Наша группа ВКОНТАКТЕ - Наш твиттер Follow antikoved on Twitter
59

III. ВИЗАНТИИ И ПЕРВЫЙ АФИНСКИЙ МОРСКОЙ СОЮЗ

Первое упоминание о Византии в литературных источниках относится к периоду скифского похода Дария I 1.

Персидская держава, заняв всю территорию Малой Азии, стремилась к дальнейшему расширению своих владений. Одним из побудительных мотивов к скифскому походу Дария 512 г. до н. э. было стремление укрепиться па проливах, захватить в свои руки этот важнейший перекресток морских и сухопутных дорог. Особенно были заинтересованы в контроле над морским путем из Эгейского моря в Черное финикийские города, входившие в состав Персидской державы. Бурно развивавшаяся греческая морская торговля к этому времени не только успешно конкурировала с финикийской, но греческие купцы частично даже вытеснили финикийцев из многих мест, в частности с понтийского рынка. Поэтому финикийцы были самыми преданными союзниками персидского царя в борьбе с греками 2. Финикийский флот являлся основой персидских морских сил. Захват проливов Персией был бы сильным ударом по греческой торговле и крупным успехом для финикийцев.

Чтобы закрыть проливы для греческой торговли, необходимо было владеть их обоими берегами, следовательно захватить юго-восточную часть Фракии. Судя по сообщению Геродота, перечисляющего персидские сатрапии3, азиатский берег проливов находился ко времени скифского похода Дария I в руках у персов. Города же «левого» берега не названы среди данников персидского царя. Из этого можно заключить, что

1 Herod., IV, 87.
2 По сообщению Геродота (I, 1), «персидские ученые утверждают, что виновниками распри были финикияне».
3 Herod., III, 90: «От геллеспонтцев с правой стороны прохода в Геллеспонт, от фригиян, азиатских фракиян, пафлагонян, мариандинов, сириян получалось 360 талантов».
60

и Византию удалось сохранить свою независимость несколько дольше, чем греческим городам Малой Азии.

Вопрос о времени подчинения Византия персами не совсем ясен, так как наши источники по данному периоду — Геродот и Ктесий — ничего прямо об этом не говорят. Г. Мерле 1 считает, что Византий попал в зависимость от персов во время скифского похода, когда город был привлечен к строительству моста через Боспор. Ю. Прасек высказывает предположение о несколько более раннем признании византийцами верховного господства персов 2. Первое появление персов в Европе он связывает с экспедицией каппадокийского сатрапа Арриарамна в западнопонтийские воды, которую тот, как свидетельствует Ктесий, совершил по приказанию Дария против скифов 3. Предположение Прасека более правдоподобно, так как Геродот, рассказывая о прибытии Дария с войсками к Геллеспонту 4 и о строительстве моста через Боспор 6, ни слова не говорит о покорении Дарием или добровольном подчинении ему боспорских городов; следовательно, можно думать, что они уже находились в зависимости от персов. Подтверждением этому может служить также установление тирании в Византии в лице тирана Аристона 6 — ставленника персидского царя 7, аналогичного тиранам греческих городов Малой Азии. Можно предположить, что это обстоятельство было связано, как и во всем греческом мире, с социальной борьбой, развернувшейся в греческих полисах VI в. Родовая аристократия препятствовала развитию новых производственных отношений, поэтому рабовладельческая демократия встречала «сильнейшее сопротивление со стороны отживающих сил общества». Но к внутренним борющимся силам — демократии и олигархии — здесь прибавилась внешняя сила в лице персидского царя, поэтому тирания здесь носила иной характер. Геллеспонтские тираны несколько отличались от тиранов в городах Ионии и Эолии. В то время как Гистией Милетский в период скифского похода безоговорочно поддерживал Дария 8, указывая, что теперь, «благодаря Дарию, каждый из нас есть владыка государства», Мильтиад

1 H. Merle. Ук. соч., стр. 11.
2 J. Prasek. Geschichte der Meder und Perser, Golha, 1910, стр. 77.
3 Ktesias, Περσικά, 16.
4 Herod., IV, 85.
5 Herod., IV, 87.
6 Herod., IV, 138. Геродот ставит его в один ряд с другими «тиранами геллеспонтян», понимая под «геллеспонтскими» городами, кроме Абидоса и Лампсака, также Парий, Проконнес и Кизик, т. е. города Пропонтиды и Боспора.
7 Последнее подтверждается словами Геродота (IV, 138) о том, что эти тираны «пользовались значением у персидского царя».
8 Herod., IV, 137.
61

Херсонесский предлагал выступить против персидского царя, разрушить мост через Дунай и «возвратить свободу Ионии» (έλευθερουν Ίωνίην) 1. С освобождением Милета от персидского ига Гистией был изгнан гражданами из города 2. В Византии же мы но имеем сведений о выступлении, враждебном Аристону, даже в период мятежа против персов.

Независимость геллеспонтских тиранов по отношению к персидскому царю объясняется не только территориальной удаленностью.; уже к этому времени Византий и другие города на проливах были связаны торговыми интересами с материковой Грецией, особенно с Афинами, занятие же проливов персами и закрытие их нарушило эти связи. Поэтому именно геллеспонтские города попытались сбросить персидское иго на целое десятилетие раньше ионян. Еще в период пребывания Дария в Скифии жители Калхедона разрушили мост, построенный в самом узком месте Боспора 3. Упоминание об этом находим у Ктесия 4. Геродот не говорит о разрушении моста, но чем иначе можно объяснить переправу Дария на судах через Геллеспонт 5 во время возвращения в Азию, если не разрушением моста?

Возможно, именно в это время византийцы разрушили поставленные Дарием на берегу пролива два столба из белого мрамора 6 с надписями, перечислявшими народы, участвовавшие в его походах. Эти столбы были использованы византийцами для жертвенника Артемиде Орфосии, а камень с ассирийскими письменами, по словам Геродота, лежал у храма Диониса 7.

Оставление Мегабаза в Европе с 80-тысячным8 войском также свидетельствует о том, что фракийские племена и греческие города на побережье Пропонтиды не были покорены. Первым мероприятием Мегабаза было покорение перинфян 9, «которые не желали подчиняться Дарию». Перинфяне мужественно отстаивали свою независимость 10, но были побеждены благодаря численному превосходству персов. Изолированность восставших геллеспонтских городов и огромное численное превосходство персов дали последним возможность быстро подавить сопротивление. Однако замирение этих городов было далеко не

1 Herod., IV, 137.
2 Herod., VI, 5.
3 Dion. Byz., fr. 35.
4 Ktesias, Περσικά, 17.
5 Herod., IV, 143.
6 Herod., IV, 87.
7 Там же.
8 Herod., IV, 143.
9 Herod., V, 1.
10 Herod., V, 2.
62

полным, так как преемнику Мегабаза — Отану, пришлось снова начинать свою деятельность во Фракии с покорения греческих городов и островов, недавно замиренных его предшественником. На этот раз, перечисляя противников Отана, Геродот первыми называет византийцев1 и калхедонян, острова Лемнос и Имброс. Покорив после продолжительного сопротивления 2 жителей Лемноса, персы обратили их в рабство. Жестокая расправа с восставшими не сломила воли к борьбе у остальных, и когда вспыхнуло Ионийское восстание, геллеспонтские греки снова оказались па стороне борцов за свободу и независимость.

Непосредственного участия в борьбе ионийских греков византийцы, повидимому, не принимали и помощи им военными силами не оказывали, так как при Ладе среди кораблей, перечисленных Геродотом 3, византийских нет, хотя надо полагать, что в Византии в этот период были сильны демократические элементы, связанные с торговлей и мореходством и заинтересованные в греческой торговле. Из греческих государств более всего были заинтересованы в понтийской торговле Афины и ионийские города. Им важно было освобождение проливов от персидского ига. Это явилось одним из поводов к возникновению союза этих городов и причиной, почему именно афиняне первыми откликнулись на просьбу ионийцев о помощи. После поражения ионийцев в сухопутном бою у Эфеса 4 их флот отправился, по сообщению Геродота 5, к Геллеспонту для выполнения одной из основных задач Ионийского восстания — освобождения проливов. Геродот 6 говорит о подчинении ионийцам всех геллеспонтских городов, в том числе и Византия. Очевидно, устойчивым антиперсидским настроением города объясняется и то, что Гистией после разрыва с персами бежал из Милета и прибыл в Византий с восемью лесбийскими триерами 7.

Гистией оценил исключительную важность позиции Византия на проливах и решил использовать его в своих корыстных целях. Беспринципный авантюрист, служивший и изменявший и персам, и грекам, Гистией устроил засаду и захватывал все суда, плывшие из Понта. Узнав о поражении милетцев, Гистией покинул Византий, но не совсем отказался от владения проливами, так как оставил там своим преемником Бисальту, уроженца Абидоса 8.

