Наша группа ВКОНТАКТЕ - Наш твиттер Follow antikoved on Twitter
5

Глава I

ВВЕДЕНИЕ

Источники по истории Херсонеса.......5
Вещественные источники..12
Догреческое население Крыма26
Основание Херсонеса.31
Крепостные сооружения города42

ИСТОЧНИКИ ПО ИСТОРИИ ХЕРСОНЕСА

Письменные источники

Для изучения истории Херсонеса мы располагаем двумя группами источников: письменными и вещественно-археологическими. Первая группа, количественно небольшая, состоит из сведений, содержащихся в сочинениях греческих, римских, византийских, арабских и других писателей; кроме того, известия

о Херсон'есе встречаются в некоторых житиях святых, в письмах современников, в русских летописях, в договорах русских князей с Византией и т. п.

За небольшими исключениями, сведения письменных источников о Херсонесе весьма отрывочны и освещают лишь отдельные моменты из его истории. Особую группу письменных источников. весьма многочисленную, составляют эпиграфические памятники, находимые при раскопках; они перечислены нами в разделе «Вещественные источники».

Самое раннее известие о Херсонесе восходит ко второй половине IV в. до н. э. Оно содержится в сочинении, носящем название «Перипл» («Описание моря»), приписываемом греческому автору Скилаку Кариандскому. Следующее известие, являющееся основным источником, свидетельствующим об основании Херсонеса Гераклеей и Делосом, имеется в «Периэ-гесе» («Землеописании») конца II в. до н. э., приписываемом писателю Скимну Хиосскому. Однако, это «Землеописание» не принадлежит ему, а восходит к более ранним сочинениям — исторической географии Эфора и географии Димитрия из Кал-

6

латии 1 (последний жил в конце III в. до н. э. и хорошо знал географию Понта).

Наиболее подробное и полное описание Крыма дает географ Страбон, живший в начале I в. н. э. В его «Географии» подробно изложен митридатовский период истории Крыма (конец II— I вв. до н. э.). Уделено в ней достаточно места и описанию Херсонеса и его окрестностей. Сам Страбон в Крыму, однако, не был и для истории Херсонеса пользовался другими авторами, в частности, Димитрием из Каллатии.

Более поздние греческие писатели, кратко упоминающие о Херсонесе, большей частью пользовались сочинениями своих предшественников, поэтому нового о Херсонесе они сообщают мало. Таковыми являются: Иосиф Флавий, современник императоров из династии Флавиев; Мемнон, живший в конце I—начале II в.; Флегонт из Тралл, который жил при имп. Адриане; Аппиан — современник Адриана и Антонина; Птолемей и Полнен — современники Марка Аврелия; Стефан Византийский и Псевдо-Арриан — писатели V в. н. э.

Из римских писателей краткие сведения о Херсонесе сообщают: Плиний Старший, Помпоний Мела, Трог Помпей и др. 2

Для истории средневекового Херсонеса (или Херсона, как он назывался в средние века в византийских источниках, или Кор-су н я — в памятниках древнерусской письменности) ценные сведения сообщают византийские писатели. Прокопий в трактате «О постройках» пишет, что при строительстве укреплений в Крыму в правление Юстиниана I были восстановлены и стены Херсонеса. 3 Готский историк Иордан в сочинении «О готах» сообщает о варварском населении Крыма, о племенах гуннов, живших по соседству с Херсонесом, и о торговле последнего с Азией. Писатели Феофан, патриарх Никифор и Константин Манассия рассказывают о событиях, связанных со ссылкой в Херсонес Юстиниана II, об осаде им Херсонеса и т. д. 4 Сосланный в Херсонес римский папа Мартин I в своих письмах

1 Каллатия — греческая колония на западном берегу Черного моря.
2 Сведения греческих и латинских авторов, касающиеся юга СССР, изданы акад. В. В. Латышевым под названием «Известия древних писателей греческих и латинских о Скифии и Кавказе» (т. I. Греческие писатели, СПб., 1890; т. II, Латинские писатели, СПб., 1906). Параллельно с греческим и латинским текстами в этом издании имеется их русский перевод. Цитаты из греческих и римских писателей в нашем очерке даны по этому изданию.
3 ВДИ, № 4, 1939.
4 А. Л. Бертье-Делагард. О Херсонесе. ИАК, вып. 21, стр. 163. — С. П. Шестаков. Очерки по истории Херсонеса в VI—X вв., М., 1908, стр. 31 сл.
7

дает характеристику экономического положения города в середине VII в. 1

Византийский император Константин Багрянородный в сочинении «Об управлении государством» посвятил истории Херсонеса особую главу (53-ю). Он подробно говорит о войнах Рима с варварами в Крыму и на Балканах и о том активном участии, которое принимал в этих войнах Херсонес. В основу истории Херсонеса Константином был положен, повидимому, какой-то местный херсонесский источник, отличавшийся чрезмерной патриотичностью, вследствие чего некоторые из сообщаемых им сведений следует считать маловероятными и даже анекдотичными. Весьма ценными зато являются советы Константина сыну Роману, характеризующие современное ему (середина X в.) политическое и экономическое положение Херсонеса: торговые связи города с Малой Азией, взаимоотношения Херсонеса с местными племенами и самой Византией и т. п. 2

Для истории раннего христианства в Херсонесе сохранился целый ряд источников. О пребывании здесь в ссылке папы Климента сообщают: его «Житие», так называемая «Итальянская легенда» — об открытии его мощей; письмо ватиканского библиотекаря Анастасия, написанное со слов очевидца перенесения мощей находившегося в ссылке в Херсонесе в середине IX в. епископа Митрофана; 3 «Память и житие св. Кирилла». Последнее, помимо сведений, относящихся к открытию мощей Климента, сообщает о посещении Кириллом и Мефодием Херсонеса в _ 960-е годы и о миссионерской деятельности Кирилла среди хазар.

Жития епископов херсонских трактуют о первых христианских миссионерах, подвизавшихся в Херсонесе в начале IV в. 4

Русская тема в истории Херсонеса освещается источниками как русскими, так и иностранными. «Житие Георгия Амастрид-ского» содержит рассказ о нашествии русских на города Малой Азии, расположенные на берегу Черного моря. «Житие

1 Шестаков, ук. соч., 1стр. 115 сл.
2 Сочинения Константина Багрянородного «Об управлении государством», «О фемах Запада» и «Изложение царского чина» в новом русском переводе изданы в «Известиях ГАИМК», вып. 91, 1934.
3 Изданы в вып. II «Памятников христианского Херсонеса»: П. Лавров. Жития херсонских святых в греко-славянской письменности, М., 1911. — См. также: А. Л. Бертье-Делагард. Раскопки Херсонеса. МАР, вып. 12, стр. 59.
4 В. Латышев. Жития епископов херсонских. Зап. Акад. Наук, Ист.-фил. отд., VIII, № 3, СПб., 1906. Кроме того, см.: Лавров, у к. соч.; В. Латышев. Страдание священномучеников херсонских. ИАК, вып. 23, стр. 108—112.
8

Стефана Сурожского» говорит о нападении русского князя Брав-лина на южное побережье Крыма. 1 О походах русских князей на Константинополь свидетельствуют патриарх Фотий, русские летописи и договоры русских князей с Византией. О событиях, связанных с походом на Херсонес — Корсунь князя Владимира, повествуют главным образом русские источники: летописи, «Житие Владимира», «Похвала» Владимиру, «Слово» митрополита Иллариона и др.; отчасти и иностранные: византийские писатели — Лев Диакон, Михаил Пселл, Кедрин, Зонара, армянский историк Асохик, арабские авторы — Ал-Мекин, Ибн-ал-Асир и др. 2

Для дальнейшей истории Херсонеса важными источниками продолжают оставаться некоторые русские памятники. Так, летопись под 1066 г. рассказывает об отравлении херсонесским «котопаном»3 Тмугараканского князя Ростислава Владимировича; в ней же говорится о восстании Херсонеса против Византии в 1073—1074 гг.; в «Киево-Печерском патерике» есть рассказ о торговле русскими пленниками в Корсуни; 4 «Слово о полку Игореве» упоминает Корсунь в числе земель «незнаемых» и т. д.

О зависимости Херсонеса от Трапезунтской империи в начале XIII в. и об ограблении турками Херсонеса и Крымского побережья имеются сведения в «Сказании о чудесах Евгения Трапезунтского».5

О внешнем положении Херсонеса и о внутренних волнениях в городе, происходивших около 1240 г., мы узнаем из «Аланского послания» епископа Феодора. 6

Краткие упоминания о Херсонесе в XIII—XIV вв. имеются у арабских писателей: Идриси, Ибн-ал-Асира, Исмаила Абул-Феды, а также у французского посла Рубрука. Последний видел

1 Оба жития с обширным историческим введением изданы В. Г. Васильевским, Труды, т. III, Петроград, 1915.
2 В. Г. Васильевский. К истории 976—986 годов. Труды, т. II. — А. Л. Бертье-Делагард. Как Владимир осаждал Корсунь. СПб., 1909. — А. А. Шахматов. Корсунская легенда. СПб., 1906.— Шестаков, ук. соч.
3 Котопан или стратиг — военачальник, назначавшийся византийским императором.
4 Яковлев. Памятники русской литературы XII—XIII в. 1878, Киево-Печерский патерик.
5 Ф. И. Успенский. Очерк истории Трапезунтской империи. Л., 1929, стр. 51.
6 ЗОО, т. XXI, Материалы, стр. 11—27. — Ю. Кулаковский. Прошлое Тавриды, Киев, 1914, стр. 99 сл.
9

монастырь на островке в окрестностях Херсонеса при следовании своем на корабле к монгольскому хану в 1253 г. 1

Материалы о тяжелом положении Херсонской митрополии и о тяжбах ее митрополита с другими митрополитами в XIV в~ содержатся в актах Константинопольского патриархата.

Известия о Херсонесе в XIV—XV вв. становятся все более краткими и редкими, причем чаще упоминаются херсонские митрополиты, нежели самый город, окончательно утративший свое торговое значение.

Итальянские путешественники XIV—XV вв., однако, продолжают отмечать Херсонес, например, на карте Висконти, на каталонской карте 1375 г., на картах Бенинказы 1476 и 1480 гг., Барбаро и др. Но название города уже сильно искажается, Херсонес на них пишется: Керсона, Герезонда, Сарсоно, Зур-зона и т. д. 2

Турки называли Херсонес Сары-керман (желтая крепость)

Упоминания о Херсонесе в XV—XVI вв. следует отнести уже не к городу, а к его развалинам, так как на рубеже XIV— XV вв. Херсонес был сожжен и разрушен.

Описания руин города, составленные путешественниками, имеют значение исторического источника, так как в первые столетия после гибели Херсонеса его развалины давали еще представление о нем как о городе. Поэтому перечень сведений о Херсонесе необходимо продлить и на время после прекращения его существования.

Первое подробное описание развалин Херсонеса принадлежит Мартину Броневскому, польскому послу Стефана Батория к крымскому хану. Броневский посетил Херсонес в 1578 г.; следовательно, не прошло еще и двухсот лет с момента гибели последнего, а путешественнику уже казалось, что «город много веков стоит пуст и необитаем и представляет одни развалины и опустошение». 3

Крым, после присоединения его к России, стал привлекать к себе многочисленных путешественников как русских, так и иностранных. Некоторые из них составили и издали описание своего путешествия и древних памятников Крыма, в том числе и Херсонеса. Интерес к последнему был весьма значительным

1 А. Л. Бертье-Делагард. Раскопки Херсонеса. МАР, вып. 12, стр. 61.
2 А. А. Бобринский. Херсонес Таврический, СПб., 1905_ стр. 159 сл
3 М. Броневский, Описание Крыма (Tartari^e dtscriptio), 300, т. VI, стр. 341—343.
10

в связи с тем, что Херсонес — Корсунь считался местом крещения князя Владимира и «колыбелью русского православия», по связи Херсонеса с мифом об Ифигении в Тавриде, а также по соседству развалин его с Севастополем (который возник и строился как военный порт с 1783 г.).

Необходимо отметить, что официальные представители русской власти сразу же приняли ряд мер по охране и фиксации остатков древности в Крыму. 1 Так, Потемкин отдал несколько распоряжений об охране древних памятников, о составлении их планов, о снятии рисунков с плит и т. п. В частности, по его поручению Габлицем был составлен план Херсонеса, а Бальдани был послан отыскать древний водопровод в Херсонесе, который и был найден. Что Херсонесу уделялось тогда большое внимание, свидетельствует и тот факт, что в память посещения развалин Херсонеса Екатериной II, во время ее путешествия в Крым в 1787 г., были выбиты монеты с надписью «Царица Херсонеса Таврического».

