольным в плане ровиком. Набор вещей типичен для этого времени: оружие, сбруя, украшения. Так, под курганом, раскопанным в районе Кривой Луки, был погребен мужчина, с которым были положены золотые, серебряные и бронзовые бляхи, пряжки, сосуды; рядом лежало, видимо, чучело коня, от которого сохранились череп, кости ног, седло, стремена, удила. В головах покойника были положены разрубленные туши баранов, числом не менее восемнадцати.

В начале XI в. печенеги, неоднократно терпевшие поражения от Руси и к тому же теснимые с востока гузами (торками русской летописи), разделились: часть печенегов отступила к Дунаю, другая влилась в гузский племенной союз. Гузы пробыли здесь недолго — всего каких-нибудь тридцать лет.

В первой половине XI в. печенеги и гузы начали отступать из Причерноморских степей под давлением новой волны восточных кочевников — половецкой. В половецкое время по каким-то пока

241

невыясненным причинам Поволжье оказалось почти незаселенным. Курганов XII в. в этой области почти нет. Половцы кочевали в захваченных ими восточноевропейских степях и господствовали в них до монголо-татарского нашествия. Подавляющее большинство половецких курганов относится уже к XII—XIII вв. Для их курганов характерны камни в насыпи или ее каменная обкладка. Погребения вытянуты, а вместо костей коня рядом с погребенным встречается полный остов взнузданной и оседланной лошади.

Наиболее яркой и выразительной чертой половецкого времени являются каменные «бабы» — статуи, изображающие половцев — мужчин и женщин. Даже сейчас, по прошествии 600 лет, после многих бурных событий, происшедших в степях, после уничтожения массы статуй, использования их в кладках фундаментов и т. п., в южнорусских музеях сохранилось более 700 каменных изваяний. В древности их ставили на высоких курганах предшествующих эпох, чаще всего у проезжих степных дорог. Статуи изображали умерших богатых и знатных ханов, беков и их жен. Они становились объектами поклонения, своеобразными дорожными и родовыми жертвенниками.

Судя по типам вещей, изображенных на статуях (кресал, зеркал, серег, ожерелий, гривен, сабель, колчанов со стрелами), основная масса половецких изваяний датируется XII — первой половиной XIII в. Наиболее грубые и примитивные статуи по аналогиям со среднеазиатскими относятся к более раннему времени; вероятно, их появление в восточноевропейских степях совпадает со временем первого упоминания половцев в русской летописи, т. е. с серединой XI в. (1055).

***

Еще в конце прошлого века в окрестностях Праги была открыта характерная керамика, получившая название пражской. Сосуды пражского типа вначале были лепными, а со второй половины VII в. на поселениях Чехословакии встречаются горшки, верхняя часть которых подправлялась на гончарном круге, что характерно для первой ступени появления этого устройства. Много позднее, уже в наше время, по этим сосудам, а также по типу поселений, погребений, хозяйства, женским украшениям и другим признакам археологи назвали эту археологическую общность пражской культурой. Ее корни усматривают в предшествующей пшеворской культуре, относящейся к раннему железному веку зарубежных территорий, а потому ее описание и изучение выходит за рамки данной книги.

Памятники пражского типа распространены на большой территории, заходящей в Восточную Европу. Здесь пражские памятники называют корчакскими по селу Корчак Житомирской области. Их ареал совпадает с территорией древнейших славян, называемых склавинами, которых письменные источники, относящиеся к VI в., помещают на Днестре и Дунае и дальше на север до Вис

242

лы. Славянство племен пражской культуры доказывается ее постепенным и преемственным развитием. Занимавшаяся ими территория поныне заселена славянами.

В вопросе об автохтонности пражских племен на нашей территории археологи не едины во мнении: одни считают их местными, происходящими от более древних местных культур, другие же доказывают, что местных корней у них не было, и относят их к племенам пришлым. В Советском Союзе памятников пражского типа больше всего на Верхнем и Среднем Днестре, где их открыто несколько десятков. Наиболее ранним из них является поселение Кодын на Пруте (V—VIII вв.). Близкие результаты дали раскопки поселения Рашков в той же Черновицкой области.

