33

Н.А.Чаплыгина.

Quod probe notandum

Французский философ Гельвеций однажды сказал, что люди не рождаются, а становятся теми, кто они есть. Окружение человека в детстве и юности, семейные традиции закладывают те возвышенные мысли и поступки, которые впоследствии делают его известным. Кто помогал Елене Сергеевне на протяжении всей жизни, кто вызывал её на спор о смысле жизни, кто оказывал дружескую помощь, кто способствовал умственным упражнениям и выбору жизненного пути? Поздно иногда мы задаём себе вопросы, ответы на которые зачастую звучали в сердечных беседах за чашкой ароматного чая после долгих обсуждений научных работ за уютным кухонным столом у Елены Сергеевны. Казалось, что эта женщина с голубыми васильковыми глазами, с золотистыми пышными волосами и сердечной улыбкой будет жить вечно, что мне успеется всё и записать и дополнить. Широта её замыслов и творческое горение, необычайная целеустремлённость в достижении цели и высокая культура общения делали её молодой и Человеком вне возраста.
Среди архивных документов Елены Сергеевны я обнаружила несколько фотографий 1966 года, на которых она запечатлена в обществе замечательных учёных, академиков Н.М. Дружинина, С.Д. Сказкина, И.И.Минца, М.В. Нечкиной, Б.Н. Пономарёва, В.М. Хвостова. Случайный ли этот снимок, официальный, или несущий иную информацию? Так неожиданно я окунулась в почти вековую историю интересов, дружеских связей и переплетения судеб семьи Голубцовых. В одной из папок Елены Сергеевны бережно хранился пригласительный билет на торжественное заседание посвященное столетию со дня рождения академика Николая Михайловича Дружинина, состоявшееся 14 января 1986 года в актовом зале Института истории АН СССР. В этот день работавшие рядом с учёным коллеги единодушно говорили об атмосфере порядочности и непоказной интеллигентности, присущей его жизненному и трудовому пути. Один только список трудов академика насчитывал более 30 страниц. В фонд российской историографии вошли работы по проблемам развития капитализма в России и истории крестьянства, книги, посвященные декабристу Муравьёву и революционерам-демократам, о деятельности которых Николай Михайлович знал не понаслышке, а по личному участию в событиях 1905 года и знакомству с В. Фигнер, И. Арманд, Н. Шмидтом. Ещё в начале XX века Николай Михайлович завёл дневник - "летопись своим внешним и внутренним переживаниям", которые выборочно опубликовал в книге "Воспоминания и мысли историка", хранящейся в библиотеке Елены Сергеевны с дарственной надписью, обращенной к её матери "Дорогой Людмиле Васильевне в знак давней дружеской связи от автора". Знакомство и дружба двух семей были действительно давними...

34

35

1911-1916 годы. Николай Михайлович обучался тогда на историческом отделении историко-филологического факультета, где лекционные курсы вели известные историки Р.Ю. Виппер и М.М. Богословский, крупнейший архивист С.К. Богоявленский. "Мне и моему сокурснику С.А. Голубцову выпала задача критиковать реферат на тему "Учение Ланге об уголовном праве по Русской правде"; мы противопоставили выводам автора своё понимание вопроса, исходя из сопоставления различных списков и из сравнения Русской правды с аналогичными памятниками - древнегерманскими Правдами, Литовским статутом и т.д. Давая оценку нашим выступлениям, М.М. Богословский особенно предостерегал нас против подкупающей логической прямолинейности юридического мышления Ланге. Подводя итоги учебного года, М.М. Богословский выразил удовлетворение, что его просеминарий был "оркестром без дирижера"1
Богословский Михаил Михайлович (1867-1929), ставший в 1921 г. академиком АН СССР, сыграл немалую роль в судьбах как Николая Дружинина, так и Ивана, Сергея и Марии Голубцовых. Мария Александровна с 1906-1911 годы прослушала курсы на историко-философском факультете Московских высших Женских Курсов и участвовала в работе семинаров, проводимых М.М. Богословским по истории реформ Петра Великого и царствования Екатерины II, подготовив рефераты: "Школа при Петре Великом" и "Народное просвещение при Екатерине II", изданных в 1908 и 1909 годах. М.М. Богословский выражал желание руководить её дальнейшей научной работой и был даже уязвлён, когда Мария Александровна избрала темой своих интересов русскую литературу и кандидатскую тему "К вопросу об источниках древнерусских Хождений во святую Землю" , которую защищала у М.Н. Сперанского. В письме к матери от 28 апреля 1912 г. она подчёркивает: " Была в четверг у М.М. Богословского, они звали обедать... М.М., вероятно, немножко обиделся, что я писала работу у Сперанского, а не у него... Сперанский относится ко мне хорошо и на него можно положиться. Серёжа держал экзамен у Богословского, теперь готовится к colloquim'yy Виппера"2.
Михаил Михаилович Богословский (по линии бабушки), как и Сергей Константинович Богоявленский (старшая дочь С.К.Смирнова Варвара была его матерью, да и супруга Мария была родной сестрой Богословского) являлись родственниками Ольги Сергеевны Смирновой