1 Herod., V, 26.
2 Herod., V, 27.
3 Herod., VI, 8.
4 Herod., V, 102.
5 Herod., V, 103.
6 Там же.
7 Herod., VI, 5.
8 Herod., VI, 26.
63

Разрушив Милет и обратив в рабство оставшихся в живых жителей 1, персы начали карательные походы против всех греков, участвовавших в восстании. Самую деятельную помочь в этом им оказывали финикийцы 2. Персидские сухопутные силы покорили города и области Малой Азии, финикийский флот — левобережье Геллеспонта3. Персы снова завоевали непокорный Перинф, города Херсонеса Фракийского, укрепленные пункты на фракийском берегу, Селимбрию и Византий; при этом Геродот 4 сообщает интересную деталь: «византийцы и калхедонцы, не дожидаясь прибытия финикийцев, покинули свои земли и удалились в Евксинский Понт, где и заселили город Месембрию». Выселились, несомненно, не все жители Византия и Калхедона, так как города эти продолжали существовать и в дальнейшем. Судя по политике, проводимой византийцами до и после выселения, можно предположить, что выселились демократические элементы, связанные с греческой торговлей и имевшие все основания опасаться гнева персов. До выселения этой части граждан город держался неизменно антиперсидской ориентации, неоднократно восставал против персидского ига и подвергался нападению со стороны персов, а после него, в период Греко-персидских войн, мы видим Византий в роли опорного пункта персов на Геллеспонте, персидской крепости с сильным гарнизоном и большим количеством людей из числа персидской знати в городе. Знать Византия, как и большинства греческих колоний, была настроена персофильски и после выселения демократической части населения целиком отдала город в руки персов.

Финикийцы жестоко расправились с греческими городами Геллеспонта и Пропонтиды, не столько как с противниками персов, сколько как со своими торговыми конкурентами. По словам Геродота, они «выжгли поименованные местности и направились к Проконнесу и Артаке, предали их пламени и поплыли снова к Херсонесу с целью разрушить оставшиеся в целости города, которые они не опустошили раньше» 5. Только Кизик избег участи остальных геллеспонтских городов 6, так как жители его, очевидно, иод нажимом местной знати, добровольно подчинились персидскому царю.

Возможно, именно к описанию этого разгрома Византия финикийцами относится сообщение Дионисия Византийского 7,

1 Herod., VI, 19.
2 Herod., VI, 28.
3 Herod., VI, 33.
4 Там же.
5 Там же.
6 Там же.
7 Dion. Byz., fr. 9.
64

которое трудно датировать из-за неточности содержащихся в нем данных. Автор говорит о том, что византийский храм Юноны был сожжен персами во время похода Кира против скифов за то, что «Византийское государство было виновато в действиях, враждебных царю» 1. Дионисий, живший много ‘столетий спустя после описываемых им событий, видимо уже плохо осведомлен о них, он даже приписывает Киру поход Дария против европейских скифов. В данном случае значительно более достоверными можно считать сведения Геродота, который говорит о сожжении Византия лишь в период последней карательной экспедиции, предпринятой финикийцами после разгрома Милета. Поэтому можно предположить, что сожгкение храма относится именно к этому времени.

В течение последующего десятилетия Византий находился в руках персов, а проливы — иод их контролем. Как показывают археологические данные, последнее обстоятельство нанесло большой урон греческой торговле. В частности, это несомненно препятствовало снабжению Греции хлебом. Например, Геродот 2 описывает эпизод встречи Ксеркса в Абидосе с судами, везшими понтийский хлеб на о. Эгину и в Пелопоннес. Повидимому, обычно такие суда захватывались персами, как можно судить на основании сообщения Геродотй: «приближенные царя узнали, что суда — неприятельские, готовы были захватить их и взирали на царя в ожидании приказания» 3. В данном случае царь не отдал обычных приказаний о захвате кораблей, так как был уверен в успешном завершении своего похода и считал более рациональным захватить этот хлеб на месте, после победа над греками 4.

Персидская ориентация знати и засилье персов в Византии были настолько сильны, что город был лишен возможности принимать какое бы то ни было участие в освободительной борьбе греков. Мордтманн напрасно относит к числу памятников Византия знаменитую бронзовую колонну — подставку к золотому дельфийскому треножнику. Эта колонна и треножник были посвятительным даром греков после победы при Платеях 5. В течение восьми веков этот дар пребывал в Дельфах, а в IV в. н. э. колонна была перенесена Константином в новую столицу и установлена на ипподроме. На колонне начертаны названия греческих государств, принимавших участие в Платейской битве, но среди этих имен8, как и следовало ожидать, Визан-

1 Dion Byz., fr. 9.
2 Herod., VII, 147.
3 Там же.
4 Там же: «Что же дурного в том, что они везут нам хлеб?»
5 Herod., IX, 81.
6 Лакедемон, Афины, Коринф, Тегея, Мегары и др.
65

тия нет. Больше того, после поражения при Платеях, в 479 г. Артабаз бежал из Греции в Азию не через Геллеспонт, как двигались персидские войска из Азии в Европу, а именно в Византий, превращенный в персидкую крепость на проливах 1, и только отсюда переправился на судах в Азию. Большое количество персидской знати, захваченной позже в Византии Павсанием и Кимоном2, также подтверждает факт превращения Византия персами в свой опорный пункт.

Важность Византия как опорного пункта персов в Европе, а главное, ущерб, который несла Греция от потери проливов, ставили на первое место после изгнания персов из Греции вопрос об освобождении проливов 3. Немедленно после битвы при Микале афинская и пелопоннесская эскадры направились к Геллеспонту 4, и афинская эскадра под командой Ксантиппа занялась осадой Сеста. Только после взятия Сеста афинская эскадра отплыла в Элладу. Завоевание проливов, однако, не могло быть законченным, пока в руках персов находился Византий. Поэтому весной следующего, 478 г. греческий флот снова двинулся к Геллеспонту. Общая опасность была еще настолько ощутима, что сглаживала на время противоречия внутри греческого лагеря. Командование всеми союзными силами с 481 г. находилось в руках у спартанцев, и союзной эскадрой командовал Павсаний. По сообщению Фукидида, союзный греческий флот состоял из 20 лакедемонских, 30 афинских и некоторого количества (без указания числа) союзных кораблей 5. Под союзниками надо подразумевать в первую очередь флот малоазиатских ионийцев и островных полисов: Самоса, Хиоса, Лесбоса и др. 6

Для Персидского государства было важно сохранить Византий в своих руках, поэтому в городе был поставлен значительный гарнизон. Но силы персов были уже сломлены, и после недолгой осады греческий флот овладел Византием. Падение города для персов было настолько неожиданным, что даже родственники и приближенные царя не успели бежать из города и были захвачены победителями7.

Проливы снова оказались в руках греков, торговый путь в Понт — свободен. Это обстоятельство было особенно важно

1 Herod, IX, 89.
2 Plut., Kim., 9.
3 Herod., IX, 101.
4 Herod., IX, 114.
5 Thuc., I, 94. Цифры Диодора несколько расходятся с этими данными: по его сведениям, пелопоннесцы имели 50 трирем, а афиняне — 30, находившихся под командой Аристида. Diod., XI, 44, 3.
6 Plut., Arist., 23.
7 Thuc., I, 128.
66

для таких развитых цолисов, как Афины и малоазиатские греческие города, которые вели интенсивную торговлю с Понтом. Значительно меньше в этом были заинтересованы сельскохозяйственные области, в частности Спарта. Однако во главе греческого флота, занявшего Византий и, повидимому, оставшегося зимовать в его гаванях 1, стояли спартанцы; командовал союзной эскадрой попрежнему опекун спартанского царя, Павсаний. Вопросу о его деятельности в Византии, в частности о сроке его пребывания там, в буржуазной литературе уделено большое внимание, как в общих обзорах 2, так и в специальных исследованиях, так как этот период знаменует переход морской гегемонии в руки афинян. Именно здесь, в Византии, были заложены основы афинской великодержавности, здесь с новой силой проявилась разность интересов двух крупнейших государств Греции — Афин и Спарты.

Источники много говорят о пребывании Павсания в Византии3, о его надменности и гордости 4, о тайных сношениях с персидским царем 5, о недовольстве греков - союзников и об их переходе на сторону афинян 6. Но сообщения источников разрознены и не дают возможности установить точную хронологическую последовательность событий, не говоря о том, что они не дают этим событиям объяснения. Диодор 7 сводит все события, связанные с деятельностью Павсания, к одному году. Юстин 8 говорит о семилетием пребывании спартанского регента в Византии, Плутарх и Фукидид, наиболее подробно описавшие события, связанные с переходом гегемонии от Спарты к Афинам, совсем не указывают времени, когда происходили эти события.

Все это вызвало крупные разногласия в современной буржуазной литературе. Игнорируя коренные вопросы исторического развития, буржуазная наука много внимания уделяет уточнению дат отдельных событий и т. д. У. Вилламовитц 9 считает недостоверным и неприемлемым сообщение Юстина

о семилетнем пребывании Павсания в Византии и снижает эту цифру до двух лет. Э. Мейер, напротив, доказывает, что Пав-

1 Военные действия во Фракии начались в следующем году.
2 G. Busolt. Griechische Geschichte bis zur Schlacht bei Chaeroneia, т. III, Gotha, 1897, стр. 96; K. Beloch, Griechische Geschichte, Berlin—Leipzig, 1927, т. II, стр. 61 и сл.
3 Thuc., I, 94; I, 128—131; Diod., XI, 44; Plut., Kim., Arist.
4 Thuc., I, 130; Plut., Arist., 23.
5 Thuc., I, 128.
6 Plut., Arist., 23.
7 Diod., XI, 44.
8 Just., IX, 1.
9 U. Wilamowitz-Moellendorf. Aristoteles und Athen, Berlin, 1893, стр. 146.
67

саний находился там не менее девяти лет. Он мотивирует свое предположение тем, что нельзя себе представить, чтобы Павсаний был изгнан непосредственно после перехода гегемонии к Афинам, так как Павсаний оставался регентом спартанского государства. Прямое выступление против него было бы для; Афин слишком рискованным. Э. Мейер 1 предполагает, что афиняне изгнали Павсания лишь после того, как он лишился доверия на своей родине, и выступление против него перестало означать выступление против Спарты. Это произошло, по мнению Э. Мейера, не ранее 470 или даже начала 469 г. до н. э.

