380
2. ЭЛЛИНИСТИЧЕСКАЯ ОБРАЗОВАННОСТЬ. УЧЕНАЯ ЛИТЕРАТУРА. ЛИТЕРАТУРА ДЛЯ «ИЗБРАННЫХ» И ЛИТЕРАТУРА НИЗОВ
В эллинистической литературе преобладала проза. Многие произведения под поэтической формой скрывали чисто прозаическое содержание, причем научность текста иногда подавляла в них поэзию.
381
Поэтому для понимания художественной литературы этого времени необходимо предварительно познакомиться с состоянием науки.
Философия сосредоточивалась по-прежнему в Афинах. Академическая школа продолжала развивать учение Платона. Но в ней, с одной стороны, определился уклон к мистицизму и пифагорейству — в учениях Спевсиппа и Ксенократа (IV в. до н. э.), с другой — уклон в скептицизм — у Аркесилая (315—240 гг.) и Карнеада (214—129 гг.).
Школа Аристотеля, так называемая «перипатетическая», имела выдающегося представителя в лице Фефраста (372—287 гг.), весьма разностороннего ученого. Из многочисленных его сочинений полностью сохранились два: «О растениях» и одно небольшое под названием «Характеры». Первое представляет большой интерес для специалистов по ботанике, последнее же очень важно для истории литературы. В нем автор дает определение разных человеческих типов: притворщика, льстеца, скупца, пустомели, болтуна, сплетника, грубияна, хвастуна и т. п. — всего 30 таких типов. Меткие характеристики Фефраста, основанные на изучении действительной жизни, содержат богатый материал для художественной мысли, основу для обрисовки типичных образов, какие встречаются в бытовой комедии или, например, в «Мимиямбах» Геронда (см. ниже). В этом сочинении Феофраст развивал систему, намеченную Аристотелем в «Риторике». Сочинение Феофраста послужило образцом для «Характеров» французского писателя Ля-Брюйера (1688 г.).
Широкое развитие получили в эпоху эллинизма три философские школы — эпикурейцев, киников и стоиков. Все три носили индивидуалистический характер, обещали человеку счастье не во внешнем мире, а внутри его самого. Эпикурейство находило счастье в безмятежности духа и в удовольствии, основанном на добродетели (см. выше гл. XVII, 1). Впрочем, особенно распространено было извращенное толкование этого учения как проповеди чувственного наслаждения независимо от нравственных задач. Среди распущенных придворных нравов открывался широкий простор для таких взглядов, и они часто встречаются в литературе этого времени.
Школа киников (циников), основанная Антисфеном, учеником Сократа, держалась того взгляда, что для блаженства нужна только добродетель, которая приобретается жизнью в природе, и что задачей философа является полное освобождение себя от внешних условий — от материальных потребностей и от общественных обязанностей, от всяких условностей и даже приличий, как несоответствующих природе. В противоположность эпикурейцам здесь мы находим полный отказ от удовольствий, проповедь нищеты, отрицание рабства. Учения этой школы ближе всего отражают идеологию простых людей и широких народных масс, включая рабов. Типичным представителем ее был Диоген из Синопы. Известны анекдоты о том, что он жил в бочке. Однажды, когда Александр Македонский пришел к нему и спросил, не нуждается ли он в чем-нибудь, Диоген попросил только не заслонять ему солнца. Ученик и последователь Диогена Кратет Фиванский роздал все свое состояние нищим и вместе с верной женой Гиппархией вел жизнь странствующего проповедника-нищего. Близок
382
был к школе киников Бион Борисфенский из города Ольбии (325— 255 гг.), который в детстве попал в рабство, но получил хорошее образование. Он вел бродячий образ жизни, свое учение излагал в виде бесед — «диатриб». Римский поэт Гораций считал себя обязанным ему («Послания», II, 260).
У поэтов Феникса, Посидиппа и Леонида Терентского (III в. до н. э.) заметно влияние этой школы. К этому направлению примыкал и сатирик Менипп из Гадары (в Палестине), писавший прозой вперемежку со стихами, умевший, по выражению Лукиана, который часто следовал его образцу, «кусать со смехом». Это были пародии и насмешки над Гомером, философами, учеными и богами. Ему подражал римский писатель Варрон (I в. до н. э.) в своих «Менипповых сатурах».