1 Дружинин Н.М. Воспоминания и мысли историка. М., 1967. С. 23-24.
2 Фрагменты писем и документов из архива семьи, относящиеся к жизненному пути родственников Елены Сергеевны, любезно предоставлены её сыном В.К. Бороздиным.

36

(1867-1920), в замужестве Голубцовой, родной матери Ивана, Марии и Сергея, младшей дочери ректора Московской духовной Академии Сергея Константиновича Смирнова (1818-1889), член-корреспондента Академии наук. Супруг Ольги Смирновой, Александр Петрович Голубцов (1867-1911) был профессором духовной Академии, крупным специалистом в области истории христианства и церковной археологии, учеником и любимцем В.О. Ключевского, Е.Е. Голубинского, А.П. Лебедева. В словаре Брокгауза и Ефрона о нём можно прочесть такие строки: " Голубцов занимал в Академии исключительное место как могучая моральная величина. Человек идеальной чистоты, пламенный защитник правды, друг всех обиженных, стойкий консерватор по взглядам, но недруг всех реакционеров и враг мракобесия и насилия, Голубцов давал суровые уроки всем начальствующим в академии в последние годы, молчаливо учил и воспитывал товарищей по службе и студентов. Когда начался разгром академии в 1906-07 гг., Голубцов вёл себя с редким мужеством. За непосильную борьбу против вытеснения из академии Ключевского Голубцов получил вместе с другими немногочисленными единомышленниками порицание от Св. Синода. Строгий в отношении к другим, Голубцов ещё строже был к себе. Это сказалось и на его учёных работах. Осторожный в выводах, прекрасный знаток рукописного материала своей науки, он брал для изучения и освещения скромные темы, но доводил работу над ними до исчерпывающих пределов"3. Детство его детей проходило под влиянием известных историков, бывавших у Голубцовых , - Е.Е. Голубинского (академика Петербургской Академии наук), Н.Ф. Каптерева (член-корреспондента АН, мужа Веры Смирновой), П.Н. Милюкова (профессора Московского университета, в 1917 г. министра иностранных дел Временного правительства, мужа Анны Смирновой) и особенно В.О. Ключевского, который был близко знаком ещё с отцом Ольги Голубцовой. Об этом свидетельствует в своей книге воспоминаний, описывая встречу с будущей женой, Милюков: " Она только что окончила курсы (профессора Герье) и готовила работу на указанную Ключевским тему. В.О. знал её ещё девочкой по своим отношениям к её отцу, учёному-протоиерею Сергею Константиновичу Смирнову, ректору Троицко-Сергиевской академии, автору книг по истории Академии - Славяно-Греко-Латинской и Троицко-Сергиевской. В этой последней В.О. Ключевский был профессором и каждую неделю ездил на два дня читать лекции. Там он чувствовал себя в родной духовной среде и был принят как свой

3 Христианство. Энциклопедический словарь в 2-х томах Τ 1 С 421 (перепечатка из энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона).