Приведенные мнения буржуазных ученых базируются, главным образом, на формально-правовых данных. Вопрос,

о переходе гегемонии решается ими, исходя из политических, взаимоотношений государств, без учета данных экономического развития и, главное, классовой борьбы, развернувшейся в это время. Переход гегемонии от Спарты к Афинам является, разумеется, не единовременным актом, как это описывает Плутарх 2, а был подготовлен всем ходом исторического развития и определялся прежде всего экономикой города.

Вся экономика Афин в этот период уже была связана с морской торговлей, с привозом понтийского хлеба и вывозом на понтийский рынок продуктов афинского ремесла. Обладание проливами означало для Афин свободу торговли и обеспечивало им теснейший союз с ионийскими городами, которые после потери малоазиатского рынка особенно нуждались в понтийском. Следовательно, именно экономические интересы толкали Афины к борьбе за господство на море и в проливах. Осуществить это господство Афинам давали возможность их материальные ресурсы. Они обладали значительным флотом и могли с его помощью защищать отдаленные морские коммуникации. Спарта же, течением событий возглавившая освобождение проливов от персидского ига, не имела в них экономической заинтересованности. Внешняя торговля ее, а особенно восточная, была незначительна. Не обладала Спарта и флотом, достаточно сильным для борьбы на таком отдаленном фронте. Кроме того, назревавшая вспышка классовой борьбы внутри Спартанского государства требовала сосредоточения сил господствующего класса для подавления возмущения илотов. Отсутствие материальных возможностей, а не «удивительное самообладание спартанцев» 3 заставило их отказаться от гегемонии на море.

1 E. Meyer. Forschungen zur alten Geschichte, т. II, Halle, 1899, стр. 59—61.
2 Plut., Arist., 23.
3 Там же.
68

Выступление против Павсания командиров самосской и хиосской эскадр — Улиада и Антагора 1 и переход их иод командование афинян означало лишь оформление фактических взаимоотношений, так как по существу гегемония в войне уже принадлежала Афинам.

Таким образом, поведение Павсания, стремившегося к господству над проливами, не только не отражало интересов Спарты, но и шло наперекор им. Византий интересовал Павсания не сам но себе, а лишь как база для дальнейшей борьбы за его собственное преобладание вначале в Спарте, а затем и во всей Элладе. Недаром на медной чаше, пожертвованной Павсанием Посейдону, он сделал надпись: «В память о доблести воздвиг повелителю Посейдону Павсаний, вождь Эллады далекопространной» 2. Расхождение Павсания со спартанским правительством зашло настолько далеко, что он, использовав недовольство илотов, готов был привлечь их к борьбе, обещав им свободу 3 и права гражданства. Как известно, эта борьба окончилась умерщвлением Павсания 4.

Для осуществления своих целей Павсанию необходимо было заручиться поддержкой персидского царя. Для этого он отпустил на свободу всех знатных персов, захваченных в Византии 5, и надеялся укрепить браком с дочерью персидского царя свою власть. Описывая поведение Павсания в иерпод пребывания в Византии, древние авторы единодушно отмечают его высокомерие (ύπερηφανία)6,гордость,роскошный образ жизни7.

Возможно, что в далеко идущих планах Павсания Византий должен был снова перейти в руки персов как компенсация за помощь. Может быть, именно поэтому в Византии и после занятия его греками оставалось много персидской знати.

Так, через несколько лет, при вторичном взятии города греками, после изгнания оттуда персов, в плен к грекам снова попало большое число знатных персов. По рассказу Плутарха8, Кимон, стоявший во главе греческого войска, получил за этих пленных большой выкуп.

1 Е. Meyer. Geschichte des Altertums, т. III, стр. 487. Э. Мейер Считает это событие и имена достоверными, так как Плутарх имел источником для описаниых событий местную хронику.
2 Athen., XII, 536 A; FHG, III, Nymphidis Heracleotae, fr. 15.
3 Thuc., I, 132.
4 Thuc., I, 134.
5 Thuc., I, 128.
6 Athen., XII, 536 A; FUG, III, Nymphidis Heracleotae, fr. 15.
7 Ошибочным является, однако, предположение Мерле (ук. соч., стр. 16) о стремлении Павсания ограничить свое государство рамками Геллеспонта. В таком случае ему незачем было бороться с правительством Спарты и вступать в соглашение с илотами.
8 Plut., Kim., 9.
69

Как указывалось, пребывание Павсания в Византии с самого начала шло вразрез с коренными интересами Спарты. Очевидно, именно этим можно объяснить такой странный на первый взгляд факт, как выступление начальников союзных эскадр против Павсания еще до первого отозвания его в Спарту, на которое Павсаний ответил лишь одними угрозами 1. Выступление против главнокомандующего, оставшееся безнаказанным, казалось такой неслыханной дерзостью, что заставило Куторгу 2 утверждать, что оно могло произойти лишь в период вторичного прибытия регента в Византий, когда он не являлся официальным лицом, а действовал за свой страх и риск, осуществляя свои честолюбивые замыслы.

Однако Фукидид 3 совершенно определенно говорит о переходе союзников на сторону афинян именно в период первого пребывания Павсания в Византии в качестве главнокомандующего всем греческим флотом. Объяснялось это, как уже указывалось, разладом Павсания со своим правительством, которое, в связи с обострением классовой борьбы внутри государства, мало интересовалось в тот момент проливами. К тому же, благодаря реальному соотношению сил, фактически гегемонами уже были афиняне.

Спартанцы не только не выступали в защиту своего регента, но, напротив, узнав о его тайных связях с персами, воспользовались этим, чтобы отозвать беспокойного соотечественника на родину. И когда союзники не приняли Доркиса, посланного Спартой для замены Павсания 4, спартанское правительство спокойно примирилось и с этим. Однако сам Павсаний не хотел складывать оружия. Уезжая из Византия, он оставил там гарнизон под командованием своего поверенного при переговорах с Ксерксом — эретрийца Гонгила. После своего оправдания в Спарте, Павсаний самовольно вернулся в Византий. Павсаний понимал и значение обладания проливами для достижения власти над Элладой и заинтересованность в них Персии. Он считал Византии наиболее удобным местом для подготовки и осуществления своих планов.

Возникает вопрос — почему афиняне дали возможность Павсанию вернуться в Византий, почему столько лет город продолжал оставаться в руках спартанцев? Это, повидимому, объясняется теми же причинами, что и потеря Павсанием фактической власти на море. Павсаний перестал представлять интересы Спарты; помимо всего прочего, государство не могло

1 Plut., Arist., 23.
2 М. С. Куторга. Хронологические разыскания, относящиеся к событиям персидских войн, СПб., 1889, стр. 94.
3 Thuc., I, 95.
4 Там же.
70

оказать ему теперь никакой поддержки, так как не имело для этого достаточного количества морских сил и занято было другими вопросами. Фактически господство над проливами было давно в руках у афинян, поэтому нахождение Павсания в Византии не представляло большой опасности. Мало того, демократическая партия, бывшая у власти в этот период, могла быть заинтересована в распылении спартанских сил и поэтому оказала Павсанию косвенную поддержку, выразившуюся в попустительстве ему, так как разлад регента со спартанскими олигархами становился все очевиднее. Фемистокл понимал, что главным врагом Афин является теперь не Персия, которая уже была неспособна нападать, а олигархическая Спарта. Павсаний же стремился к борьбе со своим правительством, следовательно ослаблял его силы и тем мог быть выгоден Афинам. А главное, Павсаний не мог препятствовать афинской торговле, так как проливы были целиком под контролем афинян, обладавших значительным флотом и своим, и союзным. Поэтому продолжительность пребывания Павсания в Византии связана с длительностью пребывания у власти в Афинах демократической партии. Аристократы же, симпатизируя олигархической Спарте, не были заинтересованы в поддержке ее врага.

С другой стороны, рост морских сил афинян давал возможность приступить к полному очищению от персов всей территории Фракии и освобождению всего малоазийского побережья. Пребывание в Византии правителя, связанного с персидским царем, препятствовало этим целям. Поэтому, едва придя к власти, аристократическое правительство Кимона освободило Византий, изгнало из него Павсания и присоединило город к Афинскому союзу.

О первом периоде (до 454 г.) этого интереснейшего времени в истории Византия, как и всей Греции, сведения источников весьма скудны. Фукидид ни разу не говорит о Византии с момента изгнания Павсания 1 до участия города в самосском восстании2. Диодор не упоминает о последнем. Еще меньше сведений дают о Византии другие авторы. Повидимому, для Византия это был период бурного экономического развития и роста города. Освобожденные проливы превратились в оживленный торговый путь, по которому шел из Понта хлеб и другое сельскохозяйственное сырье, а из Греции — продукты ремесла, вина, оливковое масло.

В Византии, как и в других городах Пропонтиды, останавливались суда, идущие в Понт и из Понта, часть товаров разгружалась и оставалась в городе до приезда других купцов.