Большим авторитетом пользовалось учение школы стоиков. Основателем ее был Зенон из Кития с острова Кипра (335—263 гг. до н. э.). Он вел свое преподавание в так называемом «Пестром Портике» в Афинах; отсюда и школа его получила название «Стоя», т. е. портик. Особенно поднял значение этой школы Хрисипп (прибл. 280—207 гг. до н. э.) из Сол (в Киликии), а позднее Панетий и Посидоний. Учение этой школы развилось из учения киников. Стремясь жить согласно с природой, стоики искали нравственной свободы, освобождения от страстей — «апатии» (от слова pathos — «страдание», «страсть»), учили с одинаковым спокойствием переносить как радости, так и невзгоды жизни — болезни, страдания, бедность, унижения и т. п. Они протестовали против рабства и идеал свой находили в твердом и неуклонном осуществлении добродетели. Добродетель, по учению этой школы, есть единственное и высшее благо, и если нет возможности его осуществить, то лучше уйти из жизни, т. е. покончить с собой. Много места уделяли стоики аллегорическому истолкованию мифов и вопросам языка в духе аномалистов.
Противоречивость взглядов разнообразных школ в самых важных вопросах жизни приводила некоторых к разочарованию и крайнему скептицизму. Главою скептического направления в философии был Пиррон (прибл. 360—270 гг. до н. э.). Оспаривая учения других школ, он пришел к выводу, что вообще ничего нельзя утверждать й что самое правильное — воздержаться от каких бы то ни было суждений. Эту точку зрения выразил Тимон из Флиунта (прибл. 320—230 гг. до н. э.) в своих насмешливых сатирах и пародиях — «Силлах», частью прозаических, частью стихотворных. Но от них сохранились лишь незначительные отрывки, из которых один был приведен (см. с. 378).
Все эти учения со своим разочарованием, пессимизмом и отходом от практической жизни типичны для эпохи эллинизма.
Одним из главных научных центров в эпоху эллинизма, как было показано выше, сделалась Александрия. Сюда по приглашению Птолемеев стекались ученые со всех концов греческого мира. Занимаясь в «Музее» и пользуясь местными библиотеками, они разрабатывали самые разнообразные отрасли знания. Некоторые из них снискали себе всемирную известность. Таковы: Эвклид, Архимед, Эратосфен,
383
Аристарх Самосский, Аристарх Самофракийский, а позднее Клавдий Птолемей и др.
Эвклид жил и работал в Александрии в начале III в. до н. э. Он был замечательным математиком; работы его по геометрии и арифметике легли в основу современной математики. Сохранилось его сочинение «Элементы», где излагаются основы математики. Его именем до сих пор называется отдел геометрии. Из других его сочинений особенно известны «Оптика» и «Феномены» (сферическая астрономия). Сочинение «О делениях» сохранилось в арабском переводе. Из математиков большую известность имел также Аполлодор из Перги (III в. до н. э.). Его сочинение «О конусах» в четырех книгах сохранилось на греческом языке и в арабском переводе. В Александрии же у учеников Эвклида получил свое научное образование знаменитый математик, физик и механик, уроженец сицилийского города Сиракуз Архимед (287—212 гг. до н. э.), именем которого называется в физике закон, являющийся основанием для определения удельного веса. Известно его выражение о значении рычага: «Дай место, где мне стать, и я сдвину землю». В 1906 г. был найден его «Метод механических теорем». Архимед был убит в 212 г. при осаде римлянами Сиракуз, которые он геройски защищал с помощью изобретенных им механизмов. Научные достижения Архимеда и его ближайших учеников популяризировал во II—I вв. до н. э. Герон Александрийский. Ряд его сочинений дошел до нас, как, например, «Пневматика», т. е. учение о воздухе, «Механика», «Катоптрика» (учение о зеркалах) и т. д.
Мастером строительного искусства считался Полемон из Илиона (II в. до н. э.). Ему принадлежал ряд сочинений о строительстве городов — Афин, Дельф и др., известные нам только по упоминаниям позднейших писателей. Аристарх Самосский (ок. 280 г. до н. э.) доказывал, что в центре мира находится солнце и что земля вращается вокруг него. Величайшим из астрономов в древности считался Гиппарх Вифинский (II в. до н. э.).
