Греческая литература периода римского владычества искала средства для поддержания своего авторитета и видела их прежде всего в преклонении перед своим прошлым, которое позволяло грекам гордиться культурным превосходством, утверждать свое достоинство и выступать в роли наставников. Отсюда архаистические тенденции во всех областях литературы, усиление ее дидактизма, отсюда тяга к компиляции и популяризации разных видов знания, особенно этической философии.
Одно из первых мест среди писателей этой эпохи принадлежит Плутарху, в творчестве которого наиболее полно отразились все выше названные особенности. Он никогда не выступал с оригинальными идеями, ни в чем не поднимался над ординарным уровнем, но его широкая образованность, богатство эрудиции, непоколебимая убежденность в правильности выбранной позиции наставника, умение поучать конкретными примерами, избегая абстракций, способствовали огромному влиянию его авторитета в веках.
Плутарх (прибл. между 46 и 120 гг.) родился в г. Херонее в Беотии и происходил из местного старинного рода. Образование он получил в Афинах, главным образом в Академии, где много занимался философией, математикой и риторикой. Плутарх много путешествовал по Азии, был в Александрии, неоднократно приезжал в Италию, некоторое время жил в Риме, где имел много друзей, удостоивших его даже правом римского гражданства. Императоры Траян и Адриан оказывали ему всевозможные милости. Но всю жизнь Плутарх был неизменно предан своей маленькой скромной Херонее, где занимал различные выборные должности, был даже архонтом-эпонимом, кроме того, всячески поддерживая древние отечественные святыни, он заботился о Дельфах, где был жрецом. Столь многочисленные обязанности и
широкие интересы, первое место среди которых отводилось семье и друзьям, не помешали Плутарху написать около 500 сочинений, сохранившихся примерно на одну треть. Невозможно перечислить все темы тех морально-дидактических трактатов, которые составляют львиную долю наследия Плутарха и объединяются под общим заглавием «Моралии». Плутарх пишет и о славе афинян, и о том, как юноше надлежит читать стихи, о воспитании детей, о душевном спокойствии, о разуме животных, о вегетарианстве, о мистериях и суевериях, о греческих и римских древностях, о музыке, о лике на луне и о многом другом. Среди «Моралий» имеются специально посвященные вопросам литературы. Здесь литературные взгляды Плутарха отражают вкусы и суждения его времени. Он подходит к литературе с позиций читателя-моралиста. Поэтому в сравнении Аристофана с Менандром он безоговорочно порицает Аристофана и предпочитает ему Менандра. Геродота же упрекает за отсутствие патриотизма по отношению к их общей родине — Беотии. «Моралии» разнообразны не только по содержанию, но и по форме. Одни из них напоминают риторические декламации, другие имеют форму диалогов, третьи — близки к диатрибе, где автор в прямой и непринужденной манере беседует с читателем. Но всегда и во всем прежде всего обнаруживается темперамент учителя, педагога по призванию. Этот дидактический энтузиазм неотделим от мировоззрения Плутарха. Как истый представитель господствующего, хотя уже зависимого от римлян класса, Плутарх сознавал неизбежность римского владычества, однако при всей лояльности именно он был автором знаменитой сентенции о римском сапоге, занесенном над головой грека. Присущий ему оптимизм Плутарх поддерживал верой в возможность возрождения эллинства под властью цезарей и хотел своим трудом способствовать наступлению «эллинского возрождения», главными условиями которого он считал культурное и нравственное совершенствование общества и индивида. Для осуществления этой цели были созданы «Моралии». Хотя Плутарх был сторонником позиции «непротивления», а при Антонинах стал восторженно относиться к их филэллинской политике и возлагал на них большие надежды, в душе он оставался греком и внутренне чуждался римского космополитизма. Поэтому он обнаруживал такую приверженность к полису, но так как единство полиса было уже мнимым и иллюзорным, реальное единство он находил в кругу семьи и друзей. С тех же позиций апеллируя к героическому прошлому Эллады и утверждая ее духовное превосходство над Римом, он обратился к образам великих людей прошлого, задумав воссоздать их нравственный облик в качестве примера для настоящего. Так возникли те биографические сочинения Плутарха, которым он обязан своей наибольшей славой.