1 Thuc., I, 131.
2 Thuc., I, 115. 117.
71

Византий превращался в складочный пункт понтийского хлеба и других товаров. Однако он был не только центром транзитной торговли, но, повидимому, вывозил в большом количестве и продукты собственного производства, особенно соленую рыбу. Торговая жизнь города настолько оживилась, что в языке византийцев появился новый специальный термин — «грузчик» (προυνίκους)1. Фигура эта была настолько типична для Византия, что название «грузчик» превратилось в кличку для самих византийцев, как это отражено в новой аттической комедии.

За промежуток времени, прошедший от освобождения Византия до первого его упоминания в списках фороса 2, Византий превратился из небольшого провинциального полиса в богатейший город, входивший в число самых крупных городов Греции, плативших наибольший форос.

В политическом отношении это были, повидимому, годы торжества демократии. Сельское хозяйство, а с ним и землевладельческая знать перестали играть крупную роль в хозяйстве полиса. Выдвинулась фигура купца, мореплавателя. Купцом мог быть даже неполноправный житель, а не только представитель византийского демоса. Знать, терявшая господствующее положение в экономической жизни, перестала играть ведущую роль и в политической жизни города.

Носителем верховной власти стал народ — δάμος3, от его имени публикуются все декреты и постановления. Тесное сношение с Афинами — оплотом демократии — еще более упрочило власть народа. При этом нельзя забывать об ограниченности рабовладельческой демократии: в число демоса Византия, обладающего политическими правами, не входили не только фракийцы, составлявшие значительный слой населения византийского государства, но и эллины-метеки, и даже те, у которых отец или мать не имели византийского гражданства 4. Однако и вошедшие в состав полноправных граждан были равны только в правовом отношении, экономическое же неравенство по мере развития торговли и ростовщичества должно было в это время неуклонно увеличиваться и создавать условия для обострения социальной борьбы. Но сами события, происходившие в политической жизни города в эти годы, нам неизвестны. Первое событие политической истории, упоминаемое в источниках, как уже указывалось, относится к периоду Самосского восстания.

1 Pollucis, VII, 132.
2 IG, I, 193.
3 С. Michel, 535.
4 Ps. Arist., Oec., II, 2, 3 (1346 в).
72

* * *

Ценнейшим источником для истории экономической жизни города, рисующим положение Византия в составе Афинского союза и его богатство, являются списки фороса, вносившегося с 454 по 406 г. Списки фороса, рисующие картину развития всего Афинского союза, и соотношения сумм взносов отдельных городов, свидетельствуют о значительной роли, которую играл в союзе Византий, как один из наиболее платежеспособных городов. Неудача египетской экспедиции заставила Афины ориентироваться исключительно на понтийский рынок. Это выдвинуло Византий в первые ряды торговых полисов. Суммы фороса, уплачиваемые Византием (15 талантов, позже 21), уступают лишь суммам таких крупнейших государств Греции, какими являлись Эгина 1, Фасос 2 и Парос 3. Как известно, Эгина со времени Греко-персидских войн стала одним из самых крупных портов Греции. Богатство этого островного полиса отмечает и Геродот 4. Форос, уплачиваемый Эгиной, равнялся колоссальной по тому времени сумме — 30 талантам. Такой же форос платил после подавления восстания и Фасос, первоначально один из членов союза, поставлявший, как и Афины, корабли и освобожденный от уплаты денежных сумм. После попытки 465 г. отложиться от Афин Фасос лишился всех привилегий и обязан платить форос. Высокая сумма последнего объяснялась как общим богатством полиса, так и наличием золотых рудников, дающих большие доходы. Имя Эгины сохранилось на многих списках; после деления союзной области на округа она относилась к Островному округу. Имя Фасоса в ранних списках не встречается, в 432/3 г. 5 мы находим упоминание о Фасосе во Фракийском округе. Кроме двух названных крупнейших полисов Греции, больший, чем Византий, форос платил только Парос 6, славившийся своими мраморными каменоломнями и лежащий, так же как и Византий, на торговом пути. Но разница между суммой, которую платил Парос, и суммой взноса, уплачивавшегося Византием, составляет менее 2 талантов. Парос, как и Эгина, относился к Островному округу. Только эти крупнейшие центры Греции превосходили по своей платежеспособности Византий. Меньший форос платили даже такие богатейшие города, также лежавшие на торговом пути в Понт, как Лампсак и Кизик (Лампсак платил 12 талан-

1 В. Meritt, 3.
2 Там же.
3 В. Meritt, 5.
4 Herod., IX, 80.
5 В. Meritt, 23.
6 В. Meritt, 8.
73

тов 1, Кизик — 9 2). Соседний с Византием Калхедон платил 9 талантов 3. Крупнейший город Ионийского округа — Милет — платил не больше 10 талантов 4. Понтийские города, вовлеченные в Афинский союз позже, платили не более 1—2 талантов.

Ограничивались ли обязанности Византия, как члена Афинского союза, только уплатой фороса, или он поставлял, кроме того, контингенты войск и суда — с уверенностью сказать нельзя. Г. Нессельхауф 5 предполагает, что в первые годы существования Афинского союза часть городов, позже плативших форос, поставляла вместо него корабли. Можно предположить, что к таким городам относился и Византий, обладавший значительным флотом.

Позже, как мы знаем, от уплаты фороса были освобождены лишь Самос, Фасос, Наксос, Хиос и Лесбос. После неудачной попытки отложиться от союза Фасос (в 465 г.) и Наксос были низведены до уровня рядовых союзников. Однако уплата фороса не исключала обязанности по поставке войска. Фукидид 6 упоминает воинов с острова Лемноса и Имброса, находившихся в распоряжении афинского командования, несколько далее — милетян, андриян и карийцев,

Келер 7 в небольшом эпиграфическом исследовании не без основания предполагает, что Византий, кроме уплаты фороса, поставлял и контингенты войск. Как можно заключить на основании списка афинских воинов, павших у Фасоса, в бою участвовали не только афиняне, но и военные силы союзных государств. Разбирая двадцатую строчку надписи, Келер возражает против трактовки испорченного места Кирхгофом. Оставшийся слог «...ντιοι» Кирхгоф добавлял [Αιγόφτιοι. Келер же считает, что это скорее [Βυζά]ντιοι. Он подкрепляет свою догадку сравнением военного потенциала обоих городов. Относительно города с именем Αιγάντκη мы не имеем никаких исторических данных, и нигде, кроме списков фороса (в которых указывается, что он платит мизерную сумму фороса в 2000—3000 драхм, т. е. в 30 раз меньше Византия), он не упоминается, В надписи же перечисляются 15 имен павших воинов из этого города. Учитывая небольшое количество потерь, понесенных греческими войсками, можно думать, что здесь был значительный отряд, который вряд ли мог выставить маленький город. Гораздо естественнее предположить, что отряд

1 В. Meritt, 12.
2 В. Meritt, 14.
3 B. Meritt, 4.
4 B. Meritt, 5.
5 H. Nesselhauf. Untersuchungen zur Geschichte der Delisch-Attischen Symachie, Leipzig, 1933, стр. 4.
6 Thuc., IV, 28; IV, 42.
7 «Hermes», XXIV.
74

был послан таким многолюдным и большим городом, как Византий.

Точного указания на время вступления Византия в Афинский морской союз мы не имеем. Однако, учитывая значение проливов и борьбу, которая развернулась вокруг них, можно утверждать, что Византий стал членом союза вскоре после того, как был освобожден Кимоном. В списке 454/3 и 453/2 гг.1 Византий не упоминается, но, как уже указывалось, это объясняется плохой сохранностью списков.

1 В. Meritt, 1—2.
2 В. Meritt, 3.
3 Там же.
4 B. Meritt, 4.
5 B. Meritt, 5.
6 CIA, 231.
7 B. Meritt, 7.
8 B. Meritt, 8.
9 В более полном списке Меритта, восстановившего лакуны, Византий помещен даже трижды.
75

роятно, что 447/46 год был последним годом периода, когда могли подводиться итоги за все четыре года. Но в некоторых случаях приходится подходить к вопросу иначе. Так, Тенедос в списке 450/49 г.1 упоминается первый раз с суммой в 1 талант 3720 драхм и второй раз с суммой в 2 таланта 5280 драхм. Известно, что 450/49 год не являлся итоговым годом. Квота предыдущих лет равнялась 4,5 таланта 2. Сумма уплаченных денег в 450/49 г. также составляет 4,5 таланта. Исходя из этого, Г. Нессельхауф предположил 3, что здесь налицо не уплата недоимки, а плата фороса по частям, в два приема.