Большие успехи сделала и медицина. Врач Гиерокл в III в. был основателем анатомии; он показал значение нервов и пульса, а Эрасистрат предугадывал уже систему кровообращения. Однако они оба известны нам лишь по ссылкам на них Цельза (I в. н. э.) и Галена (II в. и. э.).
Со времени завоеваний Александра расширился и географический кругозор греков. Уже по распоряжению самого Александра Неарх в 326 г. предпринимал обследование морского побережья от Инда до устья Евфрата. Около 300 г. дал описание берегов западной части Средиземного моря и побережья Атлантического океана вплоть до Британии Пифей из Массалии, описание Индии составил Мегасфен, описание Красного моря — Агафархид около 150 г. В этих географических сочинениях сообщалось много сведений по этнографии и истории. К числу выдающихся географов принадлежал Дикеарх, автор «Описания земли» и «Жизни Греции». Эти сочинения известны нам только по влиянию, оказанному ими на позднейшую науку. Эратосфен из Кирены (прибл. 275—195 гг. до н. э.), весьма разносторонний ученый и даже поэт, написал «Географию» в трех книгах, «Измерение
384
земли» и «Хронографию» в 9 книгах, где датировал взятие Трои 1184 г. и начало олимпиад 776 г. Он делал попытки на основании измерения углов отбрасываемой солнцем тени в северных и южных местах Египта определить окружность и объем земли.
О больших научно-этнографических интересах греков в рассматриваемый период свидетельствуют переводы на греческий язык выдающихся произведений восточной литературы. Примером этого может служить перевод еврейской библии, книг так называемого «Ветхого Завета», исполненный, по преданию, 72 учеными, которые были приглашены Птолемеем II Филадельфом и известны под названием «Семидесяти толковников». Некоторые книги библии и написаны были прямо на греческом языке, например три книги Маккавеев и др. Историю Вавилона от сотворения мира до времени Александра написал вавилонский жрец Берос, посвятивший свое сочинение царю Антиоху I (281—261 гг. до н. э.). Египетскую историю с древнейших времен до 323 г. посвятил Птолемею II Филадельфу Манефон. Его сочинение известно нам лишь по цитатам позднейших историков, а введенное им разделение египетской истории на три периода — древнего, среднего и нового царства и по сменам правивших 31 династии сохраняется в научном обиходе до сих пор.
В эпоху эллинизма проявлялся у греков большой интерес к своему историческому прошлому. В соответствии с индивидуалистическими стремлениями эпохи исторические труды имели по преимуществу биографический характер. Из исторических деятелей привлекала к себе наибольшее внимание личность Александра, что и породило богатую мемуарную литературу о нем, в которой образ его идеализировался. В первую очередь следует назвать незаконченный труд Каллисфена. Эта литература послужила основой для многочисленных впоследствии романов об Александре. Более трезвым и близким к истине характером отличались воспоминания Птолемея I Сотера и Аристобула. Из подобной же мемуарной литературы известны были записки знаменитого деятеля Ахейского союза Арата Сикионского (271—213 гг. до н. э.) о его собственных деяниях.
Крупным представителем исторического жанра в начальный период эллинизма был Тимей из Тавромения в Сицилии (356—260 гг. до н. э.). В 38 книгах своей «Истории» он изложил витиеватым риторским стилем в духе Исократа историю Сицилии и Южной Италии с древнейших времен до I Пунической войны. Это сочинение оказало сильное влияние на художественную литературу, особенно римскую. В нем содержался рассказ о прибытии в Италию троянца Энея, о встрече его с карфагенской царицей Дидоной, об основании Карфагена и Рима и т. д. Это были основные мотивы, которые вошли вскоре в официальную римскую версию и которыми затем воспользовались римские поэты Невий, Энний, Вергилий и др. Крайне фантастическим характером отличались сочинения Гекатея из Теоса «Египетские рассказы» и «О стране гиперборейцев». Антигон из Кариста был известен как автор «Истории искусства», которой в I в. н. э. пользовался римский писатель Плиний Старший, и «Жизнеописания философов», служившего важным источником для Диогена Лаэртского
385
(III в. н. э.). Филарх Афинский (III в. до н. э.) описал события с 290 по 221 г., охватив выступления Пирра, Агиса IV и Клеомена III, но его интересовала главным образом анекдотическая сторона.