Как говорит сам писатель, общение с великими людьми прошлого, включая даже тех, кто был, подобно Деметрию или Антонию, великим в своих пороках, очень полезно для живущих в на-
стоящем. Биографическая традиция, которой придерживается Плутарх, складывалась под влиянием идей Аристотеля и его школы. Согласно этому учению, те черты характера, которые определяют моральный облик человека, не столько раскрываются в его поступках, сколько проявляются благодаря поступкам. Такое понимание характера человека и его действий определило образы героев Плутарха, а история со всеми ее фактами отошла на второй план и стала фоном, на котором проявлялся характер того или иного исторического деятеля. Поэтому все те упреки в антиисторизме и в небрежном отношении к историческим фактам, которые особенно в XIX в. щедро сыпались на Плутарха, были совершенно необоснованными. Плутарх никогда не был и не собирался стать историографом. Во введении к биографии Александра Македонского он называет себя биографом и моралистом. Причем биография, по Плутарху, — описание не жизненного пути человека, а тех средств и способов, с помощью которых обнаруживается статический характер личности. Поэтому он с необычайной тщательностью собирает всякого рода анекдоты из жизни своих героев, тенденциозно подбирает и освещает факты, найденные им в бесчисленных источниках. «Незначительный поступок, словцо, шутка часто лучше выявляют характер, — говорит он, — чем кровопролитнейшие сражения, великие битвы и осады городов». Отсюда пристрастье к мелочам, ничтожным деталям, на которые он так щедр. Например, честолюбие Юлия Цезаря обнаруживается во фразе о том, что он, Цезарь, предпочитает быть первым в провинциальном городе, чем вторым в Риме. Для характеристики Александра важна его беседа с философом Диогеном, которому царь и великий полководец заявил во всеуслышанье, что он хотел бы стать Диогеном, если бы не был Александром. К Плутарху восходят общеизвестные рассказы о Демосфене, который проделывал мучительные упражнения, чтобы преодолеть свои природные дефекты, мешавшие ему при публичных выступлениях, о последних минутах жизни Клеопатры, о смерти Антония и т. д.
В отличие от «Моралий» в «Биографиях» Плутарх творчески перерабатывает свои источники и обнаруживает подлинный талант большого мастера, чему немало способствует его оптимизм, любовь к людям, заставляющая даже в негодяях искать положительные черты. Стиль изложения в «Биографиях» отличается строгой соразмерностью. Рассказ Плутарха в меру драматичен, а некоторая риторичность никогда не бросается в глаза. Привлекательный облик благожелательного автора-рассказчика всегда располагает к себе читателя и тот, не чувствуя покровительственного превосходства писателя, забывает о дидактической целенаправленности изложения. Плутарх написал очень много биографий, но сохранилось всего 48. Из них 44 сгруппированы парами («Сравнительные жизнеописания»), а 4 представляют собой отдельные биографии (Арат, Артаксеркс, Гальба, Оттон). В «Срав-
нительных жизнеописаниях» объединены попарно выдающиеся греческие и римские деятели, сопоставленные по общности характеров или судьбы, независимо от хронологии и конкретной истории (Тесей — Ромул, Ликург — Нума Помпилий, Перикл — Фабий Максим, Александр — Юлий Цезарь, Демосфен — Цицерон и т. д.).
Биографические сочинения Плутарха были широко известны и чрезвычайно популярны. На основе их возникли, например, римские трагедии Шекспира («Кориолан», «Юлий Цезарь», «Антоний и Клеопатра»). Деятели французской революции превозносили его как биографа и видели в его героях (братья Гракхи, Катон) воплощение гражданских доблестей. Так же относились к Плутарху декабристы. Для Белинского Плутарх— «великий жизнеописатель», «простодушный возвышенный грек»; о «Биографиях» он пишет: «Книга эта свела меня с ума... Я понял через Плутарха многое, чего не понимал» 1. Но XIX в. оказался несправедливым к Плутарху, осудив его как историка и не оценив как писателя-гуманиста, замечательного художника слова.