Город платил часть причитающейся с него суммы, и его название заносилось на стеллу первый раз, а затем при уплате остатка — вторично. Первый платеж и второй, подсчетный, вместе образуют нормальную άπαρχη — 1/60 часть, вносимую богине. К данному частному случаю с Тенедосом это предположение Нессельхауфа подходит, но в том же списке упоминаются другие города, расчеты которых не соответствуют этой гипотезе. Разбирая вопрос о неоднократной уплате фороса, Меритт 4 не отвергает обеих возможностей — и плату по частям, и выплату недоимок за предыдущие годы. Очень трудно решить этот вопрос в отношении Византия. Как уже указывалось, в предыдущем списке за 448/7 г.5 из суммы уплаченного фороса сохранилась лишь последняя цифра, означающая 4 драхмы; цифра, указывающая основную часть суммы, в списке не сохранилась. Следовательно, нельзя определенно сказать, уплатил ли Византий свой форос за предыдущие годы полностью. Но, исходя из того, что последние цифры суммы отличаются от обычной квоты — 15 талантов, можно предположить, что именно за 448/47 г. Византий не смог заплатить причитающейся суммы фороса и поэтому в последний год периода вынужден был платить недоимки. Решить вопрос окончательно мешает отсутствие суммы фороса при первом упоминании имени города за 447/46 г. Исходя из уплаченной в этом случае суммы, мы могли бы вынести заключение, являются ли вторичные платежи уплатой долга или платой по частям. Исходя из наличия двух сумм доплаты — 4 таланта 4800 драхм и 3 таланта 5840 драхм, можно предположить, что здесь налицо и то, и другое, т. е., что первая из названных сумм составляет доплату второй части фороса за этот год, а 3 таланта 5840 драхм являются уплатой недоимок за предыдущий год. Две последние суммы не могут составлять платежа по частям, так как следуют в списке

1 В. Meritt, 5.
2 В. Meritt, 3.
3 H. Nesselhauf. Ук. соч., стр. 14.
4 «American journal of archaeology», XXXIX, 1925, стр. 247.
5 В. Meritt, 7.
76

непосредственно друг за другом. В пользу этого говорит и дробность суммы, так как άπαρχτ; предыдущего года также содержала и некоторое количество драхм. Наличие недоимок в уплате фороса подтверждается и литературным источником. Плутарх считает взыскание недоимок одной из причин отпадения союзников 1.

Сложнее вопрос о причинах недоимок. Какие внутренние события в жизни Византия помешали ему уплатить в срок положенную сумму? Полное отсутствие упоминания о Византии в эти годы в литературных источниках лишает нас сведений о политических событиях, происходивших в городе в этот период. Недоплата фороса за 448 г. могла быть связана с заключением Каллиева мира с Персией. Ликвидация непосредственной опасности расхолаживала союзников

По мере роста единовластия Афин и превращения союза в державу изменялся и совершенствовался административный аппарат. По старым данным — с 443/42 г., а по утверждению Г. Нессельхауфа 2— с 446/45 г. вся территория союзной области была разделена на пять податных округов. Датой возникновения округов принято считать 443/42 г., так как с этого года в списках фороса все города были разбиты на пять групп с соответствующими подзаголовками: ’Ιονικός φόρος Έλλεσπόντιος φόρος; επι Οράικες φόρος; Κορικός φόρος; Νεσιοτικός φόρος; Нессельхауф относит возникновение округов к более раннему периоду, так как уже с 446/5 г., несмотря на отсутствие подзаголовков, устанавливается постоянный порядок перечисления городов. Первыми следуют ионийские города, затем геллеспонтские, фракийские и островные. Этотпорядок перечисления городов сохранен до 438г., когда он был изменен в связи с реформой Ионийского и Карийского округов. Геллеспонтский округ, в который входил Византий, охватывал область к югу от Пропонтиды и проливов, начиная от Троады, не целиком входившей в Геллеспонтский округ, азиатский и европейский берега Геллеспонта, Пропонтиды и Боспора (рис. 4). Границы между отдельными соседними округами не были абсолютно точны. Мы можем наблюдать случаи, когда один и тот же город в разных списках относился к разным округам. Например, Родос числился то в Островном, то в Карийском округе и т. д. Этим, видимо, объясняется и тот факт, что Византий в списке 433/32 г. 3 находится не в своем округе, а во Фракийском. Геллеспонтский округ был одним из наиболее значительных округов союза как по значению, так и по богатству. В этом с ним может сравниться только один Островной округ, включавший Эгину, Парос и другие богатые полисы.

1 Plut,, Kim., 11.
2 H. Nesselhauf. Ук. соч., стр. 31.
3 В. Meritt, 22.
77

Города Геллеспонтского округа

Рис. 4. Города Геллеспонтского округа

78

В Геллеспонтском округе, по которому проходил торговый путь из Греции в Понт, было наибольшее (свыше 50) количество крупных городов. Каждый список содержит в среднем 26—30 городов, среди них такие, как Византий, плативший самый большой форос в округе — 15 талантов, Лампсак — 12 талантов, Перинф — 10, Кизик — 9, Калхедон — 9, Селимбрия — 5 талантов 1 и т. д. В Ионийском и Карийском округах ни один город не платил более 10 талантов. Но наряду с крупными городами, в Геллеспонтском округе были и такие местечки, которые платили очень небольшую сумму фороса, как,например, Неаполь, вносивший всего 300 драхм 2.

Богатство городов Геллеспонтского округа основывалось главным образом на транзитной торговле и в значительной степени на доходах от рыбной ловли и других промыслов. Богатые города были, впрочем, и в соседнем, Фракийском, округе. Абдеры, как и Византий, платили 15 талантов 3, Фасос — 30 4.

Как уже указывалось, в экономическом отношении середина V в., повидимому, была для Византия периодом бурного подъема, развития торговли и ремесла, мореходства и промыслов. Расцвет Византия в это время объяснялся тем, что там было налицо соответствие производственных отношений характеру производительных сил. Рабовладельческие производственные отношения были в этот период «той главной и решающей силой, которая собственно и определяет дальнейшее, притом мощное развитие производительных сил и без которых производительные силы обречены на прозябание»5. Порт Византия стал наиболее оживленным на всем протяжении торгового пути из Боспорского царства в Афины. Часть товаров сгружалась в гавани, где возникали большие складочные помещения. Пошлина за право пользования гаванью стала существенной статьей в доходах города. В почетных декретах 6, наряду с проксенией и правом гражданства, чужестранцам даруется право беспрепятственного пользования гаванью. Если в VI и начале V в. Византий не мог еще конкурировать с такими городами, как Кизик, и даже не чеканил своей монеты, пользуясь кизикскими золотыми статерами, то теперь, судя по сумме фороса, Византий перегнал Кизик в своем развитии. С конца V в. Византий чеканил в большом количестве свою серебряную монету с эмблемой го

1 В. Meritt, 12.
2 В. Meritt, 13.
3 Там же.
4 B. Meritt, 23.
5 И. Сталин. Экономические проблемы социализма в СССР. Госполитиздат, 1952, стр. 61.
6 С. Michel, 535.
79

рода — быком на дельфине, квадратом на оборотной стороне1 и монограммой города.

Торговые связи Византия тянулись главным образом к Боспорскому царству в Понте и Афинам в Эгейском море. Освобождение проливов, покровительство Афин в первый период после возникновения Афинского союза, ликвидация угрозы персидского завоевания играли благотворную роль в развитии экономики города и делали Византий верным союзником Афин. Несмотря на сильное влияние в городе олигархических элементов, мы не только не слышим о волнениях в Византии, о присоединении его к фасосскому восстанию, но, напротив, узнаем, что воины Византия участвовали в подавлении этого движения 2.

Представители торговых и ремесленных кругов, получавших столько выгод от торговли Афин с Понтом, были вместе с тем верными приверженцами афинского демократического строя. Однако в дальнейшем эти взаимоотношения несколько изменились. Исчезла непосредственная опасность персидской агрессии, заставившая греческие города искать защиты у Афин, а в Византии подняли голову олигархи, враждебно настроенные по отношению к Афинам. Они использовали некоторое недовольство великодержавной политикой Афин, которое наблюдалось и среди других слоев населения. Византий стал достаточно сильным, чтобы вести самостоятельную торговую политику и отстаивать свою самостоятельность от посягательств со стороны. Афиняне же навязывали городу свою опеку, вмешивались во внутренние дела и регламентировали торговые сношения. Стремление Афин поставить полностью под свой контроль проливы, монополизировать торговлю с Понтом, несомненно, должно было вызывать недовольство торговых кругов Византия. Афиняне наложили на город дань в 15 талантов и совершенно произвольно распоряжались союзными средствами. В случае недоплаты фороса на следующий год взыскивалась двойная сумма, для получения которой даже прибегали к помощи военной силы 3. Афиняне вели себя с союзниками как с подчиненными городами, в то же время не допуская их выхода из союза.

Сумма в 15 талантов, которую уплачивал Византий Афинам, ложилась довольно тяжелым бременем на городские финансы. Дополнительные военные повинности, кроме того, перекладывались в виде литургий и триерархий на наиболее зажиточные слои населения. Для торговцев и навклеров эти суммы с лихвой

1 ВМС, № 1—21.
2
CIA, I, 432.
3 Thuc., IV, 75.
80

покрывались доходами от торговли с Афинами. Но у землевладельческой олигархии, которая была еще сильна в городе, эти поборы вызывали ненависть как к демосу своего города, так и к Афинам — оплоту демократии во всем греческом мире.

В городе не затухала острая социальная борьба. Само присоединение к Афинскому союзу означало победу демократических элементов. Как известно, только на Самосе Афины оставили олигархический строй, но воспользовались первым же поводом, чтобы свергнуть его и заменить демократией 1.

О повсеместной поддержке Афинами демократических элементов с негодованием говорит олигархически настроенный автор псевдо-ксенофонтовой «Афинской Политии» 2: «Афиняне принимают сторону худших в государствах, где происходит смута. Но они это делают сознательно, потому что, если бы они принимали сторону лучших, то вступились бы не за своих единомышленников: ведь ни в одном государстве лучшие люди не сочувствуют демократии, но худшие в каждом государстве сочувствуют демократии: конечно, подобный подобному всегда друг».