По поручению и на средства русского правительства совершил путешествие по Крыму в 1793—1794 гг. академик Паллас, составивший подробное описание природы Крыма, его населения и древних памятников. Развалинам Херсонеса и его окрестностей Паллас уделил большое внимание. 2 Он впервые в литературе назвал памятники Гераклейского полуострова башнями, сохранившими это наименование до сих пор, и он же первый сделал относительно этих башен правильные наблюдения и замечания об их назначении как укреплений, служивших для защиты деревенских жителей от нападений тавро-скифов.

В конце XVIII в. и в самом начале XIX в. Херсонес дважды посетил судья Сумароков, давший описание его руин и ценный рисунок общего его вида.3 Зарисовку нискольких плит с надписями сделал русский инженер Ваксель. 4 Краткие описания Херсонеса дали иностранные путешественники Кларк и Гю-три, посетившие его первый е 1801 г., вторая в 1803 г. При этом Кларк чрезмерно преувеличил размеры rex разрушений, которые якобы причинили русские Херсонесу во время постройки Севастополя. Критику Кларка дал А. Л. Бертье-Делагард, доказав

1 А. Л. Бертье-Делагард. Раскопки Херсонеса. МАР, вып. 12, стр. 7.
2 Путешествие по Крыму акад. Палласа в 1793—1794 гг., 300, т. XII, стр. 93—117.
3 П. Сумароков. Досуги крымского судьи или второе путешествие в Тавриду, ч. I, СПб., 1803, стр. 203—213.
4 Л. Ваксель. Изображения разных памятников древности, найденных на берегах Черного моря. СПб., 1801.
11

ший, что подобные разрушения не могли иметь места. 1 Ученый католический митрополит Сестренцевич-Богуш посвятил свою работу главным образом истории Херсонеса, а Не описанию его остатков, причем особенно интересовался местом нахождения храма Ифигении. 2 Муравьев-Апостол, посетивший Херсонес в 1820 г., приложил к описанию Херсонеса и его окрестностей план города и карту Гераклейского полуострова, при осмотре которого он руководствовался текстом Страбона.3 Уделили внимание Херсонесу последующие путешественики: Н. Мурзакевич, 4 П. Кеггпен, 5 Фабр 6 и Дюбуа де Монпере, сопроводивший описание развалин Херсонеса и Гераклейского полуострова рядом рисунков и планов.7 Описанию памятников Гераклейского полуострова специальные работы посвятили 3. Аркас, 8 Беккер 6 и Брун. 10 Аркас подробно описывает развалины башен и оград, дороги и межи, ограничивающие древние земельные участки, и сопровождает свое описание планами и рисунками.

А. С. Пушкин, во вр:емя своего путешествия в Крым в 1820 г., отдал дань общему тогда стремлению найти развалины храма Девы и под впечатлением величественной природы окрестностей Георгиевского монастыря написал вдохновенной послание Дельвигу:

К чему холодные сомненья,
Я верю, здесь был грозный храм,
Где крови жаждущим богам
Дымились жертвоприношенья.

Перечислением этих главнейших сочинений, посвященных описанию развалин Херсонеса и Гераклейского полуострова,

1 А. Л. Бертье-Делагард. Раскопки ХерсонеЫ. МАР, вып. 12, стр. 2—9.
2 Сестренцевич-Богуш. История царства Херсонеса Таврий-ского, т. I. СПб., 1806, стр. 285—357.
3 Муравьев-Апостол. Путешествие по Тавриде в 1820 г. СПб., 1823, стр. 61—92.
4Н. Мурзакевич. Поездка в Крым в 1836 г. ЖМНП, 1837, март, стр. 625 сл.
s П. Кеппен. О древностях южного берега Крыма и гор Таврических. СПб., 1837, стр. 228—235.
6 А. Фабр. Достопамятнейшие древности Крыма. Одесса, 1859, стр. 37—45.
7 Dubois de Montpereux. Voyage autour du Caucase et fn Cri-mee т. VI. Париж, 1843; немецкое издание, т. III, 1846, стр. 251—309.
8 З. Аркас. Описание Ираклийского полуострова и древностей его 300, т. II, 1848; отдельно, Николаев, 1879.
9 P. Becker. Die heracleot.sche Halbinsel. Лейпциг, 1856-
10 Ф. Брун. Черноморье, т. I, К вопросу о древней топографии Ираклийского полуострова. Одесса, 1879.
12

можно и ограничиться. Дальнейшая литература о Херсонесе связана уже или с его археологическими разведками и раскопками или посвящена истории Херсонеса.1

Вещественные источники

Прежде чем перейти к описанию вещественных источников истории Херсонеса, необходимо дать обзор археологических раскопок, в результате которых они были добыты. Первые раскоп-

Базилика, раскопанная Уваровым в 1853 г.

Рис. 2. Базилика, раскопанная Уваровым в 1853 г.

ки на территории Херсонеса были произведены в 1827 г. лейтенантом Крузе, открывшим, в поисках храма, в котором крестился князь Владимир, три христианских храма. 2 Над одним из них позднее был сооружен собор Херсонесского монастыря. Выбор места для раскопок в то время облегчался тем, что остатки храмов были видны еще на поверхности. В 1835 г. лейтенант Барятинский произвел раскопку восточной базилики.

1 См. «Литературу о Херсонесе» (стр. 139).
2 Истории раскопок Херсонеса посвящена специальная работа К. Э. Гриневича «Сто лет херсонесских раскопок» (Севастополь, 1927).
13

В 1846—1847 гг. раскопки в городе и на некрополе производил чиновник министерства двора Карейша, но, не получив ценных находок, он вскоре работы прекратил.

С начала 1840-х годов общее наблюдение за состоянием Херсонеса и производимыми в нем работами взяло на себя Одесское общество истории и древностей. Непосредственное наблюдение за Херсонесом было поручено любителю древностей генерал-лейтенанту 3. Аркасу. Благодаря энергии Аркаса и руководителей одесского общества, в частности его вице-президента Н. Мурзакевича, Херсонес до некоторой степени был огражден от самовольных кладоискательских раскопок, широко распространившихся уже в то время на юге России.

В 1853 г. в Херсонесе была открыта большая базилика 1 на северном берегу графом А. С. Уваровым, производившим пробные раскопки и в других местах нашего юга. 2 В этой базилике, получившей название Уваровской, были открыты мраморные колонны, капители и другие детали, а также хорошо сохранившийся мозаичный пол.3

С 1876 по 1885 гг. раскопки в Херсонесе производило Одесское общество истории и древностей. Небольшие средства, по 1 000 руб. в год, на эти работы общество получало частью от Синода, частью от Министерства народного просвещения. Раскопкам были подвергнуты несколько кварталов и улиц в восточной части города, крещальня и небольшой храм с мозаичным полом возле Уваровской базилики. Ценными находками явились два мраморных пьедестала от статуй с надписями в честь Диофанта и Аристона. Недостатком этих раскопок было отсутствие компетентного руководителя: Общество, находившееся в Одессе, большей частью поручало производство работ на месте монастырю и подрядчикам. Отчеты о раскопках изданы в «Отчетах Одесского общества истории и древностей» за соответствующие годы.

В 1888 г. руководство археологическими раскопками в Херсонесе и ассигнование средств для этой цели взяла на себя Ар

1 Базилика — здание, прямоугольное в плане, с полукруглой апсидой — алтарем в восточном конце, разделенное внутри рядами колонн на три (или пять) продольные части, называемые нефами. В эллинистическую и римскую эпохи базилики являлись общественными зданиями (рынками, трибуналами), в христианскую — они служили храмами.
2 А. С. Уваров. Извлечение из всеподданнейшего отчета об археологических розысканиях 1853 г. СПб., 1855, стр. 135—170.
3 В 1854 г. мозаичный пол был перевезен в Петербург и реставрирован на Петергофской гранильной фабрике, после чего помещен в Эрмитаж, в котором и находится в настоящее время — во втором зале Античного отдела.
14

хеологическая комиссия. С этих пор раскопки в Херсонесе производились ежегодно вплоть до начала войны 1914—1918 гг. В первые годы средства отпускались в размере 2000 руб. в год, но позднее ассигнования постепенно увеличивались и в 1910-е годы достигли 10—12 тыс. руб., что позволяло вести работы в сравнительно крупных масштабах.

Первым руководителем раскопок в течение 20 лет (1888— 1907) был К. К. Косцюшко-Валюжинич. Он не имел научной подготовки, но зато как страстный любитель археологии и древностей отдавал все свои силы (и даже средства — в первые годы он жалования от Комиссии не получал) на любимое дело по исследованию Херсонеса. Поражает добросовестность и трудоспособность Косцюшки; один, без помощников, он успевал заниматься и руководством раскопок, и составлением научных отчетов, описей находок, и исполнением чертежей открытых строительных остатков, в то же время он вел обширную текущую переписку, заведывал музеем и всеми административно-хозяйственными делами.

Музей был основан Косцюшкой в 1892 г. и носил до Октябрьской революции официальное название «Склада местных древностей императорской археологической комиссии». Первоначально музей состоял лишь из одного помещения, но по мере увеличения находок Косцюшко к нему пристраивал дополнительные кладовые, сараи и навесы, была выстроена и квартира, в которой он и жил при музее до самой смерти (14/27 декабря 1907 г.). Косцюшкой за два десятка лет было собрано огромное количество всевозможных предметов, начиная от мелких вещей, нашитых на планшеты, и кончая мраморными колоннами и капителями. Последние, как и другие крупные архитектурные детали, находились во дворе музея, под открытым небом. Следует отметить, что помимо работ, связанных с раскопками, Косцюшко много времени уделял и культурному обслуживанию посетителей устроенного им музея.

В течение двадцатилетних раскопок Косцюшкой были сделаны такие важные открытия, как: крепостные стены ка юго-восточном участке, городские ворота, ряд христианских храмов, городские кварталы с жилыми домами и общественными зданиями, свыше 2400 могил, склепов и гробниц и т. д.

Слабой стороной деятельности Косцюшки было то обстоятельство, что многие добытые его раскопками вещи оказались «беспаспортными», т. е. не имеющими шифра, вследствие чего осталось неизвестно место их нахождения, поэтому такие вещи в значительной мере потеряли свою научную ценность.

Отчеты Косцюшки изданы в «Отчетах Археологической ко

15

миссии» за 1888—1906 гг. С 1899 г. они печатались в «Известиях Археологической комиссии» (вып. 1, 2, 4, 9, 16, 20, 25,. 33, 42).

В 1908—1914 гг. раскопки, под руководством P. X. Лепера,. продолжались как на городище, так и на некрополе. В восточной части города было вскрыто несколько кварталов, заключавших в себе главным образом жилые дома, хозяйственные помещения, цистерны, колодцы и т. п. Раскопки некрополя велись

Юго-восточная часть города. Раскопки 1907 г.

Рис. 3. Юго-восточная часть города. Раскопки 1907 г.

к юго-востоку и к юго-западу от города, всего вскрыто в течение 1908—1914 гг. около 1500 могил. Вещи, происходящие из раскопок 1908—1914 гг., имеют шифры и погодные описи, в которых указано происхождение предметов; таким образом, вещественный материал остался в порядке, дающем возможность подвергнуть его научной обработке. Но за семь лет своего пребывания в Херсонесе Лепер не составил ни одного отчета о произведенных им раскопках. После его ухода в архиве музея остались лишь краткие полевые дневники, которые он вел в карманных записных книжках. Кроме того, отсутствуют планы и чертежи раскопанного им некрополя, вследствие чего нет данных о размерах и устройстве могил, об их местонахождении, ориентации и т. п. Эти обстоятельства чрезвычайно затрудняют, а часто делают и совсем невозможным, всестороннее изучение как жилых комплексов, открытых в городе, так и могил и погребений с их инвентарем, обнаруженных на некрополе. Лепер

16

успел издать лишь небольшое описание открытых в 1906' г. в западной части Херсонеса участка древнегреческой улицы и четырехаттсидного здания (ИАК, вып. 42, стр. 92—107) и ряд надписей, происходящих из его раскопок (Херсонесские надписи, ИАК, вып. 45), а также отчет о раскопках, произведенных им на Мангупе.