37

человек, остроумный собеседник и мастер и поболтать по душе, запросто, и выпить в компании. Он был дружен и с семьёй ректора, состоявшей из одного сына и шести дочерей" 4.
Отрочество младших Голубцовых проходило в семье, богатой духовными и научными интересами. Неудивительно, что трое из них старший сын Иван, Мария и Сергей - поступили на историко-филологический факультет, где с 1914 года обучалась и Людмила Крестова, подруга Марии, впоследствии жена Сергея. Все Голубцовы получили дипломы 1-й степени и приглашение остаться на кафедрах для подготовки к профессорскому званию.
На историко-филологическом факультете в то время существовали определённые правила подготовки к магистратским экзаменам, которые были необходимым условием для защиты первой диссертации - на степень магистра исторических наук. Каждый оставленный при университете должен был представить на утверждение руководителя разработанную программу подготовки, состоявшую из 10 крупных вопросов по избранной специальности. Сергей Голубцов и Николай Дружинин выработали программы, которые М.М. Богословский утвердил, дав им полную свободу действий в организации занятий. Иван Голубцов после смерти отца в 1911 г. вынужден был искать дополнительный заработок; он преподаёт на Высших женских юридических курсах Полторацкой в Москве и работает внештатным сотрудником Московского главного архива МИД. Дружинин, не получив стипендии, продолжил трудовую деятельность в должности архивариуса в Московском отделении Государственного архивного фонда под руководством С.К. Богоявленского. Сергей Голубцов был оставлен при университете для приготовления к профессорскому званию по кафедре Русской истории и 8 июля 1919 года стал магистрантом, но и он с июня 1918 года для поддержания молодой семьи работал старшим архивистом в Государственном архиве РСФСР. Друзья не порывали своих связей, продолжали посещать заседания исторических обществ, обсуждали вопросы методологии истории вместе с близкими товарищами - Владимиром Михайловичем Лавровским ( 1891-1971 гг., д-р истор. наук, проф., занимавшийся историей Английской буржуазной революции) и Сергеем Даниловичем Сказкиным (1890-1973 гг., академик АН СССР, исследовавший проблемы средневековой истории)5. С окончанием гражданской войны поле деятельности друзей расширилось, они читали лекции в рабочих клубах, на общеобразовательных курсах и среди красноармейцев. В 1924 году Сергей Александрович Голубцов публикует письма молодого Ключевского к товарищу своих юных лет П.П.

4 Милюков П.Н. Воспоминания. М., 1991. С. 100.
5 Дружинин. Ук. соч. С. 33.

38

Гвоздеву, тем самым продолжив семейную традицию, отдающую дань уважения крупному учёному, ведь и Мария Александровна Голубцова в 1914 г. опубликовала свои воспоминания о Василии Осиповиче Ключевском в книге "У Троицы в Академии. 1814-1914"6. В 1924 г. она готовила биографию А.О. Россет-Смирновой, будучи уже тяжело больной, спешно собирая материал, но смерть от туберкулёза настигла её в январе 1925 года. По настоянию академика М.Н. Сперанского книга была закончена Людмилой Васильевной Голубцовой. В 1930 г. ушёл из жизни отец Елены Сергеевны. Не стало рядом человека умного, честного, преданного, тонкого. Тяжела была горечь невосполнимой утраты. Но необходимо было жить дальше, воспитывать детей, да и не иссякала радость контактов с интересными людьми, творческого и неустанного труда, искренней поддержки родителей и друзей..
В 30-е годы Людмила Васильевна Крестова была сотрудницей сборников "Звенья", ей принадлежал целый ряд литературных работ по исследованию творчества Герцена, Гоголя, Тургенева, Пушкина. Директор Литературного музея Владимир Бонч-Бруевич несмотря на занятость оказал содействие в решении сложного жилищного вопроса семье своего друга и коллеги, написав письмо в прокуратуру Союза: " Позвольте обратить Ваше внимание на совершенно невозможное жилищное положение предъявительнице сего... Комната, которую она занимает по Садовой-Спасской ул. дом 27/1 совершенно разрушена вследствие прохода под этим ветхим домом метро... в комнате стоит 18 столбов, поддерживающих потолок... Её маленькие дети с ней не живут, они рассованы по знакомым и она находясь в своей комнате, всё время подвергается опасности быть погребённой под развалинами этого утлого дома...". Елена Сергеевна часто вспоминала дом своего детства с трещинами в стенах в 25 см, со вздыбленными полами, дом, в котором родился М.Ю. Лермонтов и где помещалась библиотека-читальня им. Лермонтова. Здесь семья была полной, мама, папа, брат, друзья родителей, как Н.М. Дружинин - крестный отец маленькой Ляли и верный друг Голубцовых.
С 1934 года Николай Михайлович работал на историческом факультете Московского университета на кафедре истории СССР. "Для ведения практических занятий кафедра организовала подбор документов, которые печатались в виде тематических сборников... Для чтения лекций и проработки курсов студентами было начато черчение исторических карт, которые с большим знанием дела подготовлял И.А. Голубцов"7. Около 15 лет посвятил Иван Алексан-