Присоединение Византия к Афинскому союзу несомненно вызвало в городе взрыв социальной борьбы. Как уже указывалось, в период персидского господства на проливах в Византии усилилась олигархия. Мы не слышали ни об одной попытке освобождения от персидского ига после выселения демократов в Месембрию; очевидно, власть олигархии была очень прочной. Кроме того, она имела поддержку в лице персидского царя. Византийская олигархия оставалась верной персам вплоть до прибытия в проливы греческой эскадры. Трудно предположить, чтобы знать отдала свою власть без борьбы; очевидно, был период острой борьбы между демократами, державшимися афинской ориентации, и олигархами. Возможно, олигархия, настроенная персофильски, была одной из сил, поддерживавших в Византии Павсания, действовавшего в интересах Персии.

В этой борьбе демократии с олигархами сложилось то демократическое устройство, о котором мы узнаем из надписей, дошедших до нас: демос, как носитель верховной власти, булэ, выносившее предварительные решения, и т. д.3

Окончательное присоединение к Афинскому союзу означало крушение политической власти олигархов, но не полное их уничтожение. Значительная часть старой аристократии, богатство которой основывалось набольших земельных владениях, теперь также стала заниматься торговлей и мореходством. Это примирило ее с вхождением в Афинский союз, поскольку при-

1 Thuc., I, 115.
2 Рs. Xenоph., Athen, polit,, III, 10.
3 С. Michel, 535.
81

несло ей большие выгоды. Но в городе остались и недовольные элементы, выжидавшие момента, чтобы начать борьбу с ненавистными демократическими порядками и их оплотом — Афинским союзом. Выход из союза метрополии Византия — Мегар был на руку этим элементам, так как в Византии, как и в других дорических колониях, связь с метрополией была более тесной, чем в ионических.

В своей борьбе против демократии олигархи Византия были тесно связаны с олигархами других городов Греции. Особенно сильна была олигархическая группировка на острове Самосе, одном из сильных членов Афинского союза 1. Неудивительно поэтому, что недовольные демократическим правлением силы византийской знати искали поддержки именно у олигархов Самоса.

Как уже указывалось, самосским олигархам удалось удержать власть в своих руках и после организации Афинского союза 2. Кроме территории острова, Самос имел континентальные владения на малоазийском побережье. Эти владения послужили причиной войны Самоса с Милетом 3. По просьбе милетцев в конфликт вмешались Афины, для которых это был удобный повод оказать влияние на внутренние дела Самоса и свергнуть господствовавший там олигархический порядок. Несомненно, Афинам давно было не по душе олигархическое правительство самого крупного из своих союзников, и они только и ждали повода для замены его демократическим. Во главе афинской эскадры в 40 триер прибыл сам Перикл 4. Олигархические элементы на Самосе были настолько сильны, что тотчас после отплытия афинской эскадры свергли нововведенную демократию и открыто выступили против Афинского союза. Естественным союзником аристократов в борьбе с Афинами была Персия. Персы обещали помочь изгнанным самосским олигархам. В небольшом исследовании Э. Виля 5, посвященном восстанию 440—439 гг. до н. э., автор утверждает, что намерения самосцев были значительно шире, чем принято считать обычно. Самосские олигархи стремились не только выйти из Афинского союза, но и отнять у Афин гегемонию на Эгейском море. При этом автор ссылается на слова Плутарха 6 о том, что самосцы стремились к гегемонии на море. А для

1 Plut., Pericl., 28.
2 Thuc.. I, 115.
3 Там же.
4 Plut., Pericl., 28.
5 E. Will. Notes sur la defection de Byzance en 440—439. «Bulletin de la faculté des lettres de Strasburg», 1948, mars, № 5, стр. 145—147.
6 Plut., Pericl., 28.
82

господства на море необходимо было владение или, по крайней мере, контроль над проливами. Поэтому самосские олигархи приложили все силы, чтобы привлечь на свою сторону Византий.

Об участии Византия в восстании Фукидид говорит очень кратко: «В восстании приняли участие и византийцы» 1, и «после подавления самосского мятежа византийцы также обязались оставаться попрежнему подданными афинян»2. Такая краткость в изложении событий приводит обычно к недооценке роли Византия в этом восстании. Однако если вспомнить, какое значение имел в это время для Афин понтийский хлеб и, следовательно, торговый путь из Понта в Грецию, станет очевидным, что потеря проливов нанесла бы сильный удар Афинской державе. Судя по сообщению Фукидида 3, византийцы не предприняли активных действий против Афин, а ограничились тем, что заявили о своем отпадении от союза. Диодор 4 совсем не упоминает об участии в восстании Византия, что дало основание Мюллер-Штюбингу 5 усомниться в нем. Приведенные выше слова Фукидида он считает позднейшей вставкой. Однако списки фороса подтверждают участие Византия в восстании. Под 442/41 г. 6 и 441/40 г. 7 список фороса содержит как название города, так и сумму фороса, колеблющуюся около обычной суммы — 15 талантов. В списке же 440/39 г., дошедшем до нас 8 с большими лакунами, которые почти полностью· были восстановлены Мериттом 9, Византий отсутствует, хотя восстановлены названия 25 городов, в том числе и соседнего Византию Калхедона (Καλχεοόνιοι — Γ Η Η Η Н). Кроме Византия, к восстанию присоединилось несколько карийских городов.

Силы Самоса были настолько велики, что даже флот в 200 триер, состоявший из афинских, лесбосских и хиосских кораблей, смог взять город и остров лишь после тяжелой девятимесячной осады 10. Персы реальной помощи самосцам не оказали. Самосцы были жестоко наказаны, и остров лишен привилегированного положения в союзе. Византий пострадал зна-

83

чительно меньше. Мы не имеем сведений ни о каких репрессиях, предпринятых Афинами против византийцев. В то время как самосцев принудили выдать корабли, дать заложников, обязали уплатить в определенные сроки военные издержки, по отношению к византийцам ограничились в основном небольшим, менее чем на 3 таланта, повышением фороса.

Список фороса 438/37 г. 1 сохранился очень плохо; из Геллеспонтского, равно как Островного и Фракийского округов не сохранилось ни одного названия города. Из списков последующих лет лучшую сохранность имеют списки, начиная с 435/34 г. 2 В списке 435/34 г. название города «Византий» сохранилось, но суммы фороса нет. Это год начал новый, шестой период, поэтому можно предположить, что сумма фороса равнялась, как и в 433/32 г. 3, 18 талантам 1800 драхмам. Такую снисходительность Афин по отношению к Византию можно объяснить только исключительной заинтересованностью Афин в проливах. Кроме некоторого повышения фороса, Византий понес, повидимому, и небольшие территориальные потери. Г. Бузольт 4 полагает, что появившиеся в списках фороса 8 впервые после самосского восстания город Каллиполь и р. Бисбик прежде принадлежали Византию и были отторгнуты от него после восстания. При этом Бузольт проводит аналогию с Самосом, который лишился после восстания своих континентальных владений, в частности Аморга 6. Это подтверждается и списками фороса, в которых Аморг впервые упомянут как особая платежная единица с 434/33 г. 7 Следствием отпадения Византия Бузольт считает и понижение фороса Калхедона до 6 талантов 8, а также и Селимбрии, как награду за сохранение верности Афинам и, возможно, даже помощь против Византия.

Обычно как результат Самосского восстания рассматривают и отпадение карийских городов, послужившее причиной ликвидации Карийского округа и слияния оставшихся городов с Ионическим округом. Начиная с 438 г.9 вся союзная область делится уже не на 5, а на 4 округа. Однако против взгляда па самосское восстание, как на тяжелое испытание для Афинского

1 В. Meritt, 17.
2 В. Meritt, 20.
3 B. Meritt, 22.
4 G. Busolt. Der Phoros der Athenischen Bündner. «Philologus», XLI, стр. 694.
5 B. Meritt, 21. Κά[λλιπολιται] —1000 драхм. Βύσβικος—3000 драхм.
6 G. Busolt. Ук. соч., стр. 694.
7 В. Meritt, 21.
8 Там же.
9 В. Meritt, 17.
84

союза1, выступает Нессельхауф 2. Восстание Самоса и Византия он считает совершенно изолированным, не отразившимся на состоянии Афинской державы. Слияние округов он связывает с переоценкой сумм фороса (ομολογία) в 438 г., а не с самосским восстанием.

Наиболее важные для Афинского союза города Карии, а именно — прибрежные, остались за союзом (см. у Фукидида 3 перечисление афинских союзников: Καρία ή έτύ θαλάσση), внутренние же области Карии платили настолько незначительные суммы в казну союза, что форос с них не окупал даже расходов по его сбору. Также не связанным с восстанием считает Нессельхауф и появление в качестве самостоятельных платежных единиц Каллиполя и Бисбика. Для Нессельхауфа, как буржуазного ученого, характерно стремление затушевать острые моменты социальной борьбы, попытка отрицать, насколько возможно, величину и значение переворотов в истории и представить исторический процесс как эволюционный процесс мирного постепенного развития. Самосское восстание, победа на Самосе и в Византии олигархических элементов были лишь проявлением непрекращавшейся социальной борьбы. События, происходившие в самом Византии в период мятежа, нам неизвестны, но, повидимому, внутри города происходила острая борьба между олигархией, сторонницей самосцев, и демократией, тяготевшей к Афинам. Не исключена возможность, что и византийские олигархи вступили или пытались вступить в переговоры с персами, чтобы опереться на них в борьбе с демократией и Афинским союзом.