После Октябрьской революции Херсонесский музей мог приступить к подготовке издания материалов, оставшихся после Лепера. Музею удалось издать следующие материалы: Н. И. Реп ни ко в. Дневник раскопок Херсонесского некрополя в 1908 г.1 (ХСб.. II, Севастополь, 1927, стр. 147—186); P. X. Лепер. Дневник раскопок Херсонесского некрополя за 1908—1910 гг. (там же, стр. 187—256); Северо-восточные кварталы Херсонеса Таврического (ХСб., III, Севастополь, 1930) с приложением дневников Лепера за 1908—-1913 гг. Описание кварталов составил К. Э. Гриневич по данным раскопок Лепера и по архитектурным остаткам на городище. Кроме того, в виде отдельных статей были изданы монеты (Л. Н. Белова-Кудь; Описание монет, найденных при раскопках северо-восточной части Херсонеса в 1908—1912 гт. ХСб., III, стр. 141—216) и терракоты (Г. Д. Белов. Терракоты Херсонеса из раскопок 1908-—1914 гг., там же, стр. 217—245).

Итоги 27-летних раскопок Археологической комиссии таковы. Открыты оборонительные стены и определены границы города; вскрыт ряд кварталов в северо-восточной и центральной его части, общей площадью около V4. всего городища; выяснен в основных чертах план города средневековой эпохи; открыты сотни жилых домов и хозяйственных помещений, христианские храмы и общественные здания; вскрыто свыше 4000 могил и расследована значительная территория некрополей, по преимуществу, эллинистического, римского и раннесредневекового времени. При раскопках города и некрополя получен в огромном количестве вещественный материал, знакомящий с техникой и орудиями труда, занятиями населения и его социальным составом, с предметами быта, погребальным обрядом, религиозными представлениями и т. д.

Систематическому археологическому исследованию Херсонеса мешал монастырь с его храмами, жилыми и хозяйственными зданиями, занимавшими середину городища. Вследствие этого центральная часть города, наиболее важная в археологическом

1 Н. И. Репников руководил раскопками в Херсонесе в течение трех месяцев 1908 г. до назначения заведующим музеем и раскопками P. X. Лепера.
17

отношении, не была подвергнута сплошным раскопкам. Те же участки монастырской усадьбы, на которых раскопки производились, были вновь засыпаны (раскопка велась наперевал без отвоза земли) и остались поэтому недоступными для дальнейшего их изучения. Работы ежегодно производились в нескольких пунктах городища, что создавало впечатление разбросанности и отсутствия плановости в работе. Происходило это потому, что необходимо было считаться со строительными и земляными работами монастыря (а также и военного ведомства), и спешить расследовать те места, которым угрожала застройка или использование их под хозяйственные угодья (виноградник, огород, сад и т. п.).

Помимо вышеуказанных недостатков в деятельности Косцю-шки и Лепера, можно отметить и ряд других погрешностей, имевших место в их работе. Раскопки велись без надлежащего соблюдения стратиграфии слоев и топографии находок в помещениях и могилах, в процессе раскопок мало применялась фотофиксация, в отчетах Косцюшки почти отсутствует описание положения костяков в могилах и т. д.

Эти недостатки были вообще присущи многим работникам дореволюционной археологии, а кроме того, Косцюшко и Лепер работали без помощников (в штате музея были еще чертежник и сторож) и не имели физической возможности успевать во всем, в особенности при довольно крупном масштабе производившихся работ.

После Октябрьской революции монастырь в Херсонесе был ликвидирован, а все его здания и земельные угодья переданы в распоряжение музея. В 1925 г. музей был реорганизован в больших светлых залах: Античный отдел развернут в бывшей трапезной, Византийский отдел — в церкви архиерейского дома. В последующие годы в малой церкви был устроен античный лапидарий — собрание архитектурных деталей и надгробных памятников античной эпохи; в верхнем этаже собора были собраны в большом количестве капители, базы, колонны и другие архитектурные фрагменты, происходящие из христианских базилик и храмов. В соборе устраивались временные выставки результатов раскопок и др. Нижний этаж собора был использован под музейный фонд.

Музей был включен в сеть учреждений Народного Комиссариата Просвещения РСФСР. В штат музея, помимо административно-хозяйственного аппарата, вошли научные сотрудники, экскурсоводы, реставраторы, работники по охране городища и по обслуживанию музейных зал. Общее количество сотрудников музея постоянно увеличивалось и достигло с 12 чел.

18

в 1926 г. до 36 чел. в 1940 г. По смете музея, начиная с 1926 г., отпускались специальные средства на производство раскопок. Таким образом, Херсонесский музей из «Склада местных древ-ностей» после революции превратился в большое научно-исследовательское учреждение и получил полную возможность для выполнения основных своих задач, которыми являлись: 1) охрана городища Херсонеса и древних памятников всего Севастопольского района, 2) производство археологических раскопок и научно-исследовательская работа и 3) музейно-экспозиционная и культурно-просветительная работа.

В течение ряда лет интенсивно велась работа по учету памятников Гераклейского полуострова, в результате которой была составлена археологическая карта района;1 произведены реставрационные работы над рядом открытых памятников; закончена инвентаризация всего вещественного материала; проведена большая работа по перестройке и улучшению экспозиции музея. Возникла и достигла значительного развития издательская деятельность музея: выпущено в свет большое количество научных работ и научно-популярных изданий — путеводители, листовки, открытки и пр. 2 Из года в год увеличивалась посещаемость Херсонеса.3

Археологические работы в Первые годы выразились в проведении разведок. В 1922—1923 гг. в западной части Херсонеса была прослежена оборонительная стена эллинистического периода. В 1925 г. в юго-восточной части городища силами студентов была исследована насыпь между крепостными стенами. 4 С 1926 г. музей приступил к настоящим раскопкам. В течение 1926—1928 гг. раскопки велись внутри юго-восточного участка оборонительных стен; открыты были казарма для солдат рим

1 Архитектором музея Н. М. Янышевым, ныне покойным, подготовлена к печати работа «Памятники Гераклейского полуострова», к которой приложены археологическая карта и многочисленные планы и фотографии гераклейских «башен».
2 Результаты экспозиционной работы нашли свое отражение в изданных музеем путеводителях и статьях: К. Э. Гриневич. Иллюстрированный путеводитель по Херсонесу. Севастополь, 1926 и 1928 гг. — Он же. За новый музей. Севастополь, 1928.— Г. Д. Белов. Краткий путеводитель по Херсонесу. Севастополь, 1930. — Он же. Херсонесский музей. «Советский музей». № 1, 1933. — Он же. Музей и раскопки Херсонеса. Симферополь, 1936.
3 Количество посетителей достигло перед войной свыше 30 тыс. чел. в год, причем все экскурсии обслуживались квалифицированными экскурсоводами и научными сотрудниками музея.
4 Сообщение о разведке 1925 г. см. в «Херсонесском сборнике» (II, стр. 92—94).
19

ского гарнизона и внутренний фасад 19 куртины. 1 В 1928— 1929 гг. в западной части города была открыта внутренняя сторона оборонительной стены эллинистического периода и обнаружена крепостная стена на обрыве берега, чем установлена западная граница города римского периода. В 1930 г., на холме, раскопан небольшой храм XII—XIV вв. с усыпальницами.

В 1928—1929 гг. Херсонесский музей произвел раскопку большого комплекса жилых и оборонительных сооружений на Гераклейском полуострове. Раскопка дала ценные результаты для изучения многочисленных подобных памятников Гераклей-ского полуострова и для уяснения хозяйственного окружения Херсонеса. 2

К сожалению, археологические раскопки в окрестностях Херсонеса производились лишь эпизодически и в небольших размерах. В 1890 г. Косцюшко произвел небольшие разведки крепостных стен и башен на перешейке Х'ерсонесского мыса (в 12 км к западу от Херсонеса). Там же он открыл алтарь, посвященный Дионису, а на островке, находящемся в верховьях Казачьей бухты, расследовал остатки небольшого монастыря. В 1896 г. в районе Георгиевского монастыря Косцюшкой был раскопан небольшой христианский храм и несколько примыкавших к нему помещений. 3 Небольшие работы на Херсонесском мысу в 1911 г. произвел Лепер.

В большем масштабе, нежели музбй, произвел раскопки на Херсонесском мысу в 1910—1911 гг., на свои личные средства, штабс-капитан Н. М. Печенкин, полностью вскрывший остатки трех домов. 4 В 1924 г. И. Н. Бороздин начал раскопки двух памятников, одного в окрестностях Александриады, другого — в балке Юхариной, но до конца раскопки не довел. ° В 1931 г., в связи с поисками «подводного» города, на оконечности Херсо-несского мыса было раскопано небольшое жилое здание эллими-

1 К. Э. Гриневич. Отчет о херсонесских раскопках 1926 г. ХСб., II, стр. 257. — Он же. Раскопки в Херсонесе Таврическом в 1926 г. Сообщения ГАИМК, I, Д., 1926; то же, журнал «Крым», № 3, 1926.
2 К. Э. Гриневич. Раскопки Гераклейской экспедиции 1928 г. Журнал «Крым», № 2 (8). — Он же. Отчетная выставка результатов раскопок Гераклейской экспедиции. Севастополь, 1929.
3 Сообщения Косцюшки об этих раскопках помещены в «Отчетах Археологической комиссии» за 1890 г. (стр. 37—39) и за 1896 г. (стр. 198—199).
4 Н. Печенкин. Археологические разведки в местности Страбоновского старого Херсонеса. ИАК, вып. 42. — Отчет за 1911 г. не издан.
5 И. Бороздин. Новейшие археологические открытия в Крыму. Раскопки на Гераклейском полуострове М., 1925.
20

стического периода. 1 Таким образом, для серьезного археологического исследования памятников Гераклейского полуострова ,до сих пор сделано очень мало.

В 1931 г. раскопки в Херсонесе начаты были на северном берегу — с целью исследования прибрежной части, размываемой морем. Работы здесь производились под руководством Г. Д. Белова в течение десяти лет и дали ценные результаты для изучения истории Херсонеса. 2 Достаточно сказать, что на северном берегу оказался некрополь классической эпохи, что имеет решающее значение для определения времени основания города. Обнаруженные в этом некрополе скорченные погребения свидетельствуют о том, что до основания колонии греками здесь существовало туземное поселение.

В нескольких кварталах сохранились остатки эллинистических домов. Выдающимся памятником является мозаичный пол II в. до н. э., сохранившийся в небольшой «бане».

Весьма ценными произведениями, характеризующими местное искусство римского периода, являются мраморные рельефы, принадлежащие саркофагам. В тех же кварталах были открыты: термы (бани), базилика V в. с хорошо сохранившимися капителями; две базилики VI в. с мозаичными полами и многочисленными архитектурными деталями, позволившими произвести частичную реставрацию одной из базилик. Весьма обильный материал накоплен для изучения позднесредневекового периода.

Раскопки последнего десятилетия в целом дали богатейший и разнообразнейший материал для изучения истории всех периодов существования Херсонеса. Они позволили приступить к исследованию как ряда вопросов из истории Херсонеса, так и к изучению отдельных его памятников или категорий вещей. 3

1 К. Э. Гриневич. Исследование подводного города в 1930— 1931 гг., Севастополь, 1931.
2 Г. Д. Белов. Отчет о раскопках Херсонеса в 1931 —1933 гг. Материалы и исследования по археологии СССР, вып. IV, М.—Л., 1940. Он же. Раскопки Херсонеса в 1934 г. Симферополь, 1936. — Он же. Отчет о раскопках в Херсонесе за 1935—1936 гг. Симферополь, 1938. — Отчеты за 1937 и 1940 гг. подготовлены к печати.
3 Например, о времени и обстоятельствах основания Херсонеса, о классическом некрополе, об эллинистической мозаике, об эллинистическом доме, о римских рельефах, о поливной керамике Херсонеса, об экономике города в различные периоды его жизни, о средневековой бане.
21

о гончарных обжигательных печах, о клеймах на средневековых черепицах и мн. др. Большое исследование о позднесредневековом Херсонесе подготовил к изданию А. Л. Якобсон, в основу которого им положены по преимуществу материалы из раскопок последних лет.

Из краткого обзора археологических раскопок Херсонеса видно, насколько велика и разнообразна группа вещественных источников, без которых наши сведения о древнем Херсонесе ограничились бы весьма немногими отрывочными письменными источниками, освещающими лишь отдельные моменты из истории Херсонеса.

Археологические раскопки предоставили в распоряжение науки следующие памятники и предметы. Начнем со строительных

Колонны и мозаичный пол в базилике VI в., раскопанной в 1935 г.

Рис. 4. Колонны и мозаичный пол в базилике VI в., раскопанной в 1935 г.

остатков. Наиболее монументальными являются оборонительные сооружения, особенно хорошо сохранившиеся в юго-восточной части города. Они знакомят нес с вопросами обороны города в древности, ими определяются границы города в различные периоды его существования, а также постепенный рост городской территории. Крепостные стены дают материал для изучения строительной техники: способов обработки камня и их скрепления, древних вяжущих растворов, перекрытий и т. д. Из других строительных остатков сохранились части общественных зданий: монетный двор и казармы античной эпохи, термы (бани) римского и средневекового времени. Некоторые из последних сохра

22

нились настолько хорошо, что позволяют установить не только их план, но и систему их отопления, водоснабжения и канализации.

