Греция по многим статьям может считаться изобретательницей способов коммуникации, дошедших до современных обществ в почти неизменном виде: алфавит, воспринятый, разумеется, у финикийцев, дошел до нас через посредство римлян едва ли не в первозданном виде; риторика стала неотделимой от европейской культуры. Именно в греческом мире выработали принципы составления и распространения книги, после чего самые разные труды были собраны в великих библиотеках эллинистического мира. В Греции проводились важные религиозные и культурные собрания, такие, как театр или игры. И то и другое сохранилось до наших дней, пусть и утратив религиозную составляющую, придававшую им в древности истинную значимость. Кроме того, эллинский мир изобрел, по выражению Мозеса Финли, политическую коммуникацию, сформировав структурированные и упорядоченные собрания, где по результатам прений, в которых каждый мог взять слово, принимались общие решения. Греческий полис отрегулировал деятельное участие возможно большего числа людей в делах сообщества. Существовала в нем и чрезвычайно разработанная система общения в рамках таких специфических общественных сред, как агора или гимнасий. По многим показателям полис вправе именоваться «обществом коммуникации», которое и сегодня может нас многому научить.
Наряду с объективными достижениями мы находим в настоящем и греческие подходы, вопросы и критики. Греческий политический деятель успел озаботиться своим, как мы бы выразились сегодня, «имиджем»: образ общественного деятеля, посвятившего жизнь судьбам государства, зародился именно в V в. до н.э. Что касается софистов, то их по многим параметрам можно сравнить с современными консультантами по проблемам коммуникации: они требовали огромной платы за обучение, относительно которого тогда, как и сейчас, многие задавались вопросом: а есть ли в нем истинное содержание, не предпочитает ли оно внешнее внутреннему, а видимость реальности? Вопрос этот остается открытым и в наши дни. Наконец, не кто-нибудь, а Аристотель подводил базу под то, что мы сейчас называем коммуникацией, утверждая, что совершенно необходимо подлаживаться к собеседнику или слушателям.
Коммуникацию в том виде, в каком мы ее описали, выработали в рамках весьма ограниченных пространств. В более широком контексте она была неприменима, вот почему сложно подвести положительные итоги при переходе на уровень всего греческого мира, во всяком случае в архаическую и классическую эпохи. Именно потому, что эллины оказались неспособными объединиться, утвердить общую политику, создать прочные связи между полисами, маленькие государства, жившие в непрерывном состоянии войны, были ослаблены и в конце концов поглощены Александром и его преемниками. Собрать их вместе могли только крупные международные мероприятия, такие, как игры и религиозные праздники.
Исследование коммуникации позволило нам выявить некоторые характерные черты греческой цивилизации: подобный подход стал, если угодно, новым углом атаки на ряд вопросов, выявляющим аспекты, о которых до того и не подозревали, побуждающим читать древние тексты. Мы
не стремились проследить эволюцию во времени год за годом и десятилетие за десятилетием; напротив, мы старались обнажить основные тенденции, представить читателю — после краткой преамбулы о микенской Греции и Гомере — «фотографию» коммуникации в классическую эпоху. Надеюсь, эта книга поможет объяснить, почему мы и сегодня так интересуемся греческой цивилизацией.
Историю коммуникации в эллинистическом мире еще предстоит написать: с иной формой политической жизни возник и совершенно иной способ взаимоотношений. Полисы сохранили свою среду собраний и диспутов: агоры, театры, гимнасии, святилища, но они перестали быть центром политической коммуникации, которая замкнулась на локальных проблемах и уже не принимала форму прений, где на кону стояли судьбы полисов. В то же время образовалась международная сеть обмена, куда более развитая, чем в классическую эпоху. Мы рассмотрели лишь одну ее сторону — распространение книг и идей через посредство великих библиотек эллинистического мира. Они, что немаловажно, явились необходимым звеном передачи нам древних текстов, так что эта книга отчасти обязана им своим появлением.