Поражение самосцев и победа афинского флота ослабили позиции олигархов и усилили демократию, которая не была заинтересована в разрыве с Афинским союзом. Силы демократов оказались достаточными, чтобы противодействовать попыткам олигархов и самостоятельно справиться с олигархией. Одержав победу, демократические элементы заявили о возвращении города в Афинский союз, не дожидаясь прибытия афинского флота, который не замедлил бы прибыть, если бы город не вернулся в союз добровольно. Повидимому, на сей раз победа демократических элементов, тяготевших к Афинам,была достаточно прочная, так как в течение 30 лет, до восстания 411 г. до н. э., мы больше ничего не слышим о попытках византийцев выйти из союза, хотя в период Пелопоннесской войны

1 G Busolt. Griechische Geschichte, т. III, стр. 554; J. Beloch. Griechische Geschichte, т. II, стр. 197;E. Meyer. Geschichte des Altertums, т. IV, стр. 68.
2 H. Nesselkauf. Ук. соч., стр. 48—51.
3 Thuc., II, 9.
85

контроль над проливами и византийской торговлей со стороны Афин был особенно строгим.

Несмотря на благополучный для Афин исход самосского восстания, события 440—439 гг. были признаком непрочности союза, что было особенно опасно в условиях нарастающего антагонизма между Спартой и Афинами. В экономике Афин все большее значение приобретал понтийский рынок, однако связи Афин с понтийскими городами небыли прочны. Если даже Византий, находившийся под постоянным контролем Афин, пытался выйти из союза, то понтийские города, как более далекие, тяготели к союзу еще меньше. Нужно было какое-то мероприятие для усиления старых и создания новых связей. Повидимому, именно эти цели и преследовала экспедиция Перикла. Мы не будем разбирать дискуссионный вопрос о датировке ее, она во всяком случае происходила после самосского восстания. На пути в Понт Перикл не мог миновать Византия, да и вряд ли он не захотел навестить столь важный и богатый город. Источники ничего не сообщают нам об этом, но можно предположить, что афиняне приняли какие-то меры для укрепления своих позиций на проливах. Их мероприятия, очевидно, имели успех, потому что, как уже говорилось, Византий в последующие 30 лет оставался верным союзником Афин, несмотря на ряд обстоятельств, облегчавших в этот период выход из союза.

Некоторые ученые 1 высказывали предположение, что в период пребывания Перикла в Византии им была введена пошлина за проезд через проливы в размере 10% со стоимости всех провозимых товаров. При этом они ссылаются на декрет Каллия, содержащий ряд сведений по финансовым вопросам 2. Споры относительно датировки декрета разрешены Кирхгофом, относящим декрет к 434/33 г. до н. э. В декрете говорится о возвращении в храмовую казну сумм, взятых в долг. Причитающиеся деньги должны быть внесены из той наличности, которая имеется в настоящее время у эллинотамиев (казначеев), «и из сумм, которые могут быть получены из десятины» (καί τα εκ της δέκατης έπειδάν πραθει). Это первое упоминание в эпиграфическом памятнике десятины (οεκάτη) вызывает различные толкования. Как уже указывалось, Белох3 считает, что десятина в данном случае аналогична 10-процентной пошлине на проливах, установленной Алкиви-адом. Однако литературные источники совершенно определенно

1 H. Merlе. Ук. соч., стр. 22; J. Beloch. Zur Finanzgeschichte Athens. «Rheinische Museum», XXXIX.
2 Syll., I3, 21.
3 J. Beloch. Zur Finanzgeschichte Athens, стр. 38.
86

говорят о том, что такая пошлина с судов, плывущих в проливах, была впервые введена Алкивиадом, а затем вторично восстановлена Фрасибулом. Трудно предположить, чтобы такое значительное мероприятие, как установление Периклом проливной пошлины, прошло незамеченным и не упоминалось бы ни одним автором. Можно думать, следуя указанию А. Бэка1, что в понятие упоминаемой в декрете δεκάτη входили не морские, но земельные пошлины или какие-то другие виды десятин. Э. Мейер в своем исследовании об аттических финансах V в. 2 также считает эту десятину отличной от пошлины за проезд через проливы.

Следующие годы за экспедицией Перикла были периодом подготовки и начала Пелопоннесской войны. В этих условиях особое значение приобрел понтийский рынок, снабжавший Аттику продовольствием, особенно хлебом, а в связи с этим возросло и значение черноморских проливов. Афины устано-кили строжайший контроль над ними. Особая охрана — έλλησ-ποντοφύλακες3 пропускала через проливы лишь афинские суда и очень ограниченное число союзных. Тщательнее всего проверялись суда с хлебом. Основная масса его направлялась в Афины, и лишь некоторое количество, по особому разрешению афинского народного собрания, шло союзным городам. Примером такого разрешения на приобретение хлеба является упоминавшийся уже декрет о метонейцах 4. Из этого декрета мы видим, что местом распределения понтийского хлеба был Византий. Туда свозился хлеб с берегов Северного Причерноморья, с которым в военное время не имели права непосредственно торговать даже союзные с Афинами государства,а уже из Византия он шел в остальные города Греции. Декрет регламентирует вывоз хлеба метонейцев из Византия. Количество хлеба, которое метонейцы могли приобретать в Византии, ограничивается, повидимому, 5, 6 или 7 тысячами медимнов в год. За исполнением постановления должны были следить έλλησποντοφύλακες; в случае нарушения ими своих обязанностей они платили штраф до 10000 драхм. Повидимому, таким образом регулировались торговые сношения Византия и с другими городами.

Такая детальная регламентация торговли безусловно ущемляла интересы византийских купцов. Кроме того, Афины увеличили сумму фороса, которая достигала в 430 г. 21 таланта 4740 драхм (ХХРДАГц-^)5, предпринимались, повидимому,

1 А. Вöckh. Die Staalshaushaltung der Athener, Berlin, 1886, стр. 367, 369.
2 E. Meyer. Forschungen der alten Geschichte, 1889, I, стр. 104.
3 CIA, I, 40.
4 Там же.
5 В. Meritt, 25.
87

также экстраординарные сборы дополнительных сумм, вызванные военными расходами. Так, с Византия в этом же году собрали, кроме обычной суммы фороса,еще 8 талантов 900 драхм— ΡΉΗΗΔΓ[-]. Правда, в следующем году эта сумма была зачтена и взыскано только 15 талантов1 с драхмами: [X] F1 |-||| Новое всеобщее повышение фороса произошло в 425 г. Ни в самом декрете об изменении размеров фороса2, ни в податных списках последующих лет сумма, уплачиваемая Византием, не сохранилась, поэтому мы не можем судить о том, насколько повысилась сумма фороса. Однако самый факт увеличения поборов вызывал неудовольствие союзников и способствовал активизации недовольных элементов.

Крайне невыгодно было для Византия и мероприятие, проведенное Афинами в 413 г. до н. э. Повышать сумму фороса после переоценки 425 г. до н. э. было уже невозможно. Тогда афиняне пошли на обходный маневр. Они заменили форос 5-процентной пошлиной 3 на все ввозимые и вывозимые товары. От такой замены страдали прежде всего торговые города, в том числе и Византий. Недовольство политикой Афин усилилось.

К этому времени Византий обладал уже значительной военной силой. Греческие города, расположенные на берегах Боспорского пролива, продолжавшие страдать от набегов фракийцев, обращались к нему за помощью, так что это не только поднимало его значение, но и способствовало выдвижению на руководящую роль среди городов Геллеспонта. Соседний с Византием Калхедон подвергся в 416 г. нападению вифинцев. Не обладая военной силой, достаточной для отражения нападения, Калхедон обратился за помощью к византийцам. Они не замедлили выступить, повидимому, со значительным войском, так как, по словам Диодора 4, поход был предпринят с великим войском (πολλοις πλήθεσι). Кроме византийцев, в походе принимали участие фракийцы. Совместное выступление византийцев с фракийцами свидетельствует о появлении каких-то общих интересов, которые заставили византийцев вступить во временный союз с фракийцами. Вифинцы понесли полное поражение. Земли их были разорены, селения завоеваны, многие жители захвачены в плен и перебиты.

Тем временем Афинской державе был нанесен сильнейший удар в Сицилии. Поражение Афин крайне ослабило их военную мощь и развязало руки всем недовольным элементам. Последующие события свидетельствуют о постепенном распадении Афинского морского союза. В 412 г. на сторону Спарты перешли

1 В. Meritt, 26.
2 В. Meritt, A 9.
3 Thuc., VII, 28.
4 Diod., XII, 82, 2.
88

Хиос, Эритры, Клазомены, Теос, города малоазийского побережья, Лесбос.

Геллеспонтские города пока продолжали держаться афинской ориентации, но с начала 411 г. до н. э. Спарта перешла к активной борьбе за овладение проливами. Не меньше Снарты в проливах была заинтересована Персия. Одним из условий помощи Спарте со стороны Персии было требование о передаче Персии Византия 1. К этому времени в самом Византии поражение афинской демократии активизировало олигархические элементы, стремившиеся к ниспровержению демократии и установлению олигархического правительства под главенством Персии или Спарты. Так как в данный период эти группировки были сильнее приверженцев афинской демократии, то спартанцам не пришлось завоевывать Византий: город сам перешел на их сторону. Прибытие в проливы в 411 г. эскадры из 10 кораблей под командой мегарянина Геликса 2 послужило сигналом к отпадению Византия от Афинского союза. Повидимому,силы Афин в городах Боспора были в это время невелики, если они не смогли противостоять небольшой эскадре пелопоннесцев. Присылка с Самоса нескольких кораблей не изменила положения дела 3. Незначительная морская битва перед Византием кончилась безрезультатно. Византий остался в руках у пелопоннесцев. Не случайно пелопоннбсский флот, прибывший в Византий, возглавил, как говорилось выше, мегарянин Геликс. Византий, как и другие дорические колонии, чтил свою метрополию, и приезд мегарянина должен был показать византийцам, будто Спарта не стремится к завоеванию города, а хочет лишь освободить его от «афинского ига». Несмотря на то, что Спарте удалось так легко овладеть проливами 4, она не чувствовала себя там прочно. Поэтому спартанцы боялись восстановить против себя население Византия и не вмешивались во внутреннюю жизнь города. У нас нет никаких сведений об изменении в Византии внутреннего строя, о свержении демократии и т. д. Однако верховная власть в городе принадлежала уже не византийцам, а спартанскому гармосту Клеарху.