От античных храмов дошли до нас только архитектурные детали и фрагменты. Значительно лучше сохранились христианские базилики и храмы: во многих из них уцелели фундаменты, а в некоторых и стены на значительную высоту, мозаичные и мраморные полы, колонны, капители, притолоки, перекрытия и пороги дверей, алтарные преграды, а также куски внутренней отделки стен—мозаики и фрески и др.

Жилые дома раскопаны в большом количестве. Сохранились здания позднего средневековья (XII—XIV вв.), а также здания первой половины средневековой эпохи, несколько кварталов с домами эллинистического и римского периодов. В связи с жилыми находятся и хозяйственные помещения: кладовые, мастерские, цистерны, колодцы, дворы и т. п. По остаткам стен возможно восстановить план, а часто и назначение отдельных помещений; по архитектурным фрагментам и по кускам штукатурки с росписью представляется возможным до некоторой степени реконструировать внешний вид домов и внутреннюю отделку помещений.

Раскопки города позволяют установить как план его в целом, так и изменения плана в последующие эпохи, проследить рост городской территории или, наоборот, ее уменьшение, определить площади и центр города, а также ознакомиться с городским хозяйством — водопроводом, канализац1.ей и т. д.

Находимые при раскопках предметы знакомят со многими сторонами жизни населения. Орудия труда и инструменты дают представление об уровне техники и о занятиях жителей. Встречаются орудия по обработке земли — сошники, цапки, мотыги: для размола зерна — жернова и ступы; по виноградарству и виноделию — тарапаны (прессы), ножи для обрезки винограда; принадлежности для рыбной ловли — крючки, грузила для сетей. остроги; по обработке камня и дерева — кирки, тесла, топоры, зубатки, сверла и др.; по обработке металла — тигли и формы для литья, молотки, зубила, наковальни и др.; инструменты для прядения и шитья — веретена и пряслица к ним, иглы и наперстки, гребенки для чесания шерсти и др.

В большом количестве найдены предметы быта, утварь, посуда: кухонная, столовая и для хранения запасов пищи; светильники и подсвечники для освещения; остатки одежды и обуви, принадлежности туалета и различные украшения: пряжки, булавки, бляшки и шпильки, ожерелья и серьги, браслеты и перстни и пр.

23

О развитии и уровне искусства свидетельствуют обломки мраморных статуй, терракотовые и бронзовые статуэтки, резные камни и ювелирные изделия. Об архитектуре позволяют судить упомянутые выше строительные остатки и различные детали зданий.

Предметы культа знакомят нас с религиозными представлениями и связанными с ними обрядами. К этой категории вещей относятся мраморные статуи и терракотовые статуэтки античных богов и изображения их в вазовой живописи, на монетах и резных камнях; алтари и жертвенники, амулеты и талисманы и т. п.; для христианской эпохи такое же значение имеют; иконки, знколпионы,1 кресты, кадильницы, церковные люстры и подсвечники, купели и др. О загробных верованиях красноречиво рассказывают многочисленные могилы и разнообразный погребальный инвентарь. Наконец, костные остатки человека говорят о нем самом; о его этнической принадлежности (например скорченные костяки, оказавшиеся в большом количестве в некрополе на северном берегу Херсонеса, принадлежали, несомненно, не грекам, а туземцам), о поле и возрасте погребенного и т. п.

Чрезвычайно ценным источником для изучения истории Херсонеса является особая группа памятников письменности, находимых при раскопках, это — эпиграфические памятники. Они представляют собою надписи, вырезанные большей частью на мраморных плитах. Сохранность их различна, в целом виде дошли до нас лишь немногие надписи, большинство же находится в обломках. Общее количество их в Херсонесе достигает до 500 надписей. Подавляющее большинство йадписей, свыше 400 экземпляров, притом особенно ценных по содержанию, относится к античной эпохе, к средневековью же — около ста надписей.

Содержание надписей различно. Академик В. В. Латышев при издании эпиграфических памятников Херсонеса дает следующую их классификацию: 2

1 Энколпионы — складные кресты с изображениями святых на обеих сторонах: внутри их хранились частицы мощей.
2 В. Латышев, lnscriptiones antiquae orae septentrionalis Ponti Euxi-ni Graecae et Latinae. Изд. 2-е, Пгр., 1916. При дальнейших ссылках на это издание мы даем его название сокращенно IPE I2. В него вошли все херсонесские надписи античной эпохи, ранее изданные в 300, МАР, ИАК, ЖМНП и др., под №№ 340—667, 689—751. Надписи средневековой эпохи изданы: В. Латышев. Сборник греческих надписей христианских времен из южной России. СПб., 1896, №№ 7—30. После выхода в свет этих сборников вновь найденные надписи издавались Латышевым и Ростовцевым в ИАК; надписи, происходящие из раскопок послереволюционных лет, изданы в отчетах за соответствующие годы; кроме того, ряд херсонесских надписей издан М. Шангиным в ВДИ, № 3, 1938, стр. 72 сл.
24

а) Декреты, изданные от имени Совета и Народа, в честь государственных деятелей, декреты о предоставлении прав гражданства иноземцам за их заслуги перед Херсонесом, надписи государственно-юридического характера — акты, договоры, присяга и др. (№№ 340—405, 689—703). б) Посвятительные надписи богам (№№ 406—417, 706). в) Почетные надписи на пьедесталах статуй, поставленных государственным деятелям (№№ 418—432, 707). г) Надписи о победителях на состязаниях (№№ 433—437). д) Надписи о посвящении богам воздвигнутых храмов или о пожертвовании средств на их сооружение (№№ 438—450). е) Надписи на надгробных памятниках (№№ 451—572, 708—719). ж) Разные (№№ 573—667. 720—751).

Эпиграфические памятники, как древние исторические документы, в ряде случаев существенно дополняют литературные источники. Для характеристики многих сторон жизни Херсонеса они являются даже единственным источником.

Наиболее важными из надписей являются, естественно, декреты и другие акты, изданные от имени государства. На первое место по своему значению должны быть поставлены присяга и почетный декрет в честь Диофанта.

К счастью для науки, оба эти памятника сохранились полностью. Эта категория надписей дает материал для изучения многих важных вопросов: о государственном устройстве Херсонеса и о постепенном его изменении; о классовой борьбе, происходившей в античную эпоху; о революционном восстании скифов-рабов; о внешних сношениях Херсонеса с другими государствами— о его политических, торговых и культурных связях; о религиозных культах и других явлениях общественной жизни, например о народных празднествах и о происходивших на них спортивных состязаниях; о строительстве крепостных сооружений и т. д.

Надписи на надгробных памятниках, будучи надписями частного характера, сообщают сведения и для характеристики общества и для истории города, давая представление об этническом составе населения, указывая на социальную принадлежность погребенных и на их профессию, содержат сведения об исполнении умершими различных государственных должностей и т. д. Некоторые эпитафии составлены в стихотворной форме и свидетельствуют об известном уровне развития поэзии в Херсонесе; несколько эпитафий выражают представление херсонесцев о загробной жизни; надгробия римских солдат дают сведения о. составе римского гарнизона и о времени его стоянки в Херсонесе; надписи, вырезанные на иконках и крестах хри

25

стианской эпохи, свидетельствуют о культе тех или иных святых в Херсонесе и т. п.

Особую группу представляют керамические надписи — клейма на амфорных ручках. 1 Из них большая часть принадлежит амфорам херсонесского производства. Херсонесские клейма содержат в себе имена должностных лиц — астиномов, дополняя данные эпиграфики и нумизматики. По клеймам возможно определить время изготовления амфор в Херсонесе, формы организации гончарного производства, принадлежность мастерских как грекам, так и лицам из местного населения и др.

Амфорные ручки с клеймами, происходящие из других городов, свидетельствуют о торговых связях Херсонеса с различными греческими центрами, о времени и о степени интенсивности развития этих связей. В свою очередь, херсонесские амфорные ручки, найденные в других городах, указывают на экспорт в эти города вина из Херсонеса.

Весьма важным источником для истории Херсонеса служат памятники нумизматические — монеты, имеющие большое значение для изучения прежде всего политической и экономической жизни. Они позволяют установить в истории Херсонеса ряд периодов, отличающихся один от другого внешним положением города: период самостоятельности (середина IV — конец II в. до н. э.); период зависимости от Митридата и Боспора (конец II — конец I в. до н. э.); период «царствования» Девы, начинающийся с момента установления херсонесской эры в 25—24 г. до н. э. и продолжавшийся до середины II в. н. э.; период элезтерии — «свободы» города (середина II в. — конец III в.), после которого выпуск монет в Херсонесе прекращается почти на три столетия. Возобновляется чеканка монет лишь в середине VI в., но не надолго — до начала VII в. Следующий перерыв в выпуске монет тянется свыше двух веков. Последний период выпуска монет Херсонесом продолжается с середины IX в. до конца X в.

Таким образом, монеты отмечают все перемены как во внешне-политическом положении города, так и в его внутреннем государственном устройстве; они позволяют установить основные

1 И. Махов. Амфорные ручки Херсонеса Таврического с клеймами астиномов. ИТУАК, вып. 48. — Он же. Амфорные ручки о. Фасоса с именами астиномов и эмблемами, найденные в Херсонесе. ИТУАК, вып. 49. —- Е. М. Придик. Каталог клейм. . . Эрмитажного собрания. Пгр., 1917 — В. Юргевич. Амфорные ручки, собранные в окрестностях Херсонеса. 300, т. XV. — См. также: Б. Н. Граков. Древнегреческие керамические клейма астиномов. М., 1929. — См. также отчеты о раскопках Херсонеса.
26

хронологические грани в существовании Херсонеса, характеризуют экономику города, его торговлю — периоды ее оживления или упадка. Монеты других городов, находимые в Херсонесе, указывают на торговые связи с ними, бывшие в те или иные отрезки времени.

Значение монет, как и некоторых других памятников, весьма разнообразно. Они знакомят нас с религиозными культами — по тем изображениям богов и героев, которые на монетах чеканятся; дают представление о технике обработки металла — о чеканке и литье; как предметы погребального инвентаря, монеты отражают представления населения о загробном мире; надписи на монетах, заключая в себе имена должностных лиц или императоров, сообщают сведения о характере государственного строя, помогают установлению исторической хронологии и т. д.

Для изучения истории средневекового Херсонеса ценным источником являются свинцовые печати, относящиеся главным образом к VIII—XI вв. Принадлежали они должностным лищам — представителям византийской администрации в Херсонесе — и сообщают поэтому ряд сведений о формах зависимости города от Византии, об организации управления Херсонеса, а также о его торговых связях и т. д. 1

ДОГРЕЧЕСКОЕ НАСЕЛЕНИЕ КРЫМА

Наиболее ранними остатками материальной культуры в Херсонесе и его окрестностях являются каменные орудия. При раскопках Херсонеса каменные орудия встречались обычно гнездами на материковой скале. Количество этих предметов сравнительно невелико. Наличие среди них нуклеусов указывает на существование здесь мастерских, изготовлявших орудия из местных материалов, встречающихся в Крыму (чаще всего кремень, а также и другие горные породы).2

Разнообразие технических приемов (сколотая и отжимная техника, полирование, сверление и зубцевание) позволяет их отнести к эпохе, когда человек в производстве орудий имел

1 А. Ф. Вишнякова. Свинцовые печати Византийского Херсонеса. ВДИ, 1(6), 1939, стр. 121 сл. В статье приведена литература о херсонесских печатях.
2 В. Е. Данилевич. Остатки неолитической культуры на территории Херсонеса. Сб. Харьк. ист.-фил. общ., т. XIX, Харьков, 1911. — В. А. Городцов. Каменные орудия, найденные на почве древнего Херсонеса и его окрестностей. Вторая конференция археологов СССР в Херсонесе, 1927, стр. 45 сл.
27

уже большой опыт. Форма орудий также указывает на позднее их происхождение, поэтому херсонесские орудия следует отнести, повидимому, не к неолиту, а к металлическому периоду, примерно к X в. до н. э. Возможно, что эти орудия принадлежали киммерийцам. Киммерийцев знает гомеровский эпос как людей, живших на севере, недалеко от Аида — подземного царства. Греческий историк V в. до н. э. Геродот упоминает о киммерийцах в связи с вопросом о появлении в Причерноморских степях скифов. От киммерийцев ко времени Геродота остались только следы в виде их имени и названий: Боспор Киммерийский (Керченский пролив), Киммерийский вал, селение Киммерик, Киммерийские могилы на Днестре.