6 Письма В.О. Ключевского к П.П. Гвоздеву (1861 - 1870). Вступительная статья С.А. Голубцова. М, 1924; У Троицы в Академии. 1814 - 1914 Μ 1914
7 Дружинин. Ук. соч. С. 52.

39

дрович картографическим работам, ему принадлежат несколько сот исторических карт для атласов, учебников, монографий, охватывающих периоды от древнейшего археологического прошлого СССР и вплоть до современности8. После войны И.А. Голубцов стал научным сотрудником, к.и.н. Института истории АН СССР.
Дедушка, папа, мама, тетя, дядя, родственники и друзья родителей -круг потомственной московской интеллигенции, та "мирская чаша" в которой было всё - душа, образ мыслей и поведения, давший свободу выбора для будущего Елены и Вадима Голубцовых и позволивший определить им личный жизненный путь, связанный с историей.
В 1939 году, сразу после окончания школы, Леночка Голубцова поступила на 1-й курс исторического факультета МГУ, однако уже в декабре 1941 г. уехала в эвакуацию в город Ойрот-Тура с педагогическим институтом им. К. Либкнехта, в котором тогда работала Людмила Васильевна. Лена и Вадим поступили на истфак и стали стипендиантами. Семья получила возможность помочь деньгами дедушке и бабушке оставшимися в Москве. Энергия молодости искала творческого выхода, и Леночка помимо учёбы постоянно ходила на лыжах зимой, а летом работала в огороде, выделенном семье. Каждый день, к вечеру, она ходила в институт, чтобы поиграть на рояле, ибо музыка была для неё отдыхом и отрадой. Более того! Лена решила поступить на второй -физико-математический факультет, считая, что это поможет ей логически мыслить. Она начала повторять алгебру, геометрию, тригонометрию, "чтобы не осрамиться при поступлении". Письма от дедушки Василия Константиновича Крестова, человека неординарного, питомца Московского воспитательного дома, где он и получил имя и фамилию, но далее только собственными силами жадно овладевал знаниями и дослужился до инспектора высшего начального городского училища, будили Леночкину деятельность. Прислушиваясь к советам деда, она усиленно учила языки - французский, английский, латынь. Брат Вадим был призван в 1942 г. в ряды Советской армии, что вызывало постоянную тревогу о его судьбе. Вдруг весточка-телеграмма от верного друга семьи Н.М. Дружинина: " Говорят со Сказкиным и Гудзием о вызове в Университет точка Леночка восстанавливается студенткой пусть телеграфирует на факультет и укажет московский адрес." Октябрь 1943 года, Москва, университет! Быстро летят годы, проведённые среди популярных своими знаниями и лекциями наставников и преподавателей Московского университета - H.A. Машкина, А.Г. Бокщанина, Д.Г. Редера, К.К. Зельина, МО. Косвена, С.Д. Сказкина. За плечами оста-

8 Голубцов С. Из жизни Ивана Александровича Голубцова (1887 - 1966)// Московский журнал. № 11/12. М., 1992.