Поселения пражского типа были небольшие, укрепленные лишь природой. Жилищ — квадратных полуземлянок с печью-каменкой в центре — в каждом поселении насчитывается до десяти. Жившие в них небольшие семьи вели общее хозяйство, что можно заключить по хозяйственным постройкам (зернохранилища, погреба, сараи), которые сконцентрированы в стороне от жилищ, образуя отдельные комплексы.

Находки обгорелых зерен пшеницы, проса, ржи и других культур, каменных ручных жерновов, железных серпов свидетельствуют о земледельческом хозяйстве, которое в VI—VII вв. было подсечным. Железных наральников не находят, подсечная система земледелия их не требовала. Удобрения тогда еще не применялись, и через три-четыре года приходилось менять пашни, вырубая леса на соседних участках, а в конце концов менять место поселка.

Костей домашних животных много. Преобладали коровы, свиньи, лошади. Зимой скот содержался в стойлах. Много костей

и диких животных, что указывает на большое значение охоты.

Вблизи поселений находились кладбища, состоящие из 10—20 могил. Умерших кремировали, а остатки трупосожжения хоронили в небольших ямках. В большинстве могил сопровождающих вещей нет.

На поселениях пражского типа металла было мало. Можно отметить, что у славян металлических украшений было меньше, чем у других племен. Посуда делалась без гончарного круга и, вероятно, в каждом доме.

Рис. 82. Территория культуры пражского типа (а) и полностью раскопанные поселения (б)

243

По свидетельству Прокопия, склавины и анты говорили на одном языке, имели одинаковый быт, обычаи и верования. По Иордану, анты жили от Днестра до Днепра, занимая лесостепь. По археологическим данным, южную часть Поднестровья в VI—VII вв. занимают памятники пеньковского типа (по селу Пеньковка Кировоградской области), которые выходят и на земли современной Румынии севернее Нижнего Дуная. Пеньковские (антские) памятники сходны с пражскими, отчего их иногда называют пражско-пеньковскими.

Обряд погребения такой же, как у пражских племен, но встречаются и трупоположения, которые характерны для кочевников. На поселениях обычны жилища славянского типа, но встречаются и кочевнические юрты. В керамических комплексах есть формы, почти не свойственные пражским племенам и не встречающиеся в более поздних славянских древностях. Считают, что пеньковские племена или анты жили в тесном окружении кочевнических, видимо, ираноязычных, племен.

Экономическое развитие антского общества вероятно было выше, чем у склавинов. У антов в VI—VII вв. уже существовали поселения, на которых сосредоточивалось производство железа. Оно еще не отделилось от земледелия и развивалось внутри родоплеменной общины. Ремесленные поселения пока еще неизвестны в пределах распространения пражской культуры. К пеньковским ремесленным поселениям относится Селиште в бассейне Нижнего Днестра. Оно было окружено деревянными стенами. На его территории раскопаны жилища в виде полуземлянок и ремесленные мастерские. Находки оружия (стрел) и упряжи (железных удил) позволяют предполагать, что здесь жила родоплеменная знать. Другое интересное ремесленное поселение раскопано на одном из островов Южного Буга. Там найдена 21 домница и четыре печи для предварительного обжига железной руды.

Анты жили в последний период существования общеславянского языка. Позднее славяне разделяются на восточных, западных и южных. В начале этого этапа лежит восточнославянская лука-райковецкая культура (от урочища Лука и села Райки Житомирской области) VIII—IX вв. Генетическая преемственность между пражскими и лука-райковецкими племенами несомненна. Она выражена прежде всего в первостепенном археологическом признаке— керамике, которая по-прежнему сделана в абсолютном большинстве без помощи гончарного круга и имеет те же формы, что в VI—-VII вв. Самым распространенным видом посуды остается горшок пражского типа. Лишь некоторые сосуды конца лука-райковецкого времени сделаны на ручном гончарном круге и имеют характерный впоследствии линейно-волнистый орнамент.

Традиции домостроительства продолжаются. Племена лука-райковецкой культуры жили в квадратных жилищах полуземляночного типа, с печью-каменкой. Изредка стены этих жилищ укреплены срубами, но в большинстве имеющиеся деревянные конструк-

244

Рис. 83. Инвентарь культуры Корчак: 1—4 —сосуды пражско-корчакского типа. 5—6 —фибулы. 7—8 — бляшки, 9—10 —пряжки. 11 —пряслице, 12 —серп, 13 —льячка

245

дии остаются столбовыми, т. е. горизонтальные бревна вставлялись в вертикальные пазы угловых столбов.