Археологическими раскопками выяснено, что киммерийцы жили в Причерноморских степях, приблизительно в XI—VII вв. до н. э. Главным их занятием было кочевое скотоводство, меньшее значение имели земледелие, охота и рыболовство. Они находились в торговых связях с Западной и Восточной Европой, Кавказом и Сибирью. Культура киммерийцев относится к эпохе поздней бронзы и раннего железа. В курганах, городищах и кладах, принадлежащих киммерийцам, встречаются орудия всех форм, которые были известны в эту эпоху в Западной Европе и в других местах: бронзовые и медные кельты, кинжалы и ножи, серпы и копья, металлическая и глиняная посуда и украшения. 1 Повидимому, киммерийцы являлись нарицательным названием для всего варварского населения Причерноморья. Под давлением скифов часть из них переселилась в Малую Азию (в VIII в. до н. э.), но большая часть осталась на месте. Возможно, что родственным киммерийцам племенем были тавры в Крыму.

Сменившие киммерийцев скифы представляли собою также союз многих различных племен, называвшихся скифами только по стоящему во главе их племени. В VII в. и следующих столетиях скифами назывались вообще племена в юго-восточной Европе, в Западной Сибири и Аральско-Каспийской низменности. 2

Греки, при появлении своем на северном побережье Черного моря, застали здесь различные племена скифов. Скифы занимали обширные пространства от Дуная до Дона. Греческие писатели, например историк Геродот, псевдо-Гиппократ, географ Страбон и другие, дают подробное описание занятий, обычаев,

1 В. А. Городцов. К вопросу о киммерийской культуре. Труды Секции археологии, II, РАНИОН, М., 1928.
2 История СССР с древнейших времен до образования древнерусского государства. М.—Л., 1939, стр. 216 сл.
28

религии и других сторон жизни скифских племен. Из совокупности сведений, сообщаемых греческими писателями и археологическими исследованиями, можно различать среди скифов племена кочевников, занимавшихся скотоводством в Причерноморских степях, и племена скифов-земледельцев, живших в среднем Поднепровье. Возглавляли скифский племенной союз скифы царские, находившиеся в области Нижнего Дона. Возможно, что только последние и были пришлым (из Азии) племенем, остальная же масса племен являлась автохтонным населением, культура которого близка культуре доскифского времени, т. е. киммерийцев, по отношению к которым скифы были, вероятно, родственным племенем.

В V в. у скифов существовала военная демократия (народное собрание, совет старейшин, племенные вожди — цари). Однако, царская власть была уже наследственной, а в среде населения было сильно развито социально-имущественное неравенство. В могилах VI—IV вв. до н. э. наблюдается весьма сильное разнообразие в составе и ценности их инвентаря. Войны, которые вели скифы с соседними племенами, обогащали только вождей и их дружины (дань, продажа пленников в рабство грекам). 1 Инвентарь скифских курганов, которыми усеяны Причерноморские степи, свидетельствует об оживленных торговых сношениях скифов с греками в V—II вв. до н. э.; в этих курганах найдено большое количество предметов быта и украшений, происходящих из Греции и греческих колоний.

В Крыму скифы занимали степную его часть, в горном же его районе и на южном берегу жили тавры, по имени которых греки называли Крым Херсонесом Таврическим—«полуостровом тавров». По описанию Геродота, Скимна 2 и Страбона, тазры занимались грабежом и войною. Ближайшим их пристанищем возле Херсонеса была бухта Символов (нын. Балаклава): «бухта с узким входом, возле которой преимущественно устраивали свои разбойничьи притоны тавры, скифское племя, нападавшее на тех, которые спасались в эту бухту». 3

Кроме литературных источников, мы располагаем рядом археологических памятников, принадлежавших, повидимому, таврам. Это каменные ящики со скорченными в них погребениями. Каменные ящики встречаются во многих местах горного Крыма: Байдары, Черкес-кермен, Бага, Саватка, Скеля и др. Инвентарь погребений состоит из медных украшений, желез

1 Там же.
2 Геродот, IV, 103. — Скимн, 831—834.
3 Страбон, VII, IV, 2.
29

ного оружия и грубой керамики. Сохранились также остатки поселений, укреплений (например на Ай-Тодоре, Аю-даге), святилищ, лестница через Яйлу-Мердвен. 1 Основными занятиями тавров являлись, повидимому, охота и рыболовство.

Чтобы восполнить то, что им недоставало из продуктов, тавры вынуждены были заниматься набегами на скифов и морским пиратством. Хозяйство их было примитивным, а культурный уровень очень низким, что резко отличает их от степногс| населения Крыма—скифов. Жили тавры большими коллективами, родами, которые возглавлялись вождями и старейшинами. До позднего времени они сохранили свою замкнутость: на их территории отсутствуют следы греческих поселений, а изображения тавров в греческом искусстве почти не встречаются. Все это свидетельствует об отсутствии торговых связей между таврами и греками. Хозяйство тавров, ограниченное и бедное, не имело предметов, необходимых грекам: ни хлеба, так как земледелие у тавров было слабо развито и могло быть только мотыжным, ни рабов, так как рабства у тавров, повидимому, не было.2 В конце I I в. тавры были покорены Диофантом, полководцем Митридата (см. ниже, стр. 92 сл.). Позднее тавры смешались со скифами и назывались тавро-скифами.

Греческие писатели сохранили известия о том, что тавры приносили человеческие жертвы главной своей богине — Деве. «Тавры имеют следующие обычаи: они приносят в жертву Деве потерпевших кораблекрушение и всех эллинов, кого захватят в открытом море, следующим образом: освятив жертву, ударяют ее дубиной по голове; одни говорят, что тело они сталкивают с крутизны (так как храм построен на скале), а голову насаживают на кол; другие же. . . утверждают, что туловище не сталкивается с крутизны, а зарывается в землю». 3

Самыми ранними памятниками, содержащими сведения о Северном Причерноморье и Крыме, являются греческая мифология и греческий эпос. Не будучи историческими источниками в строгом смысле слова, греческие мифы все же отражают в себе некоторые черты исторической действительности. Так, например, с культом таврской богини Девы связан греческий миф об Ифигении в Тавриде. По этому мифу, дочь Агамемнона Ифигения, которую собирались принести в жертву богам перед

1 Н. И. Репников. Предполагаемые древности тавров. ИТОИАЭ, т. I, Симферополь, 1927.
2 В. Н. Дьяков. Древняя Таврика до римской оккупации. ВДИ, № 3, 1939. — Он же. Оккупация Таврики Римом в I в. н. э. ВДИ, № 1, 1941.
3 Г еродот, IV, 103.
30

походом греков на Трою, была чудесным образом перенесена Артемидой в Тавриду, где она стала жрицей в храме богини Девы. Брат ее Орест со своим другом Пиладом нашли ее здесь и, благодаря хитрости Ифигении, благополучно вернулись с нею на родину.

В другом мифе рассказывается, что Северное Причерноморье было богато золотом. Это золото стерегли грифоны. Из-за золота происходила борьба между грифонами и аримаспами (одноглазые люди), похитившими золото у грифонов.

Происхождение одного из скифских племен — савроматов — было связано с мифом об амазонках. Согласно этому мифу, савроматы произошли от брачного союза скифов с амазонками. 1 Хорошо известен также рассказ о походе греческих аргонавтов за золотым руном в Колхиду (на Кавказ).

В одном из мифов Одиссеи говорится о лестригонах, живших на северном берегу Черного моря. В нем дано описание бухты, близко напоминающее нам Балаклавскую бухту.2

Эти мифы и легенды свидетельствуют о том, что греки познакомились с северным берегом Черного моря рано, что в VIII—VII вв. до н. э. они уже посещали берега Черного моря и Крыма. Несколько позднее греки устраивают здесь свои торговые фактории (временные торговые стоянки). Это был второй этап освоения берегов Черного моря. Третьим этапом было основание колоний.

Греческие колонии основывались обычно в хороших бухтах, в устьях рек, в проливах, вследствие чего многие из них становились в дальнейшем крупными торговыми городами. К VI в. до н. э. берега Средиземного, Мраморного и Черного морей были густо усеяны греческими колониями. По образному выражению римского оратора Цицерона, «греческие колонии представляли как бы кайму, подшитую к обширной ткани варварских полей». В VII—VI вв. греки стали полными хозяевами на этих морях,. вся торговля находилась в их руках. Из плодородных областей Сицилии, южной Италии и Причерноморских степей вывозились в Грецию хлеб и сырье, а из варварских стран — рабы. В обмен на эти товары из греческих городов вывозились изделия греческой промышленности, а также товары из восточных стран (Малой Азии, Египта и др.), с последними оживленную торговлю вели ионийские города, находившиеся в Малой Азии и Египте (Милет, Смирна, Эфес, Фокея, Навкратис и др).

1 Геродот, IV, 110—117.
2 Одиссея, X, стихи 87—94.
31

Греческие колонии становились обыкновенно самостоятельными городами-государствами и не зависели от своей метрополии. С метрополией колонии сохраняли, главным образом, культурные и религиозные связи — участие в общенациональных праздниках, почитание некоторых выдающихся святынь.

ОСНОВАНИЕ ХЕРСОНЕСА

Колонизация греками берегов Черного моря происходила позднее, чем берегов Средиземного и Мраморного морей. Черное море казалось грекам суровым, и они называли его первоначально Негостеприимным Понтом. Позднее, после освоения греками берегов Черного моря, они стали называть его Гостеприимным Понтом, чаще же — просто Понтом. 1 Плавание по бурному Понту было под силу в начале только очень опытным мореплавателям, прежде всего, ионянам. Поэтому и первые колонии на Понте были основаны ионянами. Так, например, город Милет основал в VI в. города: Истр на Дунае, Ольвию в устье Буга, Пантикапей (нын. Керчь), Феодосию (нын. Феодосия), на южном берегу — Синопу, последняя в свою очередь основала Трапезунт, Котиору и др. Большинство колоний на Черном море были ионийскими. Вслед за милетянами сюда проникли теосцы, основавшие на Таманском полуострове во второй половине VI в. до н. э. Фанагорию.

Дорийские колонии на Черном море появляются позднее и в небольшом количестве. Так, в середине VI в. до н. э. на южном берегу Понта жителями дорийского города Мегар была основана Гераклея. Последняя в свою очередь основала две колонии: в Крыму — Херсонес и на западном берегу Понта — Каллатию. Об этом сообщают греческие писатели Скимн и Страбон.

Однако, прежде чем говорить об основании Херсонеса как греческой колонии, остановимся на вопросе о существовании на месте Херсонеса догреческого поселения.

Раскопками 1936—1937 гг. на северном берегу Херсонеса открыт некрополь классической эпохи (конца V — конца IV в. до н. э.), в котором значительную часть (до 40 процентов общего количества погребений) составляют скорченные погребения, принадлежавшие местному населению, повидимому, тав

1 О происхождении названия «Гостеприимный Понт» см. И. И. Толстой. Остров Белый и Таврика. Пгр., 1918, стр. 153.
32

рам. 1 Ближайшие их поселения находились в Балаклаве, в Байдарской долине и в других местах. При некоторых погребениях была найдена лепная керамика туземного производства. Кроме того, обломки лепной керамики в большом количестве встречались, как и каменные орудия, в культурном слое, в самой нижней его части, лежавшей непосредственно на материковой, скале.

Скорченные погребения, иногда уже в переходных стадиях к вытянутым, наряду с последними, продолжали существовать в данном некрополе довольно долго, вплоть до конца IV в. до н. э. Отдельные же погребения, но уже на других участках некрополя, за пределами города, встречались и позднее, в первых веках н. э.

Известно, что греки основывали свои колонии не в пустынных местностях, а там, где уже существовало население, с которым греки могли бы вступить в торговый обмен. 2 Ближайшие окрестности Херсонеса сами по себе не могли привлечь греков, так как Гераклейский полуостров представляет каменистое плоскогорие, почву которого херсонесцы стали возделывать только с конца IV — начала III в. до н. э., притом с затратами больших материальных средств и труда. Несомненно, что на месте Херсонеса находилось уже поселение (и ряд поселений в окрестностях — в Инкермане, Балаклаве, Байдарах), и жители его достигли уже такого уровня экономического и социального развития, что могли обменивать на греческие товары свое сырье или рабов.