Возник особый интерес к прошлому Афин, в результате чего появился ряд работ, посвященных истории Аттики под общим названием «Атфид». Этого рода сочинения существовали еще и в IV в. и ими пользовался уже Аристотель. Из авторов таких сочинений наиболее известны Филохор и Истр (оба III в. до н. э.).
Показателем большого развития научных интересов является составление сборников различных исторических документов. Эти сборники не дошли до нас, но послужили материалом для дальнейших работ историков. Важное значение имели хронологические исследования Эратосфена под названием «Хронография» и Аполлодора Афинского (прибл. 180—109 гг. до н. э.) «Хроника», «О богах», «Описание земли» и др. А так называемая «Библиотека Аполлодора» в действительности есть сочинение неизвестного автора И в. н. э. (см. гл. XX). Так называемая «Паросская хроника» (Marmor Parium), хронологическая работа неизвестного автора, сохранилась в подлиннике на двух больших обломках, найденных в 1627 и 1897 гг. на острове Паросе, без начальной части, и содержала перечень событий от мифического Кекропа до 355 г. и от 336 до 299 г., причем счет ведется от 264 г. — времени составления документа. Этот памятник имеет большую ценность для истории.
Богатые книжные собрания, такие, как две Александрийские и Пергамская библиотеки, открывали возможность также и для систематических историко-литературных занятий. Уже ранее софисты, а затем Аристотель много сделали в этой области. В эпоху эллинизма началась интенсивная работа в этом направлении. Неудовлетворенность настоящим обратила интерес к знаменитым поэтам прежних времен — Гомеру, Гесиоду, Сапфо и другим, и появилось много подражаний им. Надо было разобраться в многочисленных сочинениях, хранившихся в библиотеках. Стали замечать, что под именами знаменитых писателей хранятся иногда и подложные сочинения, да и в тексте подлинных сочинений встречается много ошибок, посторонних вставок и искажений. Все это требовало большой критической работы. Кроме того, интерес к отдельным писателям заставлял собирать биографические сведения о них, а самые произведения вызывали различные толкования, требовали исторических и грамматических объяснений. Так возникла в древности филологическая наука, т. е. изучение словесных произведений в широком смысле этого слова. Ученые, занимавшиеся такими вопросами, назывались «грамматиками», которых надо отличать от «грамматистов», т. е. простых учителей грамоты. Одной из важнейших задач ученых того времени было давать хорошие, критически проверенные издания (разумеется, рукописные) текстов знаменитых писателей. Издатели снабжали текст введением, а часто и своими примечаниями, так называемыми «схолиями» (см. «Введение»). Некоторые спорные вопросы разбирались в специальных исследованиях.
Так как подлинные труды эллинистических ученых, за редкими
386
исключениями, утрачены, схолии остаются для нас главными источниками сведений о научной работе того времени.
Вот некоторые данные, имеющиеся у нас, о работе в этой области. Зенодот Эфесский (прибл. 325—260 гг. до н. э.) дал первое научное издание «Илиады» и «Одиссеи», причем разделил каждую на 24 песни, и написал ряд специальных исследований о языке поэм. Затем новое издание их сделал Аристофан Византийский (прибл. 257—180 гг. до н. э.). Он издавал тексты и некоторых других писателей. Ему же принадлежали многочисленные труды по грамматике и лексикографии. Им были введены знаки препинания и знаки ударения. Среди его работ были труды по истории трагедии и комедии, распределение поэтов по стилю и т. д. Особенно знаменит был работами над гомеровскими поэмами Аристарх с острова Самофракии (прибл. 217—145 гг. до н. э.), и издание их, снабженное его критическими пометками, сделалось руководящим и лежит в основе нашей рукописной традиции. Ему же принадлежало много трудов по грамматике. Он первый установил разделение слов по частям речи: имя, глагол, причастие, местоимение, член, наречие, предлог, союз. Его учеником был Дионисий Фракийский (II в. до н. э.), составитель первой в мире грамматики. Эта грамматика, сохранившаяся до нашего времени, хотя, может быть, в сокращении, основывалась на принципе «аналогии» в языке и охватывала главным образом фонетику и морфологию. Она послужила основой для позднейших сочинений такого рода — Аполлония Дискола, Доната и др.