Обряд погребения в обеих культурах одинаков: покойников сжигали над специальной ямой, а пепел или собирали в урну и ставили ее в неглубокую ямку, или без урны ссыпали в такую же ямку. Погребения по-прежнему безынвентарны, лишь иногда при них встречаются черепки сосудов, специально разбитых при погребении. С VII в. над ритуальным кострищем начинают насыпать невысокий курган, но большинство погребений насыпей не имеет. Известны кладбища, представляющие собой только могильники или состоящие только из курганов.

Ареал лука-райковецкой культуры перекрывает территорию корчакских памятников. Граница лука-райковецких древностей по-прежнему на севере проходила по Припяти, на востоке—по Днепру, на западе они доходят до Карпат, а на юге — до границы лесостепи со степью (здесь они часто смешиваются с памятниками салтово-маяцкой культуры). На этой территории составитель «Повести временных лет» помещает различные этнографические группы восточных славян: полян, древлян, тиверцев, уличей, хорватов. Но следует учитывать разновременность этого свидетельства и лука-райковецкой культуры.

В то время, вероятно, складывались племенные княжения — организации еще негосударственного типа. Но на основе конфедерации лука-райковецких племен впоследствии сформировались политические объединения. Эту конфедерацию княжений возглавили Полянские князья.

Начиная с VIII в. население восточнославянских областей резко растет, что объясняют происшедшим переломом в хозяйственном развитии славян, выразившимся прежде всего в подъеме земледелия. Археологически это отмечено появлением железных наральников, что указывает на начало перехода от подсечного земледелия к пашенному. Улучшается обработка полей, растет урожайность. Увеличение производительности труда освобождает некоторое количество рабочей силы из земледелия, и это вместе с развитием домашних промыслов создает хозяйственные и технические предпосылки возникновения ремесла и приводит к появлению гончарного круга. Поселения делаются больше, на них уже нет общих хозяйственных участков. Появляются признаки индивидуализации производства. Этот перелом связан с социальными процессами, происходившими внутри славянского общества. Полагают, что он отражает образование территориальной общины.

Важные данные о развитии славянского общества в VIII— IX вв. получены при исследовании поселений, которые археологи обычно называют родоплеменными или общинными. В летописях они упоминаются как «грады». Как выяснилось при исследованиях, под этим термином упоминались как города, так и просто укрепленные поселения. Такое же значение имеет термин «civitas», употребляемый Баварским географом IX в., насчитавшим сотни «градов» у каждого из славянских племен. Ныне на территории

246

Восточной Европы известно более 1500 славянских городищ VIII— XIII вв., которых в древности было много больше.

Научная классификация городищ трудна и еще далека от завершения, но уже сейчас можно указать признаки тех из них, которые были общинными центрами. От почти одновременных им городищ — феодальных центров — они отличаются конструкцией оборонительных сооружений и характером застройки укрепленных площадок. Общинные центры были укреплены простыми частоколами, к которым с внутренней стороны примыкали длинные деревянные дома (см. о них ниже). Феодальные центры имели укрепления, составленные срубами.

Общинные центры делятся на две основные группы. Поселения первой группы не имели постоянного населения и использовались в случае военного нападения. Такие городища-убежища появились еще в раннем железном веке, а у восточных славян они известны только с VII в. н. э. К ним относится городище Зимное на Волыни.

На городищах — общинных центрах второй группы — укрепленная площадка застроена жилищами, хозяйственными постройками и ремесленными мастерскими. В них жили земледельцы, ремесленники и общинная знать, о которой свидетельствуют находки оружия и дорогих украшений. Такие городища становились хозяйственно-административными центрами.

Длинные дома, о которых была речь выше, обнаружены и здесь. Описания таких домов имеются в немецких хрониках, где они называются континами. В некоторых хранились общественные запасы и были устроены родовые сокровищницы. Другие же служили местом собраний. Обычная для них утварь — скамейки и столы.