Большое количество скорченных погребений указывает, во-первых, на то, что догреческое поселение на месте Херсонеса

1 С. И. Капошина в своей статье «Скорченные погребения Ольвии и Херсонеса» (Советская археология, VII) считает, что скорченные погребения Херсонеса, как и Ольвии, являются скифскими. Я не могу с этим согласиться и остаюсь при мнении, что в Херсонесе скорченные погребения принадлежали таврам. В самом деле, все ближайшее окружение Херсонеса было таврским: Балаклава, Байдары, 2-й Кордон, Инкер-ман и др. Сама природа — плоскогорие и огражденность Гераклейского полуострова горами от северной степной части — располагала тавров к поселению здесь, в замкнутом районе, в то время как скифы оказались бы в этом месте оторванными от основной своей территории — степи и являли бы собою маленький островок в среде враждебного им таврского населения. В подтверждение нашей мысли можно привести из истории Херсонеса следующий факт: греки, поселившись в Херсонесе, главной своей богиней стали считать богиню тавров Деву и свой город поставили под ее покровительство. Это обстоятельство можно объяснить только тем, что греки поселились на таврской земле, на которую распространялся культ Девы.
2 Ср.: А. А. Иессен. Греческая колонизация Северного Причерноморья. Л., 1947, стр. 81—90.
33

было значительным по своей величине; во-вторых, что основание Херсонеса греками было по существу присоединением их к уже существовавшему туземному поселению; в-третьих, что местное население, оказавшееся в черте основанного греками города, повидимому, пользовалось в начальную пору жизни города равноправным положением, поскольку скорченные погребения находились на одном кладбище с греческими погребениями и при скорченных костяках встречался инвентарь греческого производства. 1

Об основании Херсонеса греками сохранилось очень мало литературных источников. Наиболее раннее свидетельство о существовании Херсонеса имеется в Перипле IV в. до н. э., приписываемом Скилаку: «В Таврической земле живут эллины, у которых города следующие; торговый город Херсонес...» 2 Более позднее по времени свидетельство, известное под названием «Землеописания» Скимна, относится к концу II в. до н. э. В нем говорится: «С этими местами граничит так называемый Херсонес Таврический с эллинским городом, основанным герак-леотами и делосцами, вследствие данного гераклейцами прорицания заселить вместе с делосцами Херсонес». 3

По вопросу о времени и обстоятельствах основания Херсонеса исследователями были высказаны самые различные предположения. Достаточно назвать две таких крайних точки зрения: по одной из них Херсонес был основан еще в VI в. до н. э., по другой — не ранее IV в. до н. э. и то не на берегу Карантинной бухты, а на перешейке у Казачьей бухты, откуда жители переселились на берег Карантинной бухты только во II в. до н. э.

Одна из последних работ, посвященная вопросу о возникновении Херсонеса, принадлежит академику А. И. Тюменеву. Его точка зрения в кратких чертах такова.

Остров Делос колоний вообще не основывал, но в конце V в. до н. э. в истории Делоса был момент, вынудивший его жителей присоединиться к гераклейцам при основании последними Херсонеса. Дело в том, что захват делосской казны афинянами и вмешательство их в религиозную жизнь острова раздражали делосцев и заставляли их искать сближения с врагами Афин. С этой целью в начале Пелопоннесской войны делосцы, повидимому, заключили тайное соглашение со Спартой. Ответной на это мерой со стороны Афин явилось изгнание жителей

1 Г. Д. Белов. Отчет о раскопках Херсонеса за 1935—1936 гг.
2 Скилак, 68.
3 Скимн, 882—827.
34

с острова. По предложению дельфийского оракула делосцы, совместно с гераклеотами, основали Херсонес. Произошло это в 422—421 гг. до н. э. Но уже через год Афины заключили мир со Спартой и разрешили изгнанникам с Делоса вернуться на родину. Таким образом, участие делосцев в основании Херсонеса было почти номинальным. 1

Выводы А. И. Тюменева, основанные на изучении литературных источников, подкрепляются новейшими археологическими открытиями в Херсонесе, а именно — открытием в 1936—1937 гг. на северном берегу древнейшего массового некрополя, начало существования которого относится к концу V в. до н. э.

Выселение жителей из Гераклеи произошло в результате борьбы, происходившей в течение долгого времени между демократией и аристократией. Демократия оказалась побежденной и вынуждена была выселиться в Крым, в Херсонес. В дальнейшем, по словам Аристотеля, в Гераклее установлена была тирания. Основание Херсонеса Гераклеей подтверждается свидетельством Страбона, который пишет, что «Гераклея — город с хорошею гаванью и вообще значительный; он высылал даже колонии-его колониями были Херсонес и Каллатия».

Основная масса населения Херсонеса состояла из гераклео-тов-дорян, вследствие этого Херсонес в дальнейшем стал совершенно дорийским городом. Дорийские черты населения Херсонеса сохранялись в течение многих веков в его государственном устройстве, в религии, в языке и в быту.

Литературные источники, свидетельствующие об основании Херсонеса Гераклеей, подкрепляются эпиграфическими памятниками и многими фактами из истории Херсонеса и Гераклеи. В почетном декрете середины II в. н. э., изданном херсонесцами в честь Гераклеи (IPE I2, 362), херсонесцы называют гераклейцев «досточтимейшими отцами, которые с родственным сочувствием позаботились о нашем спасении.. .» В декрете говорится

о том, что Гераклея отправила в Рим посольство и добилась перед императором Антонином «свободы» для Херсонеса. Херсонесцы постановили «похвалить за это прародительский наш город.. .» Имеется, кроме того, несколько почетных декретов в честь отдельных лиц, происходящих из Гераклеи, в этих декретах последняя неизменно называется метрополией Херсонеса (IPE I2, 357, 359). Характерно, что даже в очень позднее время, по прошествии шестисот лет с момента основания Херсо-

1 Подробнее об основании Херсонеса см.: А. И. Тюменев. Херсонесские этюды, ВДИ, № 2(3), 1938.
35

неса, жители его все еще помнили, что метрополией Херсонеса была Гераклея.

Чтобы закончить изложение темы об основании Херсонеса, надо коснуться вопроса о так называемом Старом или Страбо-новском Херсонесе. Вопрос этот вызвал в свое время оживленную полемику среди ученых и создал довольно большую литературу, послужив причиной поисков «подводного» города.

Предположение о существовании более раннего города Херсонеса, находившегося у Казачьей бухты на Херсонесском мысу, основывалось на словах Страбона: «Если плыть из Тамирак-ского залива, то влево будет городок и другая гавань херсонес-цев. Затем, если плыть вдоль берега, к югу выдается большой мыс, составляющий часть целого Херсонеса. На нем расположен город гераклеотов, колония живущих на южном берегу Понта, называемый также Херсонесом и находящийся в 4400 стадиях плавания от устья Тиры. . . Между городом и мысом есть 3 гавани; затем следует древний Херсонес, лежащий в развалинах, а за ним бухта с узким входом.,., называется она бухтою Символов». 1

Защитники Страбоновского Херсонеса считали, что Старый Херсонес был оставлен жителями, по мнению одних, после разрушения города неприятелем (скифами) или, по мнению других, просто потому, что место там было неудобное для жизни. Местом для основания Нового Херсонеса был избран берег нынешней Карантинной бухты, время же основания Нового Херсонеса определяли весьма различно. 2

Раскопки, производившиеся в Херсонесе и у Казачьей бухты, не подтвердили гипотезы о существовании Старого Херсонеса. Возле Казачьей бухты и на Херсонесском мысу были поселения сельского типа. На перешейке мыса имеются две крепостных стены, защищавшие мыс со стороны степи. Однако, сельские поселения существовали здесь очень недолго. Керамика, монеты и другие находки совершенно точно указывают на время возникновения и гибели этих поселений — конец

1 Страбон, VII, IV, 2.
2 А. Л. Бертье-Делагард. Доевнейший Херсонес по Страбону и раскопкам, ИАК, вып. 21. Бертье-Делагард допускает параллельное существование Старого и Нового Херсонеса в течение IV—II вв. Переселение жителей из Старого города в Новый произошло окончательно, по его мнению, после войн со скифами, т. е. в конце II в. до н. э. При этом он считает, что во время войн со скифами жители Нового города переселились в Старый и там выдержали скифскую осаду, только после победы над скифами жители и того и другого городов переселились в Новый Херсонес.
36

План Херсонесского мыса.

Рис. 5. План Херсонесского мыса.

37

IV—II вв. до н. э. 1 Страбон прав в том, что в первой четверти

I в. н. э. здесь находились развалины, видимые с моря. Результаты раскопок доказали, что город на берегу Карантинной бухты возник в V в. до н. э., т. е. на целое столетие раньше, чем поселения у Казачьей бухты, что последние существовали очень недолго, а следовательно, перенесения города не могло и быть. 2

Ввиду этого поиски древнего города в последние годы пошли по другому пути. К. Э. Гриневич, на основании сведений об остатках города, которые как будто бы имелись на дне моря возле Херсонесского маяка, в 1930—1931 гг. предпринял исследование морского дна. Подводные исследования, хотя и производились с участием водолазов и при помощи киносъемки, однако страдают такой неопределенностью и противоречивостью, что в существовании подводного города не убеждают.3 В самом деле, мог ли быть город на оконечности мыса, к которому с моря нельзя пристать: с трех сторон мыс омывается открытым морем, особенно бурным именно в этом месте. А рядом — замечательная Казачья бухта, в верховьях которой только и мог бы быть город. Если даже допустить, что город все-таки на мысу существовал, то на дне моря он не мог бы сохраниться. При медленном опускании берега стены построек были бы разрушены мощным морским прибоем задолго до того, как они опустились бы на дно моря.

Крымский полуостров глубоко врезается в Черное море и делит его на две части — западную и восточную. Г реки уже в древности отметили эту особенность конфигурации Черного моря и сравнивали его берега со скифским луком. 4 В то же время Крым, выдвигаясь в море, как бы соединяет северный его берег с южным. Это — самое короткое расстояние между Северным Причерноморьем и Малой Азией. Такое положение Крыма имело решающее значение для развития его торговли и культурных сношений с югом — с Грецией, Малой Азией и, позднее, с Византией.

Известно, что в начальный период греческого мореплавания корабли плыли вдоль берегов. Выходя из Босфора, корабли все

1 Н. М. Печенкин. Археологические разведки в местности Стра-боновского старого Херсонеса. ИАК, вып. 42.
2 Страбон нигде и не говорит о перенесении города. На это правильно обращает внимание А. Л. Бертье-Делагард (ук. соч., стр. 205).
3 К. Э. Гриневич. Страбоновский Херсонес в свете новейших археологических открытий. ИТОИАЭ, т. II. — К. Э. Г риневич. Исследование подводного города. Севастополь, 1931.
4 Гекатей, фрагм. 163.
38

время шли возле западного берега Черного моря и так достигали северного побережья и Крыма, о чем свидетельствуют описания пути у греческих географов и последовательность в указании расстояний Между устьями рек и городами. Но позже плавание кораблей совершалось, конечно, по более короткому пути. От Босфора суда шли вдоль берега Малой Азии и затем, от Синопы, пересекали Черное море поперек, в самом узком его месте. Таким образом, через Крым шла прямая дорога из Малой Азии на север.

Положение Херсонеса в Крыму было особенно благоприятным потому, что Гераклейский полуостров, на котором находился Херсонес, особенно далеко выдвинут в море, как бы навстречу мореплавателю, плывшему с юга. Херсонес, вследствие этого, был самым близким пунктом к малоазийскому побережью. Эта особенность, несомненно, имела значение для развития херсонесской торговли с южными странами. Не менее благоприятно было положение Херсонеса и в отношении северных стран. Херсонес был ближайшим портовым городом для степной части западного Крыма. Через степи и перешеек Херсог нес был связан со всем Северным Причерноморьем. Но кроме сухопутного пути, был и водный путь, соединявший его с севером, а именно — Днепр и Черное море. Торговые суда, выходившие из устья Днепра, не всегда шли по западному берегу в Грецию, но часто, и чем позднее, тем чаще, направлялись вдоль берега Крыма и уже от Херсонеса пересекали море прямым путем в Малую Азию.

Итак, географическое положение Херсонеса способствовало тому, что он стал посредником в торговле и в культурных сношениях между югом и севером: между южными странами Греции, Малой Азии и Византии, с одной стороны, и местным населением Крыма и Северного Причерноморья, — с другой.

Гераклейский полуостров, бывший ближайшим владением Херсонеса, представляет собою юго-западную оконечность Крыма. Полуостров имеет вид треугольника, основанием которого является линия Севастополь—Балаклава, длиной около 12 км, а вершиной его служит Херсонесский мыс, глубоко выдающийся в море. Другие стороны треугольника имеют длину около 15 км каждая.