В Александрии возникла и теория «разделителей» Ксенона и Гелланика, которые «Илиаду» и «Одиссею» считали произведениями разных авторов. Дело Аристарха продолжал затем Дидим (I в. до н. э.). прозванный за свое трудолюбие и усидчивость «Медноутробным». Он написал так много работ, что, как говорили, сам иногда забывал о написанном. У него были сочинения по языку, а также о комедии и трагедии, о Гомере и др. В 1901 г. на одном из египетских папирусов была обнаружена часть его комментария к речам Демосфена. Среди ученых, занимавшихся литературными вопросами, были известны следующие: Хамелеонт (III в. до н. э.), написавший биографию Эсхила, Сатир (II в. до н. э.), автор биографии Эврипида, и Эратосфен — автор исследования «О древней комедии». Ученая критика этого времени установила и «каноны» писателей, которых признала образцовыми — 10 ораторов, 9 лириков и т. д.
К III в. до н. э. относится деятельность Аристоксена, автора сочинения «Жизнеописание поэтов». Но особенно он известен своими двумя сочинениями: «Элементы гармонии», которое сохранилось полностью, и «Элементы ритмики», из которого мы имеем лишь отрывки. Это — один из главных источников сведений о музыке и метрике древних греков.
В связи с исследованием текстов и языка писателей возник вопрос о происхождении и развитии языка. Александрийские ученые Аристофан Византийский, Аристарх, Дионисий Фракийский и другие доказывали, что слова образуются по «аналогии» и что формы склонения и спряжений возникают по сходству. Соответственно этому они тре-
387
бовали от писателей, чтобы они неукоснительно следовали установившимся нормам и не допускали неологизмов и варваризмов. Наоборот, школа Пергамских ученых, возглавлявшаяся стоиком Кратетом из Малла (II в. до н. э.), и философы стоической школы отстаивали точку зрения «аномалии», отрицая какую-нибудь закономерность в словообразовании, и исходили из простого наличия тех или иных форм в живой речи. На этом основании они допускали полную свободу для словотворчества. Спор между аналогистами и аномалистами живо занимал образованные круги Греции, а затем и Рима. Ошибка первых заключалась в том, что они, строго держась установившихся форм, не представляли себе возможности свободного развития живой речи. Теория же аномалистов оправдывала неправильности речи и произвольное словотворчество, которым любили щеголять поклонники «чистого искусства». Средней линии в этом споре держались римские писатели Цицерон, Гораций, Квинтилиан и другие, которые признавали естественное развитие речи, происходящее на основе общепринятых слов и форм.
Особой надо отметить деятельность Неоптолема из Пария в Малой Азии (III в. до н. э.). Он был литературным критиком, отчасти поэтом и занимался вопросами языка, например «глоссами» у Гомера. Большое значение имела его «Поэтика», в которой он, развивая мысли Аристотеля, определял задачу поэта в том, чтобы «услаждать и приносить пользу». Для поэта он считал необходимым талант, искусство и труд. Сочинение Неоптолема было основным руководством для Горация в его «Науке поэзии», как прямо указывает схолиаст Порфирион.
Среди многочисленных вопросов, которыми занимались ученые эпохи эллинизма, большое внимание было уделено и мифологии. С большим усердием ученые стали собирать мифы — не только те, которые нашли отражение в художественной литературе, но отчасти и такие, которые жили еще в устном народном предании; стали приводить их в систему и отыскивать особенно редкие и малоизвестные версии. Сохранилось довольно систематическое, хотя краткое и весьма примитивно составленное, изложение греческой мифологии под названием «Библиотеки Аполлодора». Составлялись и сборники мифов на определенные темы, например на любовные. Таков небольшой сборник «О любовных страданиях», принадлежащий поэту Парфению (I в. до н. э.), который оказал сильное влияние на римских поэтов времени Августа — Корнелия Галла, Вергилия и Овидия. Им же был составлен сборник «Метаморфоз», т. е. мифов, заканчивавшихся какими-нибудь чудесными превращениями героев, но он до нас не дошел, а тема эта была художественно развита под тем же названием независимо от Парфения в поэме Овидия. Сохранился до настоящего времени более поздний отклик на эту тему в виде небольшого сборника «Метаморфоз» («Превращений») писателя II в. н. э. Антонина Либерала. Избранные места из астрономических сочинений Эратосфена дошли до нас под названием «Катастерисмы», т. е. превращения в звезды, — собрание мифов о героях, превратившихся в звезды. Мифографические интересы нашли весьма широкое отражение в
388
эллинистической поэзии; у некоторых поэтов ярко проявляется стремление блеснуть своей мифологической ученостью.