Рис. 84. Вещи с городища Хотомель (лука-райковецкая культура): 1 — нож, 2 — наральник, 3 — чересло, 4 — острога, 5 — пряслице, 6 —пряжка, 7 — фибула, 8— 13 —стрелы, 14 — копье, 15 —пластинка панциря, 16 — бусина, 17 —обломок браслета, 18 — удила

247

«Здесь происходили совещания и сходки граждан. В определенные дни они собирались, чтобы пить, играть и рассуждать о своих делах»,— пишет хронист. Полагают, что подобные дома (и городища, на которых они находились) были центрами общественной жизни.

В городищах-убежищах дружинники не селились, их жилища находились на расположенных рядом селищах. Таково, например, селище у деревни Ревное Черновицкой области. По вещам, найденным в имевшихся там полуземлянках, можно сказать, что их занимали воины-земледельцы, которые возделывали нивы и только по необходимости брались за оружие. Им община поручала охранять общинный центр и сокровищницу. В случае военной опасности сюда приходило население окрестных сел. Полагают, что «грады», в которых при нападении Ольги в 946 г. затворились древляне, были городищами-убежищами.

Территориально-родовые союзы восточных славян VIII—IX вв. археологи изучают по поселениям административно-хозяйственного типа. Городища, представлявшие собой административно-хозяйственные центры, существовали повсеместно, но лучше всего они изучены раскопками в Поднестровье. Они, как показало картографирование, группируются «гнездами». Таково, например, «гнездо» поселений у села Черновки Черновицкой области. Этот район имел естественные границы: территория поперечником 6—8 км, на которой расположено восемь поселений, окружена высокими холмами, покрытыми лесом. Вероятно, расположенная рядом курганная группа была общим кладбищем населения всех этих поселков.

На поселении Черновка II было до 150 полуземляночных жилищ. Раскопаны также ремесленные мастерские и 17 печей для обогатительного обжига железной руды. На других поселениях «гнезда» следов мастерских нет, и это дает основание предполагать, что Черновка II была экономическим центром территориально-родового союза, обеспечивая ремесленной продукцией все население этого «гнезда».

На поселении Черновка II жила и общинная знать. Может быть, совершенная фортификация поселка объясняется этим обстоятельством.

Ремесленные мастерские, открытые в других «гнездах», говорят об определенной, начальной специализации ремесла, когда ремесленник перестал быть универсалом, который умел изготовлять все. Уровень развития ремесла был довольно высоким. Появление общинных ремесленных поселений — совершенно новое явление, возникшее в VII—VIII вв. Видимо, начался процесс отделения ремесла от земледелия. На рубеже VIII—IX вв. у восточных славян возникает денежный обмен.

Социально-экономические изменения привели к краху родового общества, к образованию государства восточных славян — Киевской Руси. Феодализирующаяся верхушка общества активно уничтожала родоплеменные оплоты. Летопись отмечает ряд походов киевских князей с целью покорения тех или иных племен. На некоторые племена князья ходили несколько раз. Процесс формирова-

248

ния государства был длительным, захватившим даже время Владимира Мономаха, который в своем «Поучении» гордится походами на вятичей, возглавлявшихся Ходотой и сыном его — вероятно, вятическими племенными вождями. Это было «окняжение» земель, сопровождаемое уничтожением племенных центров огнем и мечом. Следы военного разгрома обнаружены при раскопках многих поселков этого вида. Важная роль в государственном освоении племенных территорий принадлежала княжеским (государственным) крепостям, в которых жила военно-феодальная знать и зависимое от нее население. Но археология и история этих крепостей и связанных с ними социальных процессов — специальная тема, выходящая за рамки данной книги.

Восточные славяне долгое время заселяли только Правобережье Днепра, все более и все теснее осваивая его. Днепровское Левобережье находилось под властью хазар, и занять его славяне могли только признав себя хазарскими данниками. Летопись называет данниками хазар население Левобережья, в том числе полян, северян, радимичей и вятичей.

На Левобережье различают роменскую (по городу Ромны Сумской области) и боршевскую (по Борщевскому городищу под Воронежем) археологические культуры. Типично роменское городище Новотроицкое на реке Псёл в Сумской области и боршевское— Титчиха на Дону в Воронежской области.

Славяне заняли лесостепную полосу, включая Подонье, и расселились на плодородных и почему-то пустовавших землях. Начало расселения славян на этой территории сейчас относят ко времени не ранее IX в., оно продолжалось отчасти и в X в.

