145

Демарат Другие «Трагедумены» принадлежали некому Демарату 2. Сведения о нем неясны, и настораживающим обстоятельством является причастность к ним Лжеплутарха, источники которого обычно вымышлены; не исключено и существование нескольких авторов с этим именем. Почти бесспорно не является вымышленным Демарат, писавший об аргонавтах (неизвестно, 2 FGrHist ΙΑ 42.

146

в посвященной ли именно им книге), утверждавший, в частности, что Геракл был с ними в Колхиде; на этого Демарата ссылаются Аполлодор и схолии к Аполлонию1; этот Демарат, следовательно, жил не позднее I века от Р. X. Почти бесспорно несуществовавшим является хорограф Демарат, автор Φρυγιακά и Περί ■ποταμών, поскольку ссылки на него содержатся в трактате «О реках» Лжеплутарха2, в котором вымышлены все источники; в «Малых сравнительных жизнеописаниях», в которых вымышлены не все, а лишь большинство источников, есть ссылка на его Αρκαδικά3. «Возможность того, что хотя бы один из заголовков подложной литературы — подлинный, не может быть полностью отвергнута», — считает Якоби4. Выписка из третьей книги «Трагедуменов» Демарата имеется у Стобея5; менее подробно на то же место (относя его, правда, к первой книге) ссылается Климент Александрийский6. В принципе ничто, кроме подозрительного соседства Лжеплутарха, не заставляет считать «Трагедумены» несуществовавшими; быть может, к ним относятся и ссылки, говорящие об аргонавтах, а присутствие Геракла в Колхиде попало к Де-марату от одного из трагиков, всегда свободно обращавшихся с традицией. Стобеев фрагмент «Трагедуменов» Демарата таков: Αθηναίων προς Εΰμολπον τον Θρακών βασιλιά πόλεμον εχόντων 'Ερεχθεύς ό της Αττικής προϊστάμενος χρησμόν ελαβεν ότι νικήσει τους εχθρούς εάν τήν πρεσβυτάτην τών θυγατέρων Περσεφόνη θύση. παραγενόμενος [ό] δ' εις Αθήνας Πραξιθέα τή γυναικι 1 Apld. I, 9, 14, Sch. Αρ. Rhod. I, 45, 1289 (также, возможно, I, 224, где он назван Демагетом; F 1-3 Jac). 2 Ps.-Plut. De fluv. 9, 3; 9, 4. 3 Ps.-Plut. Par. Min. 16. 4 FGrHist IA S. 520. 5 Floril. III, 39, 33 (= F 4 Jac). 6 Clem. Al. Protr. III, 42, 6, p. 32 Stählin.

147

τήν πυθόχρηστον μαντείαν άπήγγειλεν εϊθ' ούτω τήν κόρην προσα-γαγών τοις βωμοΐς άνεΐλεν και συμβαλών τον πόλεμον εγκρατής έγένετο τής νίκης1. Прямым источником Гигина Демарат возможно и не являлся, во всяком случае, приводимая Гигином версия того же мифа2 отлична от демаратовской; зато идентичность стиля и метода повествования не нуждается в комментариях: если перевести этот отрывок на латинский, получится одна из фабул Гигина. Простота языка, отсутствие как ученого аппарата ссылок и версий, так и украшающих текст риторических фигур, насыщенность фразы глаголами, а содержания — действиями, четкое противопоставление завязки (от начала до άπήγγειλεν) и развязки (последнее предложение) — всё это характеризует вполне сложившуюся фабульную форму. Только одна деталь в рассказе Демарата является лишней с точки зрения жесткой фабульной логики: это разговор Эрехфея с Праксифеей, ненужный для развития фабулы, но бывший, вероятно, эффектным местом пересказываемой трагедии; этой трагедией, наверно, был «Эрехфей» Еврипида3, в котором, надо полагать, именно в этом диалоге Праксифея, убежденная наконец своим супругом в необходимости жертвы, произносила знаменитый стих: Люблю дитя, отчизну же сильней люблю4. 1 «Когда афиняне вели войну с Эвмолпом, царем фракийцев, Эрехфей, правивший в Аттике, получил предсказание, что победит врагов, если принесет в жертву Персе-фоне старшую из своих дочерей. Вернувшись в Афины, он возвестил ответ дельфийского оракула своей жене Праксифее, а затем, приведя девушку к алтарям, убил ее и, выйдя на бой, одержал победу». 2 Hyg. Fab. 46. 3 F 349-370 Nauck. 4 Φιλώ τέκν', άλλα πατρίδ' έμήν μάλλον φιλώ — TGF, Supplementum / Ed. Β. Snell, Hildesheim, 1964, F 360a; ep. F 360 Nauck.

148

Такие «театральные» детали, иногда кажущиеся неуместными, иногда оживляющие сухость перечисления событий, встречаются изредка и в тексте Гигина (ср., например, упоминание о вестнике в фабуле 29, «Алкмена»). В аргументе «аристофановского» типа эта деталь была бы устранена; в «дикеарховом» аргументе, напротив, изложение трагедии было бы подробнее. Но и то и другое — еще пересказы конкретной трагедии; в рассказе же Демарата, цитируемом Стобеем вне всякой связи с трагедией, уже можно видеть пересказ мифа о жертвоприношении дочери Эрехфея, хотя и основанный на трагедии; первое — «аргумент», второе — «мифографическая фабула».