Но наряду с таким собирательством возникла и серьезная критика религии и мифологии. Образцами этого могут служить сохранившиеся до нашего времени два сборника — Палефата (IV или II в. до н. э.) и Гераклита (ок. нач. н. э.), оба озаглавленные «О невероятных вещах». В них дается рационалистическое истолкование ряда мифов. Особенное значение имело не дошедшее до нас сочинение Эвгемера из Мессаны (начало II в. до н. э.) под названием «Священная надпись». В нем содержался вымышленный рассказ о путешествии автора на какой-то отдаленный остров Панхею, где он нашел древнюю надпись, объясняющую происхождение религиозных образов: боги — это люди, некогда жившие, обладавшие могуществом и обоготворенные за это после смерти людьми. Уран, например, это — первый царь Панхеи, занимавшийся астрономией и научивший людей почитать небо и звезды; Крон и Зевс — древние цари острова; Афродита — гетера на острове Кипре, которая ввела там культ любви, и т. д. Содержание этого рассказа известно нам по изложению в «Исторической библиотеке» Диодора (VI, 2). Впоследствии словом «эвгемеризм» стали называть истолкование религии как обожествления древних людей. Эта теория получила широкое распространение. В числе последователей Эвгемера был римский поэт Энний (239—169 гг. до н. э.). Разоблачал его учение христианский писатель Лактанций (III — IV вв. н. э.).
Сочинение Эвгемера является до некоторой степени образцом политической утопии. К III или II в. до н. э. относится настоящий утопический роман «Государство солнца» Ямбула. Под видом рассказа о путешествии в чудесную страну, на острова, посвященные богу солнца, это сочинение рисует жизнь идеальных людей и картину идеальных отношений, основанных на общности жен и детей, на поочередном бытовом обслуживании и т. д. Ямбул со своими спутниками, привыкший к дурным нравам у себя на родине, оказался неподходящим для жизни среди идеальных людей и был отвергнут ими. Изложение этого сочинения также сохранилось в «Исторической библиотеке Диодора (II, 55—60). Еще ранее в «Истории Филиппа» Феопомпа была включена подобная же утопия под названием «Меропиды». Тут была представлена счастливая страна, где люди получают от природы все необходимое для жизни и не знают ни войн, ни болезней. Во всем этом видны отклики получивших распространение учений кинической и стоической школ. В таких романах узнаем отдаленные прообразы историй Робинзона и Гулливера.
К эллинистической поре относятся зарождение и первые образцы греческого романа. Таковы «Милетские рассказы» Аристида — нечто вроде ряда любовных историй. Этот сборник был переведен на латинский язык, и им зачитывались офицеры в войске Красса во время похода против парфян в 53 г. до н. э. Однако других сведений об этом произведении мы не имеем. Возможно, что к I в. до н. э. относится и роман неизвестного автора о Нине и Семирамиде. Из него сохранились два отрывка на папирусе I в. н. э.: один содержит рассказ
389
о страстной любви молодых людей и о согласии родителей на брак; второй повествует о военных подвигах Нина при завоевании Армении. Ко II в. до н. э. относится папирусный отрывок из какого-то романа под названием «Сон Нектанеба», где Александр называется сыном этого царя. Впрочем, широкое развитие жанр романа получил только в эпоху Римской империи.