Крымская горная гряда южного берега понижается к западу и к Херсонесскому мысу постепенно переходит в низменный берег.

Поверхность Гераклейского полуострова представляет не высокое плоскогорье, на котором встречаются местами довольно обширные плато, а глубокие балки, Карантинная, Юхарика, Бер

39

мана и другие иногда переходят в широкие долины; те и другие были удобны для земледелия и виноградарства. Северо-западный берег полуострова изрезан несколькими бухтами, удобными для устройства гаваней.

Херсонес был основан на полуострове, ограниченном с востока Карантинной, а с запада — небольшой Песочной бухтой. Положение города на полуострове обусловило и его название: Херсонес, по-гречески, значит полуостров. 1 В отличие от других одноименных городов наш Херсонес назывался в древности Таврическим, по имени его древнего населения — тавров.

Карантинная бухта представляла особенно большие удобства для стоянки кораблей и устройства гавани. Бухта извилиста и глубоко врезается в материк; западный берег ее отлогий, вследствие чего на него легко было вытаскивать корабли для их ремонта или просушки. Кроме того, западный берег образует небольшой залив в виде дуги, являвшийся как бы природной гаванью города. На дне бухты в спокойную погоду до сих пор можно видеть остатки древнего мола, построенного из больших тесаных плит, скрепленных железными пиронами. Бухта в этом месте широкая и могла вместить большое количество кораблей.

Расположение города на полуострове и рельеф местности облегчали защиту города. Полуостров представляет возвышенность, вытянутую с юго-запада на северо-восток, причем высота ее от 10 м на крайнем северо-востоке, постепенно увеличиваясь, к юго-западу достигает 30 м над уровнем моря. С южной стороны полуостров отделяется от материка глубокой балкой, имеющей крутой склон. Возможно, что от бухты здесь был ее отрог, засыпанный потом херсонесцами при постройке крепостных стен. 2 С западной стороны города к Песочной бухте спускается вторая балка, восточный склон которой также довольно крутой. Между этими двумя балками остается узкая возвышенная полоса, шириной около 50 м, — это единственный пункт, уязвимый при осаде города неприятелем. Линия оборонительной стены со стороны суши была сравнительно недлинной и шла в большей своей части по высокому косогору, на котором оказалась мало доступной для осады.

Кроме основной территории, расположенной на возвышенности, в городскую черту была включена территория порта, расположенного на западном берегу Карантинной бухты. Этот

1 См. общий план Херсонеса на таблице XXIII.
2 А. Л. Бертье-Делагард. О ХерСонесе. ИАК, вып. 21, стр. 124, табл. II.
40

юго-восточный участок города в стратегическом отношении находился в очень невыгодном положении. Над ним господствует соседний, расположенный на расстоянии 200 м к югу, высокий холм, с которого неприятель мог поражать всю портовую часть города. И, действительно, история Херсонеса знает случаи,

План Гераклейского полуострова

Рис. 6. План Гераклейского полуострова.

когда юго-восточная часть города подвергалась осаде и частич-ным разрушениям со стороны неприятеля. Жители города хогя и предвидели это, однако должны были включить в городскую черту часть берега бухты, чтобы территория порта была достаточно обширной. Но так как эта часть города в любой момент могла оказаться под ударом неприятеля, то на укрепление ее было обращено особое внимание: оборонительные сооружения здесь были сложными и для того времени грандиозными.

41

При распланировке города были приняты во внимание топографические особенности его территории. Склоны городской возвышенности обращены на юго-восток и на северо-запад. В соответствии с ними улицы распланированы в двух направлениях: с юго-запада на северо-восток — продольные улицы и с юго-востока на северо-запад — поперечные. Планировка Херсонеса правильная, улицы все прямые, при этом продольные улицы пересекаются поперечными под прямыми углами. Продольных улиц было, вероятно, не более 5—6, поперечных же около 20.

Начало правильной планировке городов положил, согласно известиям греческих писателей, знаменитый милетский архитектор Гипподам, построивший по этой системе ряд городов в течение V в. до н. э. (Пирей, Фурии и др.). В IV в. до н. э. эта планировка становится уже широко распространенной. Несомненно, что и при основании Херсонеса строители города руководствовались принципами гипподамовской планировки. Направление улиц, согласованное с рельефом местности, успешно разрешало вопросы канализации, стока дождевых вод и водоснабжения города. Раскопки показывают, что каналы водостоков, идущие вдоль улиц, спускаются или к морю или в балки. Точно также шли и водопроводные линии: основная магистраль водопровода входила в город в самой высокой его части, в юго-западном углу стен, в городские ворота, и отсюда шла к северо-востоку по главной продольной улице через весь город. Основной план города, судя по раскопкам 1934—1940 гг., восходит к эллинистической эпохе: главные улицы города сохранили свое направление вплоть до позднесредневековой эпохи. Эллинистические кварталы, открытые раскопками последних лет на северном берегу Херсонеса, отличаются небольшими размерами, около 27X24 м, и заключают в себе один-два, редко — три дома. Ширина улиц около 4—6 м. Улицы были вымощены мелким камнем и щебнем, плотно утрамбованным. Водосточные каналы, обнаруженные на ряде улиц, в эллинистическую эпоху состояли из больших плит с выдолбленными в них широкими желобами. Выходы каналов в виде монументальных желобов сохранились во многих местах в крепостной стене.

Водопровода в эллинистическую эпоху в Херсонесе не было, воду или добывали из колодцев, или пользовались дождевой водой, собираемой в цистерны. Колодец или цистерна находятся почти в каждом эллинистическом доме. Цистерны этого времени имеют грушевидную форму, некоторые из них оштукатурены известью с примесью песка и небольшого количества толченой керамики.

В ранний период, с конца V в. до конца IV в. до н. э., тер

42

ритория города была небольшой. Город занимал тогда только нынешнюю восточную часть и берег Карантинной бухты. Западная граница города, как свидетельствуют раскопки, проходила примерно по линии 8-й поперечной улицы. Далее к западу находился некрополь, открытый раскопками в 1936— 1937 гг.

КРЕПОСТНЫЕ СООРУЖЕНИЯ ГОРОДА

В начальный период своего существования, вероятно, до середины IV в. крепостной стены Херсонес не имел. Маленькому городу было не по средствам и не по силам осуществление дорогих оборонительных сооружений. Постройка их, однако, была начата еще в начале IV в. до н. э. На юго-восточном участке города раскопками 1927 г. открыты остатки более ранней крепостной стены, чем те стены, которые возвышаются здесь в настоящее время. Остатки этой древнейшей крепостной стены имеются также возле храма, раскопанного в 1897 г., и далее к западу, на усадьбе музея. Эта стена теперь находится в центре города (см. план на табл. XXIII). В середине же IV в. до н. э. она являлась западной границей города, после второго этапа расширения его территории.

В конце IV в. до н. э„ в связи с ростом города, происходило новое крепостное строительство. Новая стена охватила собою территорию на возвышенной части полуострова, между южной и юго-западной балками. С возведением этой стены площадь города увеличилась в два раза. Стена прошла теперь по более выгодной в стратегическом отношении линии, а именно: по высокому косогору южной глубокой балки и по склону Песочной балки.

Следующий, третий, этап крепостного строительства был связан с расширением порта: на западном берегу Карантинной бухты в территорию порта был включен дополнительный участок, который и был огражден, в начал'е III в. до н. э., мощными крепостными стенами и башнями (см. на плане куртины 1 19—21-ю и башни XVII—XVIII).

Последнее увеличение территории города имело место в конце V в. н. э.: на крайнем юго-западе в городскую черту была включена часть некрополя римского периода (склепы с инвентарем IV — начала V в.). Вновь построенная крепостная

1 Куртина —- отрезок стены между башнями.
43

Рост территории Херсонеса.

Рис. 7. Рост территории Херсонеса.

1—территория города в конце V в. —середине IV в. до и. э.; 2-расширение территории города при постройке дпевнейшей стены—около середины IV в. до н. э.; 3-увеличение территории города при сооружении основной линии грепостной стены—в конце IV в. до н. 8.; 4— расширение порта и п -стр йка оборонител»>ных сооружений в начале 111 в. до н. в.; 5— последнее увеличение площади горо. а и постройка крепосаной стены в V в. н. в.,6 западная окраина города после X в.

Тонким пунктиром обозначена пре полагаемая береговая линия в древности.Жирным пунктиром покапана приморская крепостная стена.

44

стена (см. куртины 1—4-ю и башни I—III) прошла, под прямым углом к эллинистической стене, вниз к Песочной бухте и по берегу моря.

Таким образом, мы наблюдаем постепенный рост территории города, происходивший с востока на запад в течение нескольких столетий. Начало жизни города было положено на берегу Карантинной бухты, весьма удобной для устройства порта, при наибольшем же расширении город достиг на западе своего естественного предела—Песочной бухты. Уменьшение же территории города, как увидим ниже, шло в обратном направлении — с запада на восток. Вследствие этого, восточная часть города оказывается более насыщенной культурными остатками, относящимися ко всем столетиям его существования.

Главнейшие и наиболее крупные по своему масштабу периоды крепостного строительства Херсонеса, как мы видели, были тесно связаны с основными этапами роста городской территории. Относительно древнейшей стены, была ли она в середине IV в. до в. э. закончена или оставалась незавершенной и недоведенной до моря, у нас нет точных данных, так как северо-западная часть города еще не раскопана полностью.

Зато о второй линии обороны можно с полной уверенностью сказать, что в конце IV в. она была вполне закончена. Следовательно, через столетие от начала своего существования Херсонес располагал уже весьма совершенной системой оборонительных стен, вполне достаточных для обеспечения безопасности города. Надпись на пьедестале статуи, поставленной Агасиклу (IPE I2, 418), содержит в перечне его заслуг следующие две магистратуры, имеющие прямое отношение к обороне города: «Бывшему стеностроителем» и «Предложившему декрет о гарнизоне и устроившему его». Так как надпись датируется III в. до н. э., то поэтому возможно связать с деятельностью Агасикла или окончание постройки второй линии крепостных стен города или начало постройки юго-восточного их комплекса. К этому же времени, к III в. до н. э., относится другое важное мероприятие — установление в Херсонесе гарнизона как постоянного военного отряда, охранявшего город. Из самого факта устройства гарнизона можно заключить о том, что к III в. до н. э. сооружение оборонительных стен в основном было закончено.

Местом нахождения гарнизона могло быть расположенное возле городских ворот здание, за которым (после его раскопки) утвердилось название «казармы». Не лишено вероятия и то предположение, уже неоднократно высказанное в литературе, что подстенный склеп № 1012, находящийся возле упомянутых ворот, с семью богатыми погребениями, мог принадлежать ка-

45

кому-либо стеностроителю Херсонеса, устроившему склеп при закладке стены. Таким стеностроителем, удостоившимся почетного исключения быть погребенным под городской стеной, возможно, и был упомянутый Агасикл, сын Ктесии. Дополнительные участки крепостных стен, сооруженные один на юго-востоке в начале III в. до н. э. для ограждения порта, другой на юго-западе в конце V в. н. э., еще более улучшили оборону города и придали ей полную законченность. В таком виде крепостные сооружения служили Херсонесу долго и просуществовали почти до конца жизни города.

Обратимся теперь к рассмотрению крепостных сооружений Херсонеса со стратегической их стороны, при этом остановимся также и на техническом их выполнении, различном для каждого из строительных периодов. 1

Основные линии городских стен, как уже сказано выше, строго согласованы с рельефом местности: стены расположены по верхним склонам балок и везде следуют по направлению горизонталей. Вследствие этого они оказывались трудно доступными для осады, для штурма же некоторые их части были и совершенно недосягаемыми. И только в двух местах оборона города была уязвима: на юго-западной возвышенности и на юго-восточном участке. Но зато в этих местах оборонительные сооружения были наиболее мощными и состояли из двух параллельных стен. Кроме основной стены, на этих участках имеется протейхизма — передовая стена, построенная в первых веках нашей эры. Назначением протейхизмы являлось — образовать широкое и глубокое пространство между стенами, которое препятствовало бы неприятелю штурмовать и осаждать главную стену. Крепостная стена окружала город со всех сторон, при этом сухопутная ее часть составляла около 1.5 км, приморская (считая и стену по берегу Карантинной бухты) — около 2 км, общая же длина оборонительной линии достигала, таким образом, 3.5 км. Приморская стена, за исключением ничтожных обрывков, к настоящему времени не сохранилась: она разрушена морским прибоем вместе с берегом и частью города. Зато хорошо сохранились стены и башни на юго-восточном участке и в западной части города.

