Ученые XVI—XVII вв. Я не буду останавливаться на гуманистах и на трудах ученых XVI и XVII вв. —Сигония, И. Меурзия, У. Эммия, Перицония 1 — трудах, обильных ученостью, но сухих, устарелых и давно забытых, к которым даже специалистам почти никогда не приходится обращаться. Но среди этих ученых следует все же отметить Ж.-Ж. Скалигера как основателя научной хронологии 2, и Р. Бентли как провозвестника нового критического метода, доказавшего подложность так называемых писем Фалариса (1699).
Вико. В XVIII в. в Италии Дж. Б. Вико, автор знаменитой «Новой науки», высказал замечательные и оригинальные для своего времени взгляды. По гомеровскому вопросу он явился предшественником Вольфа: путем дивинации он пришел к выводу, что Гомера на самом деле не было, что это — собирательная личность, символ, олицетворение народного эпоса, что «Илиада» и «Одиссея» возникли из различных отдельных песен, распространяемых устами народа, и что между обеими поэмами должен быть промежуток, по крайней мере в 100 лет. Но Вико остался незамеченным своими современниками, и его взгляды не оказали влияния на последующую разработку греческой истории.
Начало нового «Возрождения». Как бы новое, вторичное «Возрождение классической древности » обнаружилось во второй половине XVIII и начале XIX в. в Германии 1. Оно совпало с расцветом немецкой литературы, с эпохой Гёте и Шиллера и романтизмом, и в значительной мере обусловливало этот расцвет.
Подобно тому, как в XIV—XVI ст., это новое «Возрождение древности» удовлетворяло новым зародившимся потребностям. Оно стоит в связи с развитием индивидуализма, «человеческой личности»; классическая литература и искусство содействовали и национальному возрождению Германии, развитию самосознания в обществе; они помогли немцам освободиться от подражания французским образцам. Пробудился интерес к народному творчеству. Вспомним, что то было время И. Г. Гер дера, собиравшего памятники народной поэзии («Голоса народов»), открытия Нибелунгов, а за пределами Германии — поэзии Р. Бернса и т. наз. Оссиана.
На первых порах особенно увлекались эстетикой: искали законов художественного творчества, а в Греции видели источник истинной художественности и культуры.
Винкельман. Громадное влияние на новое «Возрождение древности» оказал И. И. Винкельман 2 своею знаменитою «Geschichte der Kunst des Altertums» 3 (1764), в основу которой положена мысль о связи искусства с общею судьбою народа, с окружающею его природой, с его нравами, государственным устройством и вообще культурой. Винкельман явился,
можно сказать, основателем истории искусства: он открыл Европе греческое искусство. Его труд внес новую, сильную, свежую струю в изучение древности и могущественным образом повлиял на пробуждение интереса к ней.
Лессинг и другие. В том же направлении действовали: Г. Э. Лессинг такими своими трудами, как «Лаокоон, или О границах между живописью и поэзией» (1766) и «Гамбургская драматургия» (1767—1769), в которой он проводил свои взгляды на драматическую поэзию, причем касался греческой трагедии и взглядов Аристотеля; И. Г. Гердер своими историко-философскими идеями 1, своими статьями о греческой литературе (например, «Homer als Günstling der Zeit») и взглядами на народную поэзию, и Фосс, своим переводом (1781—1793) сделавший Гомера доступным массе образованной немецкой публики 2.
Гёте и Шиллер. Произведение Винкельмана и «Лаокоон» Лессинга, как известно, произвели сильное впечатление на молодого Гёте: всю жизнь потом он находился под некоторым обаянием античного мира. Великий «Олимпиец», как называли иногда И. В. Гете, проникнут был эллинским духом; его гений был как бы родственным гению греков. Классическую древность Гете знал и понимал прекрасно3. Вспомним его «Ифигению», вторую часть «Фауста» с «классическою Вальпургиевою но-
чью», его «Ueber Kunst und Altertum» и проч. Его отношение к грекам лучше всего видно из известных слов: «Пусть всякий будет греком, хотя бы по-своему, но пусть будет». Для Гёте грек — тип человека, образец высоко и всесторонне развитой человеческой личности.
То же, хотя и в меньшей мере, можно сказать и о другом великом поэте Германии — Ф. Шиллере 1, переводившем (не зная даже языка) «Ифигению в Авлиде» и «Финикиянок» Еврипида и в своих статьях по эстетике касавшемся древности.
Романтизм. Влияние Винкельмана сказывается еще на таких представителях романтизма, как братья А. В. и Ф. Шлегели. Оба они известны трудами по истории греческой литературы 2.
Во всем этом немало было, конечно, одностороннего увлечения, идеализации древности. В Германии XVIII в., при слабом развитии общественно-политической жизни, при отсутствии живого интереса к ней, на первом плане стояли вопросы эстетики: внимание привлекали искусство и литература греков, но не их политическая история, не общественный и государственный строй 3. «В истории человеческого сознания есть эпохи,— говорит акад. А. Н. Веселовский 4,— когда, при упадке
общественности, личная жизнь получает особую ценность и требования рассудка уступают вожделениям сердца. Сентиментальные эпохи — эпохи общественного затишья, ожидания или реакции; широкие цели деятельности заказаны или еще не раскрылись, прогресс ограничен пределами личности. Идеалом каждого становится развитие в себе "человека", присущих ему нравственных начал». Эта прекрасная характеристика вполне применима к тогдашней Германии. Но все же интерес к древности, хотя и с односторонней, эстетико-романтической точки зрения, был пробужден.
Франция. В то время как в немецкой литературе XVIII в. мы видим такое увлечение греческим искусством и поэзией, во Франции увлекались преимущественно Плутархом и его героями, античными республиками, Афинами и в особенности Спартою, доблестями и республиканскими добродетелями их граждан, причем представляли себе их в более или менее идеальном свете 1, Достаточно вспомнить о деятелях и ораторах времен французской революции. Греции касалась иногда и политическая литература Франции XVIII в. Напомним, например, что Г.-Б. Мабли написал «Размышления о греческой истории», которые на русский язык перевел (1773) известный А. Н. Радищев. Из сочинений же, воспроизводивших греческую древность, во французской литературе мы отметим лишь одно, пользовавшееся большим успехом; это — «Voyage du jeune Anacharsis en Grèce» аббата Ж.-Ж. Бартелеми (Barthélémy), полуистория, полуроман, где в форме путешествия молодого скифа описывается быт и строй Греции.
Из работ специального характера мы должны в особенности указать на открытие и издание Ж.-Б. Вилуазоном (1788) венецианского кодекса «Илиады» со схолиями, значительно отличавшегося от Вульгаты, что послужило толчком к поднятию гомеровского вопроса и опорой для выводов Ф. А. Вольфа в его «Prolegomena».
Англия. Зато в Англии уже в XVIII ст. появилось несколько общих «Историй Греции» — О. Голдсмита, Джилиса, У. Митфорда (Mitford); но на них мы можем не останавливаться, так как в настоящее время труды эти не имеют никакого значения; отметим разве «Историю Греции» Митфорда, замечательную своею торийскою точкою зрения и в особенности тем, что она дала повод Дж. Гроту взяться за свой знаменитый труд по истории Греции.— Затем, нужно заметить, что в Англии раньше еще, нежели в Германии, в XVIII в. оценили Гомера: известный перевод А. Поупа появился еще в 1715 г. Немцы в этом отношении пошли лишь по следам англичан.