Интерес к науке настолько захватил писателей эпохи эллинизма, что даже поэтическим произведениям придавался научный характер, и, наоборот, научные произведения писались в поэтических формах. Аполлодор свои «Хронику» и «Географию» написал стихами, отчасти это делал и Эратосфен. Таким образом, возродился дидактический эпос. Образцом его может служить поэма Арата из города Сол в Малой Азии (прибл. 315—240 гг. до н. э.) «Феномены» (явления). Поэма представляет собой стихотворное изложение астрономической системы Эвдокса Книдского (390—337 гг. до н. э.) с прибавлением примет погоды — опыт популяризации научных знаний. В этой поэме, состоящей из 1154 стихов, мало поэзии, и тем не менее она имела большой успех. Варрон и Цицерон перевели ее на латинский язык; заимствовал некоторые сведения из нее Вергилий («Георгики», I, 351 — 392). Сохранились также латинские обработки Германика (I в. н. э.) и Авиена (IV в. н. э.). По преимуществу к этому источнику восходят астрономические познания эпохи феодализма. Образцами такой же научности являются поэмы Никандра (III в. до н. э.) «Средства от укусов диких зверей» Θηριακά и «Противоядия», Αλεξιφαρμακα. Характер религиозно-философской поэзии раскрывают гимн в честь Зевса стоика Клеанфа (331—232 гг. до н. э.) и гимн в честь Асклепия, найденный на камне при раскопках в Эпидавре, произведение местного поэта Исилла (ок. 300 г. до н. э.).
Нагромождение научных подробностей является особенностью александрийской поэзии. К этому присоединяется очень часто и вычурность формы, которая становится как бы самоцелью (см. стр. 364). Наиболее резко эти качества выступают у Ликофрона из Халкиды на Эвбее (конец IV и нач. III в. до н. э.). Помимо ряда историко-литературных исследований, например «О комедии», он написал несколько драматических произведений, из которых до нас дошла поэма «Александра», состоящая из 1474 стихов — нечто вроде монодрамы, т. е. драмы с одним действующим лицом. Под именем Александры подразумевается дочь Приама, пророчица Кассандра. В поэме передаются ее пророчества о гибели Трои и о судьбе греческих героев, участников Троянской войны, наконец, предрекается грядущая сила потомков троянца Энея (1226 сл.). Упоминание о высадке Пирра и его поражении в Италии (1446—1450) показывает отношение к посольству римлян в Александрию в 273 г. до н. э. Если вообще пророчества высказываются темным и загадочным языком, то приводимые в поэме пророчества Кассандры отличаются исключительной туманностью, но это составляло особенную привлекательность для «ученых» читателей того времени. Автор в изобилии нагромождает редкие мифологические версии, мало известные имена, пользуется необыкновенными метафорами, высокопарным языком с множеством неологизмов
390
и даже варваризмов. Уже вскоре после смерти Ликофрона читатели не Могли ясно понимать это произведение без комментариев, и мы разбираемся в его содержании только с помощью сохранившихся подробных схолий.
Типичной чертой общественной жизни в эпоху эллинизма является упадок живой ораторской речи. Взамен этого широко развивалось школьное красноречие и много внимания обращалось на разработку его теории. Виднейшим представителем ораторского искусства в начальную пору был упомянутый выше Деметрий Фалерский, бывший в течение 10 лет македонским наместником в Афинах (317—307 гг. до н. э.). Его речи, пересыпанные моральными рассуждениями, были лишены моральной устойчивости, но блистали софистическими эффектами и напыщенными выражениями. Позднее стал выступать племянник Демосфена Демохар (прибл. 360—275 гг. до н. э.). Уже у него стала проявляться склонность к напыщенности. Между тем в городах Малой Азии стал вырабатываться особый стиль, получивший название «азиатского» — «азианизм» — в противоположность прежнему «аттическому» (аттицизму). Отличительным признаком его были напыщенность, многословие, расплывчатость, злоупотребление формальными эффектами, иногда короткими, отрывистыми фразами и т. д., что нередко приводило к безвкусице. Родоначальником этого течения был ритор Гегесий из Магнесии в Малой Азии (III в. до н. э.). Ярким образцом такого стиля является сохранившаяся надпись в честь Антиоха, властителя Коммагены в Малой Азии (I в. до н. э.).
К этой эпохе принадлежит деятельность одного из крупнейших риторов древности Гермагора из Темноса (II в. до н. э.), учение которого оказало большое влияние на Цицерона. Во II и I вв. процветала риторская школа на острове Родосе. Там учился Цицерон и другие его современники у ритора Молона, который держался среднего направления между аттицизмом, впадавшим иногда в сухость, и азианизмом с его напыщенностью.
Характерной чертой лирики этого времени стало то, что стихотворение порвало обязательную связь с музыкальным аккомпанементом и стало предназначаться не для пения, а для чтения.