Со стратегической точки зрения наибольший интерес представляет юго-восточный комплекс оборонительных сооружений, к тому же лучше всего и сохранившийся. До производства рас-

1 А. Л. Бертье-Делагард. Крепостная ограда Херсонеса. ИАК, вып. 21, 1907. — К. Э. Гриневич. Стены Херсонеса Таврического. ХСб., I я II.
46

копок стены и башни большей частью находились в толстой земляной насыпи (местами до 6—8 м), что и обеспечило их хорошую сохранность (высота стен в среднем достигает 8—10 м, а высота башен 10—12 м, а одна из них — XV даже около 15 м).

Самой мощной башней на этом участке является фланговая башня XVII (так называемая башня Зенона). Кроме основного ее ядра, восходящего к началу III в. до н. э. и оказавшегося недостаточно мощным (его диаметр 9 м), составными частями

Башня XVII. Внизу — кладка третьего кольца, выше—-кладка второго кольца.

Рис. 9. Башня XVII. Внизу — кладка третьего кольца, выше—-кладка второго кольца.

башни являются еще три утолщения, последовательными кольцами охватившие первоначальное ядро. В целом диаметр башни достиг 20 м. Кроме того, башню и примыкающие к ней куртины 19 и 20 защищает протейхизма. Таким образом, намечается пять крупных строительных периодов: от III в. до н. э. до конца V в. н. э.

Монументальность оборонительных сооружений на юго-восточном участке вызвана тем, что он мог быть легко подвергнут обстрелу каменными ядрами со стороны неприятеля. Последний для этой цели мог установить метательные машины, катапульты

47

и баллисты, на высоком холме (30 м над уровнем моря), который расположен в 200 м от XVII башни к югу и господствует над всем портом, столь важным для жизни города. Кроме того, поскольку стены этого участка находились ниже окружающей его местности, они оказывались вполне доступными для осады и разрушения их таранами. Действительно, следы значительного разрушения сохранились на основном ядре XVII башни: наружная ее часть наполовину уничтожена.

В центре — ядро башни XVIII, слева! — лестница на башню.

Рис. 10. В центре — ядро башни XVIII, слева — лестница на башню.

Изнутри города на башню ведет монументальная пологая лестница, служившая для ввоза на нее метательных машин и ядер. С левой стороны башни, если стать к ней лицом снаружи, в стене имеется калитка для вылазок гарнизона. Такое расположение калитки по отношению к башне не является случайным: неприятельские воины при штурме калитки правым незащищенным боком оказывались обращенными к башне (воин держал щит в левой руке) и могли быть поражаемы ее защитниками камнями, стрелами, дротиками и т. п.

После постройки протейхизмы в ней были устроены, возле

48

XVII башни, ворота, служившие для въезда в город. Дорога за воротами шла далее между стенами до внутренних ворот.

В IV в. до н. э. фланговыми башнями являлись XVI и XIX, причем последняя в то время стояла у самого берега бухты. Позднее были построены еще две башни XIX и XX. К XVI башне 19-я куртина построена впритык. Это обстоятельство и различие в технике кладки башни и 19-й куртины ясно свидетельствуют о разновременности их возникновения. Башня XVI с юго-восточной стороны имеет два утолщения. В коротком отрезке 19-й куртины устроена калитка со сводчатым перекрытием. В 18-й куртине, между башнями XVI и XIX, находится вторая калитка. В стенах калиток сохранились пазы, служившие для закладывания в них поперечных брусьев.

В 16-й куртине, возле XIV башни, хорошо сохранились городские ворота, восходящие ко времени постройки древнегреческого яруса стены, т. е. к концу IV в. до н. э. Устройство ворот представляет большой интерес. Они имеют вид коридора, образованного двумя пилонами, находящимися с внутренней стороны города. В этом коридоре — пролете ворот — были три запора: первым из них служила железная решетка, опускавшаяся и поднимавшаяся по узким пазам. В середине пролета сохранились анты — выступы, в которых были укреплены двустворчатые полотнища. Они запирались толстым деревянным брусом, длч которого в юго-восточном пилоне имеется сквозное отверстие, а в противоположном пилоне — углубление. Во внутреннем конце ворот есть еще пазы и выступы для воротных полотнищ или для закладывания брусьев. Не только запоры, но и само коридорообразное устройство ворот содействовало их защите: в узком тесном промежутке неприятелю трудно было бы, в случае вторжения в пролет, развернуть свои силы. Кроме того, во время продолжительной осады пролет ворот мог быть завален камнями и землей и стать совершенно непроходимым для врага. В юго-восточном пилоне сохранились остатки лестницы, которая вела на стену.

Аналогичное устройство, повидимому, имели ворота на юго-западном участке в куртине 9-й.

Фланговые башни отличаются от остальных башен своими большими размерами: они сильно выступали из линии стен и тем давали возможность защитникам города с большим успехом поражать с фланга неприятеля, пытавшегося штурмовать стены.

Следует отметить, что башни эллинистического периода имели большей частью круглую форму, в римский же период как новые башни, так и перестроенные старые, были прямоугольными.

49

Отрезок стены между башнями XIV и XVI первоначально был чересчур длинным, около 100 м, что плохо обеспечивало защиту его средней части. Может быть, вследствие этого и

Городские ворота конца IV — III в. до н.э. Вверху калитка римского времени.

Рис. 11. Городские ворота конца IV — III в. до н.э. Вверху калитка римского времени.

оказалось возможным противнику произвести здесь пролом в стене. Границы пролома, благодаря разнице в кладке и трещинам, хорошо видны с внутренней стороны. На месте пролома

50

снаружи была воздвигнута полукруглая башня XV (повиди-мому, это произошло в конце II — начале I в. до н. э.), после-чего образовались две куртины 16-я и 17-я, длина которых,, около 50 м каждая, стала нормальной. 1

Толщина крепостной стены на ответственных ее участках весьма значительна — до 3.80 м. На высоком же косогоре, на котором стена была трудно доступна для осады, толщина ее меньше, а башни мельче по своим размерам, протейхизма же отсутствует вовсе. Таким образом, мощность крепостных сооружений и затраты на них были согласованы со значением их: в деле обороны города, излишних и нецелесообразных расходов жители избегали.

Техника постройки крепостных стен в различные эпохи была неодинаковой. Древнейшая стена построена из небольших плиг, положенных логом, внутренняя забутовка состоит из необработанных камней на глине. Кладка стен эллинистической эпохи отличается некоторыми особенностями. Облицовка стен выполнена из крупных плит, положенных насухо и обработанных рустами (т. е. плиты обтесаны только по краям, а середина имеет вид рельефного выступа). Скрепами служили пироны — деревянные бруски, вкладывавшиеся в углубления на концах плит.. Внутри каждого ряда облицовочной кладки наблюдается строгое чередование плит, положенных логом — вдоль и тычком — поперек стены: плиты, положенные поперек (тычки), связывали облицовку с основной толщей стены. На некоторых куртинах, например 16—18, с их внутренней стороны, облицовка состоит из чередующихся узких и широких рядов, плиты в последних поставлены на ребро, чем достигалась экономия материала. Интересно отметить, что подобная облицовка с внутренней стороны стен начинается с самого их основания, с наружной же стороны она находится на значительной высоте — в нижней части лежат плиты, положенные плашмя. Эго обстоятельство, безусловно, не случайно и может быть объяснено следующим образом. Нижняя часть стен с внешней стороны могла подвергаться (и подвергалась, о чем свидетельствуют следы пролома, закрытого XV башней) ударам тарана, поэтому кладка облицовки должна была быть максимально прочной, что и достигалось укладкой плит плашмя, а не на ребро. Снаружи же в верхней части стен, а также с внутренней

1 Расстояние между башнями, по правилам древнего крепостного строительства, должно; было быть не менее 30 м и не более 60 м, чтобы не было «мертвого» пространства между башнями, т. е. такого места» которого не достигали бы стрелы, камни и т. п.
51

стороны города, т. е. там, где попытки разрушения стен таранами не могли иметь места, облицовка выполнена по системе чередования широких и узких рядов. Это было и экономно и вполне целесообразно. Необходимо добавить, что обе системы облицовки стен не являются разновременными ярусами, но принадлежат одному строительному периоду, что доказывается совершенно одинаковыми приемами обработки камня, техники скрепления плит, а также и тем, что материал в обоих случаях одинаков.

Обработка плит рустами, подчеркивающими каждую составную часть кладки (плита становится индивидуально выделенной единицей), чередование широких и узких рядов и чередование ложков и тычков в каждом ряду, а также тщательная отеска плит, — все это в целом сообщает крепостным стенам характер монументального, художественно выполненного, сооружения.

Материалом для постройки стен служил известняк сарматского яруса, добывавшийся вблизи Херсонеса. Внутренняя забутовка стен состоит из необработанных камней на глине.

Кладка стен поздне-эллинистической эпохи выполнена значительно грубее, но плиты обработаны в руст и положены насухо. Образцом этой кладки является второй ярус 17-й куртины, с внешней ее стороны, и полукруглая башня XV, воздвигнутая на месте пролома.

Кладка куртин 19-й и 20-й (нижний их ярус) и основного ядра XVII башни, относящаяся к началу III в. до н. э., выполнена из небольших по длине и толщине плит мелко-раковистого известняка желтоватого цвета. Кладка отличается большой тщательностью, но обработка рустами имеется лишь на немногих плитах, лицевая сторона их большей частью обтесана .нагладко.

Кладка лестницы, ведущей на XVII башню, выполнена в технике эллинистического периода: большие плиты, обработанные рустами, чередуются логом и тычком в каждом ряду, кроме того, имеется чередование широких и узких рядов. Материалом является крупный раковистый (нуммулитовый) известняк белого цвета, легко поддающийся выветриванию. Плиты из такого материала встречаются в кладке второго кольца XVII башни.

Облицовка второго кольца XVII башни, а также третьего яруса 17-й куртины, выполнена уже в иной технике: русты почти отсутствуют, чередование ложков и тычков встречается лишь местами, толщина рядов не одинакова, новым элементом кладки является употребление связующего раствора. Эта кладка

52

датируется римским временем. Наружная кладка башен XIV, XV, XVI и некоторых других отличается от предыдущих такими характерными чертами: толщина рядов совершенно одинакова и довольно значительна, плиты почти одинаковых размеров — прямоугольные спереди, положены всегда вдоль стены (тычков нет совсем), обработаны гладко (без руста), правильной формы и пригнаны друг к другу настолько плотно, что швы слабо заметны.

Крепостная ограда. Рисунок с фрески на стене склепа IV в. н. э.

Рис. 12. Крепостная ограда. Рисунок с фрески на стене склепа IV в. н. э.

Утолщение 19-й куртины и третье кольцо XVII башни построены из квадровых камней, положенных своей длиной поперек стены: в фасе стены все квадры, примерно, одинаковы по размерам и приближаются в сечении к квадрату. Материал — мягкий светлосерый известняк, кладка на растворе — смеси извести и песка с небольшим количеством керамической (черепичной) крошки. В этой технике построены все куртины (1—4-я) дополнительного участка городской стены на крайнем западе. Время их сооружения определяется надписью в честь византийского императора Зенона, т. е. последней четвертью V в. н. э. Мраморная плита с этой надписью была вставлена в облицовку третьего кольца XVII башни (получившей вследствие этого название башни Зенона).

53

Представление о первоначальном виде городских стен Херсонеса дает рисунок стен города, сохранившийся на стене склепа IV в. н. э. Рисунок, исполненный коричневой краской по штукатурке, дает схематическое изображение городских стен, имеющих вид круга. В стене чередуются куртины и башни, возвышающиеся над куртинами. Верх тех и других увенчан зубцами и бойницами. В стене видны двое ворот, расположенных на противоположных, по отношению друг к другу, сторонах города. 1 Художник, украшая стену склепа изображением крепостной ограды города, вероятно, имел перед глазами городские стены Херсонеса и воспроизвел их на своем рисунке. Склеп и рисунок относятся к IV в. н. э., к тому времени, когда постройка оборонительных стен была в основном закончена.

1 Н. М. Печенкин. Роспись христианской катакомбы, находящейся близ Херсонеса. ИТУАК, вып. 48. — М. Скубетов. Древне-христианский фамильный склеп IV в. с фресковой росписью близ Херсонеса. ИТУАК, вып. 53. — А. Л. Бертье-Делагард. О Херсонесе. ИАК, вып. 21, стр. 160—162, рис. 29. — М. И. Ростовцев. Античная декоративная живопись на юге России. СПб., 1914, стр. 477, рис. 89,90.

Подготовлено по изданию:

Белов Г. Д.
Херсонес Таврический : историко-археологический очерк. Л. : Государственный Эрмитаж, 1948. - 147 с.



Rambler's Top100