Повидимому, в это же время произошло отпадение от Афинского союза и других геллеспонтских городов: Кизика, Калхедона и т. д., хотя прямых свидетельств об этом мы не имеем. Однако позже, как о том сообщает Фукидид, афиняне покорили

1 Thuc., VIII, 80.
2 Там же.
3 Там же.
4 Повидимому, спартанцы сами не ожидали, что окажется так легко захватить проливы, так как они отправили туда под командой Клеарха флот, состоявший из 40 кораблей. Большая часть кораблей была разбита бурей, и до Византия добрались лишь 10 судов. Однако и их оказалось достаточно для захвата проливов.
89

Кизик 1, который за попытку отпадения вынужден был платить контрибуцию. Калхедон был захвачен персами. Возможно, таким разделением берегов Боспора (европейский — у Спарты, азиатский — у персов) было достигнуто соглашение между этими двумя державами, каждая из которых стремилась к захвату проливов.

Разбив спартанцев и вытеснив их из проливов, афиняне не стали пытаться вернуть Византий, а обходным путем возвратили себе контроль над проливами. В наиболее узком месте Боспора, севернее Византия, у Хрисополя, там, где течение относит суда к азиатскому берегу, Алкивиад установил таможню 2, которая контролировала судоходство. Место было выбрано очень удачно. Силой течения суда прибивались к берегу, и с них легко могла быть взыскана пошлина. Для того чтобы кто-нибудь не вздумал противиться афинянам, в проливе крейсировала афинская эскадра из 30 судов под командой двух стратегов. С каждого корабля, идущего в Понт3 или из Понта4, взималось 10% со стоимости товаров. О том, насколько оживленным было судоходство в проливах, можно судить по тому, что афиняне, по подсчетам Белоха 6, получали доход около 120 талантов.

Организованная Алкивиадом таможня поставила проливы под полный контроль Афин, несмотря на то, что Византий оставался в руках у спартанцев. Для спартанцев город в значительной степени потерял свое значение, так как понтийский хлеб продолжал поступать в Афины. Захватывая Византий, спартанцы надеялись этим прекратить подвоз хлеба в Аттику. Небольшое количество спартанских кораблей в Византии спартанцы хотели подкрепить присылкой новой эскадры под командой Клеарха, но афиняне разбили ее еще в Геллеспонте6. Однако сам Клеарх все же пробрался в Византий.

Утвердив, таким образом, свое господство в водах Боспора, афиняне приступили к завоеванию его берегов. Опорной базой для этого служила, повидимому, таможня у Хрисополя, так как афиняне начали с освобождения азиатского берега. Калхедон, как указывалось, был под властью персов, но и это не остановило Алкивиада. Возвращением Афинам проливов он хотел заслужить полное прощение своих сограждан. Он окружил Калхедон стеной 7, разбил войска Фарнабаза, спешившего

1 Thuc., VIII, 107.
2 Xen., Hell., I, 1, 22.
3 Polyb., IV, 46, 6.
4 Xen., Hell., I, 1, 22.
5 J. Beloch. Zur Finanzgeschichte Athens, стр. 40.
6 Xen., Hell., I, 1, 3,6.
7 Plut., Alc., 30.
90

помочь осажденным, и принудил сатрапа заключить договор х. Калхедон был возвращен в Афинский союз с обязательством платить форос в прежнем размере, кроме того 20 талантов уплачивал Афинам Фарнабаз. Только после того, как азиатский берег был закреплен за Афинами, они могли приступить к завоеванию Византия, решающую роль в котором все еще играли антиафинскиегруппировки. Но к этому времени, к 409 г. до н. э., их влияние заметно уменьшилось. Два года назад олигархов, стремившихся к разрыву с Афинским союзом, поддерживала часть торговых кругов, которые были недовольны строгой регламентацией торговли со стороны Афин. Но на деле выход из Афинского союза и переход на сторону Спарты, а в особенности установление таможни в Хрисополе, нанесли еще больший урон византийской торговле, и, видимо, поэтому торговцы снова вернулись к афинской ориентации. Ксенофонт 2 сохранил нам даже имена вождей демократической оппозиции: Кидон, Аристон, Анаксикрат, Ликург и Анаксилай. Они оказали афинянам большие услуги 3.

Как известно, Византий был окружен неприступными стенами, внутри которых находился сильный гарнизон, состоявший из спартанских, беотийских и мегарских воинов 4. Кроме того, на стороне Спарты продолжала оставаться часть граждан города — главным образом землевладельческие зажиточные слои. Основная масса населения страдала от оккупации, а в период осады афинянами город был отрезан от сельскохозяйственной области и блокирован с моря. Подвоз продуктов прекратился. Запасы продовольствия, находившиеся в городе, были конфискованы Клеархом и отданы лакедемонским солдатам 5. В городе начался голод, такой сильный, что, по словам Ксенофонта, женщины и доти умирали голодной смертью. Ксенофонт, как известно, был склонен обелять деятельность спартанского гар-моста, позже вождя греческих наемников — Клеарха, поэтому он не сообщает о самовластии и жестокости, с которой Клеарх управлял городом в это тяжелое время. Однако и в рассказе Ксенофонта ничего не говорится о проявлении хотя бы малейшей заботы о населении. Передав командование мегарянину Гели-ксу и беотийцу Кератаду, Клеарх отправился к Фарнабазу 6 за деньгами. Однако эти средства он собирался употребить не для помощи голодающему населению, а на уплату жалованья солдатам. Он гытался собрать корабли, но не для прорыва блокады

1 Xen., Hell., I, 3, 8; Plut. Alc., 31.
2 Xen., Hell., I, 3, 18.
3 Xen., Hell., II, 2, 1.
4 Xen., Hell., I, 3, 15.
5 Xen., Hell., I, 3, 19.
6 Xen., Hell., I, 3, 17.
91

и подвоза продовольствия, а для ведения войны с афинянами. В целях усиления флота он хотел организовать в Антандре строительство новых кораблей.

Ничего из предполагавшихся мероприятий Клеарх осуществить не успел, так как в своих расчетах он не учел воли и желания византийского демоса, стремившегося сбросить спартанское ярмо. Но население города не было единодушно, сторонники спартанской ориентации выступили с оружием в руках против афинян1. Так как военные силы и флот находились в руках сторонников Спарты, то названные выше вожди демократии вынуждены были прибегнуть к хитрости. Алкивиад сделал вид, что снимает осаду и уезжает в Ионию, а ночью тайком возвратился к городу. Афинские галеры предприняли ложный штурм византийских судов, чтобы отвлечь внимание пелопоннесцев от стен города, а тем временем византийцы впустили афинян в город со стороны суши. По свидетельству Ксенофонта 2, афиняне ворвались в Византий через открытые им ворота, а по словам Диодора 3 — перелезли по лестницам через стены. На улицах Византия разгорелся ожесточенный бой, в котором участвовала и часть жителей. Сражающихся против афинян возглавляла спартанская группировка, но среди них было много таких, которые просто боялись мести афинян. Алкивиад постарался привлечь их на свою сторону и объявил, что жителям города афиняне не причинят никакой обиды. После этого многие не только сложили оружие, но выступили вместе с афинянами против спартанцев 4.

Город был взят, пелопоннесский гарнизон частично перебит, а около 500 человек нашли убежище в храмах. Византий вернулся в Афинский союз 5, не понеся за свое отпадение никакого наказания. По свидетельству Плутарха 6, никто из византийцев не был казнен или изгнан. Мягкое отношение Алкивиада к побежденным при покорении геллеспонтских городов подчеркивает и Корнелий Непот7. Это замечание вполне уместно, если вспомнить, как жестоко расправлялись афиняне с мятежными союзниками в период расцвета архэ. Теперь же такое мягкое обращение с неверными союзниками свидетельствовало о слабости Афинской державы, которая всеми силами стремилась удержать союз от распадения. После взятия Византия афинянам нетрудно было г окорить и другие, менее значительные города

1 Diod., XIII, 67.
2 Xen., Hell., I, 3, 20.
3 Diod., XIII, 67.
4 Там же.
5 Там же.
6 Plut., Alc., 31.
7 Κ. Nepot, Alc., 5, 6.
92

Геллеспонта. Проливы, а с ними и торговый путь были снова в руках Афин. Только при этом условии возможно было продолжение военных действий.

О событиях, происходивших в Византии в последние годы Пелопоннесской войны, с момента штурма города Алкивиадом до полного поражения Афин, мы никаких сведений не имеем. В 405 г., разбив афинян в бассейне Эгейского моря, спартанцы послали своего наварха Лисандра для завоевания черноморских проливов. Период безраздельного господства Афин на Эгейском море и в Пропонтиде кончился.

Подготовлено по изданию:

Невская В.П.
Византий в классическую и эллинистические эпохи. М., Изд-во АН СССР, 1953.



Rambler's Top100