Еще недавно обе эти культуры объединяли. Действительно, для той и другой характерно пашенное земледелие, документированное находками железных наральников, чересел и серпов, зерен ржи, пшеницы, ячменя и проса, частых и глубоких зерновых ям, ручных жерновов. Поселения расположены на высоких мысах и иногда укреплены земляными валами. В то же время они примыкали к удобной для возделывания равнине. Большое значение имело придомное скотоводство. Жилища представляли собой полуземлянки с впущенными в них срубами и с глинобитной печью. Набор найденных вещей устойчив. На поселениях встречаются следы кузнечного и литейного производства, была развита обработка дерева и кости, в каждом доме пряли шерсть. Найденные привозные вещи и среднеазиатские монеты свидетельствуют о развитии обмена. Обряд погребения — трупосожжение. Посуда в какой-то мере продолжает линию развития пражской, но довольно сильно отличается от нее, особенно орнаментом: он шнуровой, расположен по венчику и плечикам сосудов. Типы вещей с городищ имеют прямое продолжение в вещах Древнерусского государства.

Сходен и социальный строй — территориальная община.

Это сходство во многом определялось сходством природных и исторических условий. Но специфика культур все же несомненна. Она проявляется в особенностях погребального обряда, в деталях

249

конструкции жилищ (особенно пола и печей), в особенностях керамики. Наконец, население этих культур отличалось и этнографически. Роменскую культуру считают северянской и радимической, а боршевскую осторожно относят к донским славянам и весьма предположительно — к ранним вятичам. При этом обращают внимание на то, что славянские племена жили не изолированно и элементы культуры одного из них могли проникнуть на земли другого пле-

Рис. 85. Инвентарь роменской и боршевской культур: I — наральник, 2 —серп, 3 — тесло, 4 — ложкарь, б — нож, 6—7 — проколки, 8 — тигель, 9 — 10 — стрелы, 11 — браслет, 12 — височное кольцо (прототип радимичского), 13 — привеска, 14 — перстень, 15—16 — сосуды

250

В конце X в. обжитые и благоприятные для земледелия области боршевской культуры были внезапно оставлены славянами. Это не было следствием военного разгрома: его следов на поселениях нет нигде. Напротив, жилища были оставлены в спокойной обстановке и жители унесли с собой весь скарб. Многие исследователи считают, что донские славяне и вятичи — предполагаемые основные носители культуры — ушли на север, на Верхнюю Оку из-за печенежской военной активности. Нависшая угроза разорения, плена и рабства заставила славян покинуть эти места.

Движение славян на север не ограничивалось территорией роменских племен. Открываемые в лесных районах вещи и керамика лука-райковецких типов позволяют предположить массовое расселение славян на север, начавшееся, видимо, в середине IX в., т. е. почти одновременно с их переходом на левый берег Днепра.

Причины славянской миграции исследованы пока слабо. Значительная, видимо, основная масса славян осталась на старых местах.

О том, что славянское передвижение началось в IX в., говорят лишь единичные памятники лесной зоны того времени, например горшки славянского типа в смоленских длинных курганах IX—X вв. Но эти факты дополняет веское свидетельство летописи, уверенно помещающей славян в эту зону в IX в.: летописец указывает города и урочища, связанные с событиями IX в. Кроме Киева, Любеча и Чернигова возникает в верховьях Днепра Смоленск, на Двине — Полоцк.

Славянских погребений этого времени в лесной зоне нет, что может быть признаком быстрого продвижения, притом малыми группами, так как многочисленные коллективы должны были бы оставить хотя бы небольшие, но заметные группы погребений. В ходе этого движения ломались остатки родовых отношений, складывались новые административные органы.

Ряд фактов говорит, что Днепр в его верховьях был заселен с юга. Но вопрос о направлении и времени заселения Приильменья и далее — до Ладоги и Балтийского моря, т. е. заселения северо-запада, до сих пор обсуждается в научной литературе. Существуют две основные гипотезы. Одни исследователи считают, что северо-западные земли заселены той же волной, что пришла на Верхний Днепр, другие — что они были заселены с запада. Обе версии аргументированы пока недостаточно.

Подготовлено по изданию:

Авдусин Д. A.
Основы археологии: Учеб. для вузов, по спец. «История». — М.: Высш. шк., 1989. — 335 с.: ил.
ISBN 5—06—000015—X
© Издательство «Высшая школа», 1989