40

лись аспирантура и блестящая защита кандидатской диссертации на тему: " Северное Причерноморье и Рим на рубеже нашей эры".
С 1949 года Елена Сергеевна Голубцова стала младшим научным сотрудником Института истории АН, фактически являясь секретарём одной из ярких фигур русской исторической науки конца XIX - первой половины XX века - Роберта Юрьевича Виппера. " Р.Ю. Виппер бесспорно был самым выдающимся профессором историко-филологического факультета 1911-1916 гг.: он соединял в себе обширные и разносторонние знания, способность самостоятельно и тонко мыслить; при этом у него была спокойная увлекающая форма изложения... Курсы Р.Ю. Виппера по истории античного мира, новейшего времени, социальных идей, методологии исторической науки открывали перед нами широкие перспективы, возбуждали работу мысли, воспитывали навыки научно-исторического анализа"9. Эти слова принадлежат Николаю Михайловичу Дружинину, их могли повторить и Сергей, и Мария, и Иван, и Людмила, и... Елена Голубцовы. Передо мной фотография Роберта Юрьевича от 1948 года с дарственной надписью "Дорогой ученице моей Елене Сергеевне Голубцовой от любящего её Р. Виппера". Елена Сергеевна помогала Роберту Юрьевичу в подготовке, написании и издании его последней работы "Рим и раннее христианство". Совместно они изучали и анализировали зарубежные труды по истории раннего христианства и зарождения колонатных отношений, переводили греческие и латинские источники. Раз в неделю, в четверг, у Виппера дома проводились своего рода семинары, на которые он приглашал по 10-15 человек, интересующихся предложенной проблемой. Бывали на "четвергах" антиковеды - H.A. Машкин, А.Г. Бокщанин, О.И. Севастьянова, А.К. Бергер, К.К. Зельин, являвшийся учеником Роберта Юрьевича по университету. Регулярно посещали семинары С.Д. Сказкин и Н.М. Дружинин, также ученики Виппера10. Какая прекрасная школа умения ставить оригинальные вопросы и верно вести дискуссию по ним, умения отстаивать собственную точку зрения, основанную на тщательном изучении источников! Это была ещё и прекрасная школа жизни. Часто Елена Сергеевна в беседах вспоминала случай когда Роберт Юрьевич, воспитанный на высоких моральных принципах не посчитал нужным подать руку подлецу и отказал ему от дома. После окончания работы над книгой Р.Ю. Виппера Елена Сергеевна по ходатайству учёного вернулась в Институт истории на должность старшего научного сотрудника. В характеристике, представленной в институт,

9 Дружинин. Указ. соч. С. 22-23.
10 Материал взят из неопубликованной статьи Е.С. Голубцовой, посвященной памяти Р.Ю. Виппера.

41

Роберт Юрьевич отмечал её широкую образованность, опирающуюся на отличное знание двух древних и четырёх новых языков, её внимательное и критическое отношение к источникам и способность к оригинальному научному творчеству. Как неожиданно тесно переплелись судьбы "отцов и детей", выбор их научных интересов, преклонение перед талантом учителей и последовательность поступков , преданность дружбе!
Вадим Сергеевич Голубцов, пройдя трудные дороги страшной войны, вернулся в 1946 г. домой и поступил на исторический факультет МГУ, который закончил с отличием. Всю свою научную и педагогическую жизнь он провёл на кафедре источниковедения истории советского общества МГУ, где защитил кандидатскую диссертацию и выпустил несколько монографий.
Это небольшое путешествие в прошлое одной из потомственных интеллигентных семей Москвы, страницы которого написаны то стихами, то прозой, в нем есть и горечь потерь, и одиночество, и богатство творческой одаренности и верность общечеловеческим ценностям. Голубцовы не были простыми специалистами, а оставались интеллигентами и объединяло их подвижничество и человечность, душевная теплота, доброжелательное и отзывчивое отношение к людям, потребность прийти на помощь к нуждающимся. Эти слова кажутся холодными и официальными, если не применяются к конкретному человеку, отсутствие которого лишает внутренний мир гармонии. Никто как Елена Сергеевна не взмахнет уже приветливо рукой со словами: "Как дела? Разве это проблемы? Чепуха! Завтра разрешим. Ну а сейчас примемся за пироги!" И вроде бы не стало горестей и обид, осталась только вера в лучшее , ведь рядом Елена Сергеевна Голубцова, наставник, учитель и, прежде всего друг!

Подготовлено по изданию:

Закон и обычай гостеприимства в античном мире. Доклады конференции - М., ИВИ РАН. - 196 с. 1999.
ISBN 5-201-00513-6
© Коллектив авторов, 1998
© Институт всеобщей истории РАН, 1998
© Российская Ассоциация антиковедов, 1998